Она клинически уникальна.
Слишком далека и недосягаема, но пока я вбиваю хрупкое тельце в податливый шёлк мягкой постели её слишком много. Неутолимое желание. Сладость. Соблазн. Приторный вишнёвый ликёр в перемешку с Chanel Chance N5. Так ощущалась молочно-белая в свете луны кожа. Контраст блестящей и гладкой изнанки с слишком горькой и неизведанной действительностью. Она касается меня кончиками ледяных пальцев, провожая в горящую пламенем душу. Где невинность пересекается с наслаждением, а сладость встречается с соблазном. С ней я быстро привык к мысли, что эта девушка имеет разрушительную силу. Красота, не лишённая изящности в каждом девичьем изгибе, и пока она ловко поддевает шершавый лист бумаги, мой взгляд тонет в ней. В спадающем по плечам огне, что она лишь небрежно перебирает в процессе чтения. В оправе выпирающих ключиц с налитыми кровью отметинам и в манящем продолжении, скрытым под полупрозрачной тканью халата. Медовый взор скользит по блеклым строкам, но я знаю, что она чувствует меня. — Жизнь глазами Рауля Де Шаньи... Я не слушаю. Позволяю увлечённо говорить о вещах, совершенно меня не интересующих, чтобы видеть эту искру. Закат тлеет на горизонте, окутывая грядущую луну в облачный плед, и она снова тает вВсё ещё дьявольски далеко.
Покидает меня ранним утром, лишь позволив тёплым солнечным лучам пролиться на маковые поля. Спешно подбирает мятую рубашку, накидывая на обнаженное тело и я точно знаю, что больше она не вернётся.