не исчезай

Наверное мне действительно было нужно, или даже — требовалось уехать из города который буквально давил на меня и приятными и не очень — воспоминаниями из каждого закоулка. Мне давно требовалась смена обстановки, но я не ожидала, что это произойдёт так скоро и на столько кардинально. Это очередной толчок судьбы. Может за свои восемнадцать я должена была привыкнуть. Но каждый раз когда это происходит — как первый я чувствую то, как дыра во мне становится больше и всегда я осознаю, что мне её просто не чем заполнять. Я даже не могу сказать, когда она начала расти и когда она была хоть не много заполнена. Она росла даже когда я любила. Любила. Да, я действительно любила. И нет, я не была зависима от человека, как от чего-то запрещенного и необходимого. Я чувствовала взаимность и поддержку. Но просто в какой-то момент я поняла, что разлюбила. Любила ли я вообще? Может это изначально была не любовь? Просто в определённый момент я не почувствовала, то как бьётся моё сердце при виде её. То как бьётся сейчас, лежа всего вне скольких миллиметров от манящих губ Чигринец. Тех часов за которые мы буквально сливались воедино — мне было мало. Катастрофически мало. Я на столько залипла на лицо, на поджатые губы спящий рядом Юли, что не заметила, то как небесного цвета глаза распахнулись и разглядывали потолок в моей скромной комнате. Я отлипла от созерцания её лица, лишь когда тело рядом зашевелилось.       — Доброе утро! — тихо, почти не слышно, сказала Юлька, блаженно улыбаясь кончиками губ, притягивая меня ближе к себе. И боже я таю чувствуя, то как её мягкие губы, касаются моего левого виска. Мне было на столько уютно рядом с ней, что мне не хотелось чтобы это когда-то заканчивалось. «Господи, остановите время — я не хочу чтобы это прекращалось». Чтобы она не прекращала меня обнимать. На какую-то долю секунды, мне показалось, что это все не реально. Что, если я сделаю хоть что-то не так, это всё раствориться, как хороший и приятный сон, который вскоре забудется, если вообще вспомниться когда я проснусь. И если это в самом деле сон, то я не хочу, чтобы он прекращался — никогда, и не важно, то как я этого добьюсь. Это секундное наваждение исчезло также быстро, как и появилось. Приподнявшись на локте, заглядываю в глаза напротив — я понимаю, что каким бы холодным не был бы этот взгляд, в нём мне всегда будет тепло и уютно. Я всегда хочу смотреть в них. Боже, как же сильно я хочу чтобы именно рядом с этим человеком моя душевно-сердечная яма наполнилась, так чтобы выливалась[хлистало] через край.       — Не исчезай я умоляю! — говорю я прежде чем успеваю это осознать. Возможно в этот момент я была похожа на умалишенную или на маленькую брошенную, нуждающиеся во взаимной любви — девочку. Но мне было не капли не жаль, что я это сказала, возможно не обдуманно. Я два, гребаных, года боролась с зависимостью и вот на третий год я сорвалась. Я не была так зависима, ещё никогда и не знала, что так можно быть зависимой не от наркотиков, никотина или алкоголя, а от человека. Человека которого я знаю всего ничего. Ещё месяц назад, когда Юля только появилась на моём горизонте, я не хотела привязанности особенно к ней. Просто потому что я увидела в ней абсолютную свою противоположность. Чигринец тоже лидер, за словом в карман не полезет. Но она слишком закрытая, так словно закрылась от внешнего мира, замкнувшись в своем маленьком мирке в котором было уютно только ей и никого туда не собиралась впускать. Я видела, то как она почти никого к себе не подпускала, так словно маленький, загнанный в угол серенький волчонок. Почти, потому что хитрый лис Алёхина, как-то умудрилась туда попасть. Возможно, если бы я тоже знала Юлю ровно столько же, сколько и Вика, мне бы тоже это удалось. Я не знаю, да и честно говоря, не больно то и хотелось знать, сколько именно они дружили, но даже не смотря на сколько бы они там дружили, было видно, то как Чигринец устала от Вики, хоть и не показывала этого, от её токсичности. Они просто привыкли друг к другу. Каждый по своему: Юля — от того, что Вика казалась ей хорошей подругой, что она была готова закрыть глаза на всё; Вика — потому что дружба с Чигринец ей казалась просто удобной. В этой ситуации Юля казалась кошкой которая наивно льстилась к Викиным рукам, надеясь получить взаимность. Но в случае Алехиной Юля была ещё и марионеткой, которой она могла манипулировать. Но вчера вечером когда Юля написала мне, блять, моему счастью не было предела. Я не знаю, что для Юли значило, то, что произошло вчера, но для меня это значило многое.       — Не исчезну! — шепотом, почти не слышно, заглядывая в мои глаза, сказала Юля, притягивая меня к себе вовлекая в поцелуй.