I'm not your boyfriend, baby

Желание обладать зачастую направлено на конкретный объект. Оригинальный и ни на что не похожий, только для тебя одного. Это может быть любовью с первого взгляда или продуманным вымученным решением. Дорогой спорткар красного цвета, пара обуви от известного дизайнера, жвачка, которую пробовал в детстве или сосед по парте. Именно это и как можно скорее. Неповторимость определяется только желанием обладать. Для одного просто хлам, а для кого-то самый ценный в мире предмет. Всех, хранящих в сердце подобные мечты, объединяет лишь одно – сложный путь к достижению цели. Не у всех хватает смелости признаться в чувствах и есть те, кто боится выйти из дома за шоколадным батончиком. Каждый попытается достичь цели своим путем. В итоге удачливые ребята будут праздновать победу, а проигравшие искать что-то похожее на мечту. Аналог сможет приглушить желание, но никогда не станет оригиналом. Другой, похожий, почти такой же, но все равно не он. Отношения со стильным парнем никогда не станут продолжением любви к кинозвезде, а помада за пять баксов, даже с идентичным оттенком, не превратится в Шанель. И даже если для окружающих все будет выглядеть настоящим, внутри останется голодная неудовлетворенность. Оригинал останется единственным и неповторимым. Ифань после утомительного рабочего дня предпочел бы провести время в компании Исина. Дома, за просмотром дешевого бессмысленного фильма или в клубе с неоновыми огнями. Он набирает знакомый номер и после нескольких гудков неожиданно слышит чужой голос. - Мы тут немного заняты, так что позвони позже, - по чавкающим звукам безошибочно опознается Лухан. Это значит, что они проведут вечер вместе, а делить с кем-то Сина сейчас не хочется. - Ладно, - Ифань знает, что легче будет подобрать момент и встретиться, чем нормально поговорить по телефону. Когда они вместе с Лу, тот беззастенчиво забирает все внимание себе, не желая ни с кем делиться. - А это правда, что ты познакомил Исина с новым парнем? Как там его? Цаньлэ? – беззаботно спрашивает друг, уже наверняка зная ответ. - А это правда, что тебя посадят за растление? – Исин писал про адвоката, а значит что-то произошло. Возможно, это была просто шутка, но грешно упускать возможность поддеть Лухана. В динамике на пару секунд воцаряется тишина. - Да пошел ты, - резко и грубо, а после звучат только короткие гудки. Попадание прямо в цель. Ифань не со зла, просто настроение хуже некуда, а тут еще упоминание этого раздражающего типа. Еще со времен веселых университетских дней все парни Исина вызывают в нем одинаковые чувства. Темная тихая ненависть кусочек за кусочком отгрызала от нежной плоти души, а затем с презрением выплевывала. Безобразные ошметки чувств заполняли все внутри. Не понять, где голод, а где желание разорвать на куски. Все путалось и мешалось, возвращая мысли к одному. Ифань до сих пор не знает, как получилось протянуть так долго. Он давно должен был сойти с ума или забыть обо всем, но личный ад никак не закончится, эксклюзивно добавляя по дополнительному кругу с каждым новым бойфрендом. Чанёль станет решением проблемы и разорвет замкнутый круг их с Исином дружбы. Даже если впоследствии все наладится, сейчас вместо противоядия получается вколоть себе только новую дозу болезненной отравы. Видеть, как другой прикасается к тому, что давно принадлежит тебе, невыносимо, но отвести взгляд означает сдаться. Остается делить тонкие нити терпения напополам и ждать, когда же они, наконец, с треском лопнут. Ифань чувствует себя как оборванный мальчишка, который пялится на блестящий поезд в витрине магазина. Каждый день приходит, чтобы полюбоваться и пообещать, что еще немного и они будут вместе. В карманах звенят монеты, но их все еще недостаточно. И никогда не будет. Для этого нужно ограбить или ближайшую лавку или сам магазин. Жаль, что в его собственном случае нет преступления, которое помогло бы получить свой блестящий поезд. Вместо недосягаемой мечты, мальчик тратит деньги на пару леденцов и приходится последовать его примеру. Чтобы жить дальше и продолжать пялиться в витрину. - Хочу сделать заказ, - Ифань вертит в руках темный квадрат визитной карточки, - в прошлый раз было неплохо, но можно ли добавить еще одну услугу? Да, да, я доплачу, - он недовольно морщится, отбрасывая бумажку. В бизнесе принято говорить о деньгах, но когда хочешь купить дорогую штучку, не беспокоишься об аксессуарах. Пусть цена будет названа позже, не тревожа разыгравшийся аппетит. - Мальчик должен уметь танцевать. Не стриптиз, нет, профессиональное что-то. У вас же есть такие? – нет ни малейшего желания разъяснять детали. Ифань хочет свой чертов леденец и немедленно. По окончании короткого разговора кажется, что гораздо лучше было бы провести вечер в одиночестве. В пустой огромной квартире с вечным напарником. Вообще их было бы трое: стакан, бутылка и сам герой. Отличная получилась бы вечеринка с заезженной пластинкой на повторе. В лучшем случае он бы отключился от слишком большого количества выпитого, в худшем так и не сомкнул бы глаз. Горячее блюдо заказано и поздно отказываться. Дело совсем не в остывшей еде или в отсутствии аппетита, просто принятое решение должно иметь последствия. Жизнь приобретает очертания чего-то настоящего, если не идти на попятной каждый раз, когда сомневаешься. Даже если в ней нет главного, удается наполнить ее хоть чем-нибудь. Когда раздается звонок в дверь, Ифань думает, что пора бы уже выдавать проституткам ключи от квартиры. Ведь они бывают здесь почти так же часто, как и он сам. - Добрый вечер, - здоровается парень и проскальзывает внутрь. Вежливый, безразличный и красивый. Вершина пирамиды обслуживающего персонала с такой же заработной платой. - Ванная там. Если хочешь, налей себе выпить, - каждый из них знает, зачем здесь. Отсутствие лишних иллюзий по поводу происходящего значительно упрощает жизнь. Ифань предпочитает платить скорее не за секс, а за удобство. Гораздо дешевле было бы снять красивую куколку в клубе и уже через час привести ее сюда же. Но это не гарантировало бы ни душевного спокойствия, ни качественного удовольствия. Проблемных взаимоотношений у него достаточно и с Исином, поэтому в свободный вечер заказ горячего блюда с доставкой на дом то, что нужно. - Какие танцы предпочитаешь? - парень появляется в гостиной уже без футболки. Под бронзовой гладкой кожей проступают гармоничные линии мышц, а движения плавные и смелые. - Без разницы, - Ифань пожимает плечами и отставляет пустой стакан на столик, - покажи что умеешь, а я скажу, если не понравится, - он заранее знает, что насколько бы профессионально парень не владел танцами, этого будет недостаточно. Гостиную заливает ритмичная мелодия с сильными битами. Ифань откидывается на спинку дивана и прикрывает глаза. Гуляющий по крови алкоголь смазывает очертания, превращает незнакомого парня в просто танцующую фигуру. Без имени и без лица. Ею можно любоваться, наслаждаясь гибкими движениями, а потом назвать так, как захочется. И она будет отбрасывать тень на гладкие пустые стены, будет соблазнительно двигать бедрами и просить прикоснуться. Живая мечта станет явью с помощью магии воображения и отчаянья. Всего на несколько секунд, возможно, минут, пока не поверишь по-настоящему и не распахнешь глаза, чтобы убедиться. Горькая усмешка играет на губах. Он знает, что ничего не получится, даже если постараться. Одна или две бутылки, внешнее сходство, определенные качества - все бесполезно, если это не настоящий Чжан Исин. Память обязательно услужливо подкинет мелочь, которая испортит всю картинку. Ифань перестал пытаться уже очень давно, а сейчас просто хочется оживить часть воспоминаний. Только так можно прикоснуться хотя бы на мгновенье к желаемому. - Достаточно. Иди сюда, - звучит тихо, но отчетливо. Парень слышит и в пару шагов оказывается рядом. Ладони ложатся на узкие бедра, притягивая ближе. В такт все еще звучащей музыке чужие пальцы расстегивают рубашку пуговица за пуговицей. Ловко и аккуратно, чтобы не повредить дорогую ткань. Ифань поддается умелым движениям, следуя в неизменном направлении. В конце пути спокойствие и сладкая нега, но они все еще в самом начале. Одежда соскальзывает на пол, небрежно отброшенная за ненадобностью. Джинсы, массивный ремень и брюки. Обхватывая узкое запястье, Ифань тянет парня вниз. Немой намек прозрачен и понятен, особенно когда вы оба только в нижнем белье. Остается только избавиться и от него. Прохлада нежно касается обнаженной кожи, струится по телу, но прерывается в один миг, сменяясь жаром влажного рта. Удовольствие лениво пробирается в кровь, нехотя оттесняя холодное безразличие. Дыхание учащается, а длинные пальцы вплетаются в темные волосы. Довольный приглушенный стон заставляет Ифаня резко выдохнуть. Парень отлично справляется, скользя языком по всей длине, а в следующий миг ловко принимающий почти до основания. Неприлично пухлые губы блестят от слюны и смазки, старательно обхватывают член и сбивают спокойное течение мыслей. Ифань одобрительно гладит парня по щеке и отводит взгляд. Тусклый свет лампы путается в гранях стакана, отражаясь причудливым пятном на холодном стекле. Интересно, что же пошло не так, исказив до неузнаваемости изначально ясную суть? Секрет заключен в толщине стакана, в яркости света или в самом наблюдателе. Возможно, во всем сразу. Изменить одну составляющую и не будет ни решения, ни самого вопроса. Слышится стук. Столик пошатывается, а стакан звякает о гладкую поверхность. Парень поднимает на Ифаня виноватый взгляд, но продолжает усердно работать ртом. - Хватит, - голос срывается на хрип. Свет окончательно размывается, делая мысли прозрачными и не имеющими смысла. Такими же, как и все вокруг. Ифань утягивает податливого парня к себе на колени. Он послушно усаживается сверху и тянется куда-то в сторону. Мягкая кожа пахнет горечью и сандалом, унося воображение все дальше от желанного образа. Чувство, будто оказался под палящим жарким солнцем, измученный жаждой и долгой дорогой. Томный взгляд из-под ресниц обещает наслаждение, а ловкие пальцы шуршат упаковкой презерватива. Короткие вздохи как попытка выбраться, но все тщетно, пока тело прошивает обжигающее удовольствие. Игла ядовитым жалящим прикосновением вспрыскивает в кровь насыщенные краски: желание напополам с отчаяньем. Рисунок, поначалу размытый и уродливый, приобретает четкие очертания. Сильные яростные толчки и железная хватка пальцев на смуглой коже мешают красный с лиловым. Тихие стоны заставляют сжать зубы и перестать дышать. Еще немного и сердце вновь сможет снизить ритм с безумного до привычно апатичного. Влажные шлепки бедер становятся чаще. Ритм льющейся из колонок музыки кажется слишком медленным для жаждущих удовольствия тел. Ифань пытается притянуть ближе, войти глубже. Хочет заразиться чужим желанием и забыть о своем собственном. Парень обнимает за плечи, пытаясь удержаться и насадиться сильнее. Пальцы скользят по влажной коже, а короткие ногти оставляют на спине ноющие царапины. Всполохи света перед глазами сливаются в мутное марево. Иссушающее удовлетворение вырывается жесткими толчками, заставляя сжать зубы на смуглой коже. Солоноватый привкус пота на языке, чужое сбитое дыхание и смазка, пачкающая живот, - все это постепенно возвращает к неумолимой реальности. Парень нежно водит ладонями по широким плечам, успокаивая медленными прикосновениями. - Скажешь, как будет лучше, - Ифань осторожно подхватывает партнера под бедра и пересаживает на диван. Разгоряченный и возбужденный, он послушно ждет. Длинные крепкие ноги бесстыдно раздвинуты, а взгляд темных глаз направлен в никуда. Длинные пальцы медленно входят, осторожно двигаясь внутри. Мягко и влажно. Парень кусает губы и нетерпеливо ведет бедрами. Ресницы подрагивают, а ладони беспорядочно елозят по обивке дивана. Тихое торопливое «вот здесь» и вторая рука обхватывает возбужденный член. В одном ритме, правильно и четко. Все, чтобы довести до грани и разбавить насыщенные краски бесстыдно белым. Цвет проступит светлым пятном на картине, но исчезнет также быстро, как и появился. Красный с лиловым поглощают все. Тело вздрагивает и натягивается, как струна. Сперма пачкает широкую ладонь, смуглую кожу и немного диван. Поднимая с пола рубашку, Ифань вытирает руку, а затем и парня. На диван плевать. Легче купить новый. С вещами всегда так, жаль, что с людьми иначе. - Возьми, сколько нужно, и прибавь еще немного сверху, - на столе оказывается кожаное портмоне. Ифань получил свой леденец и готов заплатить звенящими монетами за достойную замену. - А, и еще кое-что, - он останавливается в двери, ведущей в спальню, - могу я пригласить тебя и в следующий раз? – отменное обслуживание такая редкость, а этот парень на удивление хорошо справляется со своей работой. - Да, конечно, - узкие бедра оказываются затянуты в плотную джинсу, - спросишь Кая, - пухлые губы растягиваются в легкой ухмылке. - Спасибо, - произносит Ифань и оставляет ночного гостя наедине с честно заработанными. Становится прохладно, а пульт от климат контроля затерялся еще на прошлой неделе. Щеголять голым некомфортно, поэтому он натягивает первую попавшуюся рубашку и трусы. Кровать идеально заправлена, на покрывале ни складочки. Наверняка, неплохо опуститься на мягкий матрас и проспать так всю ночь, в удобстве и с комфортом. Но Ифань, вместо того, чтобы лечь здесь, не раздумывая, сдергивает одеяло и тащит его за собой в гостиную. Там есть выпивка, а еще заляпанный спермой диван. И это определенно лучше, чем холодная постель. Сон приходит сразу, цепко хватает когтистыми лапами за лодыжки и тащит показывать, что же сотворило подсознание из разноцветных кусочков пластилиновых событий. Ифаня подбрасывает на слишком резких поворотах, а иногда даже удается поднять голову и беспокойно осмотреться. Он все еще в гостиной с недопитым виски и включенными колонками. Но стоит только закрыть глаза, как начинается очередная болезненно-странная презентация. Короткие отрывки сменяют друг друга настолько быстро, что сложно не то, что запомнить, даже понять происходящее безумие. Вот его душит собственный оживший галстук, а через несколько секунд приходится нестись по ледяным осколкам за продавцом кофе. Чувства катятся липким клубком и чем дальше – тем больше он становится. Пристает страх и грусть, за ними веселье, а потом еще черт знает что. Ифань резко садится на диване. Зрачки расширены, рубашка липнет к телу, а в голову будто залили свинец. Резкий раздражающий звук пугает не на шутку, но нарушитель спокойствия находится довольно быстро. Будильник пронзительно пищит, извещая о том, что время сна прошло и пора приниматься за работу. От сомнительно отдыха остается только болезненная усталость и ломота в теле. Лучше и не спал бы вовсе, хотя бы было оправдание ужасному самочувствию. Выходные, отпуска и отгулы – все эти радости профсоюзной системы закончились в тот момент, когда Ифань согласился возглавить отдел. По настоянию матери, но ведь подпись на бумагах была его, так что и винить нужно ответственного. В самокопании нет никакого толку, поэтому он только тихо ругается сквозь зубы и плетется в ванную. Горячий душ и кофе заставляют проснуться, но легче не становится. Весь рабочий день будто продолжение беспокойного сна. События стремительно меняются, и остается только вовремя перемещать тело к соответствующим декорациям. В голове пусто и трудно вспомнить даже содержание обеденной тарелки, да и вообще была ли эта тарелка на самом деле. Ифань подписывает документы, а потом еще документы. Ленивый помощник представляется персональным надсмотрщиком, который только и делает, что заставляет делать его работу. И при этом улыбается услужливо настолько, что во рту становится кисло от его мины. Усталость накрывает с головой и, не обращая внимания ни на время, ни на кричащего что-то вслед секретаря, Ифань покидает офис. Гори оно все синим пламенем, сегодня он наработался. Дорогу домой он не помнит, как и то, как разделся и забрался под одеяло. Единственная связная мысль, перед тем, как отключиться, о том, что хорошо бы о нем кто-нибудь позаботился. Просто побыл рядом, пока он пытается растечься по дивану. Бесполезно цепляться за глупые желания, но это давнее увлечение Ифаня. Мелочи вроде очаровательной сиделки довольно невинны и вполне даже реальны по сравнению с другими строчками из длинного списка. Единственное, что их объединяет, - это невысказанность. Можно делать что угодно для их достижения, но произнести в голос означает попрощаться навсегда. Тепло и нежность растают, оставляя пустые звуки. Будто «я хочу пиццу на ужин», а ведь все гораздо серьезней. Ифань всегда молчит, хотя, вполне возможно, его мог бы кто-нибудь и услышать. А так приходится справляться в одиночку. Это привычно и просто. Исин видится с другим, квартира не становится уютней, а голова секретаря все еще на месте. Поэтому нет ничего удивительного в том, что проснувшись, Ифань никого не обнаруживает рядом. За окном светло и, чтобы понять какой сегодня день, приходится потянуться за мобильным. Экран телефона загорается и за пару минут приходит с десяток сообщений. Большинство от секретаря, несколько от незнакомых абонентов и еще одно от Исина. Календарь извещает, что завтра уже наступило, а часы настоятельно рекомендуют прогулять остаток рабочего дня, не так уж много и осталось. - Я в больнице. Бумаги завтра подпишу, оставь на моем столе, - отрывисто бросает Ифань и отключается, не намереваясь ничего больше объяснять. Пусть помощник сам поработает денек. Даже если придется подчищать за ним, внеплановый выходной того определенно стоит. Ведь этого бунта на дольше и не хватит. Совсем скоро пропадет ощущение свободы, силы вернутся, и он опять станет безликим винтиком системы. Но сегодняшний день только начался и самое время принять свой личный допинг. Набирая знакомый номер, Ифань нетерпеливо мнет одеяло и вслушивается в длинные гудки. - Привет. Ты звонил? Все в порядке? – как только в динамике слышится короткое «да?», слова сами слетают с губ. - Ну привет, - это опять не Исин. Ифань не может сдержать разочарованного вздоха, - я бы тебе ни за что не звонил. Ты паршивец и постоянно меня обижаешь. И не стыдно вообще так с другом, а? И раз ты спросил, то я в порядке, спасибо, - Лухан в своем репертуаре, но уже не злится. Просто вредничает, а значит все образуется. - Где Исин?- с другом можно особо не любезничать, поэтому он спрашивает прямо. - В кафе работает, а телефон дома оставил. - А ты почему не там? Прогуливаешь или от закона скрываешься? – Ифань не может отказать себе в удовольствии подколоть Лухана. - Все не так, просто решил взять перерыв, - бормочет друг. - Может, бегаешь от своего юного развратителя? – Лухан ни за что бы просто так не оставлял кафе. Он ведет себя как ребенок только когда очень сильно переживает. В последнее время у него не так уж много причин. - Ты… - на несколько секунд друг замолкает, но не бросает трубку, как в прошлый раз, - ненавижу тебя, - заканчивает обреченно Лухан. Значит опять угадал. - Я заберу Исина и заеду. Как на счет выпивки? – Ифань плохо умеет утешать. Способ один, но он довольно действенный. - Можешь заехать, но у Сина на сегодня планы, - уклончиво отвечает Лухан. Интересно, был ли утренний звонок связан с этими самыми планами? - Какие? – коротко произносит Ифань, предчувствуя, что ему не понравится ответ. - Свидание с Цаньлэ. Знаешь тот новый крутой клуб, который с клетками? – друг предугадывает следующий вопрос, точно зная, что он тоже захочет поприсутствовать. - Спасибо. - Не за что, - Лухан не вспоминает об обещанном вечернем визите и выпивке, только добавляет тихое «идиот» и вешает трубку. Ифань и сам знает, что он идиот, но все равно достает из шкафа вещи для похода в клуб. Даже если у Исина свидание, даже если с Чанёлем, он просто убедится, что все в порядке. Это глупо и опрометчиво. Стоит держаться подальше, но проигнорировать эту информацию просто невозможно. Сложно представить, как он будет перебирать бумаги дома, в то время, как Син может оказаться в опасной ситуации. Поэтому стоит только стрелке пересечь отметку в девять часов, как Ифань подхватывает ключи от машины и хлопает дверью. На столике остается ворох бумаг, а на полу уютно устроились коробки с заказанной едой. Скоротать время без удовольствия, но с пользой удалось без труда. Сейчас же, не смотря на ситуацию, хочется немного расслабиться. Увидеть Сина хотя бы издалека и убедиться, что с ним все в порядке. Этого будет достаточно, но только на сегодня. Ифань с удовольствием согласился бы на тихий вечер втроем с Луханом. Они бы болтали о всяких глупостях, подкалывали друг друга и неловко молчали. Все было бы в порядке, ведь каждый из них знает, что есть вещи, которые сложно произносить вслух. Дело не в тактичности, просто лучшим утешением будет не замечать происходящего. Возможно, тогда все они смогут хоть ненадолго забыть о собственных проступках и подумать наконец о том, чтобы совершить новые ошибки. У клуба оказывает толпа народу. Новое популярное местечко с претензией на оригинальность. Хотя содержание всегда одно и то же: выпивка, секс и наркотики. Выбирай что хочешь, а можно и все сразу. Зависит от того, насколько толстый у тебя кошелек и будет ли фейс-контроль сегодня не так строг, как в обычные дни. Ифаня на входе не останавливают, пропуская внутрь. Роскошная внешность и хрустящая купюра в кармане секьюрити играют свою роль в таких местах. Модное местечко оказывается довольно интересным. Жесткие линии, металлические прутья и стены словно из грубого камня. Сочетание с неоновыми огнями и синтетической музыкой абсурдное, но странным образом завораживающее. Как стильный аксессуар на возвышениях расположены клетки с горячими танцорами внутри. Мальчики и девочки двигаются в такт музыке, обхватывая пальцами железные прутья. Отличное зрелище. Соблазнительно и красиво. Полуобнаженные тела с вульгарным налетом из блесток как часть интерьера. Подходя к бару, Ифань цепляется взглядом за одну из фигур. Что-то выбивается из общего фона. Вместо такой же формы, как у остальных, обычная одежда, а движения более резкие и глубокие. Странно, что туда пустили одного из посетителей, но совсем не это беспокоит больше всего. Это просто танец, но он уже определенно видел его. Не раз и не два. Это то, за чем Ифань наблюдает постоянно с восторгом и желанием, то, ради чего он сегодня здесь. Яркие неоновые лучи мешают разглядеть детали, но он почти полностью уверен, что это Исин. Плавные изгибы тела, мощные движения, - это определенно он. Чтобы удостоверится, Ифань решает подобраться поближе. В клубе пока не так много людей, только ближе к полуночи это место превратится в блестящую сеть, переполненную от глупых пестрых рыбок. Будет громко, тесно и жарко. Сейчас же можно беспрепятственно передвигаться по танцполу, не сталкиваясь с особо разгоряченными посетителями. - А ты что здесь делаешь? – Ифань особо не церемонится, продвигаясь к нужной части клуба, и ненароком задевает кого-то. Ответом ему служит недоуменный вопрос. Оборачиваясь, он морщится, будто перед ним тарелка с испорченной едой. Неприятная встреча, что уж говорить. Рассчитывая на то, чтобы увидеть Исина, Ифань никак не планировал встречаться лицом к лицу с Чанёлем. Лицезреть его ухмылку мало удовольствия, да и устраивать драку не хотелось. Гарантировать, что их очередная встреча пройдет спокойно, так же опрометчиво, как и надеяться на цветение вишни в январе. - Отдыхаю, - Ифань безразлично пожимает плечами. Ведь просто прийти в клуб не преступление. Невольно взгляд скользит к клетке. Постоянная необходимость держать Сина в поле зрения выдает его с головой. - Да ну? – Чанёль криво усмехается, явно догадавшись об истинных намереньях. Ложь настолько нелепая, что скрыть ее сложнее, чем труп двухнедельной давности в багажнике. Хотя зачем? Прятать свое отношение и истинные намеренья перед этим выскочкой ни к чему. - Если хочешь угостить выпивкой, то ты не в моем вкусе, - Ифань язвит, пытаясь разделаться с назойливой помехой поскорее. Он должен удостовериться, что с Исином все в порядке, а это довольно проблематично, когда вид загораживает такая неприятность, - а теперь мне пора, - он разворачивается, чтобы уйти, но жесткая хватка не дает сделать и шагу. - Даже не думай, это ведь я первым тебя отшил, - не смотря на беззаботный тон, Ифань чувствует, как давление усиливается. Чанёль придвигается ближе, чтобы его отчетливо было слышно, не смотря на громкую музыку и шум. Слова и улыбки просто для фона, чтобы прикрыть нарастающую злобу и раздражение. Чувства взаимны и приходится сжать зубы, сдерживаясь от опрометчивых действий. - Тебе лучше убрать свою руку. Или у тебя есть запасная? – наверняка останется синяк от чужих пальцев. Но на болезненные ощущения плевать, сам факт прикосновения неприятен. Ифань медленно закипает, чувствуя, как внутри начинает тлеть и дымиться гнев. - Я рискну, и посмотрим что случится, - Чанёль даже не думает отступать. – Или давай смиримся с тем, что нам не суждено быть вместе, и ты немедленно уберешься отсюда, - конец фразы уже звучит как явная угроза. - Тогда я тоже рискну, - Ифань перехватывает чужую руку и с силой стискивает пальцы. Видимо, спокойно разойтись не получится. Желание растереть нахальную ухмылку по костяшкам все растет и растет. Клуб или нет, злость не выбирает места. - Думаешь, Исину это понравится? Вы ведь даже не встречаетесь. Не понимаю, зачем вообще просто другу так усердствовать. Не перестарайся, - Чанёль делает явный акцент на «просто». Намек на то, что у них сейчас гораздо более близкие отношения выводит из себя. Ифань догадывался, и только этого было достаточно, чтобы разбудить в нем желание разорвать на куски любого, кто посмеет об этом сказать вслух. - То же касается и тебя. Будешь лезть не в свое дело и пожалеешь, - на сухих листьях из чувств проступают темные пятна, хрупкие края заворачиваются и наполняются жаром. Огненная узкая кайма медленно разрастается по всей поверхности, стремясь к середине. Ифань сдерживается, крошась изнутри. Вынужденный уступать самое желанное, он чувствует, что долго не выдержит. - Все, что касается Исина теперь мое дело, - у Чанёля иммунитет к угрозам и, судя по его поведению, очень крепкое здоровье, - ведь, знаешь, невозможно остаться равнодушным после того, как узнаешь, что он умеет вытворять своим ротиком, - он стоит близко-близко, чтобы каждое произнесенное слово было услышано. И он попадает прямо в цель, бросая в гору тлеющих листьев горящую спичку. - Ублюдок, - Ифань цедит сквозь зубы, ощущая, как внутри не остается ничего, кроме жадных языков пламени. Оно сжигает все внутри, и стремится вырваться наружу, опаляя глотку и застилая взгляд едким дымом. - Просто сдайся, - Чанёль хлопает его по плечу, и это простое движение ломает остатки самообладания. Кулаки сжимаются, и огонь мгновенно расходится по крови, не сдерживаемый больше хлипкой заслонкой из запретов. Мышцы напрягаются, и тело будто двигается само по себе. Первый удар, второй, третий. Часть попадает в цель, часть проходит мимо. Чанёль хрипит и сгибается пополам, но продолжает цепляться за чужую брендовую футболку. Ифань пытается разорвать контакт, оттолкнуть и бить до тех пор, пока грязный рот не наполнится кровью, но внезапно его руку перехватывают и он слышит глухой удар. Боль растекается уродливой кляксой от скулы к виску. Нескольких секунд недоумения хватает для противника, чтобы ударить еще раз. Чанёль не тот, кто станет терпеть и молча позволит себя избить. - Какого черта? – слышится удивленное. Голос пробивается сквозь громкую музыку и заставляет обернуться. - Исин, я… - Ифань забывает о ноющей скуле и о Чанёле, только виновато смотрит. Словно собака, погрызшая любимые кроссовки хозяина. Удар приходится в челюсть, но он даже не думает о том, чтобы защититься. Голова дергается в сторону и без единого звука Ифань терпит, ожидая еще. - Не надо, охрана сейчас… - чужой бас внезапно прерывается глухим звуком. И достается теперь Чанёлю. Он шокировано таращится на Сина, не понимая, за что. - Бекхён, - Исин смотрит куда-то в толпу и машет рукой, - а ты со мной, - Ифань послушно следует к выходу, ориентируясь на знакомую макушку. Гнев уступает место липкому чувству вины. Не перед Чанёлем, нет. Ему бы разукрасить все лицо в фиолетовый, и то мало будет. А вот Сину он обещал, что не станет вмешиваться. Получилось совсем скверно, но иначе никак. Холодный воздух врывается в легкие и лижет обнаженную кожу, но Ифань не чувствует холода. В крови все еще гуляет адреналин, а все внимание сосредоточенно на напряженной спине впереди. Исин молчит и только тяжело вздыхает, когда они выходят на улицу. Толпа возле входа стала только больше и желающие попасть внутрь недоуменно косятся на покинувших клуб. - Я не хотел, чтобы ты это видел, - Ифань и не думает извиняться, просто говорит как есть. - Из-за чего хоть подрались? – Исин не злится ни сейчас, ни тогда, когда впечатывал кулак в чужое лицо. Эффективный способ прекратить насилие, не более. Но в его голосе разочарование и это гораздо больнее. - Он ко мне клеился, - называть истинную причину не станет ни один из них и останется надеяться, что Син тоже поверит в нелепую байку. - Недотрога, - фыркает Син, но в голосе нет веселья. Он принимает глупую отговорку, хотя догадывается о случившемся. Оба знаю об этом, но никто не станет вдаваться в подробности. - Домой? – привычно спрашивает Ифань, вспоминая, что где-то здесь и оставил машину. Все можно будет уладить наедине или уже с сомнительной помощью Лухана. Поговорить о всяких глупостях и попытаться вернуть тепло в глаза напротив. Только поскорее бы уехать отсюда, подальше от Чанёля и шумной толпы. - Ты езжай, - Исин разворачивается и становится понятно, что не будет как обычно. Они не будут переживать это вместе, а просто разойдутся по разным углам и попытаются забыть маленький инцидент, - я позвоню Лухану, он обработает это, - Син хмурится и закусывает губу, разглядывая друга. Поднимает руку и осторожно касается холодными пальцами ноющей скулы. Хочется поддаться ласке, потереться щекой о мягкую ладонь, а затем силой запихнуть Исина в машину. Чтобы на сегодня больше никаких приключений, только тихий спокойный вечер и эти нежные пальцы, обрабатывающие мазью боевые ранения. Но прежде, чем Ифань успевает сделать хоть что-нибудь, Исин отстраняется. - Давай быстрее, а то холодно, - парень ежится и отводит взгляд. Ничего больше не остается, как развернуться и уйти, глотая жгучую обиду. Хлопая дверцей машины, Ифань устало откидывается на спинку сиденья. Интересно, сколько еще он сможет продержаться на дешевых заменителях, пока сумеет заполучить оригинал. Хоть он и уверен, что способен ждать целую вечность, временами кажется, что силы на исходе. У его терпения тоже есть предел и, возможно, сегодня с оглушительным треском лопнули те самые последние тонкие нити.