Бал, изменивший судьбу Малфоев и не только Малфоев

Все мы прошли в комнату, в которой оставили Министра. Сейчас он сидел на кровати, опёршись спиной на изголовье. Все разбрелись по комнате, чтобы не давить на бедного Кингсли большим числом, Вильгельм вовсе встал к окну, а Гарри и Гермиона подбежали к нему, взяли за руку и почти хором спросили: — Кингсли! Ты как? Что произошло? — Как вы меня вытащили? — Кингсли еле это спросил. — Что в Министерстве? — Всё тихо, — уверенно ответил Гарри, — нам удалось обойтись без лишнего шума. Кингсли, ты помнишь, кто тебя схватил, куда тебя аппарировали? Кто тот новый Лорд? — Кингсли отрицательно покачал головой. — А те, что тебя охраняли? Кто это? — Опять отрицательный ответ. — У меня будто туман в голове, — он поморщился, — и ощущения, будто на черепе стягивают верёвку, — он это еле договорил и схватился за виски, пытаясь сжать их ещё сильнее, что само по себе странно: по его словам, у него и так стягивают верёвку, так зачем ещё сверху давить? Может, это какое-то проклятье, а не последствия пребывания под морфием? А где наш Тёмный Лорд? Он-то точно специалист в этом! Я обернулся, но Тома не нашёл. Может, можно его-       Драко! Ну-ка иди сюда!       Куда? Ты вообще тут? Я тебя как раз искать собрался!       Разумеется, я тут! Я прям тут за дверью, подойди! Я пошел, разумеется. Отец понял, что происходит, и встал перед Министром так, чтобы тот не видел, что я собираюсь выйти из комнаты.       Том, я тут! Я тебя не вижу! Он вынырнул из-за поворота. Поразительные у него способности: на таком расстоянии вести со мной мысленные диалоги! — Я знаю, что за болезнь на Кингсли, — интонация Тома не сулила ничего не то что хорошего, а даже нормального, — эти симптомы «будто на черепе стягивают верёвку», — он вздохнул, передёрнул плечами, — я сам никогда не применял такое, всё-таки считал, что это не гуманно.       Не гуманно?! Для тебя? Вот прости, конечно, но ты сейчас меня пугаешь! Я от шока даже не стал говорить это вслух: Том и так слышит и понимает. — Драко, — Том махнул рукой, — в легиллеменции не обязательно быть гением, чтобы применить такие ужасные методы! Наоборот, чем лучше ты в этой области, тем меньшим воздействием ты можешь ограничиться. Тот, кто околдовывал Кингсли, что-то умеет, но решил перестраховаться и применил «Disseco consciousness», это ужаснейшее проклятие: оно рассекает сознание человека на куски, чтобы потом невозможно было это сознание нормально посмотреть. Кингсли нужно спасать. Иди и передай это Гарри. Пусть легализовывает меня в понятии Кингсли. Можем, конечно, подождать, он по моим оценкам снова потеряет сознание от головной боли минут через двадцать. Я тупо закивал и пошёл к Гарри. — Гарри, на пару слов, — я поменял их с Гермионой местами. Та всё поняла, заняла всё внимание Шеклболта. — Ситуация в очень большой и беспросветной жопе. Или легализовывай Тома сейчас же, или ждём минут пятнадцать-двадцать, и Кингсли снова грохнется в обморок от головной боли. — Ясно. — Коротко ответил Гарри, прокашлялся и снова присел к Министру. — Кингсли, — он начал успокаивающе: это правильно. — Я знаю человека, который сейчас в состоянии тебе помочь. Это тот же человек, что помог нам вытащить тебя из Министерства. Министр попросил воды, выпил, попросил повторить сказанное. Кошмар, я начинаю понимать слова Тома о негуманности того, чем прокляли Кингсли! — Гарри, судя по твоей интонации, мне этот человек не понравится? Кто он? Гарри вдохнул, а потом твёрдо ответил: — Том Марволо Реддл. Кингсли издал коротенький смешок и сразу поморщился от боли. — Гарри, ты шутишь или? О-о, нет, Министр. Гарри сейчас серьёзен как никогда! Ага, Кингсли это уже и сам понял по нашим лицам. — Но он же мёртв? — В вопросе Кингсли была и тревога, и искреннее непонимание происходящего, и, чего уж тут таить, недоверие, поэтому Гарри поспешил его заверить: — Мертвее некуда, но одно другому не мешает, — Кингсли с мучительным стоном откинул голову на изголовье. — Я понимаю, что прошу тебя сейчас довериться Тёмному Лорду, но, поверь, оно того стоит. В конце концов, изловить нового «Лорда» будет легче, если с нами будет старый. — Гарри взял слово «Лорда» в ручные кавычки.       Я не старый, я единственный!       Том, не придирайся к словам, вон, Гарри руками кавычки обозначил, когда нового лорда говорил.       Допустим. Слава Мерлину. Как же они с Поттером иногда похожи! Особенно в плане ревности. — Гарри, — Кингсли опять поморщился. — Хорошо, давай. Я согласен. Хуже уже не будет, — в этом он прав: ему совсем плохо. Том за дверью словно ждал только этой фразы: Гарри даже не успел дотронуться до камня или позвать того по имени, как Том уже сидел по другую сторону от Министра: — Расслабьтесь, я о руках, — Кингсли разжал кулаки. — Отлично. Вы помните те четыре вспышки боли по возрастающей, что сопровождали наложение заклинания? — Шеклболт кивнул. — Сейчас будут они же. Четыре по нисходящей, в этот раз ощущения будет легче перенести. Да, я тоже читал где-то, что боль легче пережить, если после особо сильной вспышки воздействовать слабее. — Я сейчас дам ценные указания Гарри, и мы начнём. Так-так-так, Гарри опять переходник? — Да, Гарри, опять ты переходник, не смотри так на меня. Ты будешь меня слышать на протяжении всей процедуры, не переживай. Это заклинание настолько изящно в своей простоте, тут нет сложных переплетений, кружев и прочего: тупо четыре контр-заклятья с нужным посылом, и всё получится. Готов? — Гарри кивнул. Гермиона встала и прошла ко мне, чтобы не мешать Гарри и Тому. — Тогда на счёт три. — И Министр, и Гарри кивнули. — Раз, — Гермиона сжала мою руку. — Два, — Джинни рядом нахмурилась. — Три. — Гарри произнёс что-то, но мы не услышали. Кингсли закрыл глаза и будто облегчённо выдохнул. Том сидел на корточках между Гарри и Кингсли, периодически поворачиваясь то к одному, то к другому. Шеклболт сдавленно застонал, даже привстал с изголовья, хотя всё ещё был в отключке, потом тяжело опустился назад, стал рвано дышать. Секунд через десять он снова застонал, но вроде не так, как в прошлый раз, видимо, боль реально убывает с каждым заклинанием. Ещё через несколько секунд Кингсли просто коротко замычал, но даже дыхание не сбилось. Прошла минута, Шеклболт сильно поморщился, повернул голову, но не издал ни звука. Очнулся Гарри, следом за ним и Министр. Блейз выбежал из комнаты. Скорее всего, Том попросил его принести какое-нибудь зелье или что-то в этом роде. — Всё помните? Нет ощущения, что кто-то переставлял ваши воспоминания? — Том насел на Министра с вопросами. — У вас отличные щиты, я не рискую сам сейчас лезть к вам в голову, чтобы получить нужную информацию и посмотреть процесс восстановления до конца, поэтому ответьте вы. — Том внимательно следил за реакцией Кингсли. — Всё нормально, боль ушла. Воспоминания вернулись. — Мы посмотрели на него с вопросом. — Они ведь стали пропадать, а особенно о том периоде, когда я работал у маггловского премьер-министра. — Шеклболт тряхнул головой. Том вскочил на ноги, стал ходить по комнате, говоря то ли себе, то ли и нам тоже: — Что и требовалось доказать. Те щиты, что стоят на мужчине с изуродованным лицом и женщине, поставлены профессионалом. Те, что на двух лже-аврорах, ставил дилетант. Заклинал Министра, скорее всего, тоже он. Мы непонимающе уставились на Тома, и он решил объяснить: — При правильном применении жертва до последнего момента не понимает, что теряет воспоминания: они уходят не блоками, как у Министра, а маленькими частями каждого воспоминания, и в итоге человек «затухает» на глазах буквально за одну секунду, испытав в эту последнюю секунду отчаяние такой степени, что вполне может остаться призраком, испугавшись своей внезапной кончины и не желая так быстро покидать мир живых. Работал дилетант. Однозначно дилетант. Пока все присутствовавшие молча офигевали от такого объяснение, Гарри и Том ещё пошептались на парселтанге, потом Том всё-таки влез в голову Кингсли, убедился, что всё прошло правильно и заклинание не вступит в силу снова. — Том, я принёс! — К нам вбежал Блейз с банкой варёной сгущенки и хлебом. Однако. — Отлично, мажь толстым слоем этой сладкой, что это, кстати? А, да без разницы, — Том махнул рукой. — Мажь на хлеб и дай Министру. Сладкое сейчас поднимет вам настроение., Министр. Блейз заколдовал банку и столовый нож, чтобы тот брал из банки побольше сгущёнки и клал на хлеб. Это же надо: даже не разравнивает, просто кладёт. Том это одобрил. Нам всем показалось, что такое количество сгущёнки будет многовато, но Кингсли оценил: съел подряд три таких ломтика хлеба, даже чай не попросил. — Блейз, а откуда? — Гермиона указала на продукты, тот весело хмыкнул, будто ожидал этого вопроса именно от Гермионы и стал отвечать: — Тут рядом круглосуточный маркет, а у Люциуса всегда есть при себе маггловские деньги. Я взял немного с комода в коридоре, где он оставил несколько фунтов после того, как вернулся из Госпиталя, и купил. Не переживай, я не околдовывал кассиршу, никто нас не спалит. — Закончил он с улыбкой. Гермиона после такого ответа успокоилась и присела. Том же продолжил ходить по комнате, старательно избегая столкновения с нами. Он же может пройти сквозь нас, чего он так зыркает на всех, чтобы уходили с его пути? От мамы он вообще шарахается не то что как от огня, а как от Адского пламени. Не зыркает, но шарахается. Мама, напротив, сохраняет абсолютное спокойствие: выбрала себе одно место около отца и стоит там, не делая попыток мешать Тому ходить по свободной территории. До меня только что дошло, что мама должна знать хоть что-то о Томе. О молодом Томе. Интересно, почему она никогда об этом не рассказывала? А как вообще люди не знали истинного имени Тёмного Лорда, если тот, по логике вещей, хотя бы иногда должен был приходить под своим реальным именем на торжества к своим однокурсникам и их детям? Том точно знает и тётю Беллу, и тёти Меду, и маму, а там и Регулуса, и Сириуса. Как так вышло, что Сириус Блэк, который столько лет должен был видеть некоего Тома Реддла, не распространил эту информацию по всему остальному Ордену? Почему в итоге о реальной личности Тёмного Лорда узнавали только с подачи Дамблдора? Странно всё это… — Та-ак, — видимо, Том что-то решил, раз он так начал, — по крайней мере, теперь ясен выбор морфия в качестве обезболивающего: волшебные зелья просто не действуют на боли от этого заклинания. Осталось понять, кто же этот новый «Лорд», — он буквально выплюнул это «Лорд». — Министр, — Том обратился к нему из угла. — Те, кто убили Джастина, а потом вытащили Макгуайра, говорили о том, что вы и предыдущий Глава Аврората Форман поснимали с важных постов множество магов, а также, что семеро из них скончались во время допроса. В связи с чем вы вообще снимали их с должностей и почему они скончались? — Том остановился прямо перед кроватью. Кингсли прокашлялся и ответил: — Когда Гарри передал нам Макгуайра, мы с Форманом применили к нему сыворотку правды. Он рассказал нам, что состоял на службе у двух Тёмных Лордов. — Том фыркнул. — Он попытался потом начать лавировать, мол, конкретно вы до и после возрождения представляли из себя двух разных Тёмных Лордов. Ничего себе, это под сывороткой так увиливать?! — Мы, разумеется, не поверили ему и стали при комбинировании сыворотки с Империусом и успокоительными травяными зельями, — Шеклболт прям выделил слово «травяными», — спрашивать его поподробнее о его первом Тёмном Лорде. — Том вопросительно поднял бровь. — Опытным путём было установлено, что тот Лорд, который Волдеморт, был у него в памяти вторым.       Том, не переживай.       Я не переживаю. Мда-а, не верится что-то. — Он так и не признался, — сказал Кингсли со вздохом, — зато дошёл почти до истеричного состояния: он будто стал забывать всё, что знал. Мы прекратили воздействие, тот вроде тоже успокоился. — Том на это зашипел. — Уж не знаю, что с ним сделал его первый Тёмный Лорд со своей шайкой, но это явно не нормально. — Я знаю, — Том покачал головой, — какие наглецы! Это запрещено международной конвенцией! Если менталиста поймают на таком, его лишат всех прав на использование своих навыков, а потом посадят, и, если не ошибаюсь, сажают чуть ли не в Нурменгард!       Вот это да. А ты применял такое? — Нет, Драко, разумеется, я не использовал это! Я же не живодёр! Кингсли как-то странно на нас смотрит. Видать, услышать от Тёмного Лорда утверждение о том, что он не живодёр, по меньшей мере странно. — А что вы сделали с ним, что он такой? — Министр не нашел подходящего слова, просто указал обеими руками на Тома. — Не поверишь, всё само как-то… — Ответил Гарри с нервной улыбкой. Том вздохнул, остановился от своих хождений по комнате, встал так, чтобы видеть всех нас, и заговорил совершенно спокойным тоном: — Если уж на то пошло, товарищи, я отличился только массовыми гонениями грязнокровок, — он взял это слово в кавычки. — Я более ничем не занимался даже в период своей полной неадекватности. Гарри не в счёт. Поттер уже хотел протестующе поднять руку, но Реддл своим комментарием отвёл его претензию еще до её появления. Гермиона посмотрела на Тома немного удивлённо, мол, а гонений грязнокровок было мало? — Не надо так это воспринимать, — ответил Том лично ей, — ничего с ними не случится! Сколько там жертв? — Он махнул рукой. — Сравните с тем количеством волшебников, что эти невероятные магглорожденные, — он произнёс это с особой лаской в голосе, — истребили. Из-за них в Британии так мало магов, из-за них у нас все, кто не полностью человек, считаются отклонением, из-за них у нас магия поделена по тупым принципам на «тьма» и «свет». Они одних разумных существ перебили больше за два века, чем я и мои пожиратели убили за мой век. — Том выдохнул. — Ничего не будет: магглы новых родят. Зато они побыли в шкуре тех, кто ни за что должен был регистрироваться в специальном отделе. — Гермиона молча качает головой. — Гермиона, я понимаю твои чувства, поверь, понимаю. Просто я был в недостаточно стабильном состоянии, чтобы заморачиваться с возвращением Розы и Клевера. Зашугать всех магглорожденных, что возомнили себя слишком важными, мне показалось более лёгким планом. Ты была права, когда сказала, что мне всё это было не нужно, я тебе больше того скажу: у меня не было особого смысла в жизни. Мне и сейчас ничего не нужно, я просто помогаю Гарри. — Гермиона в шоке на него уставилась. Гарри тоже. — Так что с тем Макгуайром? — Спросил Кингсли. — Бомба замедленного действия в сознании, — ответил Том. — Если довести его до того состояния, когда он будет думать о том, чтобы рассказать свои тайны, она, — Том показал руками взрыв, — и на выходе у нас овощ, а не человек. Поэтому это и запрещено. Это не Фиделиус, который всё равно контролируется желанием мага, это хуже Непреложного Обета. Фиделиус нельзя взломать против воли Хранителя Тайны, но как только этот Хранитель решит её сдать, он абсолютно беспрепятственно это сделает. — Том пожал плечами. — В этом случае такое не работает. Основное преимущество этой техники — это отсутствие реакции на все министерские проверки. Это заклинание определяется только одной очень сложной и неприятной процедурой, до проведения которой может быть допущен только дипломированный менталист, коих в Британии после моей смерти ни де-юре, ни де-факто нет. — Остальные… О-ох, видимо, с ними то же самое. — Министр уронил голову в руки. — Да, скорее всего, — согласился Том. — Я спорю на что угодно, что те семеро отличались любовью к спиртному, были в возрасте и имели проблемы с сердцем. — Кингсли кивнул. — Те трое, что остались, сейчас именно овощи. — Шеклболт снова кивнул: — Мы толком ничего не узнали. Единственной зацепкой был наш шпион Вильям Хоггарт, которого раскрыли и убили. Представляете, мы ещё летом заслали его в группу торговцев запрещёнными ингредиентами, а оказалось, что попали в сети этого нового «Лорда». Когда мы узнали об этом, я про то, что мы вышли на рыбку покрупнее, мы решили запустить туда нового шпиона. — Том резко отвернулся от окна. — Вы знаете, кто этот шпион? — Кингсли отрицательно покачал головой. Реддл облегчённо выдохнул. — Это хорошо, значит, и те не знают. У бедного человека есть шанс выжить. — Том вернулся к кровати. — Вы знали, что Джастин — предатель? — Нет. — Министр снова покачал головой. — Как умер Форман? — Спросил Том. — Не знаю. Мне сообщили об этом только сегодня днём, я не успел ознакомиться с делом, — Министр, кажется, сам поражён тем, как он быстро и без внутреннего сопротивления отвечает на все вопросы бывшего Тёмного Лорда всея Британии. — Вы помните, что требовалось от вас? — Том нахмурился. — Нет. — Я ставлю на то, что старина Форман не вынес того, что его родной сын является предателем, и на этой почве у него отказало сердце. — Кингсли поддержал это предположение Реддла. — Том, что будем делать? — Спросил Гарри. Том пожал плечами, стал портить себе причёску. Гарри только прекратил мучать свою шевелюру, теперь этот начал. — Гарри, судя по всему, это очень хорошо отлаженная преступная организация, чётко рассчитанная на сохранение своих тайн. Остальных пленников внизу нет смысла смотреть, даже мой талант и знания тут бессильны: как только я найду нужную информацию, всё сотрётся. Они хорошо пролезли в Министерство. Да, десять человек, конечно, большая потеря, но я думаю, что у них ещё парочка там найдётся, и они восстановят свои ряды. Те двое ни в одном открытом воспоминании не были собою, вполне возможно, что они годами сохраняют чужой облик. Тут вытекает такое неприятное последствие, как маленькая тюрьма, где они содержат людей-оригиналов. После такого в комнате воцарилась гробовая тишина. Том решил, что она затянулась, и продолжил: — Единственный выход — неким чудом выйти на главного, отрубить ему прилюдно голову и надеяться, что никому более не хватит сил взять управление в свои руки. Всех сотрудников Министерства придётся подвергнуть полной проверке, а это настолько неприятно, что более половины негодников в итоге окажется в состоянии овощей. Остальные же сотрудники навсегда запомнят этот страшный день. — Том уже встал перед зеркалом исправлять испорченную прическу. — Я уже молчу о том, что нам придётся просить помощи у центров подготовки Менталистов России и Франции: у нас таких спецов нет, я мёртв. Учитывая, что это будут люди из других государств, они в любом случае под шумок возьмут из голов наших сотрудников информацию с грифами «Секретно». Это будет провалом Британии, нас сожрут с дерьмом те же Штаты! Гарри, вот если я был очевидной и решаемой проблемой, то это… — Он развёл руками. — Это катастрофа. И, как правильно заметил неизвестный в воспоминании авроров, всему виной послужило то, что Макгуайр упёрся в Нарциссу. Можем благодарить славный, древний и чистокровный Род Блэк за ведьму, об которую самоубился уже второй Тёмный Лорд. Нарцисса, — Том повернулся к маме, — это действительно успех. Вам с Гарри определённо надо открывать совместное дело по ликвидации Тёмных Лордов, у вас явный талант их находить, заинтересовывать и низвергать. Гарри с мамой переглянулись, вздохнули, а Том со вздохом сел на кровать. Джинни всё это время измеряла шагами комнату у окна, а потом она остановилась как вкопанная, прошла к Тому, встав прям перед ним, и спросила: — Стой-ка, а почему негодники так тебя ненавидят? Просто, если всё так просто, то ты и внимания их не должен был стоить, а там такие эпитеты были, такие пожелания насыщенной загробной жизни! — Джинни, к чему ты клонишь? — Спросил Министр, а та закивала и снова повернулась к Тому: — Негодники очень хорошо осведомлены о маггловской медицине, а ты что-то мне сказал про их яды, пока мы смотрели воспоминания внизу. Негодники, по твоим словам, дилетанты во многих старых отраслях магии, что сейчас в статуте секретности для магглорожденных. Ты понимаешь? У них проблемы с реальной магией, которую с любовью берегут в своих библиотеках чистокровные! Что, если они сами по себе очень тесно связаны с магглорожденными и магглами, а ты им мешал тем, что периодически случайно, чисто из-за этой связи убирал их с важных мест в ходе своих чисток? — Том серьёзно задумался. — Напрягись и вспомни, бывали ли ситуации, когда ты видел странности в поведении пленённых магглорожденных? Ты или твои подчинённые? — Том вообще ушёл в себя, видимо, стал себя легиллементить, а Джинни вздохнула, — вот бы Том что-то вспомнил, иначе такая правдоподобная версия пропадёт! Я уже молчу о том, что она единственная. — Джинни, если это правда… — Отец даже не договорил. — Это реальная катастрофа, — закончила Гермиона. — Да. — Отец мрачно согласился. — Хотя, — Гермиона задумчиво прикусила губу, — тогда будет основание вернуть паритет Розы и Клевера, а там Клевер можно и дожать. — Все немного удивлённо на неё посмотрели. — Что вы так на меня смотрите? — Гермиона тихо рассмеялась. — Я не собираюсь бороться за те интересы, что преследуют магглорожденные Клевера. Они абсурдны. Том отмер и взялся руками за голову, его буквально зашатало на месте, хотя он и так сидел на кровати. — Было, а я не замечал этого лишь по той причине, что мне было всё равно, я был занят: у меня душа раскалывалась в прямом смысле этого слова. Джинни облегчённо выдохнула: Том-таки что-то вспомнил. Она сразу поторопила его с подробностями. — Самый показательный случай был с тремя магглорожденными сотрудниками Министерства: я лично довёл их до состояния овощей. — Мы все уставились на Тома, ожидая продолжения. — Я не помню их имён, но помню, что они все были из отдела экономики. Они почти провели закон, гарантирующий магглорожденным, что им будут предоставляться льготы чуть ли не во всех сферах: от налогов до коммунальных услуг. — Отец подтвердил, что такое имело место быть. — Более того, предлагалось в будущем исключить слой аристократов из Визенгамота и выборов Министра. Я на тот момент был очень слаб: последствия раскола души начинаются не сразу. Мне и так было хреново, а ещё мои Пожиратели Смерти начали волноваться, там и до бунта на корабле недалеко. — Отец опять подтвердил. — Пришлось начать открытые выступления, это и было началом первой магической войны. Белла и ещё парочка скрутили тех троих у их домов, привели ко мне, и я запытал их на глазах у изумлённой публики, — отец снова кивает. — Все трое перешли в состояние овощей. Мне было вообще не до разборок, что там с их мозгом, всех удовлетворил ответ «Грязнокровки слабы и ничтожны!». — Том развёл руками. — Это был ужасный день. Ещё снег, мороз… Я чуть не помер там от холода! Кингсли смотрит на нас в полнейшем шоке. Ещё бы, где ещё вы можете увидеть Тёмного Лорда, рассказывающего о своей бурной деятельности со всеми подробностями своих личных мотивов? — Дальше мы их отправили в Министерство в качестве ответа-ультиматума на этот тупой закон, оттуда их перевели в Мунго, а дальше я не знаю, — закончил Том, а отец продолжил: — Дальше они скончались, официальная версия — повреждение мозга от часового пыточного. — Том аж вскочил с кровати. — Что? Какого часового? Я чуть не помер там от холода, пока ждал Беллу и компанию, непосредственно на пытки ушло меньше десяти минут! Какие к дракклу повреждения мозга? — Том в возмущении стал ходить по комнате взад и вперёд, мы же молча переглядывались. — Если бы все мои десятиминутки заканчивались такими повреждениями, я бы лично поубивал таким макаром всех своих же Пожирателей! — Том напоролся на отца, шикнул, а потом указал на него, — одного Люциуса я суммарно за всё время пытал несколько часов, а он вот стоит живой и здоровый! — Спасибо, мой Лорд. — Том на это цокнул языком и закатил глаза. — Мда, я, видимо, тогда объявил войну не Министерству, а той организации. — Том подошёл к стулу и забарабанил руками по его спинке. Гарри тяжело вздохнул. Гермиона села на стул, который мучал Том и заговорила: — Магглорожденные сами виноваты: убрали мало-мальски работавшую систему Розы и Клевера, вот и появился нелегальный Лидер Розы, — она указала на Тома, — а потом и серый кардинал Клевера обнаглел. Одно за другое, и вот… Система, которую вывели из многовекового равновесия сама сейчас идёт к нему путем насилия. Изначально крайне глупо было считать, что можно тыркать льва в клетке с деревянными прутьями, а именно этим и являются все те тупые законы и ограничения, введённые Клевером, и не получить потом по полной от загнанного зверя. Придётся возобновить то равновесие, иначе война будет длиться десятилетиями с попеременным успехом то одной коалиции, то другой. Ничего не закончилось второго мая, все только началось. Мы в тот день дали карт бланш лже-лорду. — Гермиона повернулась к Кингсли. — Сколько выдано компенсаций магглорожденным? Они все прошли через белую бухгалтерию? Есть что-то, что не внушает лично тебе доверия? Кингсли почесал голову, вздохнул и ответил: — Очень много денег покинуло казну Министерства на какие-то непонятные расходы. Восстановление жилых домов взяло столько, там можно хоть новую улицу для магов построить, а совсем недавно на это же просили ещё. Где те первые деньги, непонятно. Британия почти банкрот? Откуда они будут брать эти деньги потом? Из хранилищ родовитых семей? Мерлин! Гермиона права! Рано или поздно будет второй Том Реддл, который поведёт за собой магов на штурм Министерства. — Вы сейчас будете смеяться, но после Волдеморта была идеальная бухгалтерия, там чуть ли не каждый кнат описывался. Да, может там и поворовали, но не критично: наворовано меньше, чем в былые спокойные времена. Мы все эти книги и отчёты сохранили. Теперь представьте, что я сейчас не могу добиться отчёта за пару миллионов галеонов. — Том на это хмыкнул. — Деньги уплыли, и всё. Хоть умри рядом с дверьми этой бухгалтерии. — Потому что у меня в бухгалтерии сидели те, кто работал на этих постах ради Британии, а не на какого-то лже-лорда. Я специально отобрал туда адекватных и образованных товарищей. Гарри подал голос: — Слушайте, а кто вёл бухгалтерию Тому и кто там сейчас? Мы точно поймём, кто не на стороне лже-лорда! Мы же не задержали тех магов, что служили в последние пару лет в этом отделе? — Кингсли отрицательно покачал головой. — Прекрасно. Они сейчас где, Кингсли? — У себя дома. Уоррингтон, Причард и Боул. Они все под домашним арестом. Гарри выдохнул. Да, все трое являются ближайшими родственниками моих сокурсников. Все со Слизерина. Своё дело знают, их поэтому и засунули в качестве главных в этот отдел. — Том, а ты как думаешь? Они потом согласятся вернуться? Том офигел от такой наглости: людей арестовали в Азкабан, ободрали, а потом ещё на домашний арест посадили, а теперь их надо вернуть по щелчку пальцев? Лорды будут оскорблены: они же не дрессированные нюххлеры, чтобы только по команде золото искать. Я уверен, что Том обо всём этом подумал, а вслух ответил: — Если вы реально пообещаете вернуть две партии, то возможно. Они не были мечеными пожирателями, острой ненависти к магглорожденным не испытывали. Они не Белла в свои худшие времена, если говорить проще. — Том прекратил мучать стул. — Отлично. А кто сейчас там? — Спросил Гарри у Кингсли. Отец ответил раньше: — Двое из трёх якобы из Шотландии, кичатся тем, что их семьи никогда не были против браков с магглорожденными, что сами они получаются полукровками. — Вот Беллы на них не хватает, — Том усмехнулся. — Эта дама при мне кричала остальным «Ах ты, мерзкий полукровка!». Это было что-то с чем-то. — Мама на это в шутку закатила глаза. — Она знала, что ты тоже полукровка?! — Спросил Гарри поражённо. — Конечно. Просто я не мерзкий. — Том усмехнулся. — Я Тёмный Лорд. Гарри коротко рассмеялся, вздохнул и заговорил: — Ясно. Что будем делать? Этот преступный синдикат надо искоренить. Предлагаю-таки отследить Макгуайра, а потом ударить по тому дому, где он засел со своим хозяином. — Других вариантов нет, — сказал отец в поддержку. Все остальные тоже закивали. — Тогда, я надеюсь, что вы справитесь без меня, — сказал Гарри. — Я вряд ли буду в сознательном состоянии, если даже Том потом пару дней был не в себе. — Да, Гарри, хоть у тебя я останусь единственным Тёмным Лордом, к которому ты имел отношение. — Том ему грустно улыбнулся. — Идём, горе мое, — он повернулся к дверям, — Люциус, ты с нами. — Отец вышел за ними. Мы остались с Кингсли. Фред и Джордж всё так же молча сидят на стульях у шкафа. Все остальные не знают, куда себя деть. — Ребят, а вы, вообще, как тут все вместе оказались? — Кингсли взял банку сгущёнки и стал есть её без хлеба. — Всё началось на балу, — Гермиона вздохнула. — Я поругалась с Роном, Малфои предложили мне погостить у них, а дальше всё поехало само. — Кингсли кивнул. — А Том вошёл в нашу компанию совсем недавно, а точнее сегодня во второй половине дня. — Кингсли снова кивнул. Он поразительно спокоен, это очень удивляет. — Том? Я, ребята, если честно, шокирован, я его себе не таким представлял. Этот какой-то нормальный. И я не понял, он что, может спокойно читать нас? Ага. Ой, надо отвыкать разговаривать мысленно: не все же могут читать мои мысли. — Да, не всех, но нас с вами может. Девушек и Гарри нет, а остальных, как видите, может, — я развёл руками и прошёл к окну. — Драко, Блейз, давайте на ты. Чего уж тут, — Кингсли нам улыбнулся и поставил банку на тумбочку у кровати. — Спасибо, — Блейз и я тоже ответили улыбкой. — Интересно, сколько времени займёт определение местоположения Макгуайра и лже-лорда? — Мама с этими словами прошла к Гермионе. — Меня больше волнует то, что нам в итоге делать с этим лже-лордом. — Близнецы посмотрели на меня. Я-то тут причем? — Как вы думаете, он знает всех, кто на него работает? — Джинни села к маме и Гермионе. — Если так, то это сэкономит нам годы. — Кингсли нервно рассмеялся. — Если Тому удастся проникнуть в его разум и вытащить оттуда всю информацию, то это будет подарком судьбы. — Шеклболт посмотрел в потолок. — Если лже-лорд реально знает каждого своего подчинённого, то Том хоть китайскими палочками, используя руки Гарри, вытащит это из его мозга, — ответил я, глядя в окно. — Тут задета его репутация, он каждую извилинку осмотрит отдельно у того самозванца. Том может невероятное даже с того света. — Да, Кингсли, — поддержала меня Гермиона. — Он придумал план по твоей эвакуации из Министерства меньше чем за десять минут. Том чёртов гений. Если бы он не сошёл потом с ума, то было бы тоталитарное государство Лорда Волдеморта. — Гермиона вздохнула и стала разглядывать свои ногти, проводя подушечкой пальца по выступающему рисунку на лаке.

***

Мы сидим и ждём уже двадцать минут. На часах пятнадцать минут второго. Блейз полирует палочку. Он обожает это делать, когда нечем заняться или когда нужно вступать в схватку с кем-нибудь. Тут прям комбо, поэтому сейчас он полирует с двойным рвением. Двадцать минут второго, отец вбежал в комнату. — Есть, нашли, — отец прошёл в центр. — Все беритесь за мою трость, Кингсли, ты остаёшься здесь, Министр Магии должен быть в безопасности. То-ом, где тебя носит? — Том вбежал в комнату, отец показал ему камень в руке. Реддл кивнул. — Гарри прав, возьми с собой Вильгельма, он будет полезен. Все, кто был в комнате, уже держались за трость, Том призвал осьминога, тот тоже взялся щупальцем. — Люциус, ты сможешь перенести всех без того, чтобы расщепить кого-нибудь? — Отец так посмотрел на Тома, что даже Кингсли на кровати нервно рассмеялся. — Я просто спросил, не надо прожигать во мне взглядом дыру. — Том примирительно поднял руки. — На счет три я аппарирую нас прямо к тому дому, готовьтесь, — сказал отец, серьёзно нас оглядев. — Не брезгуйте Авадой. Помните о тех людях, что негодяи уже уложили в могилы не помешкав. — Отец, прекраснейшая мотивация! — Раз, — мы крепче взялись за трость, — два, — все вдохнули, — три! В том же положении, что мы стояли секунду назад в доме на Гриммо, мы теперь стоим почти у самых дверей разрушенного особняка из воспоминаний. Идеальная тишина. Отец сжал камень в руке, перед нами появился Том, который сразу стал объяснять план действий: — Все тут? — Он нас оглядел, кивнул. — Прекрасно. Штурмуем чисто по-гриффиндорски, не размениваемся на детские проклятья. — Все кивнули. Том прошел к девушкам. — Я с вами. Слушать, — он сам чертыхнулся, — да что ж ты будешь делать! Слушайте меня без вопросов. Если я обращусь конкретно к кому-то из вас, делайте, не думая ни секунды. Гермиона, — она вскинула брови, — тебя это особенно касается, все свои принципы гуманизма засунь себе в мозг подальше, пожалуйста. Это хорошо, что Том идет с ними. Так всем будет спокойнее. Гермиона закатила глаза, но кивнула: — Есть, товарищ главнокомандующий! — Гермиона вытащила палочку. — Не хочешь поделиться своими особыми заклинаниями? — Том отрицательно покачал головой. — Ну, как хочешь. Командуй. — Заходим через окна, на дверях, я в этом уверен, стоят какие-нибудь гадкие заклинания, а на окнах вряд ли. Сам факт того, что негодники не оцепили сканирующими заклятиями весь участок, говорит, что они слишком сильно уповают на то, что об этом секретном месте никто не знает. Выбиваем окна чем угодно, хоть Бомбардой. Люциус, ты уже поставил антиаппарационный барьер? — Отец кивнул. Он уже выглядит уставшим, это нехорошо… Я знаю, что такое удерживать такой барьер на маленькой территории, а тут дракклов особняк с прилегающими территориями! — Прекрасно. Выбивайте окна, укладывайте всех, берите того товарища в капюшоне. Его берите живым, я сам с ним потом поговорю. — Том нахмурился. — Вперёд, чего встали? Или мне кричать «В атаку!»? Мы все отмерли и побежали к окнам. Со всех сторон прозвучало «Бомбарда Максима!», даже земля под ногами задрожала. Шум от осколков чуть ли не рвал барабанные перепонки, а предварительно поставленные щитовые чары еле выдерживали напор битого стекла, разлетавшегося от Бомбарды с огромной скоростью. Я и Блейз зашли в соседние окна, на первом этаже оказалось несколько человек, мы уложили их без раздумий: — Rigescuntindutae! (лат. «заморозить», прим. автора)  Трое негодников сразу оказались в ледяной глыбе, а двое смогли отбиться. Ну, вам же хуже, что вы смогли отбиться, ребята! — Conglutinatio! (лат. «склеивание», прим. автора) Оставшиеся двое не знали контр-заклинания: оно же «тёмное». Они уже барахтались на полу, напоминая рыбок, которых сильным штормом выкинуло на берег: руки склеились за спиной от локтей до кончиков пальцев, ноги крепко сведены и прижаты к туловищу. Всё, они уже не встанут. Трое во льду в ужасе наблюдали за происходящим. Ничего, не парьтесь: от холода не помрёте, заклинание учитывает этот момент. Я и Блейз им кивнули и пошли дальше, усмехнувшись тому ужасу, что читался в их напуганных глазёнках. Дамы самостоятельно повязали ещё восьмерых! Молодцы, это почти трое на каждую! Мужчина, что уже собирался сбежать через окно врос в это окно: дерево рамы выпустило «щупальца» и схватило беглеца-неудачника в цепкие объятия. Это сто процентов мама, такое тоже только не в самых светлых фамильных книжках можно прочесть. Две женщины, застыли словно фарфоровые куклы, к ним ближе всех стоит Джинни. Джинни?! Откуда? Мерлинова борода! Не ожидал! Хотя, чего ещё можно было ожидать от невесты Поттера: не за красивые же глаза она ему понравилась. Чуть дальше женщина и мужчина застыли в глыбе льда, это тоже мама. Мужчина, что сидел за столом вместе с двумя юношами и разбирал бумаги, вмурован вместе с парнями в стену: её поверхность сейчас напоминает липкую ленту для ловли мух, а мужчина и оба юноши неподвижно приклеены к ней. Это, вот без сомнения, творение Гермионы: заклинание композитное, а это её почерк. Милая уже собирает все бумаги с их стола и остальных шкафов, упаковывает в коробки, что она, мама и Джинни коллегиально трансфигурируют из щепок и прочего мусора, вызывают Кричера и Триппи и с их помощью переправляют на Гриммо. Отец уже прошёл к той комнате, где, судя по воспоминаниям, должен быть «лорд». — Бомбарда. Да, вот что значит своя палочка! Без добавления «максима» и без восклицания заклинание вышло потрясным: в стене была дыра такого размера, что мы все могли бы зайти в комнату разом. Я и Блейз были вынуждены присоединиться к близнецам в их обороне и нападении: из подвала стали появляться более опытные маги. На момент, пока они покидали своё подземелье, мы услышали крики о помощи снизу. Может, там и есть та тюрьма для людей-оригиналов? Мы вчетвером еле удерживали этих пятерых, они явно не обычные волшебники, скорее всего, это бывшие, а, может даже, и нынешние авроры. Они очень сильно хотят прорваться к бумагам, что упаковывают наши дамы. Ни хрена им подобного! — Ignis inferni! (лат. «адское пламя», прим. автора)  Твою же! Перед нами появилась большая крыса из пламени! У меня фобии по поводу этой хрени ещё со второго мая! — Кричите вместе «Flagellum de lumine»! (лат. «хлыст света», прим. автора)  Том, спасибо! Ты очень вовремя! Никто из нас не умеет обращаться с Адским пламенем! — Flagellum de lumine! Мы вчетвером стали применять это заклинание, двигая палочкой так, словно она рукоятка реального хлыста. То тут, то там в соответствии с нашими движениями появлялись тонкие светлые нити света, которые захватывали огненную крысу, со свистом хлестали её, а потом мы заметили, что Адское пламя негодников потихоньку угасает, и усилили наши «избиения» хлыстом. Вскоре, несмотря на усилия наших противников в сохранении своего заклинания, мы уложили крысу на пол, та потухла окончательно и исчезла, оставив на полу и на потолке чёрные следы сажи. Мы воспользовались шоковым состоянием противников и замуровали их в ледяные глыбы.       Том, ты гений!       Благодарю за столь высокую оценку. Что там с самозванцем? Вчетвером мы прошли мимо женщин к отцу, там на полу совсем без чувств лежало двое людей в той же форме, что носили наши уже поверженные противники. На троне в капюшоне сидел… Макгуайр? Что это за отвлекающий манёвр?! — Люциус, какие люди! — Макгуайр вскочил с места и побежал за колонну, — мы тебя не ждали. О-о! И Нарси тут! Макгуайр хотел побежать с другой стороны своего укрытия на маму, но Том буквально зашёл в него, не прошел насквозь, а зашёл. Макгуайр остановился, захрипел, упал, Том отошёл от него. — Ах ты тварь такая, Макуильямс. Какая же ты тварь, — теперь я верю, что шёпот Тёмного Лорда куда более пугающ, чем крик, а вот Макгуйар-Макуильямс, кажется, не понял, кто перед ним. Вильгельм уже подлетел к ним, Том заговорил на парселтанге, и Макгуайр впал в истерику, наконец, осознав кто же перед ним. — Давай, расскажи, где твой новый Лорд, Макуильямс. Вильгельм скрутил Макгуайра, тот зарыдал в голос. Да, хватка у вольфрамового осьминога та ещё, особенно, если у того, кто им управляет нет настроения. — Ни драккла я тебе не расскажу. — Том после такого ответа снова перешёл на парселтанг, осьминог вцепился в негодяя всеми своими конечностями. — Люциус, срочно иди ко мне, — отец прошёл. — Расслабься, мне просто нужен живой мозг. — Мама с беспокойством прошла к ним, взяла отца за руку. — Да, молодец, это правильно. — Том выдохнул, что-то зашептал. Том закрыл глаза, отец тоже, мама даже покачнулась, Блейз стоял ближе всех остальных, он и удержал её на месте. Я, близнецы с Джинни и Гермиона оцепили комнату, чтобы быстро реагировать на случай прибытия новых негодников. Гермиона встала около меня, всё время озиралась на отца и Тома. Оттуда доносились просто душераздирающие вопли Макгуайра, отец уже сел на пол, мама и Блейз за ним. Том всё ещё стоял. Спустя долгие, мучительные восемь минут и тридцать пять секунд Том заговорил: — Есть, нашёл. Слава Мерлину! Я прошёл к отцу, чтобы он мог опираться на меня. Маму почти на руках держал Блейз. — Аппарируйте их на Гриммо, быстро. — Это был точный приказ, ни я, ни Блейз не стали долго думать, Гермиона забрала камень у отца и отошла к Джинни. Я и Блейз аппарировали на Гриммо, оставили родителей в комнате с Кингсли, тот сразу же понял, что от него требуется. Уже вдвоём мы вернулись в разрушенный дом. — Вы как раз вовремя, — сказал Том, вздохнув. Макгуайр сидел перед ним на коленях. — вот что мне сделать с этим индивидуумом? Я был так зол, а вдобавок на нём была не совсем полная версия того заклинания, что блокирует сознание, так что я смог его пробить и даже сохранить мозг этой твари целым и почти невредимым. Люциус, конечно, пару дней попьёт зелье от головной боли, но не критично. Близнецы голосовали за мучительную смерть. Однако. — Я поддерживаю, — Гермиона и Джинни ответили хором. Я с ними, чего уж тут мелочиться. — Прекрасно, — выдохнул Том. — Я тоже никогда не отпускал людей, если они во второй раз создавали мне проблемы. Единогласным решением Макуильямс покидает нас навсегда. Вильгельм взял Макгуайра двумя щупальцами за плечи, двумя за голову, миг, хруст, и лицо Макгуайра теперь смотрит назад, а перед нами его затылок. — Идеально. — Слава Мерлину, Том обошёлся без жести. — Да, не так мучительно, я понимаю ваше недовольство, — обратился Том к близнецам, — но поверьте, к жёстким формам насилия лучше не привыкать. На некоторые развлечения Беллы даже я не любил смотреть. Это да. Отец рассказывал, что для пленных было более ужасным остаться потом на Беллу, а не встретить смерть лично от руки Темного Лорда. — Вильгельм сейчас соберёт всех, кого вы тут положили, и хорошенько их упакует для комфортной переброски. Кричер по мере продвижения дела расколдовывал магов по одному, чтобы сразу передать пленника осьминогу. Вильгельм же складывал их как брёвнышки и обматывал анти-аппарационной цепью, что ему любезно притащил Кричер с Гриммо. Офигеть, конечно, очень слаженно работают. Я всегда знал, что в Кричере пропадает великий криминальный элемент. — Драко, Блейз, — мы посмотрели на Тома, — осмотрите тот подвал, вдруг кому-нибудь нужна помощь или остались еще негодники. Мы пошли. Благо, что здесь шикарная акустика, да и наши говорят громко, я и Блейз их услышим даже с нижнего этажа. — А где лже-лорд? — Спросила Джинни. — Вы не поверите. Аппарируем в Вестминстер. — ЧТО? Опять?! — Куда?! — Близнецы тоже офигели. — Наш лже-лорд занимает прекрасный пост в маггловском парламенте. У него не менее прекрасная квартирка в том районе, — Том усмехнулся. — Он ещё вечером вернулся к себе домой, рассчитывая на то, что всё пойдёт по плану, и запретил беспокоить его по пустякам перед важным днем. Хрен ему, а не важный день! — Вильгельм, судя по бренчанию цепи, стал упаковывать людей быстрее и жёстче. — Фред, Джордж! Срочно сюда! — Крикнул Блейз, когда мы увидели, что творилось в подвале. Близнецы сразу же кинулись к нам, это было слышно по тому, как потолок над нами задрожал. — Что тут… — Они даже не договорили, увидев, о чем мы. Около них появился Том, который моментально немного поднялся по лестнице наверх, чтобы крикнуть девочкам: — Оставайтесь там наверху, мы будем поднимать людей! — Судя по всему, те согласились. Том вернулся к нам и обратился к пленникам. — Вы видите меня? — Люди закивали. Мерлин, некоторые даже опознали в нем Реддла. Охренеть, сколько они тут сидят?! Когда Том к ним подходил, чтобы тоже получше разглядеть, он начинал гневно шипеть, обещая на английском снимать кожу с это лже-лорда по миллиметру. — Не переживайте, сохраняйте спокойствие. От его интонаций и низкого голоса захотелось спать. Я уверен, что Менталисты умеют влиять голосом, можно сказать, почти гипнотизировать. — Сейчас эти четверо юношей помогут вам выйти наверх, там ещё две девушки. Не пугайтесь, не нападайте, не пытайтесь сбежать, мы вам всем поможем. Те, кому не требуется скорая медицинская помощь, отправятся в дом Блэков. Вы все с ним знакомы. Те, кому она требуется, оттуда будут направлены в Мунго. Даже близнецы от монотонного вещания Реддла еле подавляли желание зевнуть. Я и Блейз даже заметили друг у друга слёзы в глазах, какие появляются, когда много раз пытаешься зевнуть с закрытым ртом. Реддлу ответил нестройный хор голосов, все поняли, что он им говорил. Это хорошо. — Драко, Блейз, Фред и Джордж, давайте, в темпе вальса. Есть кто-то, кого вы можете выдернуть среди ночи из тёплой постельки сюда? Кто-то, кому вы доверяете как себе? — Я и Блейз можем предложить только крёстного сына моего отца, Люциана Боула. — Том кивнул, одобряя. Я сразу же вызвал эльфа Люциана, чтобы тот позвал хозяина. — Невилл, Луна, Рольф, ну и наши, разумеется, — сказали близнецы, уже открыв одну темницу и выводя оттуда женщину средних лет, которая еле-еле сама могла перемещаться. — Отлично. Всех. И быстрее. Близнецы кивнули, девушки приняли женщину, Джинни отправила патронус Луне, чтобы та и Рольфа с собой привела, а Гермиона отправила несколько патронусов подряд Биллу, Чарли и Перси. Перед нами с хлопком появился Люциан и его мама: — Драко, что происходит? Я замахал руками, показывая, что сейчас не до этого и просто объяснил, что нужно делать. И он, и его мама просто жирнейший плюс всей ситуации, она ведь дипломированная медиковедьма. Они стали помогать выгружать пленных. Появились Билл, Чарли и другие, и Джинни быстро объяснила им, что нужно. Том подошел к нам: — Они могут остаться тут сами? Мы потеряли семь минут, надо как можно быстрее захватить лже-лорда. — Да, можем, идите, — Чарли подпихнул нас в направлении от подвала. — На Гриммо? — Мы подтвердили. — Ну, вперёд, вперёд! — Мы закивали и встали в круг около Тома. — Все знают, где Вестминстерский Городской Совет? — Спросил он. — Я знаю, — сказала Гермиона. — И всё? Одна Гермиона? Ребята, вы вообще в Вестминстере были? — Том вскинул брови. Мы вздохнули. — Не проблема, аппарирую? — Гермиона уже взяла меня и Блейза за руки, Том ей кивнул, она затянула нас в аппарационную воронку. Миг, мы на месте, а Гермиона исчезла буквально через секунду. Ещё через пару мгновений перед нами близнецы, а потом и Джинни. Появившись вместе с Джинни, Гермиона рвано дышала, пытаясь прийти в себя. Я моментально подошёл к ней, взял за руку с браслетом и сосредоточился на том, что хочу ей помочь. Руки Гермионы снова потеплели, до этого они были словно две ледышки. — Драко, спасибо, — она мне вымученно улыбнулась. Я молча поцеловал её ручку, а дальше Том прервал этот милый момент: — Я узнал нужный дом, — он указал на красивое здание. Что-то оно мне напоминает. —Скрутим того самозванца, вернёмся на Гриммо, подождём, пока Гарри придёт в себя, я вытащу из его черепа всё, до чего смогу дотянуться. — Том, спокойно. — Я спокоен. Я буду ещё более спокоен, когда увижу его мозг. Ладно. Сейчас добудем мы тебе его мозг. Стойте-ка, я вспомнил, где видел этот дом! Это здание, где раньше был отель, оно тут с шестидесятых годов девятнадцатого века! Отель был с секретиком, вот я и запомнил! — То-ом, надо учесть, что здесь есть потайной туннель к Букингемскому дворцу, а ещё, вероятно, к улице Уайтхолл, — он посмотрел на меня, чертыхнулся. — Вот же богатая тварь, — дальше Том только шипел. — Хорошо. Давайте, накладывайте друг на друга дезиллюминационные чары. Магглов, что на позициях охраны, приложите Конфундусом, потом идите на второй этаж, идите по лестнице, но не все: один останется в лобби. Хватайте его, помните, что перво-наперво надо его полностью обездвижить, потом всё остальное. — Мы кивнули. — Вперёд. — Идёмте. Мы уже позаботились о заклинании невидимости, прошли к дверям, зашли, маггл-охранник тут же подскочил на месте. — Молчать! — Том шикнул на нас. — Просто отойдите от дверей. — Мы сделали как велено. — Джерри, что за чертовщина? — Охранник спросил у консьержа. — Может, сквозняк? Тупой Джерри, где ты видел сквозняк, который открыл бы такую дверь? Я еле её открыл! — Джерри, ты совсем умом тронулся? — Молодец, хоть охранник поумнее.       Драко, Конфундус!       Окей. — Конфундус.  Охранник закрыл дверь, вернулся на своё место, а Джерри забил на это. Очень тупой Джерри. Я прошёл к нему: — Конфундус, — Джерри даже не поменялся в лице.       Том, лже-лорд, по всей видимости, часто шалит с Джерри подобными заклинаниями, смотри, он же умственно отсталый!       Наверное. Я сам в шоке: маггл слишком уж тормознутый. Идите к лестинце, Блейз согласился остаться тут. Мы прошли за Томом к лестнице, он повернулся к нам и заговорил: — Будьте готовы, что там окажется старикан, которого даже бить жалко. Не поддавайтесь, обездвижить — вот ваша главная задача. — Том прям бесится. Мне слегка не по себе, остальным тоже. — Ребята, не надо меня бояться, я зол, но я уже нормальный, я не буду впадать в крайности. Хорошо. Это успокаивает. В принципе, и Вильгельм остался в разрушенном доме, Том даже в порыве гнева вряд ли что-то сделает этому самозванцу. Быстро поднявшись по лестнице, мы оказались перед массивной добротной дверью в квартиру лже-лорда. И как её ломать? Том вздохнул. — Не Бомабардой, разумеется. Попробуйте «liquescimus», а потом «obstructo», а потом «gelidus». Гермиона кивнула, прошла к двери и выполнила серию из этих заклинаний: дверь у замка расплавилась, затем в жидком металле появился зазор между дверью и рамой, поддерживаемый вторым заклинанием, затем металл застыл под влиянием охлаждающего. Всё, дверь открыта. Гермиона, дождавшись кивка от Тома, толкнула дверь. Том зашёл первым, аргументируя это тем, что во второй раз не помрёт.       Драко, заходите. Я показал остальным, что можно идти. По одному мы вошли в квартиру. Честно сказать, я редко восторгаюсь внутренним убранством чужих домов, но это… Тут всё кричит о том, что у владельца этих апартаментов денег не меньше, чем у королевской семьи. Неужели никто никогда не интересовался его доходами? Или он на магглах применяет магию? Почему же наше Министерство об этом умалчивает? У нас же есть специальные отделы контроля!       Драко, на второй этаж, девушки остаются тут. Том уже пошел наверх, я жестами показал Джинни и Гермионе остаться внизу, а близнецы пошли за мной. Второй этаж не менее шикарен, чем первый, хочу сказать. А потолки какие царские для Лондона — четыре метра! Том провёл нас к двери.       Давайте обычным чем-нибудь, не будем сильно выпендриваться. Ну, не будем, так не будем. Я встал к двери, направил палочку на замочную скважину и тихо произнес: — Ouvrir (фр.открыть), — дверь медленно и бесшумно распахнулась, открыв нам вид на старикана, мирно храпящего в огромной кровати.