***
Я проснулась на своей кровати. На этот раз я ничего не видела, но слышала эти слова. «Почему этот голос кажется таким знакомым… И эти прикосновения…» — я машинально дотронулась рукой до щеки, пытаясь подражать обладательнице таинственного голоса. От размышлений меня отвлекла Нотару. — О, ты наконец проснулась, соня! — И тебе доброе утро. — Давай быстрее! Ещё на завтрак надо успеть! — А что случилось? — Аргх! Ты, что забыла?! Мы же собирались сходить к исследователям и узнать, что там с Риц и друзьями Куро! — А… Точно, совсем забыла… — Боже, ну и что же ты будешь делать с такой дырой в башке вместо памяти… — продолжала ворчать Нотару, выйдя из комнаты. Я быстро натянула китель и поспешила за ней. Прошло уже около недели с появления и исчезновения таинственного дракона. Все выжившие вернулись на «Токио плюс». В свете последних событий, нас конечно же допросили, но к счастью наказания за этим не последовало. Видимо им было просто не до этого. Аномальными и пойманными фуриями занялся исследовательский отдел. По началу мы не хотели отдавать Риц, но их глава клятвенно заверил, что вернёт нашу «подругу» в целости и сохранности, как и других аномальных. Собственно, к нему мы и собирались наведаться после завтрака. Из-за всего пережитого я прибывала в некой полупрострации, и сегодняшний сон только этому поспособствовал. — Ты сегодня какая-то через чур задумчивая, снова ведение? — спросил Томое, когда мы уже сидели за завтраком. — Да… Хотя я больше слышала, чем видела… — Что на этот раз? Если очередная катастрофа, то говори сразу, — кажется Гурен снова был не в духе. — Марта, ты же такие же сны видишь? Что там было? — Нотару посмотрела на сидящую напротив девушку. — Мне ничего не снилось… Может это просто обычный сон, только странный? — Марта поправила очки. — Я не знаю, я просто слышала одну фразу… И ещё были прикосновения… — Может тебе приснилось как ты со своим будущим парнем… — она многозначительно сделала правой рукой знак «ок» и просунула в получившееся кольцо указательный палец левой руки. — Не смешно, окинавская ты извращенка. — с презрением сказал Гурен. — А что это означать? — похоже в процессе разговора мы не заметили, как к нашему столу подошёл одетый в новую военную форму Куро. — Правильно говорить «означает», и не надо тебе этого знать! — замахала руками Марта. — Почему не надо? Надо, ему придётся рано или поздно это с девушкой дела… — Нотару не успела договорить, как её прервал Гурен. — Ты можешь уже закрыть варежку? Как вообще разговор о сне сошёл в эту пошлятину?! — он гневно смотрел на Нотару. — Ладно, в любом случае садись к нам, — обратилась к Куро Марта и кивнула на свободный стул. — Так вот, возвращаясь к фразе, расскажи по подробнее, — Томое отпил чай из своего стакана. — Так вот, фраза была произнесена женским голосом… — продолжила было я. — Так ты из этих?! — перебила меня Нотару. — Ивасаки! Кажется тебя уже вежливо попросил заткнуться! — брови Гурена съехали к переносице. — Ладно, ладно, я молчу. Вот, рот на замке, а ключ выброшен, — лицо Нотару снова стало нейтрально-скучающим. — Кхе… Я продолжу. Голос был знакомым и… Не знаю как описать… Родным? А ещё сама фраза… Это точно был не официальный язык. Но я частично понимаю её смысл. — Может быть это был твой родной язык? — предположил Томое, — Английский кажется? — Ты сказала, что примерно поняла смысл этой фразы, можно по подробнее? — Марта вопросительно посмотрела на меня. — Ну что-то вроде «ты будешь счастлива, моя дорогая Раф», там было ещё несколько слов, которые я не могу понять. — я задумчиво перебирала свои золотистые волосы. — Можно использовать словари или переводчик… — предложил Томое. — Сомневаюсь, что там было что-то важное, но потом стоит этим заняться. А сейчас ешьте быстрее, мы ещё должны сходить к нашим фуриям, — сказала Нотару, беря поднос с пустыми тарелками. После скоропостижного завтрака, мы отправились в лабораторию. Герметичная дверь с лёгким шорохом отъехала в сторону, пропуская нас в довольно светлое помещение. — А вот и вы! — старый профессор, который привлёк моё внимание в первый день, встал из-за стола и широко улыбнулся. — Доброе утро, господин Шатенгримбер. — сказала Марта. — Ну что вы, не стоит так официально. — глава исследовательского отдела, Пол Шатенгримбер, был похож на огромного белого старого кота в очках. — Думаю, вы знаете зачем мы пришли. — Гурен скрестил руки на груди. — Да, конечно, я как раз закончил. — при этих его словах из-под стола вынырнула Риц и невозмутимо направилась ко мне, — У исследовательского отдела давно есть теория о том, что все фурии изначально были обычными животными, которых кто-то не совсем удачно генномодифицировал. Изучая так называемых аномальных, я заметил значительное отличие в строении мозга, а в частности лобных долей. К тому же, сравнив организм обычной фурии с аномальной, я пришёл к выводу, что первые так же всеядны, но по какой-то причине нападают только на других существ. — То есть, фурий кто-то специально натравил на людей? — спросил Томое. — Именно. — раздался сзади голос Арианы, — Вы ведь рассказывали мне о человеке, которого те двое называли Но. Скорее всего это и есть корень наших проблем. — Но тогда этот Он должен быть учёным. — Томое задумчиво почесал подбородок, — Да и у Него должна быть не хилых габаритов лаборатория и не факт, что одна. — В любом случае, как только очнётся тот парень, Укротитель, мы сможем его обо всём распросить. Однако Сина погорячилась, сведения от двоих были бы более точными. Кстати, удалось выяснить кто он? — Пол повернулся к Ариане. — Да, его настоящее имя Брайль Эванс. Пропал во время «Токийского инцидента». Его удалось опознать, благодаря одной сотруднице разведки, которая, по счастливому стечению обстоятельств, была послана на «Токио плюс». Кажется её зовут Дарья Клименко, точно не скажу, — Брайт вздохнула. — Кстати, а где он? — вмешалась Нотару. — В отделение интенсивной терапии, в госпитале на станции. Не волнуйтесь, Эванс под присмотром, кроме врачей к нему почти никого не пускают. — Однако его тело сильно изменилось, как и у того Томаса. По одним только анализам крови много чего видно. Если не вдаваться в подробности, то этих двоих скорее всего попытались или срастили с фуриями, или превратить в фурий. И я рискну предположить, что мистер Куро тоже был подопытным в таком эксперименте. — он посмотрел на парня. — Я не знаю. Я ничего не помнить до того, как оказался в той лаборатории. И то, что происходило там помнить смутно. Но, я понимаю, что не такой, как другие полукровки, — Куро отодвинул волосы, заквывавшие половину его лица, и мы увидели очень большое неровное чёрное пятно, посреди которого красовался жёлтый глаз с вертикальным зрачком. — В любом случае, тебе повезло больше, чем им. Однако Эванса ведь считали погибшим… — Ариана похоже задумалась. — Что ж, в любом случае можете забирать вашего необычного друга, Риц кажется? — Шатенгримбер обеспокоено посмотрел на Ариану, — А аномальные пока останутся в лаборатории. Мы не причиним им вреда, и вы сможете их навещать, пока находитесь на станции. Да и этим фуриям тут явно будет безопаснее, насколько я понял, обычные фурии агрессивны по отношению к аномальным. — Хорошо, — Куро кивнул. — Профессор, если вы не возражаете, — мы с Гуреном чуть отошли от ребят, — Мы бы хотели поговорить с вами позже, наедине. — Конечно, приходите вечером, часов в 7. Мы покинули лабораторию, но я успела услышать слова профессора Пола: «Я знаю, о ком ты подумала, Ариана, но мы все видели труп. Скажи мне, что бы ты почувствовала, если бы он вдруг вернулся?» К обеду всё уже разошлись кто куда. Я брела с Риц по одному из коридоров, рассматривая пасмурное небо сквозь панорамное окно. Изредка мимо проходили учёные или солдаты. Некоторые из них косо на нас посматривали, но мне было по большому счёту всё равно. «О ком тогда говорил Шатенгримбер? И те слова Арианы… «Takuma no kaminari» кажется… Такума… Брат Гурена?! Может ли быть, что Брайт как-то связана с этим? Хотя конечно может, она же глава отдела по истреблению фурий! Но вроде до Арианы был кто-то другой… Если подумать, я почти ничего о ней не знаю… Да и с чего я взяла, что Брайт говорила именно про того Такуму?! Мало ли японцев с таким именем! Да и не факт, что это имя, может просто какое-то японское слово!» — яростно думала я, — «Аргх, от этих размышлений голова кругом!» — О, Раф, что ты здесь делаешь? — я обернулась на голос. — Это ты, Томое? Я кажется задумалась. — Да. Я тут давно хотел спросить… — он замялся, видимо смущаясь. — Что? — я с непониманием смотрела на парня. — П-почему ты Нотару и Гурена зовёшь по именам, а меня по фамилии? — он выглядел озадаченно. — По фамилии? Эм… А разве это не имя? — Томое — это фамилия, а Шихо — имя. — Понятно. Прости уж, у вас, японцев, бывает сложно отличить одно от другого. Вот у американцев и британцев сразу понятно где имя, а где фамилия. — Значит ты просто не поняла, что есть что? — Да, а что? Раньше такого не было? — Было, но у японцев общение по фамилии считается уважительным. — кажется он выглядел смущенным до предела, — Может Нотару тоже путает.? — Не думаю, она в конце концов тоже из Японии. Тебя Нотару беспокоит? — Ну она просто постоянно обращается ко мне по фамилии, как и ты, вот я и подумал, что у вас может быть одна причина… — А ты не думал, что ты просто нравишься Нотару? — В каком смысле? — Во многих. И в том самом видимо тоже. А что ты о ней вообще думаешь? — Ну… Она довольно вспыльчивая, а иногда бывает и вовсе невыносима. Но я считаю, что Ивасаки хорошая как человек, она умеет чувствовать настроение людей вокруг себя, может вовремя вмешаться, подобрать нужные слова и сменить тему разговора если кому-то неловко и в принципе некомфортно. Хотя для последнего она часто использует свои специфические шутки, и некоторым становится ещё более неловко. — он немного покраснел и засмеялся, — А ещё, Нотару очень яркая, во всех смыслах. В общем как-то так. — Рискну предложить, что ты к ней тоже что-то чувствуешь. — Я не знаю, я ещё не разобрался толком. — Ну, ты покраснел и улыбался когда говорил о ней, думаю это уже какой-никакой знак. В любом случае, тебе стоит привести мысли в порядок. — Думаю ты права, спасибо семп… Хм… — он задумчиво потёр подбородок. — Что? — А ты старше меня или младше? — Мне сейчас 17, а в конце декабря будет 18, а тебе зачем? — Просто хотел понять, семпай ты или кохай. — Семпай? Кохай? Что это значит? — я чуть наклонила голову набок. — Семпаями японцы называют старших товарищей, а кохаями — младших. — О, вот как, интересный у вас этикет. — Если хочешь, могу потом рассказать подробнее. — Да, было бы неплохо. Кстати, хотела спросить кое-что. Что означает «Takuma no kaminari»? — Что?! — глаза Шихо округлились. — Я слышала, как Брайт это сказала, перед тем как появились молнии. Так, что это значит? — Если дословно, то «Гром Такумы»..! — мы переглянулись. — Я думаю Брайт нам очень многое недоговаривает… — Я согласен с тобой, к тому же, я впервые видел человека, который использует сразу 2 артефакта, да ещё и с разными способностями… Это же просто невозможно! — Действительно, если вспомнить лекции, то артефакт действует как усилитель способностей хозяина, а у одного человека может быть только одна способность… А что происходит с артефактами, после смерти их хозяев? — Хм, кажется в них остаётся часть инегрии бывших владельцев, но её недостаточно, чтобы снова точно также использовать артефакт. — Мы ещё многого не понимаем… — И Гурену пока лучше об это не знать. — Да уж, если Брайт действительно связана с его братом, то нечем хорошим это не закончится. Боже, и во что же мы вляпались… — Я бы сказал, но лучше не буду. В любом случае, ещё раз спасибо, семпай, удачи! — он помахал мне рукой и быстрым шагом направился в один из коридоров. Я ещё где-то полчаса гуляла по станции в своих мыслях, прежде чем вспомнила утренний разговор. «Наверное, всё же стоит сходить в местную библиотеку и использовать переводчик, » — подумала я. Я посмотрела на Риц. Она смотрела на меня в ответ и будто кивнула моим мыслям. Я невольно улыбнулась. «Со всей этой канителью я кажется совсем о тебе забыла, прости, » — я опустилась на колени потрепала её подо загривку, — «А ведь ты меня спасла, спасибо. Интересно, почему ты привела именно Гурена?» В ответ Риц лишь закрыла глаза и издала странный, но давно привычный звук, чем-то похожий на карканье. «Ну не хочешь не говори, » — я тоже улыбнулась, — «А теперь идём в библиотеку!» Мы быстро преодолели несколько коридоров и оказались в библиотеке. Я села за один из свободных компьютеров и выбрала переводчик. Пока программа загружалась, я осматривала других людей в библиотеке. За одни из длинных широких столов сидели Марта и Куро. Черноволосый парень что-то усердно писал в тетради под тихую диктовку моей подруги. Кажется оба были увеличены процессом и вообще не замечали, что творится вокруг. Как только Куро закончил писать, он протянул тетрадь Марте. Та внимательно просмотрела содержимое, удовлетворённо кивнула и, придвинувшись к парню, начала на что-то показывать и объяснять. Я ещё немного понаблюдала за ними прежде, чем вернуться к монитору. «Так, Раф Лайтис! Пора немного вспоминить родной английский!» — я принялась старательно набирать выученную наизусть фразу. У меня ушло несколько минут на то, чтобы наконец написать все слова правильно. «Ты будешь счастлива… Когда-нибудь… Ты точно будешь счастлива… Моя дорогая Раф…» — прочитала я.***
Вечер медленно погружал всё в вязкую темноту. Сгустившиеся с утра тучи почернели, и на станцию обрушились гроза и ливень. Ариана Брайт неспешно шла по одному из боковых коридоров. «Льёт как из ведра…» — она поежилась. Внезапно свет дрогнул, моргнул несколько раз и окончательно погас. «Да что не так с электричеством на этой станции… Я конечно знала, про эти проблемы, но всё же…» — Ариана напряглась. Рука машинально потянулась к поясу, но не нащупала рукоять меча. «Как на зло именно сегодня оставила «Юкифол» в кабинете,» — она вздохнула. «А ведь тогда была такая же погода,» — гаденько подсказала память. Губы Брайт сжались в тонкую линию. Внезапные шаги в практически полной темноте, чуть не заставили её вздрогнуть. На короткий миг молния осветила коридор, и Ариана увидела того, кто к ней приближался. — Ну дела, что же не так с электричеством на этой станции.? — в свет окна выплыло знакомое лицо в полумаске. — Что ты тут делаешь, Резников? — голос Брайт стал холодным как сталь. — Всего лишь прогуливаюсь. И вот совершенно случайно встретил тебя, Ариана Брайт, — он улыбнулся, но эта улыбка вовсе не была дружелюбной, — Или правильнее будет сказать Харимэ Юдзу? — Откуда.? — теперь она уже не скрывала своих истинных эмоций. — Неужели ты думала, что взяв новое имя, и потакая во всём командованию, ты сможешь скрыться от прошлого? Глупая, глупая Юдзу. — слушая мелодичный голос Резникова, она наконец поняла, почему всегда чувствовала опасность, находясь рядом с ним. — Кто… Кто ты такой?! — наконец выкрикнула Ариана. — Ты и сама прекрасно знаешь, — беловолосый завёл руки за голову и щёлкнул застёжкой маски. Маска, явно сделанная на заказ, бесцеремонно упала на пол. В горле у Брайт застрял ком. Из-под чёлки из белых волос на неё смотрел столь знакомое и одновременно чужое, от исказившей его злобы, лицо. — Ты… Шу..? — ели выдавила она. — Браво! — он засмеялся и начал аплодировать. — Но как.? Ведь вы все тогда… — в голове Брайт непроизвольно всплыли не самые приятные воспоминания, — Но раз ты жив… Значит и другие тоже?! Значит и Эдриан и Си..?! — Не смей произносить её имя своим грязным ртом! — резко выкрикнул беловолосый, — Знаешь кто ты, Харимэ? Ты сучка! Ты блядь, которая бросила нас! Они все погибли из-за тебя! А теперь ты ещё и делаешь вид, что беспокоишься о них? Да как ты только смеешь! — Н-нет..! Я не..! — по щеке Брайт медленно стекла слеза. — Бесполезно отпираться и убегать от правды, Юдзу! Ты мразь, которая бросила своих друзей умирать, смирись с этим фактом! И Синь тоже, — он схватился за голову, — Синь тоже умерла из-за тебя! И знаешь в чём самая большая несправедливость?! Они сейчас лежат в сырой земле, а ты тут! Да ещё и кто! Ты ужасная, прогнившая насквозь тварь, похуже тех, что снаружи! Чего молчишь сказать нечего, а?! Или тебе так страшно без своего меча?! — Что ты сказал..? — Харимэ, неужели все эти годы тебе было настолько плевать, что ты начала забывать о наших способностях?! Я тебе напомню, я мог прививать людям чужие мысли так, что они этого даже не замечали, но теперь я стал куда искуснее! — Чего ты от меня хочешь.? — собравшись с мыслями спросила Ариана. — Честно? Твоей смерти! Я ненавижу тебя, Харимэ! А если ещё честнее, то я хочу чтобы эта смерть была настолько длинной и мучительной, насколько это вообще возможно! — Брайт встретилась глазами с его безумным взглядом. — Да что с тобой произошло за эти годы, Шу… — едва шевеля дрожащими губами, проговорила она. — Но так или иначе, ты теперь знаешь мой секрет, а я твой, — тон беловолосого резко стал спокойным, — Скоро всё закончится, так что давай не будем устраивать проблемы. Мы теперь держим друг друга за горло. Ведь будет не хорошо, если наши грешки всплывут наружу. — Ради чего всё это сейчас было.? — наконец выдавила из себя Брайт. — Ради гарантии, что никто из нас не полезет в дело другого. Или ты думала, я не знал, что ты давно копаешь под «Йохей». — Но ты ведь сказал, что хочешь моей смерти… — Да, я страсть как хочу, чтобы ты умерла, — на его лице снова возникло безумие, но сразу же исчезло, — Но всё же, есть один план, воплощения которого я желаю больше, чем твоей смерти. Впрочем, это уже совсем другая история. Пока что нам стоит остаться «Дмитрием Резниковым» и «Арианой Брайт». Он поднял маску и бесшумно скрылся в темноте, из которой пришёл.***
В 7 часов мы с Гуреном пришли в лабораторию. Свет то и дело мигал и дрожал, и от этого становилось не по себе. — Да за фигня творится тут с электричеством? — спросил Гурен, посмотрев на потухающую и загарающуюся лампу. — Такое иногда бывает во время сильных гроз, повезёт ещё, если совсем не вырубится, — словно в подтверждение слов лампы на потолке мигнули и погасли, — Ну вот, накаркал старый, придётся сидеть с фонарём. — Мы хотели с вами поговорить… Это насчёт вашего брата и его экспериментов, — начала я. — Так значит это всё же вы… — он усмехнулся, — Незадолго до смерти он говорил об одном эксперименте. Я считал, что Людвиг сошёл с ума. — Выкладывай, — Гурен был самим олицетворением серьёзности. — Он говорил о том, что возможно преодолеть порог в 60%, но нужны практические результаты. Он вроде как даже создал приют, где наблюдал за детьми с повышенной концентрацией крови фурий. Я не верил во всё это, считал, что он просто губит людей, и не собирался участвовать, но у Людвига были последователи. — Пол вздохнул. — Насчёт этого… Может быть вы знали одну его помощницу. Кажется её звали Кэрол. — поинтересовалась я. — Да… Была у него одна доверенная. Кэрол Кросс. Высокая блондинка в очках. — И что с ней стало? — одновременно спросили мы. — После смерти моего брата, она полностью посвятила себя работе в исследовательском отделе, но не здесь. «Токио плюс» является чем-то вроде центра для исследовательского отдела. Если не ошибаюсь, её отправили работать на станцию «Полярная звезда», это где-то в горах на бывшей территории России. — А мы можем как-нибудь с ней встретиться? — я с надеждой посмотрела на профессора. — Ну, думаю, если я смогу договориться с Арианой, то вполне сможете. В том районе не так давно пропало несколько групп, в том числе разведчики и исследователи, которые должны были доставить важные материалы. Если отправитесь искать их следы, и заодно соберёте новые обзацы, то по окончании миссии окажетесь на «Полярной звезде». — Но что конкретно искали те исследователи? — Фурии в горах приспосабливаются к местным условиям, вследствие чего их организм меняется. Такие образцы довольно трудно достать в силу многих факторов, но именно этим и занимались исследователи. К тому же, — он сделал паузу и заговорчески посмотрел на нас, — Есть мнение, что где-то в тех горах спрятана старая заброшенная лаборатория. Мы шли по тёмному коридору. Каждый раз когда раздавался гром, я невольно вздрагивала. — Боишься грозы? — на удивление, без усмешки спросил Гурен. — Не то чтобы, просто навевает неприятные воспоминания. — я машинально начала теребить одну из длинных прядей. — Понятно. Слушай… — он замялся. — Что? — я остановилась в паре шагов от парня. — Я… Хотел извиниться. Я много чего тебе наговорил. — Ничего страшного, — остановила его я, — Я не знаю всех подробностей твоего прошлого, но наверное произошло что-то, из-за чего тебе трудно доверять людям. — Да, но не со мной… Когда всё только началось, мы с отцом и братом оказались в лагере для выживших. Он не был армейским, но лучше, чем ничего, хотя тогда и армии толком не было. Потом брат узнал про экспресс военное училище и полукровок и захотел тоже сражаться с монстрами. Мы получали от него письма, но… — губы Гурена сжались в тонкую линию. — Тебе не обязательно мне всё это рассказывать. Это ведь очень болезненная история. — Нет… Я хочу кому-то высказаться… Всё было хорошо пока однажды, где-то через год, вместо письма не пришла похоронка… Он погиб на первой же своей миссии, и был похоронен чёрт знает где… Некоторые сослуживцы брата вернулись тогда на гражданку из-за травм, и я слышал их рассказ. Отряд брата бросил их лидер! — он развернулся и посмотрел на меня глазами, полными ярости и вселенской печали. — Что… Случилось потом.? — чуть осмелев, спросила я. — Через пару недель лагерь атаковали фурии. Я не знаю сколько прятался, но потом меня забрали странные люди. Кажется так я и попал в приют… — Я понимаю твои чувства, — я сделала осторожный шаг вперёд, — Мы все пережили нечто подобное. — Скажи мне… Как ты смогла так просто избавиться от своего прошлого.? — Я не избавилась от своего прошлого. Раньше я пыталась от него убежать, но что не делай, ты не сможешь избавиться от прошлого, ведь оно часть тебя. — я подошла к нему почти вплотную. — Но как ты тогда… — Сила воли и разум, ещё помощь друзей. Прошлое уже не вернуть и не изменить. Да и вряд ли мальчик и девочка 6-7 лет смогли бы что-нибудь сделать, не думаешь? Это не то, от чего надо избавиться или сбежать. Прошлое это то, что надо принять, каким бы болезненным оно не было. И ещё, — я аккуратно обняла его, — Плакать, когда рассказываешь или слушаешь такое, это нормально… Я лишь услышала тихий всхлип прямо у себя над головой, прежде чем Гурен обнял меня в ответ. «А вот и гроза кончилась, » — подумала, мельком глянув в окно.