***
В субботу отец закатил скандал — он был не согласен оставаться в эти выходные дома. «Как будто у бабушки с дедушкой он отрывается по полной,» — думал Джерард. Мама мотивировала свое решение никуда не ехать тем, что к бабушке и дедушке приехали какие-то родственники отца, и ей не хотелось с ними видеться. Отец сначала нервно расхаживал по всему дому, а затем бросил несколько вещей в сумку и уехал. Мама злилась, и почему-то решила сорвать свою злость на большой кассете куриных яиц, которые она купила, чтобы спрятать в саду для детей — в этом году апрель заканчивался Пасхой. Ни Джерард, ни Майки ещё ни разу в жизни не видели, чтобы кто-то с таким наслаждением опускал яйца в кипяток, поэтому они решили не тревожить маму. Джерард лежал на диване и смотрел мультики по телевизору, когда Майки снова выглянул из-за угла кухни с весёлым, но немного напуганным лицом. Джерард тихонько хихикнул. Майки проследовал от кухни прямиком на улицу, захватив пачку сигарет. — Майки! — Клянусь, если ты сейчас начнешь читать мораль… — Подожди, я с тобой! Джерард вскочил с дивана и подбежал к этажерке, надел какие-то стремные старые тапки, и они с Майки вместе вышли на улицу. Младший из братьев тут же уселся на деревянные ступеньки, и Джерард недоверчиво покосился на него. — Ты что, прямо на пороге будешь это делать? — А какая разница? Окна из кухни все равно выходят на задний двор. Тем более, отца нет, и убивать меня некому… Или есть, кому… — Майки задумчиво почесал подбородок зажигалкой. — С чего ты вообще решил пойти со мной? Лежал бы, смотрел Луни Тьюнз. Ты же не куришь. Или куришь… Джерард вздохнул: — Нет, не курю. Не знаю. Я просто… Не знаю. Устал. Майки хлопнул брата по спине и закурил. — Чувства отнимают много сил? — Не совсем, — стушевался Джерард. — Ну может, и отнимают. Но это разве считается? Я имею в виду, меня тревожит, что кто-то понравился мне так быстро и сильно. — Это нормально. Так бывает, и не у тебя одного. — Да знаю. Но ведь у всех это заканчивается плохо, а я не хочу, чтобы это закончилось плохо. Или вообще закончилось, — шмыгнул носом Джерард. — Знаешь, Джи… Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Не думай о том, как все может закончиться. Просто постарайся хорошо провести время. — Майки приобнял его за плечо, делая тяжку. — Ты прав. Мне бы убедить в этом себя.***
Итак, отец уехал, мама злилась на кухне, а Майки ушёл шататься с какими-то своими знакомыми, и поэтому Джерард сидел в гостиной совершенно один. Он почти чувствовал, как его лицо киснет все сильнее с каждой минутой. В итоге, в какой-то момент ему стало так тошно, что он вышел на улицу, сел на свой серенький велик и поехал. Он даже не замечал, какие улицы проезжает, потому что на подсознательном уровне понимал, что сможет вернуться домой из любой точки Бэлльвилля без труда. Он смотрел то на дрожащие бусины фенечки, украшающей левую руку, то на лица прохожих, пытаясь высмотреть в каждом какого-то знакомого, чтобы остановиться и поздороваться. И надо же, самым чудесным образом он чуть не проехал мимо самого желанного для него на тот момент человека — Фрэнка. Джерард затормозил слишком резко, когда тот окликнул его сзади. Переднее колесо велосипеда вывернулось, и велосипед вместе с Джерардом завалился на бок. Фрэнк подбежал к охающему от боли Джерарду и помог ему встать. — Ты в порядке? Джерард снова застонал. — Где-нибудь есть раны, или ты просто ушибся? — Крови вроде нет, — ответил Уэй, оглядывая свои руки и ноги и ощупывая лицо. Фрэнк оттащил велик к лужайке и помог Джерарду отряхнуться от пыли. — Смотри по сторонам иногда! Джерард глупо улыбнулся: — А куда ты шёл? — Вон там справа видишь дом? Это моих бабушки и дедушки. Меня послали в магазин. — Фрэнк кивнул на пакет с продуктами. — А ты? Ты же говорил, что не любишь спорт? — Ненавижу, — взмахнул рукой Джерард, бряцнув в воздухе фенечкой. — Мне просто стало скучно, потому что все разбежались, и я один. — Понимаю. Я бы предложил тебе прогуляться, но моя бабушка сказала, что вечером перед Пасхой не гуляют. Но ты можешь проводить меня до двери, если хочешь. Уэй вздохнул, поднимая велосипед. — Ладно.***
Когда Фрэнк помахал и исчез за серой дверью, Джерард опустил голову и постоял еще пару секунд во дворе Айеро, опираясь на велосипед. Затем он вяло перекинул ногу через сиденье и поехал в сторону своего дома. Каково же было его удивление, когда он услышал, как запыхавшийся Фрэнк пытается его догнать. Он тут же остановился, выставив сбоку ногу. Фрэнк, наконец догнав его, сказал: — Я убежал от бабушки. Она, скорее всего, теперь обидится на меня. — Но ведь это так нелогично! — Ага. Как думаешь, что меня теперь ждёт — семь лет несчастья или ад после смерти? Джерард хихикнул, выставляя вперёд руку с браслетом. — Добро пожаловать в ряды грешников. Фрэнк осторожно тронул рукой бусины. — Вау… — Хочешь её? — немедленно спросил Джерард. — Она же твоя! — Я ещё сделаю. Не сделает. — Ладно. Короткие ногти Фрэнка были накрашены в чёрный, и это удивительно хорошо смотрелось с браслетом Джерарда.