fallin', fallin', frozen, slowly thawing

– Великолепный, – Сяо наблюдает, как тело Итэра содрогается. – Я никогда не встречал души прекраснее. Последний задыхается от такого заявления, пока непролитые слëзы собираются в уголках его глаз. Его позвоночник выгибается в форме полумесяца на матрасе, а бëдра дрожат на коленях Сяо, когда адепт большим пальцем давит на его чувствительное отверстие. С каждым подрагиванием бëдер путешественника скрытая одеждой твëрдость Сяо всë сильнее прилегает к его промежности; это препятствие между ними создаëт восхитительное трение, разжигая пламя в нижней части живота Итэра. Сяо упивается чужими стонами, смакуя жар распухших губ Итэра своими собственными. – Я хочу тебя. – Сяо, – Итэр готов умолять каждым миллиметром своего существа, – сейчас, пожалуйста, я хочу внутри... Адепт безмолвно тянется за прозрачным сосудом со смазкой. Краем глаза он замечает Итэра, наблюдающего за его пальцами в предвкушении, которое только растëт с каждой секундой. Кончик пальца Сяо касается чужого входа, дразня его, водя подушечкой по подрагивающей плоти. Прежде чем блондин успевает возмутиться, палец оказывается внутри. Итэр не может сдержать всхлипа. Сяо успокаивающе поглаживает его талию. – Больно? – Ох, – Итэр поудобнее устраивает бëдра на коленях Сяо. – Ощущается странно... – Я могу подождать, – Сяо понимающе хмыкает. – Я не могу, – веки блондина дрожат, – пожалуйста, двигайся. Сяо неуверенно ищет в глазах напротив признаки дискомфорта, но Итэр лишь утвердительно кивает. Его волосы, не заплетëнные в косу, поблëскивают, разбросанные на простыне, как лучи солнца. Сяо обещает нежность поцелуем, который он оставляет на чувствительной коже ключицы Итэра, и нежность – то, с чем начинает двигаться его палец. Странное чувство в животе путешественника превращается в ноющее удовольствие, и довольно скоро Сяо оказывается внутри тремя пальцами; мозолистые подушечки надавливают на пучок нервов Итэра, и последний становится всë более громким. Сяо пытается утихомирить его обжигающим поцелуем, а Итэр нетерпеливо дëргается, насаживаясь на пальцы адепта, и каким-то образом они попадают в идеальный ритм. Свободная рука Сяо надавливает на промежность Итэра, пока его пальцы не перестают попадать по простате. Итэр прерывисто постанывает, и его ноги на боках адепта заметно дрожат. – Что... Что ты делаешь? – Тебе понравится. Сяо повторяет движение, и Итэр напрягается, а его бëдра сильно подрагивают от потрясающего ощущения стимуляции простаты изнутри и снаружи. По позвоночнику словно бегут тысячи электрических импульсов, вызывая покалывание от удовольствия по всему телу. Его колени вдруг становятся очень, очень слабыми, но он не может перестать отчаянно цепляться за талию Сяо. Разум Итэра плывëт от того, насколько эти ощущения опьяняют его, как каждый контакт с адептом заставляет нервы практически искриться. Он повторяет имя Сяо между вздохами, когда внутри живота растекается кипящее удовольствие, и он кончает без лишних касаний к себе, даруя адепту самое ценное из подношений - свои надломленные стоны. Блондин тонет в простынях постоялого двора. В их тëмной комнате царит тишина, за исключением шумного дыхания Итэра, пытающегося прийти в норму, что резко контрастирует с бесконечным потоком непристойных звуков, который наполнял помещение всего несколько мгновений назад. Когда Сяо убирает пальцы, внутри появляется неприятное ощущение пустоты. И после этого будто сквозь сон Итэр чувствует, как измученные в боях руки вытирают слëзы с его лица. – Я... Это было слишком? – Нет, – Итэру удаëтся перехватить руку Сяо, прижимая еë к своей щеке. – Никогда. Адепт не выглядит полностью убеждëнным, но Итэр очень настойчив. Он направляет руку Сяо, чтобы на этот раз прижать её к своей шее. – Ты чувствуешь это? – его сердцебиение, кажется, гремит в ушах. – Вот что ты заставляешь меня ощущать. Ты так добр ко мне. Сяо не двигается, а выражение его лица нечитаемое. Тревога нарастает где-то в горле путешественника, но затем Сяо наклоняется, чтобы накрыть его губы обжигающим поцелуем, который словно растапливает внутренности. Боги... В каком-то смысле Сяо целуется подобно тому, как он сражается, - свирепо и пленительно, а Итэра тянет к нему, как мотылька к пламени. Когда защитник якша отстраняется, в его янтарных глазах вспыхивает гордость. Ведя носом по линии челюсти Итэра, он произносит: – Ты очень чувствительный. Вибрация его ропота проходится по шее Итэра, и бледное лицо покрывается румянцем от неловкости. Из-за этого с губ путешественника тут же срывается короткий смущëнный звук. Сяо проводит по его вялому члену уверенными движениями. Итэр лишь человек, и сдаться под таким напором - очень по-человечески. Чужая рука поднимается, чтобы ущипнуть и покатить розовые бусины его сосков, и воздействие на все его чувствительные точки настолько сильное, что Итэр не может не выгибаться от прикосновений, которые доходят до его живота, очерчивают его рëбра и задерживаются на его пупке. Когда Сяо нажимает, Итэра трясёт от этого мягкого давления. Влажный горячий рот отрывается от его кожи, чтобы произнести: – Если не выдержишь, ты помнишь слово, которое нужно сказать. Сяо добрый. Он также невероятно жесток, потому что Итэр балансирует на самой грани между желанием взять больше и порывом отстраниться. Но он никогда не захочет перестать быть зависимым от вкуса губ Сяо и от его мозолистых рук. – Я выдержу. Сяо издаëт звук, подозрительно похожий на мурчание. Его расширенные зрачки смотрят дико и пристально, когда он разводит бëдра путешественника. Что за картина... Сяо с растрëпанными волосами и животным взглядом раздвигает ноги Итэра, как будто понимает, что он с ним делает. Итэр превращается в лужицу, а его член заинтересованно дëргается. Головка члена Сяо касается самого края; вход Итэра дрожит от стимуляции, желая втянуть его глубже. Сяо низко стонет и проводит рукой по внутренней стороне бëдер Итэра, ущипнув чувствительную кожу. Блондин не сдерживается и почти скулит. – Потерпи. Резкий вздох. – Да, Сяо. Его член всë глубже погружается во влажный дрожащий жар Итэра, пока адепт не проникает так глубоко, что они соединяются бëдрами. Находясь настолько внутри него, раскрасневшийся и возбуждённый, Сяо ощущает каждое подрагивание и спазм тела Итэра, его пульсацию вокруг своего члена и неравномерную дрожь его бёдер. Он отдалëнно чувствует, что его сердцебиение до кончиков пальцев ног синхронно с сердцебиением Итэра, словно они медленно сливаются воедино, и он с трудом может распознать, какое кому принадлежит. – Расслабься, – бормочет адепт. – О боги... – М-м, – соглашается Сяо, – больно? Итэр тут же отрицательно трясёт головой. – Просто он большой. Чувствую, как наполнен, – дрожащим голосом выдыхает он, – тобой... Сяо рычит от этих слов, крепче сжимая бëдра Итэра. – А ты можешь быть маленькой озорной дрянью, когда захочешь, не так ли? Хватка очень возбуждающе граничит с болезненной. Итэру интересно, каково было бы, если бы Сяо грубо взял его. Возможно, это опьяняющий запах Сяо, совсем как у цветков цинсинь, что вызывает у него головокружение от желания, заставляет обхватить адепта ногами за талию и тем самым подтолкнуть его глубже внутрь, хныкая от ощущения растяжения. – Тебе не нужно... Быть таким нежным. Член Сяо слегка подëргивается внутри него. Момент тишины. – Я не хочу причинять тебе боль. И не хочу видеть, что тебе больно. Итэр не сдерживает сдавленного смешка. – Глупенький якша, – он притягивает его к себе для очередного поцелуя, посасывая его нижнюю губу, потому что Сяо, чëрт возьми, ужасно милый, и несправедливо, что он делает такие страшные вещи с сердцем Итэра, когда он буквально внутри него. – Моë тело принадлежит тебе, – искренне шепчет Итэр ему в губы, – как и моя душа, и всë, что я могу тебе дать. Возьми, Сяо. – Блять, – Сяо шипит, наклоняя голову, и чëрные волосы ниспадают ему на плечи. Он начинает двигать бëдрами медленно, но вскоре темп нарастает. Адепт выдыхает в приоткрытый рот Итэра, сжимает его подпрыгивающий член, истекающий смазкой между ними, и твёрдо проводит по нему. Ощущение слишком тугое и слишком горячее, и оно заставляет пальцы на ногах Итэра поджаться от этого импульса. Блондин может только сладко стонать в ответ. Всë нормально, большего и не нужно. Сяо задыхается, когда Итэр смотрит на него своими влажными полуприкрытыми глазами. Он всё понимает. – Сяо, – всхлипывает блондин, отчаяние пронизывает каждое слово, на его подрагивающих ресницах блестят слëзы, а ногти впиваются в кожу Сяо как раскалённое железо, – ммблять - Сяо - ах, люблю, люблю тебя… Сяо ничего не говорит. Ему и не надо. То, как он затыкает Итэра грубоватым поцелуем, больше похожим на столкновение зубов и языков, говорит за него всë, что необходимо. Его бëдра двигаются в такт с рукой на члене Итэра, быстрее, сильнее. Такое ощущение, словно воздух потрескивает от электричества и жара, перегружая все органы чувств. Кровать под ними протестующе скрипит. Тело Итэра дëргается, когда головка Сяо ударяет по определëнному месту, что заставляет чëрные точки плясать в его глазах. – Ах! Там... Сяо упивается надрывом в его голосе и высокими стонами, которые он издаëт. Адепт толкается в то же самое место, наслаждаясь тем, как бëдра Итэра давят на его бока и как горячие стенки сжимают его член. Итэр замирает перед тем, как кончить, он дрожит всем телом, выдавая себя лишь тихим, почти беззвучным стоном, когда запрокидывает голову на подушку. Сяо издаëт низкий гортанный звук, потому что Итэр тесный, и горячий, и... Бëдра адепта резко дëргаются, прежде чем он кончает следом, изливаясь внутрь, и в голове вдруг ощущается невероятная лёгкость. Сяо падает на него сверху, зарываясь носом в шею Итэра. У него нет сил даже заставить себя позаботиться о беспорядке между их животами. Он удовлетворëнно вздыхает, когда на его висок опускается мягкий поцелуй, и кое-как собирается с духом, прежде чем сесть. Он всë ещë чувствует лёгкое головокружение. Кажется, будто вся кровь из его мозга устремилась к пупку, и это было бы даже неприятно, если бы не Итэр, тëплый, податливый и великолепный, будто окружённый мягким сиянием, как закатное небо. Ни одно зрелище не могло сравниться с тем, что было сейчас перед глазами Сяо, и никакое никогда не сможет. Итэр напоминает потрясающее в своём величии кораблекрушение. Пряди его светлых волос текут по кровати, как реки Нантяньмэнь. Весь розовый до вздымающихся ключиц, украшенный (стараниями губ Сяо) багровыми гроздьями, будто шëлковыми цветами... Он выглядит уставшим, но умиротворëнным. У Сяо заходится сердце. Итэр ощущается как каждый мимолëтный миг спокойствия, который Сяо когда-либо украл и держал близко к своему сердцу. Его улыбка похожа на рассвет над гаванью, когда он зачëсывает прядь волос Сяо за ухо. – О чëм думаешь? Сяо думает о бесконечных страданиях и одиночестве, разъедающих его, и о покое, которого он никогда не чувствовал. Всё это исчезает, наполняется теплом рук Итэра и поцелуями, которые он оставляет на коже адепта. Сяо думает об этом моменте, смягчаясь внутри Итэра, но будучи слишком удовлетворëнным, чтобы пошевелиться. Он думает о том, каково это - чувствовать себя любимым. Он думает, что любит Итэра. Все, что он выдаёт: – О тебе. Улыбка Итэра расцветает, переходя в ухмылку, а затем в хихиканье, подобно глазурной лилии в ночи. Сяо притягивает его к себе, обнимая. Он ещё поработает над выражением своих мыслей, но это может немного подождать.