Истории. Duskwood

      Всё закончилось.       Закончилось.       Всё.       Буквально.       Они нашли пропавшую девушку. Они помогли арестовать преступника. Но из всей компании Мари продолжала общаться с Джесси и иногда с Донфортами — с Ханной и Лили.       Они нашли пропавшую девушку, но теперь без следа, словно развеявшись по воздуху, пропал парень. Тот, кого она по незнанию тоже причисляла к Донфортам. Тот, кого успела полюбить за время расследования. Тот, кто почти заставил сомневаться в собственном рассудке своим исчезновением. Он не просто перестал отвечать на сообщения: все улики, все переписки исчезли. Если бы не пара скриншотов самых милых моментов, спрятанных на флэшке, Мари бы на самом деле начала сомневаться в себе. Джейк говорил, что осталось потерпеть совсем чуть-чуть, что, когда всё закончится, ситуация изменится кардинально.       Что ж, по крайней мере он был честен. Его отсутствие в её жизни — тоже изменение.       Когда однажды утром обнаружила, что Джейк исчез, Мари не стала кусать ногти, метаться по комнате и в отчаянии лезть на стену. Просто вздохнула, спрятала телефон и стала собираться. В романтических фантазиях она могла строить дом, в котором они с Джейком жили душа в душу, воспитывая хомячка по имени… Но в глубине души она знала, что это невозможно. Джейк хакер. Он в розыске. Логично, предположить, что счастливой семейной жизни им не видать.       Слёзы сами катились из глаз, но Мари вытирала их, улыбалась и снова, снова повторяла про себя, что так всё и должно быть, именно так — правильно.       Вздохнуть, набраться сил, снова улыбнуться. Кажется, у неё получалось притворяться, что всё хорошо. Во всяком случае никто из знакомых ни разу не сказал, что у неё что-то не так с лицом, что она грустная или вроде того.       Итак, она притворялась почти полгода, нервно кусая губу каждый раз, когда коллеги сплетничали о милашке-новичке из IT, и молясь, чтобы не столкнуться с багами. Потом стало как будто легче.       В тот день Мари немного задержалась на работе, чтобы закончить важный документ, и из офиса она выходила уже в сумерках. Проводить вечер пятницы в одиноком доме хотелось меньше всего на свете, и она развернулась, побрела в сторону парка, в центре которого находился пруд с утками — одно из любимых мест.       Опёрлась на ограду, глядя вслед птицам, плавно пересекающим пруд. Стемнело, она не видела почти ничего, зато погрузилась в мысли полностью. В вечера вроде этого воспоминания оживали, она вновь переживала эмоции, которые ощущала, когда впервые они с Джейком смогли поговорить не о расследовании, когда он сказал, что ему важно её мнение о нём…             — Я привык видеть, что ты улыбаешься так, будто вот-вот расплачешься, Мари, — голос за спиной заставил подпрыгнуть и обернуться, сжимая рабочую сумку, как будто она могла защитить её от незнакомца из тени. — Но сейчас ты выглядишь по-настоящему счастливой.       Он вышел на свет, и она увидела, что самым страшным в молодом брюнете были тёмные круги и мешки под глазами. Но руки продолжали сжимать сумку.             — Должен признать, искренняя улыбка тебе больше к лицу.       Он потянулся к ней, будто хотел коснуться лица или копны волос. Она отшатнулась — на несколько мгновений незнакомец замер с вытянутой рукой, затем спрятал её в карман и отвёл взгляд. Неловкость молчания нарастала.             — Прости, я тебя знаю?             — Нет, не совсем. Не лично. Мы вместе работаем полгода, но ты как будто избегаешь меня.             — Не замечала такого, — пожала плечами. — Из какого ты отдела?             — IT.             — А… Ну, у меня вроде как не было проблем. И сейчас тоже нет, так что… Ты хотел чего-то определённого?             — Поговорить. Не могу думать ни о чём, кроме тебя, с тех пор, как, хм, увидел тебя. Ты довольно очаровательная.       Мари отвернулась, снова опёрлась на ограду, пытаясь отыскать уток.             — Мне однажды говорили такое.             — Дай-ка угадаю. Потом этот идиот исчез, не сказав ни слова.             — Он не идиот! Просто… Думает, что так будет лучше.             — Он идиот. Поверь, я знаю, о чём говорю.       Они стояли совсем близко друг к другу, локти почти соприкасались. Она не находила в себе сил возразить или просто сказать что-то. Слёзы снова собрались в уголках глаз.             — Я снова заставил тебя грустить. Прости.             — Снова?             — Хотел бы я, чтобы ты сейчас улыбнулась, — он замолчал на несколько секунд. — Как в тот раз, когда мы только включили ожившую легенду в список подозреваемых.       Сумка глухо стукнулась о землю.             — Не может быть… Джейк…             — Твой идиот вернулся, Мари. Улыбнёшься для меня?             — Ты не идиот, Джейк, — она уткнулась лбом в его плечо, пряча одновременно улыбку и слёзы. — Я ждала тебя.             — А я искал тебя.       Она почувствовала его руки на талии.       Всё закончилось.       Джейк здесь.       Он дома.