🦋🦋🦋
«Почему она на Пуффендуе?», — подумал Киришима, в их первую встречу на втором курсе. Тогда Чо, без колебаний и сталью во взгляде, загородила собой кошку, одного из студентов, над которой собиралась поиздеваться наглая слизеринка. Киришима — гриффиндорец, его красные волосы, казалось, так и кричали об этом, поэтому он вмешался, спугнув слизеринку. Он такой же простой, как Чо. Делает то, что думает, то, что должен, то, что мужественно. А она улыбается, мгновенно сменяя решительность на доброту. В тот день голубые глаза искрились и смеялись, смотря прямо в его красные, пока Чо залечивала рану на щеке Киришимы. Он получил её даже не от убежавшей девчонки, а просто свалившись на днях с метлы, поэтому такой знак благодарности его смущал, заставляя двенадцатилетнего парнишку зардеться. «Пока-пока!» — разнёсся приятный мелодичный голос, усиленный эхом коридора. А убегающий Киришима хотел просто провалиться под землю — краснеть перед девчонками и сбегать совсем не по-мужски. Но тогда он понял, почему на шее Чо небрежно болтался галстук Пуффендуя. Бакуго смеялся на всю гостиную, когда Киришима рассказал ему про случай в коридоре. — Мужественная девчонка? Глупость какая! — авторитетно заявил он. За что в него прилетело заклинание, лишающее возможности говорить, от старшекурсницы с невероятно хорошим слухом. Разумеется, в чисто воспитательных целях. — Щенок, — беззлобно пищала она, уже привыкшая к темпераменту Бакуго. — Лучше бы повторил зельеварение, Хогвартс разорится из-за взорванных тобой котлов. Ответить Бакуго не мог, поэтому лишь злобно зыркал в ответ.🦋🦋🦋
С тех пор прошло три года. Бакуго продолжал нещадно взрывать котлы и ссориться со старшекурсниками, а Киришима упорно красить волосы в ярко-красный, но теперь он не убегал и не смущался. Почти. А ещё носил звание «влюблённый идиот», великодушно присвоенное Бакуго за начало отношений с Чо. Бакуго не нравится Чо. Начиная от россыпи веснушек, которых в миллиард раз больше чем у тупого Деку, заканчивая до раздражающего приятным и заразительным смехом. Слишком положительная. Но он её уважает, хоть и ни за что в этом не признается. Уважает то, как она чередует твёрдость и мягкость характера, то что при всей своей доброте она будет бить в ответ, а не подставлять другую щёку. Пусть даже потом поможет врагу залечить раны, гребанная пацифистка. Чо нравится Бакуго. Он честный, решительный с большими надеждами на жизнь. Чо вообще все люди нравятся и чем ближе они к ней, тем сильнее. Киришима не злится и не ревнует, знает, что он особенный для Чо, ведь в его случае «нравится» перетекает в «люблю». На пятом курсе у Гриффиндора и Пуффендуя стоял совместный урок — история магии. Скучнее сложно придумать, даже если очень постараться. Киришима всегда садился с Чо и кажется, они были единственными, кто не испытывал отвращения к уроку. Разговоров с их стороны не было слышно в сонно притихшей аудитории, но они часто заговорчески переглядывались. Их секрет могла раскрыть только Кьёко Джиро. Когтевранка и просто хорошая подруга Чо. Дружба Джиро и Чо началась с самого первого курса, когда изучавшая замок пуффендуйка случайно побрела на звуки музыки из пустого класса. Там то она и увидела одиннадцатилетнюю Джиро с огромной бас-гитарой наперевес, напевающую быстрый мотив тягучим голосом с совсем не детской хрипотцой. С тех пор Чо влюблена в музыку и не проживает без неё ни дня. Легко ведомая уверенной рукой Джиро девочка начала петь, а потом и играть на укулеле. Её звонкий, чистый голос прекрасно ложится на простенькие мелодии, извлекаемые из четырёх струн. Киришиме нравится рок, жёсткий, громкий. Под него так и хочется действовать. Чо любит мелодичные песни под акустическую гитару, наполненные оптимизмом и пронизанные солнечным светом. На уроках истории магии парочка использует подарок Джиро — заколдованный плеер с парой наушников, на которые предусмотрительно наложены чары невидимости. Сами они не очень разбираются в технике, поэтому когтевранка составляла плейлист, чтобы он подходил под их разнообразные предпочтения. Бакуго же, даже не подозревающий о хитрости друга, на уроке садился на заднюю парту, злобно зыркал на Киришиму, а потом принимался тренировать под партой боевые заклинания. Он часто думал о том, что если бы дементор захотел высосать из этой парочки счастье, то это заняло бы несколько часов, а потом бедное существо стошнило бы розовыми соплями и оно ушло в депрессию, лишившись работы. С урока Киришима уходил уже с Бакуго, чтобы потом пойти на тренировку по квиддичу. Позиция загонщика будто бы была создана специально для него. Она требовала силы, ловкости, скорости и давала кучу адреналина. Бакуго не разделял страсти друга к квиддичу, он пришёл в Хогвартс не для того, чтобы в мячик играть, а для того, чтобы стать сильнейшим магом. Так что большую часть времени проводил либо в библиотеке, либо в тренировочном зале. Однако сокурсник Тецутецу был отличным игроком и вторым загонщиком сборной, так что скучать без достойного соратника и противника по совместительству Киришиме не приходилось. После тренировки Киришима всегда шёл к Чо, которая действовала на него успокаивающе, она будто сглаживала острые кончики его волос и зубов. Рапалённый, но уставший после игры, он оказывался в самых уютных местах замка, которые без труда находила Чо. Балансируя между агрессивным спортом и нежными чувствами Киришима чувствовал себя чокнутым буддистом, который достиг просветления запрещённым способом. Киришиме нравилось класть голову на колени Чо вовремя совместных поседелок. Он прикрывал глаза, а она начинала что-нибудь напевать. В такие моменты Чо иногда наклонялась и легко целовала его. Для неё это так же просто как улыбнуться. Она никогда не видела личных границ между собой и Киришимой, поэтому ей спокойно. В то же время уши гриффиндорца заливались пунцовой краской. Он целовал её в ответ с каким-то отчаянным желанием показать, что он уже не тот одиннадцатилетний сопляк, смущённо бегающий от девчонок. Когда их губы сталкивались, он всегда чувствовал улыбку Чо, но не насмешливую — простую, добрую.🦋🦋🦋
Наступил последний год обучения в Хогвартсе. Наступил в буквальном смысле на горло — приближающиеся выпускные экзамены и выбор профессии требовали много сил и времени. Однако Бакуго продолжал взрывать котлы, ругался с учениками, пускай и был без пары месяцев выпускником и почти принял идиотские отношения друга. Киришима же готовится к просмотру в состав одной из сборных по квиддичу Лондона. Он стал увереннее и окончательно перерос Чо, теперь её салатовая макушка с трудом достаёт до его плеча. Былое смущение ушло, открывая дорогу страстной нежности. Сегодня Киришима привычно проводит время на стадионе, даже после общей тренировки уворачиваясь и лупя по бладжерам. Он не замечает маленькую фигурку на трибунах, ровно до того момента, как она не окликает его, предусмотрительно усиленным голосом. Чо активно машет ему рукой, еле различимой с высоты. Киришима тут же летит вниз, он знает, как сложно ей найти свободную минутку. Время Чо полностью забито подготовкой к экзаменам, так как она выбрала для себя опасную профессию ликвидатора заклятий, которая требовала высокого уровня знаний и практических умений. Успешно приземлившись, Киришима подходит к Чо. Она привычно смотрит прямо в глаза, он отвечает тем же. Параллельно подмечает залёгшие синяки под голубыми глазами и то как сильно спутаны, обычно аккуратно расчёсанные салатовые кудри. — Устала? — скорее утверждает, чем спрашивает, Киришима. — Чертовски устала… — бормочет Чо без тени улыбки и утыкается лицом в форменную гриффиндорскую мантию. — Я три часа писала эссе про искристый порошок для Айзавы-сенсея… Киришима мысленно порадовался, что ему в профессии зельеварение нужно как рыбе зонтик, писать эссе про волшебную зубную пасту звучит слишком удручающе. Полностью проникнувшись ситуацией и вспоминая уроки Айзавы на первом курсе, он крепко обнимает Чо. Увидеть её уставшей и без улыбки на лице выдаётся очень редко. Киришима рад этому, но ещё сильнее он рад тому, что именно к нему Чо идёт за поддержкой, которая бывает ей так нужна, чтобы восполнить запас жизненных сил. Метла покоилась в сторонке на чересчур пустых местах болельщиков, солнце медленно тянулось к горизонту, играясь и путаясь в волосах двух обнявшихся людей, весь стадион будто замер в тишине, не желая портить момент. Наконец всё снова начало приходить в движение: сначала Чо немного отстранилась и приподняла глаза, потом на её лице засияла улыбка, а в глазах запрыгали солнечные зайчики. — Теперь я снова могу жить! — мелодично и звонко объявила она, вскидывая руки вверх, находясь всё ещё в полуобъятиях Киришимы. — Раз так, то… — гриффиндорец недобро посмотрел за спину Чо, — ты не хочешь прокатиться на метле? В тут же прищуренных, голубых глазах Чо, читаются сомнения, но пропадают они ещё быстрее, чем появились. Когда ещё будет такая возможность? Чо слишком легко поддаётся на искушение попробовать что-то новое, поэтому сама делает шаг в сторону метлы. — Я всегда знала, что ты романтик, — счастливо смеётся Чо, когда они отрываются от земли и медленно поднимаются ввысь, оказываясь на одном уровне с заходящим солнцем. Ментально чувствуя частичку негодования Киришимы, сидящего на метле перед ней, она с улыбкой добавляет. — Мужественный романтик! Щёки Киришимы краснеют, но он сваливает всё на ветер, хотя на деле странные комплименты Чо всегда достигают его сильного мужского сердца. — Быстрее! — просит Чо, окончательно привыкшая к высоте, опьянённая адреналином и открывшимся видом. Они ускоряются. Ветер обжигает руки, лазурное небо с пятнами пушистых облаков медленно темнеет над головой, земля мелькает где-то далеко под ногами, тёплая спина Киришимы излучает надёжность. И Чо чувствует себя вольной бабочкой, которая наконец-то взлетела и готова порхать всю свою, быстротечную в масштабах вселенной, но счастливую жизнь.