Беды с Богом

Одна за другой, минуты сменяли друг друга, неспешно оседая в памяти двоих. Остывающие потоки продолжали омывать Цинсюаня, но теперь они вели себя куда более сдержанно - Черновод держал его на своих коленях и строго следил за водой, не позволяя ей проникать в наиболее чувствительные пространства. Куда, по его наблюдениям (кроме очевидного), входили ключицы и зона между лопаток. И Повелитель Ветров почти уже успокоился и восстановил дыхание, прежде чем осторожно спросить: - Наверное, достаточно? - Наверное, - как-то неохотно согласился Хэ Сюань и собирался поднять его, но… - Я сам. Цинсюань честно попытался сохранить равновесие. Но стоило ему встать - и резкая острая боль сразу же напомнила о себе. Он покачнулся и рухнул прямо на грудь Черноводу. Благо, тот сидел, не двигаясь с места, вполне ожидая подобный исход. - Твоё «сам» мне только боком выходит, - с лёгким раздражением бросил он, поднявшись из купальни с болезненно дрожащим телом на руках. Цинсюань в ответ устало поморщился, промычав что-то бессвязное ему на ухо. Хэ Сюань кивнул и пошёл в сторону кровати, что стояла здесь же, у стены. Несколько свечей в золотых подсвечниках озаряли чёрные атласные подушки. Усадив на них Цинсюаня, он невольно замер. Мокрая одежда невероятно эстетично смотрелась на этом изящном теле… Местами ткань так плотно прилегала к мраморной гладкой коже, что можно было даже разглядеть мелкие родинки и выступающие пульсирующие венки. Капли воды скатывались с подбородка вниз, по изгибу шеи, поблёскивая в тихом сиянии свечей. А угольно чёрные от скопившейся влаги пряди обрамляли лоб и плечи Цинсюаня какими-то божественно притягательными узорами. Поёрзав спиной по подушкам, он еле слышно произнёс: - Хэ Сюань. Холодно. Черновод с трудом выпутался из своих мыслей и присел на край кровати. Чтобы нарисовать в воздухе у шеи Цинсюаня иероглиф. За острым ногтем сразу же потянулся искрящийся свет. Чем-то напоминающий тот, что оставляли порывы ветра в подводном дворце. - Заклинание осушения, - коротко пояснил он. - . . . - Цинсюань молчал, томно прикрыв глаза. - Так нужно, чтобы вода испарилась. Демон закончил рисовать и иероглиф уже распался, но вода испарилась не с Цинсюаня. А с него самого. Ещё несколько неудачных попыток ничего не изменили. Разве что, простыни перестали впитывать стекающие струйки. А Повелитель Ветров уже начал видимо постукивать зубами от пробирающего до мозга костей мороза. «Вот чёрт… С водой что ли что-то не так?» - Черновод хотел попробовать снова, как вдруг его взгляд зацепился за пару стеклянных прозрачных крылышек, что совершенно бессовестно расположились на подушках. Прямо у плеча Цинсюаня. По сему недоумевающему взгляду бабочка поняла, что её обнаружили и поспешила удалиться, довольная своей маленькой шалостью. - Всё в порядке? - Да. Всё в порядке, - Черновод неслышно поднялся и вышел в соседнюю комнату. Оставшись один на один с собой, Цинсюань в момент осознал, как тяжко ему было всё это время сохранять спокойствие и как больно сдавливала его лицо маска выученного равнодушия. Если бы Черновод был с ним груб… Он бы понял и принял это. Но то, как терпимо и (страшно сказать!) бережно… с ним обращался одержимый местью демон, - только раздражало свежую едкую рану.

«Ты как будто бы беспокоишься, Хэ-сюн… Но ведь… это совсем не так?

Быть может, причина в том, что ты зависим от моих сил? И просто не хочешь чтобы их источник вдруг иссяк? Да, да… Пожалуй».

Минуту спустя Черновод вернулся. И бросил на кровать сменное чистое ханьфу и полотенце. Цинсюань вжался в стенку, отводя глаза, дабы спрятать выступившие в них крупные слёзы. - Волнуешься? - поднял бровь Черновод. - Понимаю. Но знаешь, может, я и самую малость злопамятен, но чувством справедливости точно не обделён. К тому же, тебе я обязан. - «Обязан»? Стоило только Цинсюаню успокоить своё тело, как горящая кровь снова ударила в его виски и щёки, потому что ловкие демонские пальцы уже распустили пояс его до нитки промокшего ханьфу и готовились стянуть нижнюю рубашку. - Хэ… Сюань… Зачем ты… - Сам же сказал, что холодно. Или уже нет? Цинсюань поджал онемевшие губы и еле различимо мотнул головой, позволяя демону продолжить начатое. И Хэ Сюань продолжил. Строгим оценивающим взглядом он пробежался по влажному впалому животу и остановился на краснеющем рельефном следе на талии, что оставил слишком туго затянутый пояс. Большим пальцем он провёл по этой линии, параллельно вслушиваясь в то, как вдохи Цинсюаня набирают в резкости и интенсивности, а выдохи становятся всё медленней и всё глубже. - Мгм… Это… - Не делай больше так. Сознание потеряешь. По одной вытащив руки Цинсюаня из рукавов, Черновод бросил мокрую рубашку на пол и принялся тщательно вытирать ледяные капли с покрывшейся мурашками кожи. Может, Повелителю Ветров так только казалось, но в зоне ключиц и талии движения Черновода будто утрачивали смелость и чувствовались как-то почтительно и даже… нежно? К слову, потоки в купальне двигались точно так же. С тем же давлением. Той же динамикой… Может ли быть, что иллюзия человеческого присутствия там, в воде… Это не иллюзия вовсе? Демон за шею притянул Повелителя Ветров немного к себе, чтобы вытереть спину. Закончив с этим, он помог ему надеть сухую рубашку, а после сам с ногами забрался на кровать, широко развёл колени Цинсюаня и устроился меж его изредка подрагивающих бёдер. - А… Это обязательно? - Сам как думаешь? Ты, в отличие от меня, жив. И можешь простудиться. Сердце Цинсюаня сорвалось и с рокотом ринулось вниз. Крепко зажмурившись, он до боли закусил нижнюю губу. Это должно было сработать отрезвляюще, но уже в следующую секунду в обостряющей ощущения темноте он почувствовал, как Хэ Сюань потянул вниз мокрую ткань, нарочно или нет, проскользнув ладонью по всей длине аккуратного члена. - Хэ-сюн??! Мгм… Осторожнее! Но демон заметил, что бёдра Цинсюаня непроизвольно двинулись вниз. И в этом движении ему читалась робкая попытка продлить случайное прикосновение, снова встретить прохладные руки и жадно прижаться к ним с просьбой приласкать каждый сантиметр изнывающей по разрядке плоти. И Цинсюань что есть сил боролся с накатывающей волнами истомой и с этой тяжестью, в которой безвольно утопало его сознание. Он не решался открыть глаза, - ведь даже воображение рисовало слишком уж откровенную и смущающую картину. Что говорить о реальности? В отличие от него, Черновод не прятал взгляда и спокойно вытирал напряжённые ноги. Затем наскоро натянул на них сухие штаны и вышел из комнаты, не обронив напоследок ни слова. Благо, Повелитель Ветров не успел увязнуть в тяжёлых раздумьях и моментально провалился в сон. Он не увидел, как пару часов спустя, влекомый знакомым ароматом, Хэ Сюань тихо отворил дверь. Как потоки купальни, впитавшие астровое масло, коим Повелитель Ветров имел привычку растирать тело, - заманили демона в свои объятья и живо принялись исследовать всё, что скрывали ткани чёрного ханьфу. Иллюзия человеческих рук от нагревающейся воды и одна только мысль о присутствии Цинсюаня здесь, буквально за спиной - заставляли не нуждающегося в дыхании демона глотать насыщенный пряной астрой воздух, заполняя им себя до отказа.

«Агх… Хэ-сюн»!

Воспоминание о гортанном глубоком стоне, вырванном из Его груди совсем недавно, будоражило Хэ Сюаня до боли. Тянущей сладостной боли. «Эта вода… С ней явно что-то не так. Бабочка… Да и Цинсюань… Он вёл себя довольно странно… А я..? Господи… Я бы никогда не…» - отрывистые (и пока что отчасти здравые) мысли перемежались с яростным желанием услышать очередное срывающееся: «Хэ-сюн! Хэ-сюн, осторожнее…»! И последнее, в конце концов, победило Черновода. Наплевав на странную природу всех этих явлений, он приказал водным потокам ускориться до предела. И одна лишь отчаянная молитва теперь блуждала на влажных губах: - Цинсюань… Скажи это… снова… Пожалуйста, Цинсюань, пожалуйста… Пожалуйста… И ласковый, как раньше, голос отзывался где-то вдалеке: - Конечно, Хэ-сюн, конечно… Но этого ему сейчас было ничтожно мало. Почему-то впервые за всю свою демонскую бытность Хэ Сюаню хотелось касаться отзывчивого тела, хотелось ловить его честные реакции и самому переживать то же самое. Он закрыл глаза и сконцентрировался на остроте ощущений, воображая на месте управляемых им же волн живого человека. Того самого, что лежал где-то за его спиной. Того самого, чьи стоны сегодня безбожно смущали его, хоть он это и виртуозно скрывал. И астровый запах усиливался с каждой секундой, будто бы окрашивая бесплотную фантазию в осязаемую реальность: - Цинсюань… Пожалуйста… Можешь чуть… сильнее? Мх… Да, ещё немного… Пожалуйста, пожалуйста… И Хэ Сюаню слышалось, что тот, кого он зовёт - совсем уже близко, что он дышит ему в шею, шепчет что-то в ответ и даже крепко сжимает его плечи, медленно подводя к долгожданной разрядке. Ну а минуты так же сменяли друг друга. Так же неспешно растворяясь в памяти двоих… *** - Совсем ничего не помнишь? - уже раз десятый уточнил Черновод. - Помню только, как мы зашли в комнату, - в десятый раз повторил Цинсюань. - Так почему мы ночевали здесь? Который час? И что вообще кровать делает в купальне? Недоверчиво оглядев полусонное божество, Хэ Сюань выполз на сушу. Да, он уснул прямо так, укутавшись в объятья беспокойной воды. «Может, это и хорошо» - подумал он, вырисовывая над своей сонной артерией печать осушения, - «Такое тебе лучше забыть, Цинсюань. К тому же, это лишний раз доказывает присутствие сторонней магии». - Хэ Сюань? - выдернул его из размышлений чистый звонкий голос. - Что. - А… что я должен помнить? Демон вытащил из верхних одежд гребень в виде рыбьего скелета и принялся нервно вычёсывать свои волосы: - Не помнишь - и ладно. Иногда незнание более полезно, нежели знание. Не увязался бы ты за мной тогда, на празднике, - глядишь, не терзался бы сейчас. - Да, но брат… - Ши Уду бы просто пропал. - И ты… тоже? Черновод оставил в покое свои волосы, собрал их в высокий хвост и уже готовился уйти: - Какая тебе разница? Ты меня даже не знаешь. - Но это не так! Я знаю… Знаю, что ты очень изобретателен! Почти что угодно можешь сотворить! Ещё знаю, что ты аккуратен, справедлив и вынослив! Коллекционируешь кухонную утварь! А из еды больше всего любишь рыбу! И… И… - Хватит, - приоткрыв дверь, рявкнул Хэ Сюань. И, чуть помолчав, добавил - Да, кстати. Не затягивай… пояс… слишком туго.