***
— Годрик, Рон! Внимательнее! Пэнси повернула голову, наблюдая за тем, как Грейнджер отчитывает Уизли, попутно избавляясь от мокрого пятна на своей блузке. Они практиковали невербальное Агуаменти на Чарах, пытаясь наполнить стеклянный сосуд водой, и рыжий безбожно косячил. Впрочем, ничего нового. Парень вжал голову в плечи, и это на самом деле выглядело комично, учитывая то, насколько мелкой рядом с ним казалась его подружка. Гарри подался вперед и вклинился в разговор. Он что-то тихо и быстро сказал им, Пэнси не разобрала, что именно, но все трое после короткой паузы прыснули со смеху. — Мистер Поттер! Вам очень весело? — Флитвик мгновенно оказался рядом с нарушителями спокойствия. — Будет ли вам так же весело, если я сниму с вашего факультета баллы за нарушение дисциплины на занятии? — Простите, профессор, — сказал парень, но Пэнси видела улыбку, притаившуюся в уголках его губ. Она легко считывала такие мелочи, когда дело касалось его. Профессор отошел, недовольно ворча что-то о невоспитанной молодежи, а Уизли, наклонившись к уху Грейнджер, буркнул слова извинения на грани слышимости. — Все в порядке, — раздраженно огрызнулась она, но тут же взяла себя в руки и добавила уже более миролюбивым тоном: — Давай еще раз. Пэнси действительно не могла понять, что держит их вместе. Золотое трио. Если в случае со слизеринцами это было очевидно, — их общее детство, взгляды на жизнь, примерно одинаковые ввиду одних и тех же канонов воспитания, — то здесь все было совершенно иначе. Но, наверное, это была одна из тех необъяснимых вещей, которые просто нужно принять как данность. Эти трое создавали впечатление старого одеяла, сшитого из отдельных лоскутков ткани — какого-то неправильного, немного нелепого и чудом выполняющего свою функцию. Когда Пэнси рассказала об этой параллели Гарри, он посмеялся и сказал, что что-то в этом есть. И добавил, что Грейнджер — явно нагревательный элемент этой конструкции, который и заставляет ее работать. — О, у тебя получилось, — раздался голос Блейза, и ей пришлось отвернуться, чтобы взглянуть на него. — Ты сомневался во мне? — приподняла брови девушка, но ее перебили. — А у меня нихера не выходит, — услышала она за спиной недовольный тон Тео, и обернулась через плечо, чтобы взглянуть на результат его стараний. — Ты просто не концентрируешься, — сказал Забини, так же садясь полубоком и со скептицизмом посмотрел на емкость парня, в которой воды было всего на один палец. — Я еще как концентрируюсь, — буркнул Теодор. — Ага. На коленках Дафны. Они рассмеялись, и Пэнси тоже улыбнулась, подумав о том, что они, возможно, куда более неидеальны, чем неидеальные гриффиндорцы. Просто лучше умеют это скрывать. — Просто признайся, Блейз, что ты завидуешь. Ты у нас единственный не связан.. — проговорил Тео с долей высокомерия в голосе, на что Блейз только закатил глаза. — Ей-Мерлин, я буквально наслаждаюсь этим фактом, когда наблюдаю за вами всеми. — Эй, это звучит оскорбительно, — сказала Дафна, но он качнул головой, отметая ее возражения. — Взгляни на Драко и поймешь, о чем я. Все четверо обернулись на заднюю парту, но Малфой был настолько увлечен тем, что следил за каждым движением Грейнджер, что даже не обратил на это внимание. Выражение на его лице сложно было назвать дружелюбным, и, казалось, кончик пера вот-вот треснет в его руках, так сильно он сжимал его. Пэнси проследила за его взглядом, увидев, что девушка в этот момент снова пыталась что-то донести Уизелу. — Не хочу выглядеть таким же придурком, — хохотнул Забини, и Пэнси мысленно согласилась с ним. Но она знала, что и у этой истории будет хороший конец, потому что иначе и быть не могло. Драко уже менялся, а значит, Предназначение работало. Паркинсон села прямо, краем уха вслушиваясь в то, как перекидываются шуточками по этому поводу Блейз и Тео, и решила еще немного потренировать заклинание. Пэнси бросила короткий взгляд в сторону парт в той части класса, где сидели красно-золотые, — она делала так всегда, это уже было на уровне инстинктов, — и наткнулась на взгляд Гарри. Взъерошенные волосы, теплота в изумрудных радужках, шрам на лбу, — и ее сердце привычно ускоряет свой бег. Она задалась вопросом, перестанет ли когда-нибудь реагировать на него подобным образом? Это казалось невозможным. Они никогда не сидели вместе, и это было ее желанием. Школа и без того гудела о них до сих пор, хотя прошло уже около двух месяцев с того момента, как все узнали о Предназначении Гарри Поттера. Новость взорвала школу похлеще Бомбардо, потому что реакция последовала действительно взрывная. Избранный связан с дочерью Пожирателя смерти. Все были в шоке, и Пэнси понимала их. Она ожидала целые тонны негатива и привычно приготовилась отстаивать себя. Но их не последовало. Присутствие Гарри рядом с ней действовало, как какое-то древнее заклинание, отводя от нее любые слухи и перешептывания за спиной. Либо Пэнси их просто не слышала, потому что.. не хотела. Когда она подумала об этом, губы сами собой растянулись в улыбку, как будто кто-то потянул за ниточки, привязанные к уголкам ее рта. Поттер вопросительно приподнял брови, удивленный ее реакцией, потому что обычно их взаимодействие на людях ограничивалось только взглядами. Пэнси качнула головой, как бы говоря, что все в порядке. Потому что все действительно было в порядке.***
— Что ты делаешь? — возмутилась Пэнси, когда он втолкнул ее в кабинет и взмахнул палочкой, запирая дверь. — Гарри! — Все сейчас в Большом зале, — отмахнулся он, как будто этого объяснения было достаточно. — Это кабинет Трансфигурации, и если Макгонагалл.. — она оборвала себя, заметив, что он не ограничился обычным запирающим заклинанием, а добавил к нему еще несколько. — Ты сошел с ума? Она нахмурила брови, пытаясь придать себе строгий вид, но они оба знали, что ситуация уже вышла из-под контроля. Паркинсон ощутила, как по ее телу разлилось тепло, когда изумрудные глаза проказливо сверкнули в полумраке комнаты, когда он повернулся к ней. — Я просто соскучился, — сказал он и нетерпеливо притянул Пэнси к себе, сжав ее талию ладонями, и ее захлестнули чувства такой силы, что перехватило дыхание. Он все время так делал — говорил прямо, и эта обезоруживающая прямолинейность всегда была удивительна для Паркинсон, которая взвешивала и анализировала каждое свое слово, прежде чем произнести его вслух. Но только не с ним. — Я тоже. Его взгляд потемнел от эмоций, как и каждый раз, когда она произносила что-то подобное. И поэтому Пэнси говорила это постоянно. Я скучаю. Ты мне нужен. Раньше она думала, что подобных слов просто нет в ее лексиконе, но оказалось, что с Гарри никогда не работают привычные правила. С ним это было легко. Она потянулась за поцелуем, но Поттер не дал ей коснуться себя. Он мягко подтолкнул ее к каменной стене кабинета, вжимая в нее весом своего тела. Его рука скользнула под школьную юбку, и Пэнси закусила губу, пытаясь успокоить в себе волнение, которое было связано не только с его близостью. Святая Моргана, это кабинет Трансфигурации, в котором у них должен был быть совместный урок после обеда.. Но Гарри всегда знал, как справиться с паническими мыслями девушки, которые ее подсознание всегда выдавало целыми пачками. Его пальцы сжались на гладкой коже, и парень раскрыл языком ее губы, сразу же повышая градус происходящего. И Пэнси не смогла противиться. Она выдохнула и зарылась рукой в его волосы, устраивая на голове еще больший беспорядок, который теперь казался ей милым, а не идиотским. Губы Гарри переместились ниже, очерчивая ее шею и оставляя дорожку поцелуев на ключице. Горячие, настолько, что, казалось, оставляют на ней красные следы. Он всегда был осторожен с ней, даже когда его движения становились грубее. Как сейчас. Она чувствовала его дыхание на своей коже, когда парень поднялся выше, касаясь языком чувствительной кожи за ее ухом. — О черт, я не.. — Пэнси оборвала себя и закусила губу, стараясь быть тише. — Ох, Мерлин, а если кто-то услышит.. — она не закончила фразу, потому что он снова вовлек ее в поцелуй и, сместив руку, скользнул под резинку ее белья. — Силенцио, — сказал он, очертив двумя пальцами клитор, и девушка сжала его предплечье ногтями, ощущая, как сердце колотится в груди, пуская по венам возбуждение пополам со смущением. — Ч-что? — Я позаботился об этом, — пояснил он, наблюдая за тем, как Паркинсон прикрывает глаза. Он всегда так делал, как будто его собственное удовольствие зависело от ее реакций. Осознание этого заставляло ее чувствовать себя особенной. — Ох.. хорошо. Пэнси готова была согласиться с чем угодно сосредоточенная на ощущениях от его касаний. Слишком жарко. Казалось, на кончиках его пальцев потрескивают электрические разряды, и девушка ощущала, как контроль выскальзывает из ее рук. Прошло совсем немного времени, когда он оторвался от нее. Девушка не смогла сдержать недовольный вздох и раскрыла глаза, собираясь что-то сказать по этому поводу, но слова застряли в горле, когда он опустился перед ней на колени. Мерлин. Неужели он.. Пэнси наблюдала за тем, как Гарри провел руками вниз по ее бедрам, стаскивая кружевную ткань белья, ощущая странную смесь чувства неловкости и чего-то, похожего на панику. Они никогда не занимались ничем подобным, и Паркинсон ощутила, как ее щеки и шею заливает румянец смущения. — Гарри, я не думаю, что это хорошая идея.. — ее голос, на несколько тонов ниже обычного, говорил об обратном. Он тоже слышал это, безошибочно определяя ее истинные эмоции. — Правда? — он посмотрел на нее снизу вверх, дернув уголком губы в ухмылке, и у Пэнси перехватило дыхание. Горячее дыхание Поттера на чувствительной коже внутренней стороны ее бедер ощущалось, как полное безумие. Пэнси попыталась свести ноги, потому что не была готова к подобному, не сейчас, но парень положил ладони на ее коленки, не давая ей этого сделать. — Тебе стоит прекратить носить гольфы зимой, — его голос звучал нарочито осуждающе. Он постоянно говорил ей об этом, но Паркинсон ненавидела колготки. И когда ей указывали. — Ты вся покрыта мурашками. — Ох, просто помолчи, — попросила она, разрываясь между желанием и смятением. Парень видел то, как она борется с собой, и это только больше подстегивало его. Гарри нравилось смотреть, как крошатся ее маски, одна за другой, как она поступает нетипично для себя. И поэтому он довольно часто выводил ее на эмоции. Но Пэнси ни разу не жалела, что поддавалась ему, потому что каждый раз Поттер оказывался прав. Просто это было своеобразной игрой между ними, той, что будоражила кровь и заставляла сердце ускорять свой бег. — Я не хочу, чтобы ты простудилась, — он на миг снова стал серьезным, как будто упомянуть об этом в очередной раз было ужасно важно, и девушка цокнула языком в недовольстве. — Ладно? — спросил он с нажимом, неосознанно поглаживая кожу над ее коленкой и выжидающе глядя в глаза. Возможно, все же осознанно. Обоим было очевидно, что сейчас дело вовсе не в холоде, но девушка не могла отыскать в себе сил на достойный ответ. Не тогда, когда его лицо находилось так.. близко. Ее почти трясло от ужаса и предвкушения того, что сейчас будет. — Ладно, — она ведь все равно сделает так, как считает нужным. А Гарри снова будет ее ругать, но в этом и был весь смысл. Паркинсон прикусила щеку изнутри, наблюдая за тем, как он проникает в нее сразу двумя пальцами, попутно касаясь губами внутренней стороны бедра. Он скользил внутри легко: Пэнси была слишком возбуждена. Она не смогла сдержать глубокий, протяжный стон, когда Поттер обвел языком самое чувствительное место, заставляя ее зажмуриться так сильно, что под веками запылали яркие всполохи. — Гарри, ты просто.. Мерлин.. — она откинула голову назад, упираясь затылком в холодный камень, и едва не всхлипнула от удовольствия, ощутив, как его пальцы сгибаются внутри, усиливая ощущения. Пэнси чувствовала, как с каждой секундой усиливается щекочущее чувство внизу ее живота. Она выдыхала все громче, срываясь на стоны, и уже сама подавалась бедрами вперед, насаживаясь на его пальцы и прижимаясь к ласкающему ее языку. — Я.. пожалуйста, — просила она, сама не зная о чем, пытаясь до него дотянуться, но смогла только снова запустить ладонь ему в волосы. Ей хотелось касаться его, хотелось гладить плечи и спину, живот, ощущая, как каменеют под руками мышцы от ее прикосновений. Хотелось видеть его лицо. Она любила наблюдать за ним в такие моменты. Но ощущение его языка внизу, пальцев, уже не так нежно раздвигающих чувствительные складочки, как вначале, — все это мешало ей ясно выразить свои желания. — Гарри, — снова позвала она. — Я хочу.. — она запнулась, не в силах сформулировать свои мысли. Они разбегались и не желали выстраиваться в нужном порядке. Он оторвался от нее, подняв взгляд наверх, и Пэнси захотелось умереть на месте. Судя по сомневающемуся взгляду, он подумал, что ей что-то не понравилось, но, вероятно, то, что он прочел на ее лице, заставило парня растянуть губы в самодовольной ухмылке. Паркинсон тяжело сглотнула, увидев, что его губы поблескивают от влаги. От ее влаги. Черт. — Иди ко мне, — сказала она дрогнувшим голосом, вряд ли осознавая смысл тех слов, что произносила. — Хочу тебя.. — она, наконец, смогла дотянуться до него, поглаживая плечи и шею, наблюдая за тем, как меняются эмоции на его лице, — в себе. Его выдержки не хватило надолго, и он, наконец, поднялся на ноги, осторожно вынимая из нее пальцы с характерным хлюпающим звуком. Пэнси смутилась бы, если бы возбуждение не преобладало над всем остальным. Она неосознанно сжала ноги и потерла бедрами друг о друга, пока Гарри пытался справиться с ремнем. Ей хотелось просить, умолять его быть побыстрее, но мозг отказывался генерировать что-то, кроме междометий. Наконец, она почувствовала, как он приподнял ее за талию, заставляя окончательно избавиться от белья. Его движения становились резче и нетерпеливее с каждой секундой, но это было тем, что ей было нужно. Гарри подхватил ее и приподнял, заставляя прижаться спиной к стене и придвинулся ближе. Пэнси вцепилась в его предплечья, закусив губу в предвкушении и совершенно игнорируя свое неустойчивое положение. — Тебе не больно? — вдруг спросил он, когда девушка немного стукнулась затылком о стену, даже не заметив этого. Голос Поттера звучал ниже, чем обычно, и ей нравилось, когда он звучал именно так. Она готова была бы слушать его вечно. Пэнси пришлось приложить усилия, чтобы понять, чего он от нее хочет. Она с трудом сфокусировала взгляд на его разрумянившемся лице. — Нет! — выкрикнула она чуть громче, чем планировала. — Мерлин.. ты не мог бы уже.. — девушка замолчала, не решаясь продолжить. — Что? — вкрадчиво спросил он, заметив ее смущение и приблизившись к ее лицу. Поттер любил ее дразнить. А Пэнси нравилось изображать недовольство этим фактом. — Гарри! Я.. сейчас уйду, — пригрозила она, осознавая, как абсурдно это звучит. Но произнести вслух то, что он хотел услышать, она была не готова ни при каких обстоятельствах. И он тоже это знал, потому что понимал ее лучше, чем кто-либо на свете. Поттер фыркнул, показывая свое отношение к ее словам, но не стал издеваться и толкнулся в нее. Девушка протяжно застонала, не сдерживая себя. Как ему нравилось. Она ощутила, как его пальцы впиваются в нежную кожу на бедрах, и отвечала тем же, — вцепилась в его плечи, пытаясь притянуть к себе, но это было совершенно невозможно. Он нашел губами ее рот, и принялся резко и ритмично двигаться в ней, подводя их обоих к краю. На задворках сознания Пэнси мелькнула мысль, что он целует ее после того, как касался внизу, но она не ощущает брезгливости. Вообще. Потому что все ее мысли сосредоточены на другом. Она сжала ноги чуть повыше бедер Гарри, упираясь в него пятками, желая ощутить его как можно глубже в себе. Несколько быстрых ритмичных движений, — Пэнси слишком возбуждена, ей достаточно и этого, — и она кончает с громким вскриком. Гарри дернулся, что-то простонал, прикрыв глаза, и навалился на нее сильнее, вжимая в стену. Пэнси пыталась перевести дыхание и осознать себя заново, ощущая, как его грудь вздымается от глубокого дыхания. Спустя некоторое время он осторожно опустил ее на пол, продолжая удерживать за талию, потому что приятная слабость во всем теле мешала девушке твердо стоять на ногах. Он посмотрел на нее и, наклонившись, оставил на губах лёгкий поцелуй. Нежность. Пэнси знала, что сейчас они приведут себя в порядок и, взявшись за руки, пойдут в Большой зал. У порога она привычно отпустит его ладонь, потому что не любит внимание такого рода, но они все равно будут идти рядом, и разойдутся только, чтобы сесть за столы своих факультетов. И все будут заинтересованно коситься на них, хотя вопросов ни у кого больше не было. Пэнси вздохнула и обвила Гарри руками, доверчиво прижавшись щекой к его груди. Теперь она точно знала, что счастье звучит, как тишина. Как уютная тишина, когда слова просто не нужны.