Космический корабль «P-02» перешел на пятую космическую скорость и попал в солнечную систему. Вокруг простирался Великий Космос. Пилот корабля послал сигнал на Землю, возвестив о скором прибытии.
Раздвинулись титановые двери. На мостик, в центр круглого помещения прошел куратор Селге с намерением проверить, как идут дела. Он внимательно оценил обстановку и, убедившись, что все в порядке, подозвал к себе ближайшего подчиненного.
— Все идет точно по плану? — негромко, дабы не сбить рабочий настрой, спросил он.
—Так точно, — ответил тот.
— Отлично. Напомните, в каком часу приземление?
— Приземление в восемнадцать часов, шесть минут по земному времени.
— Хорошо, — заключил Селге. Он включил планшет, нажал на экране зелёную кнопку и успешно завершил задание.
Задание заключалось в том, что ему, в сопровождении команды научного института, нужно было полететь на Нибиру и отыскать в заброшенном бункере уцелевшие артефакты цивилизации и журналы с переписью населения. Все, что было найдено, было погружено в багажный отсек корабля. Задачей Селге, как куратора экспедиции, было проследить за ходом работы и не допустить в ней любые неточности, с чем он справился.
Когда-то на Нибиру процветала великая империя, но с ходом времени распалась, как и все на свете когда-нибудь распадается, и на планету обрушились войны, затем ряд природных катастроф. Из некогда высоких золотых дворцов правительства сохранилась лишь малая часть, представлявшая собой ряды развалившихся колонн. Все выжившие нибирианцы ушли под землю, но их ослабевшая раса долго не протянула и вскоре вымерла. Никакие передовые технологии не смогли спасти их.
Селге собирался направиться в свою каюту, как посреди коридора столкнулся с молодым Игорем Селезневым, космобиологом и одним из научных сотрудников экспедиции. Тот протирал очки краем серой кофты и ничего не видел, пока в поле его зрения не стали проявляться очертания чего-то очень длинного, похожего на сиреневый столб. Когда сиреневый столб кашлянул, Селезнев быстро надел очки.
— А, это вы! — увидев куратора, он облегченно выдохнул, дотронувшись рукой лба. — Я уж было испугался, что на корабле появились «гости».
— Доброго вам вечера, — сказал Селге, подавив раздражение. Некоторым людям было трудно привыкнуть к необычному виду, каким обладала его раса. Он оглядел Селезнева.
Селезнев в свои двадцать четыре выглядел как щуплый старшеклассник, только что окончивший школу, к тому же он носил старомодные очки в толстой оправе, что делало его длинное лицо забавным. Правда, все это и такие его качества, как простодушие и рассеянность, соединялись в нем с блестящим умом и живым любопытством ко всему, в особенности к редким животным. Этому человеку хотелось все-все исследовать.
— Извините, а вы откуда? — вежливо спросил Селезнев.
— Только что с капитанского мостика, закончил осмотр, — прямо ответил куратор.
— Вы не видели Киру?
— Сами подумайте, что может делать стажер на мостике, — ухмыльнулся Селге. — В последний раз, а если быть точнее, полчаса назад, я видел вашу коллегу в холле.
— Спасибо, вы очень помогли мне! — Селезнев просиял и от радости даже поклонился Селге, но тот счел жест неуместным.
— Могу я задать вам один вопрос? — спросил куратор.
— Конечно, — развел руками Селезнев. — Я вас слушаю.
— Возможно, я ошибаюсь… Вам приходится по вкусу общество особи с дурным характером и провальной репутацией? Более того, ваша коллега не соблюдает правила, и я считаю, что вы, как лицо старшее по званию, должны присматривать за ней. Она мешает работе.
— Кира не мешает работе. — поправил Селезнев с улыбкой. — Мне казалось, эта экспедиция прошла без срывов. Не волнуйтесь, я обязательно послушаюсь вашего совета. Как думаете, я не опоздаю?
— Как знать, — задумался Селге. — Если отправитесь туда сейчас, успеете.
— Еще раз спасибо!
Селезнев убежал.
— Юные года, — вздохнул Селге, покачав головой. Он зашел в каюту и сел за написание доклада.
Холл, где вскоре оказался Игорь Селезнев, был наполнен членами экспедиции, среди которых числились археологи, руководитель и его заместитель, охрана, медики и среди всего разнообразия она — Кира Германовна — читала журнал «Межгалактический вестник» в глубоком красном кресле, лениво листая страницы. На левый глаз спадала рыжая челка. Кире было восемнадцать, в экспедицию ее взял дед-академик. Он всегда брал Киру с собой на работу, и так вышло, что она вовлеклась в научную среду и заинтересовалась историей древних цивилизаций. В поездках она везде старалась демонстрировать свои научные познания, но в силу своего напористого характера часто перегибала палку и вызывала раздражение у группы.
— Что-то ты долго, — сказала Кира. — Начальство задержало?
— Не совсем. Я помогал друзьям с починкой робота-посудомойщика. Никто не хочет час торчать на кухне.
— А, понятно-понятно, роботехники. — Кира закрыла журнал, поднялась с кресла и подошла к Игорю. — Это ничего. Я слышала, что тебя похвалили! Моё почтение, мистер Селезнев.
Селезневу показалось, что он расслышал в ее голосе зависть, но он не подал виду.
— Ну, — рассмеялся Селезнев, — не зови меня так. Мы не в Америке живем.
— И все же. Недавно ты полетел на Блук и вылечил там карликового динозавра, — напомнила ему Кира.
На планете Блук торговали животными с разных планет, всякими диковинами, всем, что могло поразить воображение любого человека (и не только), и Селезнев в последнее время зачастил туда.
— В тот раз мне подарили мешок мармелада за то, что я согласился вылечить беднягу. Он чихал и чихал, пока я не догадался, что у карликовых динозавров аллергия на водоросли. Я выписал его хозяйке рецепт с рационом питания, и она осыпала меня похвалами.
— Какая безграмотная женщина. — Кира фыркнула. Ей стало жалко динозаврика, который пострадал из-за чьей-то неосведомленности.
— Нет, просто за редкими видами нужен грамотный уход, только и всего. — Селезнев поднял указательный палец. Он не первый раз оказывался в подобной ситуации.
— Разговоры разговорами, но мне кое-что показать тебе надо. Не здесь. — Она обвела взглядом переполненный людьми холл. — Не хочу привлечь любопытные уши.
— И что же?
Не говоря больше ни слова, Кира взяла Игоря за руку и повела в направлении длинного коридора с иллюминаторами, ведущего к большой столовой и администраторской.
Пока они шли, Селезнев разглядывал потолок и не мог решиться спросить у Киры: а куда, собственно, они идут? Столовая прекратила обслуживание, последние пончики с полдника разобрали, и к тому же до посадки на Землю оставалось менее часа. В администраторской делать нечего, все равно у Селезнева нет доступа к ней.
Они свернули за угол. Кира остановилась и отпустила Селезнева, достав из кармана комбинезона блестящую монету, местами покрытую коррозией, и на вытянутой ладони протянула ему. Селезнев пригляделся — на монете был изображен силуэт существа, похожего то ли на ящерицу, то ли на сома с усами.
— Ничего себе! — удивился Игорь, возвращая монету Кире. — Где ты ее нашла?
— На самом нижнем уровне того бункера. Пока ваша команда возилась с приборами, я пробралась туда, где никто до меня не был. Там, в комнате с парой нехитрых ловушек я нашла отделение с разными вещицами и монету. Подумала, она точно украсит вашу коллекцию! Необычная, правда?
— Необычная, да, — согласился Селезнев, поправив очки и еще раз присмотревшись к существу, изображенному на монете.
— Неужели сама? — спросил он, удивляясь находчивости Киры.
— Сама! — воскликнула обрадованная Кира.
— Молодец. Это действительно круто, — похвалил Селезнев.
Он понимал, что значит желать, чтобы на тебя обратили внимание и стали относиться, как к «своему»; знал, что новичков на первых порах не принимает начальство, либо просто игнорирует в пользу каких-нибудь двоих-троих любимчиков.
— Идем, — сказал Селезнев. — Надо сообщить руководителю о находке. Если бы не ты, мы бы многое упустили!
— Да нет, нашелся бы кто-нибудь другой. Я просто успела. Побеждает тот, кто действует быстро.
Только они собирались повернуть в сторону гостиной, как навстречу им вышел куратор Селге. Это они поняли по перестукиванию двух пар членистых конечностей по полу. Селезневу всегда казалось, что Селге являлся мастером в чтении мыслей, потому что он самым первым узнавал о событиях в той среде, где находился. Коллеги часто шутили про его строгость. Шутили и уважали. Тихо ненавидя его и с глазу-на-глаз хваля за профессионализм.
Кире и Игорю казалось, что появление Селге развернется в их пользу.
Он остановился около них и достал планшет, на котором стал что-то сосредоточенно нажимать. Сбоку от планшета высветился экран с текстом в красной рамке — одной из статей свода правил. То, что бережно охранялось куратором под десятью паролями.
— Согласно правилам, хранение ценных исторических артефактов с малоизученных планет, без разрешения заведующего экспедицией, а также межгалактического совета ученых, категорически запрещено. — зачитал Селге монотонным голосом. — На вас данное правило также распространяется, Кира Германовна, хоть вы пока не обладаете никакими званиями. — он претенциозно хмыкнул, всем надменным выражением лица давая молодым людям понять, как им должно быть стыдно.
Игорь и Кира переглянулись.
— А от вас я такого не ожидал, — обратился к Селезневу Селге, а затем строго посмотрел на провинившуюся Киру, которой вдруг захотелось исчезнуть, лишь бы на нее не смотрели змеиные глаза куратора с узкими зрачками-щелочками.
— Простите нас, Селге. — извинился за себя и за Киру Игорь, который всегда оставался оптимистичным. — Я хотел сообщить вам, что это Кира нашла артефакт и собиралась показать руководителю.
Селге отвел взгляд в сторону, когда понял, что перестарался и ведет себя негуманно по отношению к коллеге Селезнева.
— Нельзя помнить все правила и хотя бы раз не нарушить одно из них. — Селезнев по дружески подмигнул куратору.
— Незнание правил не избавляет вас от ответственности, — отрезал Селге тем холодным тоном, который он применял к существам, испытывавшим его терпение. — И вы это прекрасно знаете.
— Посмотрите, как хорошо сохранилась монета. На ней изображен нибирианец! — Селезнев показал монету куратору.
— Да, — протянул тот, нагнувшись к монете. — И в правду, необычно.
Селге угас и признал за собой поражение.
— Сегодня ваши успехи порадовали меня, но по долгу службы я должен назначить вам наказание. Смягченной формы. А перед этим я конфискую у вас артефакт и доставлю его в багажный отсек. — Куратор вытянул вперед трехпалую руку и направил гравитационный луч на монету.
Кире и Селезневу пришлось молча согласиться с Селге. Даже если бы они затеяли спор, спорить с ним всё равно бесполезно. Самый малый аргумент куратора обладал большей силой, чем оправдания двух человек.
Селге ушел, а Кира с Селезневым вернулись в холл и затеяли игру в шашки.
Кира выиграла у Селезнева шесть раз, а он четыре. Селезнев не был победителем в шашках, зато в шахматах мог переиграть любого, а вот Кира шахматы ненавидела.
Кто-то включил телевизор, и внимание всех находящихся в холле переключилось на ведущего, сообщающего новости и прогноз погоды. Все по старинке. Ведущий рассказывал о похолодание и усилившийся дождь на Северо-Западе Москвы, о прорыве в области кибернетики и об отправлении в дальнюю галактику двух капитанов-добровольцев, которые вызвались доставить вакцину от болезни, превращающей всех здоровых инопланетян в серых дохляков. Еще неизвестно, был ли этот вызов шуткой, или нет.
Послушав новости, Кира задумалась о том, какая интересная, должно быть, жизнь, у капитанов — каждую неделю летать по разным галактикам, видеть новые земли. Все происходящее вокруг перестало волновать ее, и она погрузилась в свои мысли, пропустив раунд игры.
— Раз-два-три-четыре! — Селезнев обошел Киру и съел ее шашки. — Победа за мной.
— Ага, — ответила она сухо.
— Сыграем ещё? — Селезнев перемешал шашки на поле. — До прилёта ещё есть время.
— Не хочу, — проворчала Кира, — скучно.
— Я понимаю. — Селезнев улыбнулся. — Иногда меня такая тоска берет, что мне трудно взяться за любимое дело.
— Какая тоска? — поинтересовалась Кира и получила абстрактный ответ:
— Непонятная.
— Ясно, — только и смогла ответить она.
— Угу, — кивнул Игорь.
— Скоро мы окажемся дома, а потом опять день сурка, — вздохнула Кира. — Школа-дом-работа-дом-школа. Скука. Почему мы так редко участвуем в экспедициях вроде этой?
— Во-первых, жизнь не должна состоять из одного веселья, — ответил Селезнев, улыбаясь. — Во-вторых, будут ещё экспедиции.
— Я знаю, но мне хочется чего-то большего. Мы максимум три раза в году вылетаем куда-то, а знаешь, хочется посетить новые галактики. Мы многого не видели!
— Чего-то большего, — подхватил Селезнёв. — Смысл есть, только не все обладают такой свободой выбора, как, например…
— Космические пираты? — прервала его Кира.
— Ну ты даешь. Скажешь тоже… Я собирался сказать про жителей сектора…
Дальше Кира не слушала его.
Космическими пиратами становились авантюристы, которые бросали вызов обществу и стремились добиться полной независимости. Они, в общем то, были очень вольного характера, и мир правил и ограничений — это не про них. Также среди пиратов существовала идеология, что космос должен быть свободным.
Все это может показаться очень вдохновляющим, только во всей галактике о космических пиратах говорили в отрицательном ключе, и не просто так, а потому что среди них числились одни уголовники и негодяи. Они занимались тем, что торговали контрабандой на черном рынке, а иногда людьми; грабили корабли и убивали всех, кто смел мешать их бандитским планам. Если они скакали из одной системы в другую, то скорее улепетывали от галактической полиции, а не мирно путешествовали. Во всех новостях кричали заголовки: «Такой-то пират совершил нападение, отправлены отряды гала-полиции, просим граждан сохранять бдительность и сообщить нам, если увидите лицо этого пирата…»
И никто не отзывался, потому что космических пиратов было трудно поймать, тем более тех, кто обладал способностью маскироваться под кого угодно и под личиной невинности втираться людям в доверие.
***
Ровно в шесть вечера «P-02» высадился на поле Московского космодрома. Экипаж сошел с корабля и съежился от холода: погода переменилась, как и предсказывали метеорологи. Шел мелкий дождь и было очень промозгло.
Вокруг никого. Только роботы-грузчики носились туда-сюда по полю и разгружали багаж, скрипя механическими клешнями.
Вперед вышел руководитель экспедиции и стал созывать группу.
— Все в сборе? — Он вызывал каждого по фамилии, пока все не собрались около него полукругом.
— Отлично! Мы хорошо постарались. Если повезет, в дальнейшем состоится конференция, на которую я прошу всем явиться!
Раздались аплодисменты отряда и веселые возгласы. Несмотря на серую погоду многие радовались прибытию домой. В космосе хорошо, а на родной планете лучше. Кого-то ждали дома друзья, близкие, семья.
Кира со своим дедом Михаилом Анатольевичем стояли в стороне. Между ними шел серьезный разговор. Селезнев, как друг Киры, стоял чуть поодаль от них и не мешал.
— Бесполезно говорить… — Дед вздыхал и хмурил брови, но не злился на внучку. — Вроде бы ты взрослый и умный человек, Кира, но почему ты ушла, когда надо было оставаться со всеми? Твоя самостоятельность достойна похвалы, но не в этом случае.
— Я подготовилась, — отвечала она. — К тому же мне был известен план нижних этажей бункера. Я бы не пошла, не зная его. Что тут такого?
— Когда мы отправляемся на планету, жители которой давно не числятся в живых, мы не знаем, что может случиться, поэтому каждый из нас соблюдает меры безопасности. Ты не взяла с собой дополнительный кислородный фильтр. А если бы случился обвал, мы бы тебя всей экспедицией вытаскивали? В лучшем случае. А в худшем… — Дед замолчал. — Что бы я сказал твоим родителям?
— Дед, ты, это, слишком волнуешься обо мне. Я знаю, что делаю. Наша группа не отправилась бы туда, где небезопасно. Перед экспедицией планета тысячу раз сканировалась на наличие бурь, землетрясений и даже геопатогенных зон.
Кире не нравилось повышенное внимание к ее персоне. Как будто она могла атомную станцию взорвать! Или она совсем ничего не умеет делать, думала она, что за ней нужен глаз да глаз. Она любила деда, но в последнее время он относился к ней строго, и это напрягало ее.
— И пусть, — сказал дед. — Бывают разные ситуации.
Михаил Анатольевич вспомнил что-то, но посчитал надлежащим не говорить об этом вслух.
Он знал мир еще до становления Межгалактического Союза. Тогда многие расы воевали между собой, а между Землей и Марсом разгорался конфликт. Неизвестно, к чему бы он привел, если бы не разрешился.
У Михаила остались шрамы-маячки памяти с того времени: один из них поперек брови, заработанный в схватке с боевым роботом из отряда принца с Альфа-Центавра. Рука была заменена полностью функциональным стальным протезом.
Михаил был не из тех людей, которым нравилось вспоминать прошлое, как и все его поколение.
Это потом мир преобразился за короткий срок — еда стала бесплатной, появились разумные роботы, наука победила многие болезни и многое другое, и Михаил имел критическое мышление на этот счет, потому что считал, что в любом идеальном мире есть прореха.
— Ладно, меня ждут, — кивнула Кира в сторону Игоря. — Ты еще здесь будешь?
— Да, — ответил дед. — Мне нужно забрать вещи, потом доделать кое-какие дела на работе. Вернусь домой часов в десять. Можешь ехать без меня.
— Тогда пока! — обняв деда и попрощавшись с ним, Кира вернулась к Селезневу, которому уже надоедало ждать на месте, и они зашли перекусить в кафе.
Кафе терминала космодрома под вечер наполнялось самым разным народом. За столом в углу, у большого дерева, на котором росли крупные прозрачные плоды с красными и зелеными ягодами внутри, сидела компания сафаларцев и увлеченно и громко спорила о вкусах народной кухни.
За соседним столиком очень худой и бледный мужчина пил кофе и грел руки о чашку. Он казался очень нервным, мелко дрожал, а зубы его были плотно сжаты.
Но наши друзья не обратили на него никакого внимания и обсуждали последний чемпионат по киберфутболу, пока не сменили тему на домашних роботов, и Кира не вспомнила о том, что собиралась вернуться домой раньше восьми, и что домработник-андроид Лу испек торт в честь её возвращения на Землю.
Она попрощалась с Селезневым и вызвала такси, которое через минуту подлетело к космодрому, и запрыгнула в салон.
Селезнев отправился домой немного спустя, а перед отъездом встретил у выхода куратора Селге. Тот вместе с руководителем экспедиции и академиком Михаилом Анатольевичем подписывал какие-то бумаги. Своей трехпалой рукой он поставил печать и обменялся рукопожатием с руководителем.
Лицо куратора оставалось неизменно-серьёзным. Это хладнокровие, которым было пропитано каждое его действие, каждый жест и взгляд змеиных глаз, с одной стороны пугало, а с другой внушало любому индивиду, что перед ним некто особенный.
Действительно, думал Селезнёв, он не мог ничего знать о Селге, о том, чем он жил, его мыслях, чувствах, мечтах, слабостях. Куратор был закрыт для всех. А ведь так хотелось узнать, что у него на уме! Не бывает существ без слабостей.
Селге общается с людьми разного ума, умудряясь при этом не выходить из себя, пишет доклады, следит за порядком, организует культурные мероприятия, и не спит, и не ест, а ему хоть бы хны. С точки зрения биологии Селге — не человек, а с точки зрения души…
А кто его знает, может быть, он и время воспринимает иначе, раздумывал Игорь. Как космобиолог, он догадывался, с какой планеты родом куратор, но не знал. Ему не приходилось общаться с ним дальше скучных формальностей.
Селге кивнул коллегам, развернулся на двух парах членистых ног и проклацал к выходу.
Селезнев свернул экран, на котором писал заметку, поднялся со скамьи и вызвал такси.
Ждать долго не пришлось.
***
В пути Кира чуть не искусала все губы. Когда такси наконец остановилось у дома — двухэтажного белого здания, огражденного забором из матового стекла, с просторным зеленым двориком и апельсиновыми деревьями в саду — она спрыгнула на землю и побежала к воротам. Их открыл андроид Лу.
Лу был уникальным андроидом. Так он себя называл. Он зачесывал короткие черные волосы назад, одевался в строгий костюм 19 века, и мог сойти за молодого человека приятной наружности, если бы не его глаза. Дело в том, что глаза роботов отличались от глаз людей тем, что состояли из фотоматрицы и сенсоров, и при близком рассмотрении можно было заметить красную точку в глубине зрачка.
— Кира Германовна, с возвращением, — улыбнулся Лу. — Как прошла экспедиция?
— Отлично, — ответила Кира.
— Я слышал, что некоторые жители планеты Нибиру умели предсказывать будущее. Тогда почему они вымерли? — Лу потер указательным пальцем подбородок. — Возможно, потому что слишком много узнали?
Лу было свойственно постоянно задавать подобные вопросы и размышлять на высокие темы. Он был любознательным роботом.
— Естественный процесс вырождения расы, — сказала Кира. — Нибирианцы по любому бы вымерли.
Лу промолчал. Он хотел добавить что-то еще, но Кира спросила:
— Все дома?
— Так точно-с.
— Прекрасно.
Навстречу им на коротеньких лапках выбежал пушистый белый котенок. Лу взял его на руки и приласкал.
Кира посмотрела на него и усмехнулась. Она находила любовь андроида к семейству кошачьих забавной. Во дворе у них всегда бегали бездомные кошки, и никто не жужжал, потому что бороться с кошатником было бесполезно. Если всех кошек выгоняли, Лу находил лазейку, а на следующий день его обнаруживали сидящим на крыльце с мирно спящей на коленях кошкой. Такие дела.
В окнах ярко горел свет. Как только Кира и Лу вошли в дом, мать Киры, полноватая и энергичная женщина с кудрявой массой белокурых волос на голове, стиснула ее в своих объятиях.
— Ну, рассказывай, что вы делали? Дед не берет трубку. Видно, занят.
— Да, он вернется домой около десяти вечера, — освобождаясь из душных объятий матери, ответила Кира. — Мы летели долго. Ну как сказать долго… — Она задумалась. — Иногда просто скучно становилось. На космическом корабле из занятий только отжимания в спортзале, сериалы, игры с товарищами в киберпространстве и разговоры в столовке. Зато, когда мы высадились на Нибиру, стало интересно. Представь себе место, целиком состоящее из разрушенных дворцов, построенных из золота и изумруда. Я засняла уцелевшую колоннаду, — Кира перекинула матери экран со снимком архитектурного сооружения.
Лу неуклюже втиснулся между ними, чтобы разглядеть фото. Теперь они смотрели втроем. Кира показала другой снимок, с изображенным на нем невзрачным строением под цвет серого песка, которым была устлана вся планета.
— Потом мы распечатали дверь бункера и отправились на поиски артефактов. Мои коллеги час копались, а я решила поступить иначе: я спустилась этажами ниже и сорвала большой куш!
— Ну ты молодец, — похвалила мать.
Кира не стала рассказывать, как ее и Игоря «поймал» куратор Селге и обвинил в краже, потому что мать презирала всех, кто относился к ней не так, как она. По многим причинам она не одобряла тягу Киры к космосу. «Твой дед был таким же, как ты» — любила говорить она ей, и только потому одобряла начинания дочери, потому что те доставляли ей радость. Она видела, как блестели голубые глаза Киры, как розовели от азарта щеки.
Ей, как любой матери, хотелось, чтобы ее дочь была счастлива.
— Пожалуйте на кухню, — сказал Лу, — Я испек вкусный торт и хочу, чтобы его попробовали!
— Я специально дождалась тебя, чтобы не испортить такую красоту! — захохотала мать, — Лу мастер в кулинарии. Ему бы стать кондитером и основать свой бизнес.
— Извините, но я, пожалуй, откажусь, — засмущался Лу.
***
Поздно вечером в очень плохом настроении вернулся домой Михаил Анатольевич.
Кира в это время еще не спала, она рисовала живыми красками (На картинах, написанных такими красками, можно было увидеть в движении скачущих по лунному полю лошадей, и все переливалось разными цветами и жило своей жизнью. Очень занимательное занятие.) и слышала всё, что происходило за пределами её комнаты, как ворчал дед и как расспрашивала его мать.
Перейдём непосредственно к ним:
Мать Киры не знала, о чем первым делом спросить Михаила Анатольевича.
— Что могло произойти серьёзного? Это связано с твоей работой?
— Мы всё потеряли, — дед ударил кулаком протеза стену. — Везде одни придурки. Всё прозевали, слепые канюки! Я знал, что им нельзя доверять. Что такое охрана? Ноль с палочкой — вот что. Против этой шайки нет никаких орудий пыток, которые могли бы запугать их.
— Кого запугать?
— Пиратов! Кто из них мог так обхитрить камеры слежения и систему безопасности, мне неизвестно.
Кира зажала рот рукой от удивления, услышав слово «пираты». Она перестала рисовать и внимательнее прислушалась к разговору.
Расстроенная Мать Киры пыталась успокоить Деда.
— Я пойду туда завтра же. Мне надо обыскать корабль. Со склада украли ценный артефакт, привезенный из экспедиции! С ним шутки плохи. Пират просто не знает,
во что он ввязался!
Кира услышала всё, что ей было нужно.
«Это мой шанс стать Капитаном!», — возрадовалась она и начала думать над планом действий. Она пойдет на обыск вместо деда, а там приключения не заставят ее ждать.
Кира была так взволнована предстоящими делами, что не смогла заснуть до утра. Да, она понимала, что ее намерения — крайность, что она затеяла авантюру, но это не волновало ее и не могло остановить. Она не хотела отказываться от своей безумной идеи и не представляла, как бы жила по-другому.
