***
Счастье Нобу длилось недолго. Через три месяца к нему нагрянула полиция. Он только вернулся из магазина, накупив множество игрушек и всевозможных платьев для своей принцессы, когда раздался стук в дверь. В тот день Нобу умер второй раз. Они снова забрали его девочку, лишили прекрасного ощущения отцовства. Но почему? Он делал всё, чтобы маленькая Аяме была счастлива. Когда двое полицейских выводили ребёнка из комнаты, Нобу улыбнулся и прошептал: — Моя девочка, мы встретимся, когда упадёт последний лепесток сакуры. Даю слово. Я больше никому не позволю разлучить нас.2 глава - Встреча с Сакурой
10 февраля 2021 г. в 19:31
Прошло уже пятнадцать лет с тех страшных событий, полностью уничтоживших Нобу. Он уже готов был отправиться в леденящие душу объятия смерти, вот только, как назло, прибыл отряд из Конохи. Перед их глазами предстало жуткое зрелище, заставляющее даже чёрствые сердца шиноби обливаться кровью: догорающие дома, множество мёртвых тел мирных селян, истерзанных острым лезвием, и земля, окроплённая кровью. Подмога опоздала — враги уже давно скрылись, а спасать было некого. Или почти некого.
Нобу продолжал лежать на земле, смотря в глаза любимой дочери и сжимая её холодную окровавленную ладошку в своей руке. Умирая, он молил богов, чтобы те позволили ему встретиться в другом мире со своей семьёй. Как многое он хотел сказать и ещё больше — сделать. Но сердце постепенно замедляло свой темп; Нобу в последний раз посмотрел на дочь, безмолвно прошептал: «Прости» — и закрыл глаза, как ему казалось, уже навсегда.
Но один из коноховцев верил, что кто-то должен был выжить. Парнишка только выписался из больницы, когда его отправили на срочное задание. Более опытные ниндзя отправились на поиск вражеских шиноби, пока дождь не смыл окончательно все следы. Остальным же был отдан приказ исследовать местность в поисках каких-либо зацепок или выживших. Кизаши воспринял слова командира очень близко к сердцу, так как не раз ходил в это поселение — здесь продавались самые лучшие сладости ручной работы, сделанные с любовью и по старинному рецепту. Он часто прогуливался по этим улочкам, наблюдая за детьми, которые беззаботно играли. В этом месте царила особая атмосфера: местные жители обладали светлой энергетикой, здесь все знали друг друга, помогали и были добры. Возможно, это была вторая причина, почему парень бывал здесь — он просто хотел убежать от суровой жизни воина; хотел жить такой же беззаботной и спокойной жизнью, совершенно не думая, что каждая миссия может стать последней.
Поэтому он исследовал каждый метр, собственноручно роясь в углях и поднимая сгоревшие балки. Остальные шиноби махнули рукой: и так было понятно, что в живых не осталось никого. Но Кизаши верил, что его товарищи ошибаются; и собственное чутье не обмануло его. В лесу он увидел мужчину, который медленно истекал кровью, но продолжал крепко держать руку маленькой девочки. У неё были такие же розовые волосы, как у Кизаши; невольно в голове промелькнула мысль, что он сам мог вот так лежать, держась за руку своей дочери.
Девочку было уже не спасти, но вот мужчина был жив. Кизаши с трудом поднял его и постарался как можно быстрее доставить до товарищей — они помогут.
После этого задания Кизаши похвалил сам Хокаге, ведь мужчина выжил только благодаря ему. Коноховцы, проведя стандартный осмотр, поняли, что все жители поселения умерли, и не стали искать. Но именно Кизаши продолжал стоять на своём.
Нобу потребовались долгих пять лет, чтобы полностью поправить своё здоровье. Ранение в области брюшной полости ирьёнины вылечили с помощью специальных медицинских печатей. Они залечили внутренние органы, порезанные острым лезвием вражеской катаны, но позволили организму дальше восстановиться самостоятельно. К печатям прибегали в редких случаях, чтобы спасти человеческую жизнь, если обычные медицинские техники не помогали. В противном случае — организм просто перестанет регенерировать самостоятельно.
А вот восстановление ахиллова сухожилия было сложным и долгим. В первый раз его срастили неправильно, из-за чего Нобу не мог нормально ходить. Одну ногу он не мог выпрямить в колене, а на вторую и вовсе не мог наступить, словно она атрофировалась. Не один год ему потребовалось ходить каждую неделю в больницу, чтобы наконец-то полностью восстановить физическое состояние. Правда, левая нога иногда сильно болела, поэтому было принято решение — ходить с тростью. На всякий случай. Хоть врач и говорил, что Нобу полностью здоров, но он так устал от мрачности и неразговорчивости пациента, что в итоге просто махнул рукой: пусть поступает, как хочет.
Кто бы только теперь помог ему восстановить психическое здоровье? Ему часто снились ярко-зелёные глаза дочери, вот только в них не было былого озорного огонька, лишь бесконечный холод самой смерти. Сегодня ему тоже снились кошмары — та роковая ночь, полностью разрушившая его жизнь.
— Два букетика, пожалуйста, — сказал Нобу, протягивая бабушке деньги. Она была его соседкой с первого этажа. Милая женщина, всегда была вежлива и никогда не совала свой нос в чужие дела. Каждую субботу она приносила ему кусочек яблочного пирога или пирожки с мясом, прекрасно зная, что он одинок; но, несмотря на это, никогда не позволяла спросить: «Почему?».
— Держи, — ответила старушка, беря деньги и протягивая два букета сакуры. — Сегодня фестиваль сакуры, придёшь на салют?
— О нет, — усмехнулся Нобу, качая головой. — Я не очень люблю всё, что связано с порохом, взрывами и огнём.
— Понимаю, — сказала соседка, — у меня от громких звуков тоже голова болит. Да и опасны эти фейерверки: а вдруг загорится что? Вон сколько бумажных фонариков повесили, ещё больше, чем в прошлом году.
— Согласен, — задумчиво ответил мужчина, на секунду позабыв, где он и зачем пришёл. — До свидания, спасибо за цветы.
Нобу поспешил уйти с оживлённой улицы, где сегодня была ярмарка в честь фестиваля. Вдоль домов висели бумажные фонарики всевозможных красных оттенков, которые символизировали лепестки. Многие магазины переместили свои товары в небольшие телеги, отправляясь прямо на площадь, где было больше всего людей. Под влиянием праздничной атмосферы люди скупали разные товары, которые даже были им не нужны: всякие предметы из смолы с лепестками сакуры, амулеты из дерева сакуры и даже сладости, которые имели розовый цвет, но не имели ничего общего с цветком, в честь которого и устроен такой богатый праздник.
Повсюду слышались весёлые голоса и громкий смех. Нобу отчасти понимал их: шиноби каждый день рисковали своими жизнями, поэтому такой праздник им просто необходим, чтобы перезагрузить своё сознание. Как бы он хотел поступить так же, вот только все его страдания и боль уже въелись в подкорку головного мозга и никуда они не денутся.
Постепенно шум толпы остался позади, Нобу не спеша двигался в сторону кладбища. Сегодня была пятнадцатая годовщина смерти его семьи. Всех жителей уничтоженного селения похоронили за пределами Конохи, и только его жене и дочери выделили место на местном кладбище. Мужчина прекрасно понимал, почему Хокаге отдал такое распоряжение, ведь они расплатились за грехи Конохи.
Подойдя к одному надгробию, на котором были выбиты два имени: «Аяме Нисимуро» и «Наоми Нисимуро», мужчина положил два букета.
— Я принёс вам ваши любимые цветы, — тихо произнёс Нобу, резким движением смахнув непрошенную слезу. Каждый год он обещал себе не плакать и каждый раз не сдерживал обещания. Говорят, что с годами боль притупляется, но это было не так. Иногда работа и быт поглощают тебя, но стоит хоть на мгновение остановиться и закрыть глаза, как он чувствует нежное прикосновение Наоми к своему плечу, слышит смех Аяме. Но стоит открыть глаза, как иллюзия рассеивается, словно туман поутру.
Каждый раз, когда Нобу приходил на кладбище, его охватывала злость на самого себя. Он был отцом и мужем, в его обязанности входило лишь одно — сделать жену и дочь самыми счастливыми на этом свете. Но он не справился, и теперь дорогие ему люди мертвы, в то время как самого Нобу разрывало на куски от боли. Он несколько раз хотел покончить с собой, но каждый раз останавливался. Не хватало смелости сделать последний шаг. Да и кто, кроме него, будет ухаживать за могилами и приносить красивые букеты сакуры?
Сжимая кулаки, Нобу беззвучно плакал и задыхался от душевных мук, которые, словно дикие и голодные звери, разрывали его изнутри. Они наслаждались каждой клеточкой его боли и росли с каждым днём. Мужчина опасался, что однажды внутренние демоны возьмут над ним вверх, и тогда он окончательно потеряет себя. Когда-то это точно произойдёт, потому что держать оборону больше нет сил.
Нобу пробыл на кладбище до самого вечера. Лишь когда солнце стало клониться к горизонту, окрашивая небо вязкими красными и оранжевыми красками, он поспешил домой. Надо было добраться домой до темноты, чтобы избежать давки и салюта. Яркие огоньки, которые все находили красивыми, были отвратительны для него и ассоциировались с адским пламенем, который унёс многие жизни. А ещё ему было невыносимо смотреть на все эти счастливые лица и веселящиеся семьи и парочки. Потому что сам был этого лишён. Как бы это ни было эгоистично, но чужое счастье приносило боль.
Неожиданно среди толпы он услышал детский смех, чётко выделяющийся среди гула толпы. Нобу поднял свой взгляд и даже остановился. Там была она. Его девочка — милая Аяме. Такие же прекрасные розовые волосы, едва доходящие до плеч, зелёная повязка на голове, которая так прекрасно сочеталась с цветом глаз. Девочка была одета в прекрасное праздничное кимоно салатового цвета, на котором были изображены несколько веточек сакуры. Дорогая ткань, но малышке было всё равно: уронив на ткань часть мороженного на палочке, она постаралась оттереть его, но сделала только хуже. Однако это её не огорчило; громко засмеявшись, она побежала к друзьям, радостно махая руками. В этот момент Нобу кто-то толкнул, и он потерял ребёнка из виду.
После этой встречи Нобу изменился. Он стал чаще выходить из дома, прогуливаясь в людных местах и мимо детских площадок. Та девочка была реальна. Его Аяме была жива, и он искал её.
Спустя две недели мужчина снова встретил её, но уже на детской площадке. Другие дети называли девочку Сакурой, и Нобу подумал, что Аяме идёт новое имя. Он наблюдал за ней, наслаждаясь звонким смехом и такими яркими зелёными глазами, в которых горел самый настоящий огонь.
Нобу приходил каждый день на детскую площадку с книгой в руках, чтобы осторожно понаблюдать за своей девочкой. Она пошла в мать: никогда не давала младших в обиду, хотя поначалу дети сами выбрали её за добрый нрав самым слабым звеном. Но тут за неё заступилась другая девочка, которая казалась ещё меньше Сакуры, но сколько в ней было уверенности и силы. В тот момент мужчина понял, что именно такую подругу он и желал для своей дочери.
Так прошла ещё одна неделя, на Нобу никто не обращал внимания, ведь на площадке было много родителей, которые так же уткнулись в книги, пока их дети играли друг с другом. Но однажды мужчина понял — ему мало вот таких встреч. Он хочет быть настоящим отцом: проводить время со своим ребёнком, готовить для неё еду, баловать игрушками и читать сказками.
Всего один день ему потребовался на размышления, ведь решение было принято, как только возникла эта идея. Обдумав свой план, Нобу приступил к его выполнению.
Он похитил Сакуру, чтобы быть ближе к дочери.
Сделать это было несложно, потому что женщина и мужчина, с которыми девочка росла, были шиноби и довольно часто отсутствовали на миссиях. В основном воспитанием девочки занималась пожилая женщина, но та уже была слишком стара и не всегда справлялась.
Нобу считал, что с воспитанием он сам прекрасно справится. Он не был шиноби, поэтому ему не надо было отлучаться на миссии и оставлять любимую дочь совершенно одну. Вот только всё пошло совсем не так, как он планировал. Милая Аяме совершенно не помнила своего отца, постоянно повторяя, что хочет к своим родителям. Горькие слёзы разбивали его сердце, но мужчина не собирался останавливаться. Он пообещал себе, что вновь заслужит доверие дочери.
Каждый день Нобу готовил ей вкусные блюда, пусть неумело, зато с душой. Читал детские сказки, которые так любила Аяме, покупал красивые куклы в магазине, в котором работал уборщиком. Но ребёнок всё равно не подпускала к себе.
— Дяденька, отпустите меня. Я никому не расскажу о вас, — пообещала Сакура, растирая левое запястье, покрасневшее от цепи, которая не позволяла ей отойти больше чем на два метра от кровати. — Пожалуйста, умоляю вас.
— Милая моя, — отвечал Нобу, — я не могу позволить, чтобы злые люди опять разлучили нас. Я ждал этой встречи пятнадцать лет, и вот боги наконец-то сжалились надо мной, позволив встретиться с тобой.
— Вы зовёте меня Аяме, но я Сакура, — продолжала настаивать девочка. — Я не та, о ком вы говорите. Пожалуйста, отпустите, я хочу к маме и папе.
Сакура заплакала, а Нобу разозлился. Стукнув по столу, он тихо, но угрожающе произнёс:
— Я твой отец, Аяме. Те люди отняли тебя у меня, и я больше никогда тебя не отпущу.
После этих слов мужчина направился к двери, но перед тем как выйти из комнаты, он обернулся и сказал:
— Будь хорошей девочкой и не кричи, иначе мне придётся завязать тебе рот, как в прошлый раз. Я очень дорожу тобой и не хочу потерять. Не заставляй меня так поступать.
Сакура осторожно кивнула, а потом заплакала, когда закрылась дверь.