Бал, изменивший судьбу Малфоев и не только Малфоев

— Здравствуй, Том. Поттер очень спокоен. Даже более спокоен, чем всё время до этого момента. У него будто камень с души упал. — Здравствуй, Гарри, — ответил мужчина так же спокойно. Этот человек не имеет ничего общего с тем уродом. Дедушка не зря их разделяет! Этот мне уже понравился, хотя он только поздоровался! Есть в нём что-то эдакое… — Люциус, Драко. — Мы коротко кивнули ему в знак приветствия. Видимо, ему стало неуютно под нашими изучающими взглядами: он передёрнул плечами и сказал: — Не смотрите на меня как на восьмое чудо света, я не всегда выглядел как лич. Это мой вид в мои тридцать пять, если бы я не пошёл по пути самоуничтожения. — Он замолчал на мгновение, а потом сделал шаг к нам навстречу. — Гарри, я знаю, зачем вы пришли. Я согласен вам помочь. Я сам хочу вам помочь. — Что?! — Не надо так на меня смотреть, мне не уютно от такого взгляда. — Реддл снова нервно передернул плечами. — Вы думаете, я хотел всего того, что в итоге натворил? Я чуть не сгубил всю Британию! — Он вдохнул. — Какой у вас вопрос? Почему я в нормальном виде, а не в виде семи или восьми отдельных кусков? Он что, может читать наши мысли?! — Да, Драко. Трындец! — Я действительно могу это. Твой дедушка не врал, когда говорил, что я один из сильнейших легиллементов в истории. Не будь я конченым психопатом после стольких делений души, твой крёстный и не подумал бы меня предавать. — Реддл вскинул брови. — И, да, Абраксас прав: у вас или я, или Гермиона может забыть о родителях. Гарри глубоко вдохнул и заговорил: — Я так понимаю, есть условие? — Реддл слегка улыбнулся, — условия? — Реддл даже рассмеялся и опустил голову. — Гарри, во-первых, Слизерин тебе идёт. Во-вторых, спасибо за хранилище Салазара, за то, что взял мой Род, восстанавливаешь мэнор и занимаешься всеми остальными делами. А он многое знает. Он что, реально был рядом? Как Гарри и чувствовал? — В-третьих, я мёртв, какие у меня могут быть условия? — Реддл посмотрел Гарри прямо в глаза, — к тому же я сильно виноват перед тобой: почти все твои близкие лежат в земле с юных для волшебников лет по моей вине. Ущипните меня. — Ты хочешь сказать, что сейчас так просто решил нам помочь?! — Гарри всплеснул руками. Да, в это очень сложно поверить! — Я понимаю, что в это очень сложно поверить, — Реддл посмотрел прямо на меня, — но попытайтесь. Почему я… Почему именно мои мысли… — А можешь всё-таки ответить на вопрос про семь-восемь отдельных кусков? — Спросил Гарри. — Реально, как? Почему ты такой адекватный, молодой и красивый? Поттер, постановка вопроса одиннадцать из десяти! Особенно про «молодой и красивый»! — А зачем тебе это? — Реддл тихо рассмеялся, — и да, Драко, постановка вопроса действительно одиннадцать из десяти. Почему он читает именно меня? — Потому что у тебя интересные комментарии. А-а, спасибо. — Не за что, Драко. — Охренеть. Мне нравится реакция отца: такое ощущение, что, пока мы не видели, он влил в себя лошадиную дозу успокоительного. Он даже на мой мысленный диалог с почившим Тёмным Лордом не реагирует… — Люциус просто понимает, что с этим ничего не поделать, — ответил Реддл, мило улыбнувшись. — То-о-ом? — Поттер решил напомнить, что мы тут не одни? Да, ревность — его вторая натура. — Да, действительно, — Реддл мне кивнул, — кстати, твои значки его серьёзно задели. Сам факт того, что они не для него, а для опровержения теории, — Реддл со вздохом покачал головой. Ох, надо думать осторожнее… Всплыли же эти драккловы значки… Или их подняли?! Реддл пожал плечами. А-а, какое-то странное ощущение! Будто я не один в своей голове! — О чём вы переговорили? — Поттер-р-р, твой Тёмный Лорд, сам с ним и разбирайся! Я не виноват, что вечно в голове комментирую происходящее. И, стоп, я же это делаю… — Я знаю французский, — а-а-а, тогда хорошо. Интересно, а кто… — Меня подсадил на этот язык твой дедушка. — А-а, хорошо… — Драко! — Что я-то, Гарри? Это всё он! Это вообще точно тот самый Том Реддл? Призрак тем временем повернулся к Гарри и с обворожительной улыбкой сказал: — Да, Гарри, это всё я, — о Мерлин и, — Моргана, — да, она самая. Жесть. — Том! Вернись в разговор со мной! Да, хорошо, что Джинни не видит этой сцены ревности. Реддл мне ответил: — Да, иначе меня убили бы во второй раз. Поттер взвыл. Вот отец стоит без единой эмоции на лице, будто так и надо. Вот как он это делает? Реддл отсмеялся и повернулся к Гарри: — Хорошо, я здесь. Я не семь-восемь отдельных кусков, а адекватный, молодой и красивый. После этого Реддл мило тряхнул головой, поправив причёску. Я тоже так делал, пока не сменил подобную на мою нынешнюю. Панси вечно раздражала своим писком, когда я так делал. Собственно говоря, «мило тряхнул» — это именно её оценка. — Я уничтожил все упоминания о крестражах, какие смог отыскать. Оказалось, что все. Мне сказала об этом сама Госпожа Смерть, когда последняя часть моей души перешла в мир мёртвых. Она сказала, что с учётом моей подобной заслуги перед ней в плане уничтожения информации о крестражах, я могу рассчитывать на Её прощение. Она обещала собрать мою душу воедино, если ко мне придёшь ты и захочешь меня увидеть, чтобы попросить помощи. Так что я весь твой. — Реддл развёл руками, как Сириус несколько минут назад. — Не ревнуй меня к Златовласке. — А-а-а-р-г-г-х. У нас платиновый блонд, вообще-то! — Да, платиновый, но Златовласка звучит определённо смешнее. — Реддл вскинул брови и обратился к Гарри, который ещё не вышел из ступора по случаю обвинения в ревности, — более того, Гарри, я обещаю тебе помочь по мере своих сил не только в этот раз. Обращайся в любое время. Гарри будто бладжером по голове ударило: стои́т, пялится на Реддла, будто пытаясь понять, точно ли перед ним тот, кто был нужен. — Я это, я… — Реддл закатил глаза. — Ты изменился за те полгода в распиленном состоянии или? — Изначально был таким, ты хотел сказать, Поттер? Что же, постановка вопроса… — Двадцать из десяти. — Ах, да, я не один в своей голове. — Ии то, и другое. Гарри, я жил с младенчества в приюте, где меня наказывали, били и унижали все: воспитательницы и дети, даже уборщицы! Они пользовались тем, что я слабее, я был доходягой! — Кем-кем? — Мои почти два метра роста проявились только после Хогвартса и курсов укрепляющих зелий. — Это мне сейчас персонально ответили. Удобно. — Тебе же знакомо это чувство? — Реддл сделал шаг к Гарри, — когда группа злых и откровенно тупых людей нападает на тебя одного? — Ещё шаг. — Когда ты даже не хотел их чем-то задеть? — Ещё шаг. Ох, ещё пара, и он подойдет вплотную. — Тебя бьют, а ты молишься какой-то Сверхсиле, чтобы это прекратилось? и Гарри не кивал, но по его лицу было видно, что всё, о чём говорил сейчас Реддл, ему знакомо. Трындец. Грёбаный Дамблдор. — У тебя была какая-никакая семья: умереть тебе не дали бы в любом случае, — Реддл тихо хмыкнул. — К тому же этот жирный Дадли Дурсль с его дружками не такой агрессивный, как ребята из моего приюта. Тебе ведь не ломали два ребра, руку и не били пока ты еле мог дышать? Отец стоит, нахмурившись. Он явно впервые слышит подобное от Реддла и о Реддле. — Я нашёл то, что их пугало. Я это использовал. — Реддл уставился себе под ноги. — Дальше был Хогвартс. Слизерин того времени это не нынешние безмозглые Крэбб и Гойл, да разбалованный вниманием и деньгами Малфой. — Он, усмехнувшись, кивнул в мою сторону. — Это был период, когда магглорожденные покидали общежитие Слизерина на носилках или их выносили ногами вперёд из школы. Я и там нашёл то, что мне помогало. — Реддл резко вскинул голову. — Да, я до сих пор считаю, что Дамблдор может катиться на все четыре стороны со своей любовью! Где была его любовь, когда мне нужен был хоть один взрослый человек рядом? — Хороший вопрос… — Чушь собачья, что я не могу чувствовать и любить из-за того, что был зачат под влиянием Амортенции. Чушь! Он любил кого-то? Гермиона была права? Ой… — Да, Драко, — ой-ёй, — в приюте была одна девочка, которая попала туда после того, как её родители спились. Она была младше меня на полтора года, попала в приют, когда мне было семь лет. — Он выпрямил спину, отвернулся от нас. Его голос съехал. Он так нервничает? — Она единственная общалась со мной в этом грёбаном месте. Я даже защищал её от остальных. Её невзлюбили за то, что она дочь пьянчуг. Видите ли, там все дети аристократов собрались на временное проживание, — Реддл втянул носом воздух, — а потом с ней плохо обращались из-за того, что она общалась со мной. За четыре года, что прошли до моего отправления в Хогвартс, мы сдружились очень сильно. Она была искренне рада за меня, что я уеду из этого приюта. Она даже старалась не показывать своего страха остаться там совершенно одной. Мерлин… Бедная девушка… — Если бы только директор Диппет и грёбаный Дамблдор не оказывали влияние на Малфоев, отец Абраксаса взял бы из приюта и меня, и её. Охренеть! Он реально мог быть мне условно двоюродным дедушкой… Мерлин, вот о ком тогда умолчал дедушка, об этой девушке! Может, это и есть Эмили? — Откуда?! — Отец инстинктивно встал между мной и Реддлом, когда он рванулся ко мне. Реддл вдохнул, выдохнул. — Люциус, я не причиню ему вреда. Отец посмотрел ему в глаза, кивнул, а через пару секунд отошёл. Гарри наблюдал за этим всем с открытым ртом. — Драко, откуда? Эм-м… Он не делает попыток читать всё подряд в моём разуме, странно… — Драко, я пообещал сейчас твоему отцу, что не причиню тебе вреда, это раз. Во-вторых, у меня нет желания применять к тебе силовую легиллеменцию, это больно для тебя, а для меня слишком долго: массив данных слишком велик. Скажи, мне просто интересно. Я никогда не видел у тебя в разуме что-то о ней, я даже о Гермионе видел, — у меня руки на секунду похолодели, — да, я видел, — Реддл ухмыльнулся, — ну? — Интересно, как мне к нему обращаться… — На ты и Том. Мне не принципиально. — Хорошо… — Ты же сам закрыл это в сердце Джинни. Она помнит приблизительное имя: не то Эмма, не то Эмили, не то Элла. Мне из них «Эмили» больше понравилось, вот я о нём и подумал изначально. А что? Попал? — Реддл в шоке кивнул. Гарри хлопнул себя по лбу, начав причитать о том, какой он идиот, что сам не допёр до этого, а вот Реддла качнуло, он отошёл от меня, отвернулся от нас, стал что-то бубнить себе под нос. — Что я закрыл? Когда? — Он походил взад-вперёд. — О, Мерлин! — Он снова повернулся к нам. Ага, видимо, части души ещё только соединяются по своим воспоминаниям. Реддл посмотрел мне в глаза, нахмурился, поморщился как от зубной боли и сказал, глядя в землю под ногами: — Ещё хуже: у меня два массива, один мой, а другой его… — Кого его? — Волдеморта. — У Реддла раздвоение личности?! — Не-ет! Он вздохнул, обеими руками взъерошил себе волосы. У него на голове теперь почти то же гнездо, что у Гарри. — Просто представьте, что детство, юность, отрочество и некий период взрослой жизни у меня в памяти ощущаются словно мои родные воспоминания, а период после тридцати пяти сильно сегментирован, будто его покромсали, а потом неаккуратно склеили. Период после своего возрождения я помню постольку-поскольку. Я по пальцам могу пересчитать дни, которые помню нормально, остальное — белое пятно в тумане. То, что вытворяли осколки моей души, я не помню и не знаю, если не начинаю сам у себя в голове рыться силовыми методами легиллеменции… — Мерлинова борода… — Мерлин мой, да что не так было с этой частью моей души, что она решила всё это высказать одиннадцатилетней девчонке! Я, отец и Гарри, слегка опешив, наблюдали за мечущимся по полянке Реддлом, причитающим время от времени на парселтанге, вызывая периодический нервный смех у Гарри. — Гарри, о чём он? — Отец спросил как можно тише. — Ругает ту часть души, — Гарри развёл руками и поднял брови. — Это особенно забавно с учётом того, что теперь у него душа целая, и ругает он самого себя, получается… — Джинни что-то помнит? — Реддл устал злиться на себя и вернулся к нам с обычной английской речью. — Нет, Дамблдор не смог взломать твой щит. — Реддл аж выдохнул с облегчением. — Да что там такого? Что ты наговорил Джинни?! — Гарри сам подошёл к Реддлу, смотря на него прищурившись. — Гарри, ничего такого, что могло ей как-то навредить. — Та-ак, а что конкретно? — А что конкретно, это не ваше дело. О, Мерлин… Вот что за жизнь такая… — Это мое личное дело и … И что? И что с той девушкой? Где она? Что с ней стало? — Умерла. — Реддл стал сжимать за спиной кулаки, прочистил горло и странно подёргал левым плечом. У него что, с сердцем проблемы? Говорят, что боли от него иногда отдают в левую руку… — Да, Драко. Аритмия и… — Реддл тряхнул головой. Надо же, волосы сами уложились почти в изначальный опрятный вид. — Сейчас, правда, ничего не болит, но, видимо, остались какие-то привычные движения из жизни. Не берите в голову: во второй раз не умру. Аритмия и… что и, интересно мне знать… Может, потом расскажет? — Может. А может, нет. — Мерлин! Жуть! Я могу хоть о чём-то подумать так, чтобы думал об этом только я? — Нет. — Спасибо за честный ответ. — Всегда пожалуйста. — Так, ладно. Том, — Гарри начал слегка неуверенно, — ты сказал, что ты сам хочешь помочь нам помочь Гермионе, — Гарри взял себя под контроль и говорил уже твёрдо, без первичной неуверенности. — Именно, — Реддл кивнул. — Я готов помочь тебе сейчас и помогать в дальнейшем. — Он пожал плечами. — Всяко интереснее, чем сидеть тут вечность. Он один там? Разве там не должно быть остальных? Ну хоть кого-нибудь… Ох, хорошо, что Реддл сейчас занят сейчас отцом и не стал отвечать на мои мысли. — Хорошо. Спасибо, Том. — Гарри кивнул. Реддл посмотрелу отца в памяти, по-видимому, все фрагменты, что его интересовали, глубоко вздохнул, посмотрел наверх на небо и сказал: — Не стоит. Идёмте уже к вам в мэнор. Он поёжился будто от холода. Он что, чувствует температуру? Призраки это могут? — Да, Драко, вы-то все разодеты, а я нет. Ну да, он же просто в костюме и мантии, а эльфы уже перестали поддерживать тут весенний плюс в температуре. — Хотя бы прочитаю, что конкретно от меня требуется. И привозите Грейнджеров из- Реддл сделал паузу, посмотрел мне прямо в глаза, и у меня в голове картинки замелькали как в калейдоскопе. Он зашёл ко мне в воспоминания о сегодняшнем дне, когда я узнал, что книга нашлась, оттуда перешёл в то, где я говорил Гарри, что хочу делать Гермионе предложение после восстановления памяти Грейнджерам, оттуда в день, когда я узнал, что Гермиона отправила родителей в Австралию. — Из Австралии. Полёт долгий будет. Охренеть. Он меня прочёл, будто я открытая книга: бери и листай… Реддл усмехнулся: — Ну, Гарри, дезактивируй камень и идёмте. — Он кивнул Поттеру, указав глазами на камень в его руке. — А-а, — Гарри охренел только что не меньше, чем я, — да, да, сейчас, — кивнул Реддлу и дезактивировал камень. — Гарри? — Отец подошёл к нему и положил руку на плечо. — Всё в порядке? — Да… — Гарри, по тебе видно, что ни драккла не в порядке. Что с тобой? — Он всегда так… — Поттер неопределённо махнул рукой. — Да, Гарри. Он как дьявольские силки, — отец усмехнулся, — легче успокоиться и получать удовольствие: может, быстрее отпустит. — Ну и сравнение-то… — До своего падения он задавал интересующий его вопрос, и, если ты не отвечал сразу по собственному желанию, он это находил сам. Не всегда самыми приятными методами. — Отец поморщился. — А как получилось так, что он видел что-то у Драко в голове про Гермиону и ничего вам за это не сделал? — Этот вопрос, Гарри, интересует и меня! — Не знаю, — ответил отец. — Слава Мерлину, что так всё вышло. Что бы им ни двигало в этом отношении, надо этому радоваться. Отец призвал пару веток с земли, трансфигурировал их в большие грабли, заколдовал, чтобы они двигались сами, и грабли стали разравнивать землю по всей поляне так, чтобы исчезли следы нашего вмешательства. — Знаете, я будто на подсознательном уровне знал, что всё пройдёт гладко… Ох, Гарри, по твоей реакции этого не скажешь! — Нет, я к тому, что я знал, что он согласится в итоге, но не думал, что прямо вот так вот… Он же сейчас нормальный… Я… Вот такого бонуса я точно не видел… Мерлин, «бонус». Ну и слово выбрал! — Гарри, он тебя читал? — Спросил я, наблюдая за размеренным движениями грабель. — Нет. Но я могу немного читать его, — ЧТО?! И я, и отец так развернулись к Гарри, что он даже отшатнулся от нас, нервно рассмеявшись. — Меня он не читал, не знаю, может он это или нет, а вот я будто чувствую, когда он врёт или недоговаривает. — И в чём же он соврал или недоговорил? — Спросил я аккуратно. — Когда сказал, что сейчас ничего не болит. Он еле держал дыхание под контролем. — Мерлинова борода… Отец тоже в шоке. Мы бы никогда не сказали, что Реддл в тот момент еле дышал. — Ты уверен? — Спросил отец. — Абсолютно. Я не могу точно сказать, что в итоге там у него с Эмили, с сердцем, со всем прочим, но могу точно чувствовать, что он ни разу нам не соврал за всё время, что говорил, если исключить его ответ про нынешнее самочувствие, — отчеканил Гарри. — А о чём вы переговорили без меня? — Ой-ёй… — Да так… — Я тряхнул головой, мол, ничего важного. — Драко, — не нравится мне эта его интонация… Отец усмехнулся, стал наколдовывать снег на перепаханную землю. — Мы просто подумали, что ты ревнивый, — сказал я, пожав плечами. — И кого я ревную?! Может, сказать, что меня? А то Реддл-то и так уже на том свете, а я ещё на этом пожить хочу. — ЕГО?! — Гарри аж подпрыгнул. Потом пару раз вдохнул, выдохнул. — Ну, может, слегка, — вот это да! Реддл поставит моё воспоминание об этом разговоре на вечный повтор и будет наслаждаться! — Не-ет, ты сам подумай: я уже привык, что я для него персона номер один, а тут он адекватный и заинтересовался тобой. Я, как истинный гриффиндорец, не люблю быть за бортом на непонятной обочине событий. Я решил, что надо найти себе оправдание. Слизеринец я или кто, в конце-то концов? — Видимо, он заинтересовался мной по той причине, что меня он может читать, а тебя или не может, или почему-то не стал. — Может. — Гарри кивнул. Ну хоть так… — Всё, будто нас тут и не было. — Отец указал рукой на полянку. — Спасибо, Люциус. — Гарри ему улыбнулся. — Аппарируем? —Спросил он, вскинув брови. — Да, беритесь за трость, — отец выставил её к нам под углом, чтобы мы могли поудобнее за неё взяться. Момент, рывок, мы в его кабинете. — С вами аппарировать всегда приятнее, — сказал Гарри, усаживаясь в кресло. — Со мной или с Драко? — Спросил отец, садясь в своё кресло у рабочего стола. — И с вами, и с Драко. Мне в мои дома тоже будет так удобно и легко перемещаться? — Спросил он, вскинув брови. — Да, Гарри. Главное — наладить контакт с домом, и всё будет прекрасно. Сможешь аппарировать туда даже с прицепом в виде пяти-семи человек за один раз, — ответил ему отец, улыбнувшись. Мы отправили Триппи передать нашим дамам, что всё в порядке, всё получилось. Для мамы это будет значить, что мы нашли Реддла и что он согласился нам помочь. Мы сказали через Триппи, что некоторые дела пришлось взять с собой в мэнор, что будем заняты ими и спустимся только на ужин. Я, если честно, очень соскучился по Гермионе. Мне хотелось бы хотя бы обнять её, но я знаю, что потом я сюда не вернусь. Так что, нет, буду сидеть тут с отцом и Гарри безвылазно до ужина. Я посмотрел на отца, он делал вид, что не видел, как дедушка на портрете весь извёлся. Папа еле сдерживал улыбку. Интересно, куда делась бабушка? Дед на портрете сидел один. Ага, он стал открывать и закрывать свои карманные часы, заставляя их крышку щёлкать. Дедушка делает так, только если очень нервничает. — Папа, что с тобой? — Отец это так удивленно спросил, хотя сам еле сдерживал смех. — Люциус! — Дед вскочил, кинул часы на кресло. — Нашли?! Гарри даже вскинул брови и расширил глаза, увидев такую нетипичную для Малфоев реакцию и нервное состояние. Он просто за эти дни привык к отцу с его спокойствием: я-то весь день с Гермионой. Ну ничего, ещё увидит малфоевский темперамент. — Да, папа, нашли. Более того, Реддл сейчас очень положительно настроен к Гарри, мы сами в шоке, — сказал отец, внимательно следя за реакцией дедушки. Тот выдохнул, взял часы с кресла, аккуратно пристегнул их обратно к пиджаку, грациозно сел в кресло и сказал, поправляя прическу: — Ты доведёшь меня в один день до второй смерти, сын. Отец пожал плечами и с абсолютным спокойствием поменял запонки. Интересно, как так получилось, что гены спокойствия и такого темперамента у нас в роду чередуются? Мой прадедушка по словам деда был точь-в-точь как отец — образец спокойствия и хладнокровия. А я и дед… Без комментариев, в общем… — Хотите с ним поговорить? — Спросил Гарри у деда. Он снова занервничал и повернулся к нам с Гарри: — А можно? — Дедушка так скучал по нормальной версии Тома? — Конечно, — Гарри засунул руку в карман, пошарил ею и показал деду Воскрешающий камень, — сейчас выпустим Джинна из бутылки! А Поттер быстро понял, насколько выгодное приобретение у него в виде безлимитного Реддла. Нельзя отрицать того, что он один из величайших магов. Просто чокнутый, но из величайших же… Да и к тому же сейчас он вроде и не чокнутый… — Гарри, ты серьёзно назвал меня Джинном из бутылки? — Это первое, что произнёс появившийся Реддл. Гарри в ответ на это без смущения закивал, потёр камень как волшебную лампу Алладина и улыбнулся во все тридцать два зуба. Реддл деланно вздохнул и повернулся к деду. — Абраксас, — Реддл виновато улыбнулся, — прости меня. Я так виноват перед тобой и твоей семьёй… — Дедушка даже встал с кресла. — Я столько избегал общения с тобой, хорошо хоть сейчас удрать не могу: хозяин бутылки не позволит, — он мотнул головой в сторону Гарри. Дедушка ему грустно улыбнулся: — Том, я видел, что это был уже не ты. Ты тоже прости, что не предотвратил подобную твою трансформацию… — Реддл подошел ближе к портрету и, можно сказать, положил руку деду на плечо. — Спасибо. Абраксас, я… Мне очень… — Реддл опять сжимает руку. Ему опять плохо? Дедушка тоже заметил перемену в лице Тома, но не рискнул ничего спрашивать. Если бы не Гарри, то повисла бы не очень уютная тишина, но: — Кто-нибудь смотрел Звёездные Войны: Возвращение Джедая? — Поттер, ты серьёзно? Нашёл, у кого спросить! — Ты про параллель между Дартом Вейдером с Энакином Скайуокером и Волдемортом с Реддлом? — Отец?! Ты смотрел этот фильм? Мерлин… И запомнил же ещё эти имена странные! — Да! Согласитесь, похожи! — Гарри рассмеялся и подпёр щёку кулаком. — Даже знать не хочу, что за Вейдер. — Реддл повернулся к Гарри и отцу. Ему легче? Во всяком случае, он больше не дёргает рукой. — Ну, как хочешь… — Гарри деланно зевнул и взял водички. Реддл вздохнул, начал шипеть, видимо, выругался на парселтанге: Поттер даже подавился своей водой от смеха. — А что за Вейдер? — Спросил Реддл уже по-английски. — Не прошло и трёх секунд, Том! — Гарри отсмеялся и стал разъяснять что-то про каких-то Джедаев, Силу, Ситхов и Дарта Вейдера. Надо потом с Гермионой посмотреть, Гарри сказал, что ей нравится этот фильм. — О, Мерлин, — Реддл выдохнул, потом махнул рукой. — Откройте мне книгу с заклинанием, я почитаю. Я принёс, открыл, Том только прочёл название, как поднял голову, смотря на нас. Потом опять опустил взгляд на название, опять быстро вскинул голову. — Что-то не так? — Решил я аккуратно осведомиться. — Гермиона реально применила Obliviate Esquecemento? — Он выжидательно на нас посмотрел. — Да, — ответили мы, не зная, какой реакции ожидать. — Ну и ну. — И что это значит?! — Это значит, Драко, что ещё неизвестно, от кого из вас двоих у ваших детей будет бо́льшая часть мозгов: вероятно, что от неё… Очаровательное замечание. — О-ох, — Реддл покачал головой, — это же надо! Применить подобное в семнадцать! Я поражён. — Ты поможешь? — Спросил Гарри. — Разумеется, — Реддл сделал лицо а-ля «Не оскорбляй меня таким тупым вопросом!». Перед нами появилась Триппи: — Хозяин Люциус, хозяйка Нарцисса спрашивает, может ли она одна к вам сейчас прийти. — Да, пусть приходит, — отец кивнул и махнул рукой. — О, Нарцисса придёт, — мне не нравится эта радость в голосе Реддла! — Она мне всегда нравилась, хорошая женщина. О, Мерлин, я в каком-то сюре… Гарри тоже уставился на Реддла в шоке, а вот отец просто встал с кресла и прошёл к двери, чтобы открыть маме лично. Мама пришла поразительно быстро: она отправила Триппи, уже стоя около двери? Так, она осмотрелась, увидела меня и Гарри, а потом и Реддла, который уже сам шёл навстречу к ней и отцу. — Леди Малфой, — он ей поклонился, — прошу прощения за доставленные вам во время войны неудобства. Прям светский разговор! «Неудобства», Мерлиновы кальсоны. — Мистер Реддл- Реддл улыбнулся и исправил на «просто Том». Если бы он не был мёртвым, отцу бы такое не понравилось. — Хорошо, Том, — мама выделила Том, — я не держу зла конкретно на вас. — Она имела в виду «На эту вашу версию, Том.». Это да, на этого Реддла очень сложно злиться… Он какой-то располагающий к себе что ли… Не могу понять. — Спасибо, Леди Малфой. — Реддл кивнул, будто говоря самому себе, что долг светской беседы исполнен и пошёл обратно к книге. Он сел на диван?! — Драко, я же из Воскрешающего камня, я не материальный, но хорошо управляю собой. Я завис над диваном, а не сижу на диване, — ответил он, посмотрев на меня. — Кстати, Гарри, подвинься, ты мне загораживаешь обзор. Гарри от такой наглости прифигел, но подвинулся. — Нарцисса, ты что-то хотела? — Может, отец что-то принимает? Я тоже хочу такое спокойствие! Реддл поднял на меня взгляд, улыбнулся и сказал: — Нет, Драко, Люциус просто живёт по принципу Ньюта Скамандера: «Волнения только удваивают страдания», а вот ты вылитый Абраксас: на попе ровно сидеть не можешь. Дедушка на портрете фыркнул, Гарри закатил глаза, пробурчав что-то похожее на «выпендрёжник». Реддл тоже закатил глаза, пробурчав что-то похожее на «не ревнуй». Гарри шикнул на него на парселтанге, Реддл даже закашлялся. В такие моменты жалеешь, что не понимаешь змеиного. — У вас тут весело, как я посмотрю. — Да, мама, очень весело. — И всех ли ты можешь читать, Том? — Мама вскинула брови от такого вопроса Гарри. — Ты теперь будешь к каждому меня ревновать? — Спросил Реддл, попросив Гарри перевернуть страницу в книге. — Мне просто надо знать, что тебе ответить. Он его специально дразнит? Гарри цокнул языком и ответил: — А ты прочитай, — Том на это усмехнулся. — Тебя не могу: ты Повелитель Смерти и от влияния мёртвых огорожен, — так-так-так, — ты потом поговори с Госпожой, если захочешь. Насколько я понял, все её Дары по одному вызывают зависимость, а затем и смерть, но вот вместе они дарят магу иммунитет к зависимости. Отдай ты, например, камень кому-нибудь, у кого погибшие близкие, наиболее вероятно, что и он уйдет к ним, — он вздохнул, — так уж души мёртвых действуют на живых, затягивая их. А ты, как Повелитель Смерти, можешь хоть весь день ходить с кем-нибудь отсюда, но ты не поддашься соблазну умереть. Вроде как, в этом и есть суть твоего титула: без мантии не бояться за свою жизнь, без палочки не переживать, что ты слабее, и без камня не терять смысла жизни. Одиночные хозяева этих трёх реликвий часто становились зависимыми от них. Ого, Гарри потом надо обязательно с Госпожой поговорить! Только как? — Ого, круто. А как мне с ней поговорить? — Гарри даже стал удобнее держать страницу, чем вызвал улыбку у Реддла. — Как у тебя с окклюменцией? Поттер аж вздохнул, Реддл повернулся ко мне. А-а, ясно, ищет информацию. Я решил последовать совету отца: расслабился и получал удовольствие. Реддл спустя секунд тридцать нашёл интересную для него информацию. — Дамблдор реально приставил Снейпа?! — Реддл так искренне заржал! Он даже слёзы вытирал под конец. Мерлин, у него такой смех заразительный, что даже я с дедом тихо засмеялись. — А почему не меня сразу? — Реддл опять заржал. — О-ох, честное слово, Гарри, я за твою сохранность лучше бы отвечал, чем этот Орден Жарптицы. — Реддл еле перевёл дыхание. — Поставить Снейпа тебе в преподаватели там, где нужна тонкая связь между обучающим и обучающимся! Да, гениально. Может, ты потом покажешь мне один из ваших уроков? Я давно так не смеялся, — он стёр слёзы смеха. — Да. К чему это я. Надо очистить сознание и попасть в подобие транса, тогда сможешь поговорить. Если что, я могу помочь тебе с очищением разума. — Спасибо. — Поттер кивнул. — Но ты не ответил на мой первый вопрос. — Тебя не могу. Остальных, — Реддл обвёл взглядом родителей, — Люциуса чуть сложнее, чем Драко, а Нарцисса… — Он замолчал, подбирая описание, — от неё сейчас будто идут блики, как если смотреть на снег в горах при ярком солнце. Мог бы, наверное, прочесть… — Он поморщился, а потом улыбнулся. — Нарцисса, я всегда знал, что вы очень умная женщина. Снимите заклятие. Мама хмыкнула, произвела Фините, и мы увидели, что на ней все её Омамори кроме короны. — Абраксас, я рад что ты воспользовался той книгой, что я тебе стащил из библиотеки, — одобрительно кивнул Реддл. — Это из-за Омамори я не могу читать Нарциссу, а коли я призрак нематериальный, то и снять я их не смогу, а значит и прочесть не смогу. Ну только если через совсем силовые методы воздействия на сознание. — Он вернулся взглядом к отцу, — а так, остальных читаю, как я обычно это делал, когда был молод и адекватен. Я больше занят Драко, потому что у него комментарии к происходящему интересные, и на Абраксаса он по характеру похож больше Люциуса. — Отец на это усмехнулся. — Дорогой, я тогда вернусь к девочкам, — мама мило улыбнулась отцу, кивнула Реддлу и ушла. — Поразительная женщина. — Мы все посмотрели на Реддла после этого комментария. — Я тут силился вспомнить, были ли на ней Омамори второго мая. Вроде были… Но тогда я ведь был материальным, меня они должны были слегка отвлечь, а не полностью дезориентировать… Это ж надо! Никогда бы не сказал, что она соврала! — Он цокнул языком. — Иди и пойми теперь, то ли она гений окллюменталистики, то ли я совсем расклеился тогда, — Реддл нахмурился, а Поттер фыркнул: — Ты не заметил, что я дышу! — Гарри закатил глаза. — Ой, не начинай, — Реддл вздохнул и махнул на него рукой. — Люциус, ты уже связался с Австралией? — Он посмотрел отцу в глаза. — Вижу, что не связался. Кого ждём? О, Мерлин… — Вы серьёзно? Сейчас? В Сиднее раннее утро! — Отец всплеснул руками. — И что? У нас-то вечер. Гарри очень забавно следил за этим обменом аргументов, кивая то на фразы Реддла, то на контр-аргумент отца. — Ладно, с вами обоими всё равно бесполезно спорить… — Отец махнул на Тома и Гарри рукой и взялся за письмо. Как удобно, что у нас есть маггловская личность: за определённую сумму магглы нам скажут, есть ли в Австралии нужные нам магглы. — Вот и прекрасно. — Реддл кивнул. — Кстати, я так понимаю, что Гермиона и Джинни не знают о моём участии? — Он посмотрел на меня и Гарри. — Пока нет, но мы расскажем: Гермиона никогда в жизни не поверит, что мы сами смогли это сделать, — Гарри почесал макушку, уставившись на Реддла. Видимо, опять про Джинни вспомнил. — Разумно. — Реддл понял, что с него этот прожигающий взгляд не уберут. — Не смотри так на меня! — Он отвернулся от Гарри. — Благодаря мне у вас прекрасная история любви: герой спас принцессу от чудища. Я пожертвовал на алтарь вашей счастливой супружеской жизни тысячелетнего Василиска! — Гарри аж поперхнулся. — Реально? Ты не зарезал его перед нами как подарок, ты его на нас натравил! — Гарри даже делал по ходу речи возмущённые вдохи, он еле подобрал слова поприличнее. — Поттер, кто старое помянет, — начал Реддл. — Тому глаз долой, я знаю. — Гарри что-то шикнул на змеином. Потом быстро повернулся к Реддлу и спросил, — а как для тебя ощущается время? Вопрос в яблочко. Реддл даже слегка откинулся на диване. — Странно. Когда как. Полгода в разобранном состоянии были словно несколько лет. — Мерлинова борода… — А вот то время, что вы затратили на заметание следов поиска в лесу, аппарирование сюда и перемещение в кабинет, были как несколько секунд. Но я иногда видел фрагменты из твоей жизни, — он замолчал, будто не зная, продолжать ему или нет. — Это ты помог мне с парселтангом? — Реддл посмотрел на Гарри, на нас, увидел нормальную реакцию, удивился, а потом неуверенно кивнул. — Спасибо, это мне очень помогло в одном деле. — Гарри улыбнулся. — В каком деле? — Сразу заинтересовался Реддл. — Гарри восстановил мою палочку, — отец вынул её из трости. Реддл на секунду нахмурился, потом обречённо застонал, затем положил обе руки на голову. — Прости, Люциус. — Он тяжело вздохнул. — Я… Я сам не знаю, зачем я это делал… Прости. — Отец в шоке, но молчит. — Ничего. Главное — что сейчас всё хорошо. К тому же и мне есть, за что вас благодарить. — Есть? Отец?! — Мерлин, Люциус, то не стоило мне ровным счётом ничего, за это даже благодарить не следует… О чём они?! Гарри посмотрел на меня, глазами спрашивая, понимаю ли я, о чём речь. Я мотнул головой. Гарри тем временем решил отвлечь Реддла от самобичевания: — А как ты думаешь, это зависит от того, что ты теперь все восемь в одном? — Тот посмотрел на него уставшими глазами. — Вероятно. Можно будет проверить. В этот раз точно установим время, когда ты дезактивируешь камень и когда потом снова его активируешь. — Он снова уронил голову в руки. — Да, надо посмотреть. — Гарри не устроил такой поворот. — Том, а в ту книгу, что ты утащил из библиотеки содержание никак не вклеить? — Ему ответили, всё так и не поднимая головы: — Нет. Я уничтожил его Адским пламенем для сохранности, — вот это каламбур, «уничтожил для сохранности». — Жаль. Ну ничего. — Гарри вздохнул. Я решил спросить про заклинание: — А сколько нужно будет времени на восстановление памяти? Реддл, видимо, очень глубоко полез в свои воспоминания: он ответил мне всего двумя словами: — Уедете помолвленными. Это крестражи так на него повлияли? Он никогда не испытывал подобных эмоций, а сейчас еле с ними справляется? — Хорошо, спасибо, — ответил я, посмотрев на Гарри. Вот поражаюсь я гриффиндорцам: будет на дороге лежать израненное создание, они мимо не пройдут. А тут вообще человек страдает, ну и что, что это Тёмный Лорд, красно-золотые спешат на помощь! — А ты тоже видел Кингс Кросс? — Спросил Гарри отстранённым голосом. — Да. — Реддл кивнул. Потом поднял голову, посмотрел на Гарри. — Весь белый, будто стерильный. Я там провёл всё это время. — Ты был один? — Гарри вскинул брови. — Да, я был в разобранном состоянии, — Реддл тяжко вздохнул. — А сейчас ты сможешь кого-нибудь увидеть? Из других мёртвых? — Спросил Гарри. — Нет, скорее всего, — у Гарри даже глаза расширились от шока. — Не-ет, я не один, я не в изоляции, но я не знаю, кто все эти души, что меня окружают. Видимо, заблудшие или ищущие кого-то. Мда-а. Вот что значит, что нет портрета. — А как ты думаешь, мне лучше со Смертью поговорить, находясь одному? Или? — Гарри вздохнул. — Главное — не рядом с девушками, иначе придется объясняться. Ты видел людей в трансе? — Поттер покачал головой. — Они выглядят пугающе. Посиди с Драко или Люциусом. Они ко всему привыкли. — Хорошо. — Гарри кивнул, посмотрев на нас. — Кто сейчас Министр? — Спросил Реддл, слегка оживившись. — Кингсли, — улыбнулся ему Гарри в ответ. — Неплохо. Хорошо, что не какой-нибудь старик-бюрократ, — Реддл тоже улыбнулся. — А директор Хогвартса? Макгонагалл? — Да, — сказал Гарри. Интересно, Реддл захочет узнать о судьбе пожирателей? Не успел я додумать эту мысль, как он подпрыгнул на диване и воскликнул: — Мерлин! Мерлин, о чем я подумал, что вызвал у Реддла такую реакцию? — Вот паршивец! Я всегда видел в нём желание вырваться вперёд, но чтобы настолько! — А-а, Макгуайр. Ой-ёй… — Вы о Макгуайре? Да, доставил он нам проблем! — Гарри усмехнулся и покачал головой. — Хорошо, что ты такие удобные для использования метки поставил. В использовании никаких проблем, всё просто и понятно. Реддл заглянул мне в память, посмотрел взаимодействия Гарри с меткой, потом увидел день, когда мне и отцу их свели. — Гарри, ты свёл их? Ну как? — Реддл посмотрел на него. — Даже шрамика нет, я тренировался на трупах, — Реддл аж повернулся к Гарри всем корпусом. — Гарри, ты меня удивляешь, — он хмыкнул и снова сел ровно. Гарри что-то вспомнил и заговорил: — Давай я покажу тебе Вильгельма, — Гарри шепнул на парселтанге, и в дверь через пару минут прошествовал осьминог. — Мерлинова борода, это кто? — Реддл посмотрел на вольфрамового головоногого со вскинутыми бровями. — Это Вильгельм. Это подарок от Невилла мне на Рождество. Посмотри, тут в его управлении есть загвоздка! Дальше пошел парселтанг, а я и отец тяжело вздохнули, не зная, радоваться ли такому прекрасному общению Реддла и Гарри или плакать. — Ого! Круто! Спасибо, — воскликнул Гарри минут через пять перешептываний с Реддлом и Вильгельмом, — я убился, не мог понять, что не так. О-ох. Всё, я теперь хотя бы засну спокойно. Реддл улыбнулся и сказал: — Удивительный Вильгельм. — Это он ещё Далинду не видел. — Далинда? — Ой-ёй. — Драккл! Точно! Сейчас, — Гарри вызвал Кричера и просил принести Далинду в её аквариуме. Реддл сейчас будет в шоке. — Мерлин! Какая красавица! — Пошёл парселтанг. У Гарри лицо, как вчера было у Гермионы, когда Живоглот пошёл к отцу. Ещё бы, Далинда прям обвилась вокруг призрака. — Не ревнуй, Гарри, — утешил я его, тихо засмеявшись. — Я и не ревную. — Мда, мне просто интересно, кого из них двоих к кому ты ревнуешь больше. Нельзя отрицать, что эта версия Реддла просто очаровывает. Даже я растаял. — Да, а представь, что я мог с помощью этой внешности делать! — Реддл мне улыбнулся и тряхнул головой. — Я не говорю, что был бабником, я не был, но использовал своё влияние на женский пол по полной. Красавица, — Реддл опять вернулся к Далинде и перешёл на змеиный. — У меня есть предложение, — мы посмотрели на Гарри, — надо провести серию измерений для установления законов времени в мире Тома. Я несколько раз за оставшийся вечер, если уж не смогу вырваться, то кто-то из вас, — он указал на меня с отцом, — вызовет его с помощью камня, фиксируя при этом время. Если для Тома всегда будет проходить нормальное количество секунд или минут, то все нормально. — Спасибо, — Реддл сказал это с реальной благодарностью в голосе. Гарри хорошо придумал. Будет очень и очень нехорошо, если вдруг за ночь для Реддла пройдёт несколько лет, а так мы начнём с интервала в пятнадцать минут и далее будем его увеличивать. На наше возвращение в мэнор было затрачено от пяти до восьми минут, для Тома это были секунды. Разумно начать теперь с пятнадцати минут. — А какой план, если пройдут часы или дни? — Спросил дедушка. — Тогда я не буду дезактивировать камень, а когда лягу спать, отдам его Далинде. Она поддержит связь, а Вильгельм меня разбудит в случае проблем. Ох, Гарри, Гриффиндор всё-таки диагноз. — Да, — Реддл засмеялся и кивнул мне. — Не переживай, я не извращенец, — ЧТО?! Он засмеялся, — я смотрю только обычные воспоминания. — А они отличаются по виду? — Гарри сразу заинтересовался. — Да, — Реддл кивнул и стал объяснять, — есть обычные, они белые, серые, светло-голубые, они будто покрыты дымкой такого цвета. Есть чёрные, это тяжелые моменты. Есть бирюзовые и ярко-синие, это моменты счастья. Есть фиолетовые, это сексуального характера. У Драко очень хорошо организованный ум, видно, что нет пагубных привычек как нарко- и алкозависимости, он чётко распределяет информацию в голове. Бывают люди, к которым зайдёшь в одно, попадёшь в другое, видеть будешь вообще фрагменты третьего. После такого очень болит голова. — Реддл нахмурился, Гарри же энергично закивал: — Точно, я видел разные цвета у Роули в голове, там была именно такая каша, что ты сейчас описал. Но голова потом не болела. — Ты смотрел через метку? — Спросил Том с довольной улбыкой. — Да, — Гарри с прищуром на него посмотрел, а потом спросил, — дело в ней? Всё-таки те чары Арбнори позволяют ставить барьер между легиллементом и меченым? — Да. Именно. — Том одобрительно закивал. — А ты молодец, даже до Арбнори докопался. — Ну так, — Гарри на него посмотрел, мол, перед тобой победитель Волдеморта как никак, а Реддл на это фыркнул. — Я отправил письмо, — отец вздохнул и сел к нам. — Спасибо. А когда будет ответ? — Гарри, вооружившись Реддлом с его способностью к наглой аргументации пристал к отцу. — Вероятнее всего утром у нас уже будет ответ. Да, ответ будет точным. Да, я указал, каких конкретно магглов надо искать. Да, я уточнил, что дело важное и пусть шлют все письма и документы хоть экспресс-почтой. Да, я просил в случае определения местонахождения Грейнджеров связаться с ними и сопроводить к самолёту. — Спасибо! — Гарри по ходу речи отца открывал и закрывал рот, получая ответы на свои вопросы ещё до того, как успевал их задать. Реддл закинул ногу на ногу и заговорил с Гарри: — Люциус идеален во всех бумажных проволочках. Если бы это не были родители его будущей невестки, он смог бы вывезти нужных магглов хоть в багажнике машины или самолёта, имея при этом идеальную документацию. Ну зачем же сразу в багажнике? Почему все о нас такого плохого мнения? — Ого! Люциус, а как можно развить такие качества в себе? — Гарри загорелся идеей вывоза людей в багажниках? — Я могу помочь в их приобретении, — отец развёл руками. — Спасибо! Мда-а, Гарри сейчас с помощью Реддла и деда из отца сможет такие верёвки вить, я такие не смогу. Реддл мне улыбнулся и подмигнул, мол, и тебе поможем, если понадобится. Отец тем временем посмотрел на часы и спросил: — Идёмте на ужин? — Гарри кивнул. — Гарри, ты придумал, по какой причине будешь постоянно отходить? — Да. У меня предупреждён Кричер, Вильгельм и Далинда, то есть отмазки на первые полтора часа есть, а дальше, как пойдёт. — Хорошо. Тогда, — отец снова повернулся к часам, — время ровно половина седьмого. — До встречи, — Гарри кивнул Реддлу и, дождавшись ответного кивка, дезактивировал камень. Дедушка сразу заговорил: — Мерлинова борода, это действительно Том, тот Том, которого я знал на первых курсах обучения! Он со мной был таким же открытым, ранимым и приятным юношей. О-ох, —дедушка опять стал щёлкать своими часами. — Он нам сказал про Эмили, — начал Гарри. — А что он вам сказал про Эмили? — Дед даже прекратил щёлкать. — Ничего особенного. Просто рассказал, что была некая Эмили, а потом она умерла, —сказал Гарри. — Значит, и я вам больше ничего не расскажу. — Дедушка продолжил щёлкать часами. — Я хотел у вас спросить про неё в другом плане… — Гарри замялся. Дед снова прекратил мучать часы. — Тому становится нехорошо, когда о ней упоминают, так было всегда? Или только сейчас? И лучше о ней вовсе не упоминать? — Дедушка грустно улыбнулся. — Не упоминайте сами: захочет, сам расскажет. Лучше вообще делайте вид, что забыли о ней. — Дед положил голову на правый кулак, а в левом снова защёлкал часами. — Хорошо. И… Гарри, спрашивай, не парься. Поттер посмотрел на отца, тот кивнул, и Гарри решился: — Сэр, а умершие могут чувствовать боль? — Дед даже вскинул брови от такого необычного вопроса. — Вы о Томе? Что с ним? — Гарри поспешил его успокоить: — Он будто страдает от болей в сердце, но потом может быстро прийти в себя и снова чувствует себя хорошо. Дедушка вздохнул и кивнул: — После смерти все болезни тела остаются в теле, а сюда попадает только душа. У него болит именно она. Я так понимаю, что мы ничего с этим не сможем поделать. Гарри сжал губы и кивнул, поблагодарив за ответ.

***

Мы уже вышли из кабинета и направлялись в столовую. Отец решил заговорить с Гарри о Реддле: — Гарри, — Поттер извиняясь прервал его, видя, что отцу с трудом удаётся найти подходящие слова, и решил сам всё объяснить: — Я знаю, что вы хотите спросить, — он вздохнул. — Люциус, у меня уже нет живых родителей. Моих родителей не вернуть. Это данность, это факт. — Гарри развёл руками. — А у Гермионы они есть, более того, они не волшебники, и у них нет столько времени, сколько у нас с вами. Как бы вы с Нарциссой ни относились к Гермионе, у неё ведь есть её родители, она не сможет их просто так забыть. Том… Я чувствую, что он не врёт. Я спрашивал его, только чтобы узнать, соврёт ли он мне хоть где-нибудь или нет. Я за то, чтобы он помогал, чем может. Мои принципы сейчас будут только во вред. — Гарри пожал плечами. — Ну, упрусь я, что дальше? Я таким легиллементом стану неизвестно когда, может случиться, что и восстанавливать будет некого, а он тут и готов помочь. Моих родителей он не вернёт, а вот Гермионе помочь может, и к тому же я прям всеми органами чувствую, что где-то что-то грядёт и Том нужен мне рядом. Именно рядом, а не неизвестно где. Мы прошли поворот, отец вопросительно посмотрел на Гарри. — У меня за жизнь выработались какие-то рефлексы, я, простите за такую вульгарность, пятой точкой чую неприятности, и впервые, — Гарри перешёл на шёпот, — они не связаны с ним. Впервые! А ощущения у меня очень и очень плохие. Прям передёргивает иногда. Пусть ради моего спокойствия Том будет у меня, я вряд ли буду ходить куда-то без камня. Моя интуиция орёт мне не выпускать его из рук. — Гарри? У тебя есть подозрения? — Спросил я настороженно. — Нет! Вообще. — Он всплеснул руками. — Я переживаю не за себя, не за Джинни даже, будто Гермиона в опасности. И нет, это не из-за Реддла. Это… Мне это всё очень не нравится. — Драко, ты её по мере возможностей одну не оставляй. Я тебе сделаю маленький амулетик, он тонюсенький, его можно без особых усилий прикрепить к твоему медальону. В случае опасности я могу воздействовать на него, он будет менять температуру. Не как метка тупо жечь, а теплеть и холодеть, и ты тоже сможешь связаться со мной. Я себе тоже медальончик сделаю, — Гарри прям-таки потянуло в артефакты! — Хорошо. Спасибо. — Пожалуйста. Я, кстати, его придумал, слегка видоизменив метку! — Он с восторгом посмотрел на меня и отца, — она как основа для выкраивания новых артефактов! Бери и делай! Потрясающе! — Потом Гарри резко стал внимательным и спросил, — Люциус, где мы были и что мы делали? — Были у Харгуха, пытались привлечь его брата как поверенного для Рода Гонт. Потом разбирались с накладными, накопившимися за двадцать лет, потом подписывали распределение твоих миллионов. А, и ещё мы договорились о посещении хранилищ. Можем идти хоть завтра, — сказал отец, тихо рассмеявшись. — Ого, спасибо, — ответил Поттер улыбаясь. — Пожалуйста. — Мы уже почти у столовой. — Люциус, Драко, а вы что думаете о Реддле? — Хороший вопрос. — Он нормальный. Этого достаточно. — Отец краток как никогда. А за что ему благодарить Реддла? Я так и не придумал… — Да, — я кивнул. — Он ещё прикольно отвечает на мои мысли. — Гарри вздохнул на мою реплику. — Я могу чувствовать, где он ходит в моём разуме, если напрягусь. — Тут Поттер с интересом повернулся ко мне. — Он посмотрел суд после битвы, потом походил по школе, потом очень тщательно смотрел события после бала. Сам бал он оценил по моей и Рональда стычке, дальше перескочил на нападение Макгуайра, битву у дома Тонксов. А, он ещё посмотрел принятие своего рода тобой. После Тонксов он посмотрел твою ссору с тётушкой, посмотрел на конфликт Уизли. Тайную Комнату он смотреть не стал, перешёл на конфликт Уизли в день Рождества. Всё. — Удивительно. Почему ему интересно именно это? Ты мог чувствовать его эмоции? —Спросил отец. — Отвращение к старшим Уизли, к Макгуайру. В доме Тонксов он оценил навыки Гарри, прям такое одобрение было, — я тихо засмеялся, — даже у меня настроение поднялось от его положительных эмоций. — Отвращение к Уизли старшим? — Спросил Гарри недоумённо. — Да. Но оно было как… — Я пытался подобрать слова. — Как от мухи назойливой. Вот Макгуайр его выбесил, это я хорошо понял. — Х-м… Интересно… — Отец погладил рукоятку трости. — Гарри, ты, если потом соберёшься к Госпоже на разговор, про книгу не забудь спросить. — Я вспомнил о ней буквально сейчас! — Точно! Спасибо. — Видимо, сам Гарри тоже. Отец достал свои карманные часы и сказал: — Гарри, прошло четырнадцать минут. У нас впереди всего один поворот до столовой, вызови Реддла сейчас, тогда в следующий раз отлучаться придётся только через полчаса. — Хорошая идея, спасибо! — Гарри зажал камень в кулаке, перед нами появился Реддл. — Том, сколько? — Секунд четырнадцать, — ответил он с улыбкой. — Отлично! У нас четырнадцать минут. Если так пойдёт и дальше, то всё очень хорошо. — Гарри кивнул ему, дождался ответного кивка и дезактивировал камень.