Власть в его руках

В год около двухсот пятидесяти миллионов человек пробуют наркотические вещества. Из них около семидесяти восьми процентов – это действующие наркоманы. Вы когда-нибудь задумывались почему люди прибегают к наркотикам? Из интереса? Возможно. Показать своим друзьям какой ты крутой? Тоже как вариант. Но разве не из-за нас самих это происходит? Из-за других людей? Безразличия к окружающим? Почему мы обвиняем человека, употребляющего из-за желания почувствовать себя лучше? После принятия наркотика ему покажется, что проблема исчезла сама собой. Люди хотят «убежать» из нашей реальности. Вопрос «почему» в этой теме возникает вновь вновь. И ответ всегда один: люди. Поддержка важна. Человеку нужен человек. И это важно. Всегда. Не только, когда ты борешься с зависимостью, депрессией и проблемами. Просто нужно чтобы кто-то был рядом. Не только физически. Сердце – хрупкая вещь, поэтому нельзя доверять всем подряд. И Ребекка это прекрасно понимала и чтобы заслужить её доверие нужно иметь терпение, а заодно и здоровую нервную систему. Лиам был первым и последним человеком вне семьи, кто удостоился права завоевать её доверие. Он был особенным, тем самым парнем из подростковых сериалов: местный ловелас, который кажется жестокосердным и эгоистом, но на самом деле понимающий, заботливый. Лиам сидел напротив девушки, плотно сжав свои бледные губы и всматривался в её лицо. Как в прошлый раз, когда она врезалась в него в клубе, чуть ли не снося с ног. Брюнет открывает рот, собираясь что-то сказать, но замолкает, лишь слегка смеётся. Для него происходящее странно и забавно. Неужели он не может найти слов? Третья их встреча за полтора месяца, а Поттс не может вымолвить слова? Лиам всегда чувствовал лёгкий мандраж, находясь рядом с Морган. Ребекка была особенной. По крайней мере для него. Он никогда не простит себе того, что бросил её, заставил думать, что мёртв. — Ты винишь себя, Лиам? — тихий, спокойный голос Ребекки ударил брюнета в правый висок. Он поднял на неё свои тёмные глаза и быстрым движением облизал сухие губы. Горло сжала невидимая рука и не отпускала. Мысль о том, что в клубе Лиам говорил с ней так, словно ничего не произошло, заставила его нахмуриться. Это так глупо, так неправильно! — Я проебался? — слабая улыбка появилась на его лице, а в глазах небольшой блеск. Ребекка аккуратно покачала головой, словно говоря: «Всё хорошо. Не переживай». Но больше ничего не сказала. Её взгляд был ласковый, ни, как обычно, отстранённый и какой-то пустой. Она сама была какой-то другой. Словно её что-то изменило за пару недель. — Что ты ему рассказал обо мне? — шатенка внимательно посмотрела на свои руки. Ребекка мысленно дала себе пощёчину. Какого чёрта? Почему она задала вопрос связанный со Стэном, хотя могла узнать о том как дела у Лиама и ещё много всякой херни, которая никого не интересует, но все спрашивают ради приличия. И Лиам понял, что она говорила о Себастиане. И его это напрягало. И он действительно не хотел говорить о его друге. Множество других «и» присутствовало в его голове. — Клянусь, что не сказал ничего больше, чем то, что мы знакомы давно и ещё что-то. Я бы никогда не сказал ему то, что ты не сказала. Поттс дышал тяжело и надрывисто. Он всегда так дышал, когда волновался или врал. В этом заключалась сложность в понимании чувств и эмоций Лиама. — Ты изменилась, — он заговорил тише. — Людям свойственно меняться, Лиам, — Ребекка аккуратно постукивала пальцами по деревянной поверхности стола. Вздох вырвался из её груди. — Последний год был…тяжёлым. Она не подняла на него взгляд, который Лиам так хотел вновь почувствовать на себе. Хотел почувствовать что-то родное, близкое. — Последние лет десять были тяжёлыми, не думаешь? — его рука коснулась руки шатенки. — Все двадцать, — девушка хмыкнула, подпирая щеку ладонью. Тяжело было всегда, всю их сознательную жизнь. Может стало чуть легче, когда они появились друг у друга, но легко никогда не было. Страх присутствовал в их жизни и не собирался её покидать. Страх не только за свою жизнь, но и за чужие. Это естественно. — Помнишь наше знакомство? — на лице Лиама появилась улыбка. — Мне было четырнадцать–пятнадцать, а ещё это была моя первая дорожка и я думала, что умру, — смешок вырвался из груди Ребекки. — А я нашёл тебя ревущей. Где это было? Под забором у Тайлера? Они оба засмеялись, как в старые добрые времена. Хотелось вернуться на года четыре назад, вновь вернуть всё. Тогда было хорошо. Все были по-настоящему счастливы. — Так ты сейчас в отношениях с работой, а не с девушкой? — уголки губ шатенки поползли вверх. Парень закатил глаза. — А ты разве нет? — он откинулся на спинку стула, хватая со стола чашку чёрного кофе. Девушка пожала плечами, проводя пальцами по краю кружки. — Я бы бросила всё это, уехала куда-нибудь в Южную Америку и всё, — она моргнула, на секунду уйди куда в себя, фантазируя о лучшей жизни где-нибудь в Аргентине. Что может быть лучше, чем внезапное путешествие? Бывают времена, когда хочется сорваться с места и уехать куда-нибудь подальше. Но многие «умники» говорят, что люди, которые любят путешествовать — это люди с огромным количеством проблем. «Дороги — самый сильный наркотик, какой только есть на земле, а каждая из них ведёт к десятку других» – Стивен Кинг. Нужно уметь сменить обстановку. Не важно на какое время: день, месяц, год. Но также важно и уметь вернуться туда, откуда уехал. Понять, что там ничего не изменилось, а затем задуматься, а изменился ли Ты? Но разве есть смысл возвращать туда, где ты не был по-настоящему счастлив? Прошлое — это всего лишь прошлое. Почему же мы так за него цепляемся? Из-за будущего, в которое мы боимся ступить. Это чувство неизвестности делает нас уязвимыми. — Почему ты уехал, Лиам? Почему ты бросил меня? — внезапно спросила Ребекка, переводя взгляд на парня, задумчиво глядевшего в окно, и попутно рассматривавшего прохожих. — Это правда тяжело, Бекки, — Поттс прикрыл глаза, проводя рукой по лбу. Он винил себя. Винил за сделанное, за то, что не понимал почему так поступил. — Ну, это как минимум эгоистично, — она фыркнула, натянув фальшивую ухмылку. Брюнет поджал губы, кивнув головой, отчего несколько прядей его не уложенных волос, упали ему на лицо. — Почему ты вчера пошла с ним? Ну конечно, как без этого. Тема, которую никто из них не хотел поднимать, вновь появилась в разговоре. Даже если Себастиана нет рядом, то он обязательно должен появиться в чьих-то мыслях, диалогах. Если бы Стэн получал десять долларов за то, что кто-то о нём вспоминает или говорит, он бы стал самым богатым и успешным человеком в мире. — Он поставил вполне человеческие условия, знаешь ли, — протянула шатенка, опуская ладони себе на колени. — Ребекка Морган соглашается на чьи-то условия? Это точно не сон? — Лиам театрально приложил руку к сердце. — Ха-ха, как смешно, — сарказм. — И что же Стэн тебе мог предложить, на что ты согласилась? — вновь вопрос. — Он насовсем исчезнет из моей жизни на какое-то время. Морган пожала плечами. — Он? Исчезнет? Из твоей жизни? — На какое-то время, — добавила девушка, проведя языком по нижней губе. — Идиотизм. И что вы вдвоём делали? Ребекка усмехнулась. — Банчили гашишем, — лениво ответила она, поднимая руку к волосам, чтобы поправить их. — Что? — поперхнулся брюнет, выпрямляя спину. — Забей. Мы просто разговаривали. — Первое было правдоподобнее, если честно, — он вновь поднёс чашку к губам. Они на минуту замолчали, прислушиваясь к вечернему гулу улиц. — Не знаю что мне делать эти две с половиной недели. — Улететь на другой континент? — отсылка к её словам прозвучала как шикарная идея, но к сожалению, не возможная к реализации. — Ну, Себ может не выдержать и сбежать через два дня, поверь. Ребекка усмехнулась, сжав руки под столом. Где-то в глубине души она надеялась, что Стэн не вернётся и через месяц.

***

— Ты сейчас шутишь? Скажи, что ты, блять, шутишь, отец! — Стэн ударил кулаком по стене, разделяющей столовую от гостиной. — Кристалл наша семья и мы не можем сказать ей не приходить на этот вечер, милый, — женщина аккуратно положила руку на плечо сына. — Я прекрасно понимаю почему ты злишься, но ты пойми и нас. Мы не можем выбирать между вами двумя. — Твоя мать права, Себастиан. Что в конце концов скажут люди, если в этом году она не появится? — хриплый голос отчима эхом ударился о стены комнаты. Стэн устало закрыл глаза, зарывшись рукой в свои волосы, намокшие от дождя, под который он попал, когда выходил из автомобиля. Раз в два месяца отец Себастиана устраивал идиотские и лицемерные благотворительные вечера. Конечно же, не ради благотворительности. В этот вечер мало кто заботился о детях–сиротах, инвалидах. Все сливки общества собирались в этом доме, чтобы обзавестись новыми полезными знакомствами. Одно сплошное раздражение, а не благотворительность. Как эти бизнесмены, приводящие хрупких прелестных девушек в качестве аксессуара, могут вызывать какие-то тёплые чувства? В патриархальном мире девушки, к сожалению, считаются простым украшением, ну или «рабочей силой», которая обязана готовить, убирать, удовлетворять. И Себастиан ненавидел это. Как, впрочем, и ненавидел себя. Он всегда использовал девушек для того, чтобы расслабиться. Но Стэн уважал их, помогал, если потребуется. Не считал их должными ему. В этом было различие между ним и всеми этими типичными представителями патриархального общества. Проблема Себастиана, наверное, заключалась в неумении принимать чужую любовь, отдавать свою. Он считал, что не умеет любить кого-то. По крайней мере, Себ сам себя оправдывал именно этим. — Мистер Стэн, — к румыну подошла миниатюрная девушка — его личная девочка на побегушках. Мужчина обернулся, устремив безразличный взгляд на неё. — Приехала мисс Уорд, — покрасневшая Кара, опустила взгляд и прикусила нижнюю губу. Это была её обыкновенная реакция на Себастиана. Хотя, это была обыкновенная реакция любого человека на него. — На все твои вопросы я все равно не отвечу, так что не смотри на меня так, Стэн, — рыжеволосая девушка обернулась на румына, вошедшего в холл. — Тогда для чего ты сюда приехала, м? — он провёл рукой по щетине и приподнял одну из бровей. — Мне нельзя навестить моего друга? — нагло спрашивает Хейзел, стягивая с себя пальто и швыряя в руки дворецкого. Себастиан устало покачал головой. Всё таки перелёты утомляют. — Мы никогда не были друзьями, Хейз, — он облокотился на одну из небольших колонн, бесполезно стоявших возле лестницы, ведущей на второй этаж. — Мы были любовниками, всё верно, — её лисий взгляд, казалось, проникал в самую душу и неприятным движением вырезал какие-то рисунки. Хейзел Уорд – дочь какого-то из многочисленных партнёров их компании. Одна из самых известных и популярных девушек Чикаго, после Кристалл, конечно же. Она умела найти и вытащить любую информацию откуда и от кого угодно. В этом было её преимущество. Мужчины делали всё ради Уорд, в итоге оставаясь ни с чем. Она всегда двигалась грациозно, шла кошачьей походкой, завораживая окружающих. Хейзел привыкла играть на публику, строить из себя чертовски важную персону, у которой не было времени на пустые разговоры. В этом они были похожи со Стэном. И именно поэтому они сошлись. — Это было три года назад, разве нет? — смешок вырвался из груди румына. Девушка положила ему руки на плечи, слегка откинув голову назад, Себастиан же едва сдерживался, чтобы не оттолкнуть её. — Ты же хочешь узнать побольше о будущей компании твоей любимой сестрички? — она провела ногтями по его шее, ловя на себе раздражённый взгляд. — Хочешь поставить мне условия, Хейз? — риторический вопрос. — Всего лишь контакты Гонсалеса, с которым ты заключил сделку и всё, — рыжеволосая усмехнулась, отойдя от румына. Она специально сказала это чуть громче, зная о нахождении его родителей в доме. Стэн схватил её за локоть, притягивая к себе. — Что такое? Они не знают о твоём хобби, милый? Типичная Хейзел, шантажирующая даже тех, кого ей не выгодно. Она вырвала руку из его хватки, закатывая глаза, оскаливаясь. — Зачем тебе это, Уорд? — он дышал тяжело, словно ему не хватало воздуха. — Не твоё дело, милый, — девушка провела языком в уголке губ и зашагала к вешалке, куда дворецкий повесил её пальто. — Твоё решение жду в четверг, здесь же. У вас намечается благотворительный вечер, не так ли? Дверь с грохотом ударилась о стену особняка и всем стало понятно, что пришла она. Кристалл в своей привычной манере цокнула каблуками, недовольно закатив глаза, когда увидела перед собой Себастиана и Хейзел. — Себ, тебя наша мама не учила, что таскать всякий мусор с улицы – это плохо? — она скинула с себя туфли и босиком прошла на кухню. Уорд недовольно посмотрела брюнетке вслед, понимая, что под словом «мусор» она подразумевала её, и кивнув Себастиану, поспешила уйти из этого дома. Стэн проследовал за сестрой. Облокотившись на дверной косяк, он сверлил взглядом Кристалл, рассматривающую янтарную жидкость в её стакане. — Не думала, что ты прилетишь сюда, братец, — она поднесла стеклянный сосуд к своим к ярко накрашенным губам. — Сидел бы в своём.. Хейстингсе? Паршивый городишко, не пойму что ты в нём забыл. — Единственное место, где можно избавиться от твоего стервозного лица. Кристалл поморщила нос, слегка улыбнувшись брату, отчего он лишь закатил свои голубые глаза. — Как мило, Себ. В этом моё превосходство над тобой, — брюнетка сделала ещё глоток ледяного скотча, а затем поставила стакан на столешницу позади себя. — В том, что ты стерва? — румын прищурил глаза. Девушка самодовольно наблюдала за Стэном, аккуратно поправляя свои уложенные волосы. — В том, что ты не любишь людей, а вся наша жизнь — это люди и умение с ними общаться. Себастиан хмыкнул, на его лице появилась ухмылка. — Правда что ли? Поэтому у тебя нет друзей? Поэтому директор не ты, а я? Он знал, что дразнил её. Прекрасно понимал, что спокойствие Кристалл вот-вот перейдёт в нападение. Она настолько напряглась, что оставалось удивляться, как брюнетка не кинула в Стэна кухонный нож или ещё что-нибудь. — Но скоро ты останешься ни с чем, а не я, милый, — брюнетка сделала глубокий вдох, сжав зубы. — Очень хочу понаблюдать за твоим крахом, дорогая, — мужчина сел на стул, проводя рукой по подбородку и самодовольно улыбаясь. — О, уверен это будет великолепно! Так и вижу эти заголовки в СМИ: «Величайший проёб за всю историю Соединённых штатов!» Девушка задела стакан, стоящий позади неё и он с грохотом ударился о пол, оставив за собой десятки осколков. — Как во время. Таким же будет и твоё падение с пьедестала, Кристалл. Румын встал, самодовольно улыбнулся и вышел из комнаты, оставив девушку чуть ли не гореть от раздражения и злобы. Казалось, если поднести к ней кусочек бумаги, то он тут же вспыхнет ярким пламенем. 1:0, сучка.