каждый раз.

Вечеринки в кругу друзей это всегда круто, не так ли? Ты расслаблен, атмосфера не давит, все свои. Лейблком такое любит. Ребята всегда собираются после съёмок крайнего выпуска в сезоне «чбд». Зовут всех знакомых, чтобы вдоволь повеселиться. Каждый раз. Рустам пробегает глазами по всем присутствующим, ищет её. Каждый раз. Каждый раз на вечеринке была девчонка. Вроде чья-то знакомая. Она вела себя тише всех, то ли от стеснительности, то ли от того, что здесь ей не с кем общаться. Она была одета в мешковатое худи. Каждый раз. С пучком на голове. Каждый раз. Кажется, её нет? Не пригласили? Сама не пришла? Странно. Рустам пожимает плечами и отводит взгляд от всех. Идёт к столу, наливает что-то спиртное в стакан. Ну, что-то типа вечеринки же, все таки. Спустя некоторое время снова вспоминает её. Они успели познакомиться в прошлый раз, её звучное имя сейчас проносится в пьяной голове. Она болталась возле колонок каждый раз, когда звучали любимые треки. Она сидела в углу на диване, листая телефон, когда они заканчивались. Он спросил в тот раз её имя и "че такая грустная?". В ответ она улыбалась и говорила: "не грустная, просто серьезная". Потом рассказывала что-то про учебу, пока Саидахмедов залипал на её ямочки на щеках и чуть уставшие глаза. А потом сказал: "ладно, веселись, увидимся." И где же она? Душно. Вышел на веранду. В руках все ещё стакан с болтающимся алкоголем. Обводит глазами двор дома Щербакова. Погодите? Неужели она? Хрупкая фигура притаилась на широких садовых качелях, её освещал маленький фонарь. Все так же укутана в худи. Рустам подошёл. — Привет. тихо, чтобы не испугать. — Ой, привет, а ты чего здесь? — Да это скорее к тебе вопрос. Одна. Не хочешь ко всем присоединиться? — Да нет, голова немного болит. Здесь спокойнее. отводит взгляд, ещё сильнее пряча ладошки в рукавах. — Как знаешь. Рус замечает блокнот возле неё. — Что пишешь? — Не пишу. Рисую. засмущалась. видать думает, что зря сказала, сейчас же попросит показать. — Ого, покажешь? что и требовалось доказать. — Не думаю, что это достойно того, чтобы смотреть. — Да брось. присаживается рядом. — Ладно, можешь полистать. Страничка за страничкой, куча разноцветных образов, следом за которыми черно-белые портреты. — А говорила, что не достойно. У тебя талант. продолжает смотреть и искренне восхищаться. Страничка. Ломаные, смазанные части лица, выведенные твёрдым карандашом. Там лохматые волосы, большие глаза и борода. Стоп что? Борода? Рустам смотрит и видит, что это он. Ну или какой-то человечек, подозрительно похожий на него. А она ведь забыла. Забыла, что в прошлый раз, сразу как он ушёл, она достала блокнот. Ловила глазами его в толпе гостей весь вечер. Забыла. А теперь краснеет. — Это что, я что ли? Руст усмехается, но так светится и в глаза ей смотрит. — Ну да. Да так, ничего особенного, просто попробовала тебя нарисовать, и все. Отговаривается. — Это же крутяк! Где ты так научилась? Она рассказала. Рассказала как её маленькую заставляли ходить в художку, как она не хотела. Бросила. А потом через пару лет сама взялась за карандаши и кисточки. А потом он рассказал, как однажды попал на тренировку по брейк-дансу. Не бросил. Рассказал как в юмор пришёл, а она о том, как устала готовить дипломные работы. Было очень поздно, она уже съеживалась от прохладного летнего ветра, невольно пододвигалась к нему ближе. Он это замечал, но и пусть. Так ведь теплее. Верно? Она все ещё говорила. Говорила где хочет побывать, какую музыку слушает, что обычно заказывает в старбаксе. А он все так же залипал на её ямочки на щеках и чуть уставшие глаза.