Не сгореть дотла

— Добро пожаловать домой, Наруто.        Мальчик с клочком светлых волос, завёрнутый в белую пелёнку-кокон, сонным расфокусированным взглядом рассматривал всё, что было перед ним — повернуть шею в его положении сложно. Маленькие ручки сжаты в кулачки и прижаты к груди, время от времени цеплялись за край ткани. Мужчина с чёткими носослёзными бороздами и измученным от долгих переговоров видом передал свёрток с младенцем женщине рядом, чьё лицо озарила улыбка, выражавшая облегчение, воцарившееся у неё на душе. Ребёнок, оставшийся сиротой спустя едва ли пару часов, как появился на свет, не будет оставлен на произвол судьбы в приюте до поступления в академию. Не будет беспризорником. Он познает родительскую любовь и опеку. И у него будут братья.        Один из них, старший, укачивал в столь позднее время не желавшего спать младшенького. Младенец с короткими тёмными волосами ворочался, раскрывая чёрные глазки и вновь жмурясь, но не кричал, пока чувствовал крепкие руки старшего брата. Итачи бережно баюкал отото*, слыша тихие осторожные шаги родителей в коридоре. Он уже знал о запланированном пополнении в семье, не был глупым ребёнком, наоборот — весьма одарённым. Во все детали его не посвящали, ему многого и не надо, чтобы чувствовать себя спокойно. — Саске ещё не уснул? — Микото одарила двух своих детей мягким взглядом и тихой поступью прошла к кроваткам, возле которых в кресле сидел Итачи с младшим Учиха на руках.        Саске, казалось, прислушался, присмирев. Микото подушечкой указательного пальца с коротким аккуратным ногтем коснулась кончика носа малыша, в другой руке удерживая свёрток со вторым младенцем. Итачи перевёл на него взгляд, не скрывая удивления в глазах от странных отметин на его щеках. Саске тоже теперь смотрел на маму и нового члена семьи, ещё ничего не понимая, но чувствуя усталость, подкравшуюся совсем незаметно. И чувство умиротворения, всегда появлявшееся рядом с матерью. — Итачи, это Наруто. Ты ведь помнишь Кушину-сан? — в глазах Микото отразилась боль, едва ли утихнувшая за ту пару недель, что прошла со дня нападения Девятихвостого на Коноху и смерти Четвёртого Хокаге и его жены. Итачи кивнул, — Я настояла, чтобы мы усыновили его. С этого дня Наруто — ваш братик, мальчики.        Микото улыбнулась, прикрыв глаза. Итачи вновь посмотрел на недоумевающего Наруто и улыбнулся ему. Затем перевёл взгляд на Саске и проронил смешок, когда заметил, что тот с интересом косится на такого же маленького мальчика, как и он. Кушина-сан и Минато-сан были прекрасными людьми, Итачи пересекался с ними время от времени — родители были знакомы с ними достаточно, чтобы при встрече не просто перекинуться приветствием, а даже поговорить о делах друг друга. Саске как-то неосознанно тянулся к красным волосам Кушины-сан, смотря на них, как завороженный, под мелодичный смех женщины и её мягко-возмущённое «мои волосы — не помидоры, даттэбане!». — Иди поспи, дорогой, я уложу их, — Микото слегка потрепала волосы старшего из сыновей и, уложив занятого рассмотрением обстановки Наруто в подготовленную для него кроватку с медальоном в виде герба клана Узумаки, подвешенным над ней, переняла Саске, начав мерно раскачиваться и петь колыбельную, поглядывая на нового члена их семьи, у которого глазки слипались ещё по дороге домой.        Итачи покинул родительскую спальню — двух младенцев нельзя оставлять одних в комнате даже ночью, потому их кроватки расположили у стены напротив кровати Микото и Фугаку, — и отправился в свою комнату, с тоской вспоминая друзей родителей. Он уже догадывался, что ему прикажут утром, и идти наперекор не собирался, но продолжал анализировать сложившуюся ситуацию. Многие дети в его возрасте придумывают свои миры, воображают новых друзей, видят несуществующее в реальном мире. Итачи рано взрослел. Глядя на разрушения в Конохе, он не ликовал победе над монстром. Он гадал, когда кто-то за стенами решит нанести удар по ослабленной деревне.               — Наруто, шарики с водой были даны вам не для игр, а для тренировок, — менторским тоном сказал Итачи, глядя на весьма довольного своей выходкой и ничуть не пристыженного мальчишку с копной солнечного цвета волос, прилипшими к голове от вылитой на него воды.        Бывший Намиказе-Узумаки, ныне Учиха Наруто рос непоседливым ребёнком. Если Саске пытался достичь успехов брата и взялся за тренировку с шариком, наполненным водой, со всей серьёзностью, то его одногодка с «усатыми» щеками решил, что больше пользы от подобной вещицы будет, если она упадёт на голову какому-нибудь прохожему. И ему было весело, чего не скажешь о соседском мальчике на пару лет старше, принявшем «удар» на себя. И, пытаясь выпросить у Саске его шарик с водой для повторения шалости, так сказать «закрепления успеха в метании водного снаряда», Наруто получил, что хотел. Только сам встретил снаряд головой, оттого вся вода вылилась на него самого. Саске несдержанно прыснул со смеху, но признавать, что это было смешно, отказался.        Фугаку влияния на непоседу оказывал мало. Не из-за занятости — иногда он специально выкраивал время для обучения детей, но взрывной характер Наруто, доставшийся ему от биологической матери, и какое-то врождённое желание во всём находить веселье, делали самого младшего ребёнка самым трудно обучаемым. Никакой дисциплины, никакого чувства такта, никакого терпения. Не являясь сторонником насилия по отношению к семье, Фугаку глубоко вздыхал, потирая пальцами уголки глаз возле переносицы, и звал Итачи, чтобы помог угомонить маленького сорванца. В случае его отсутствия Микото старалась вымотать Наруто просьбами «отнести это в дом на другом конце квартала, а это — в другую сторону», и так пока мальчик не устанет. Поручения ка-сан* он всегда выполнял с особым усердием, кроме, разве что, учёбы. У Итачи это получалось с переменным успехом — его тон, бывало, вводил в сон.        Однако даже нии-сан* не всегда мог удержать Наруто от пакостей и всяких проблем. Весь клан Учиха потихоньку привыкал к «лучику солнца» на их территории и чётко следовал приказу о неразглашении об истинной сущности приёмного ребёнка Фугаку и Микото. Разумеется, первые пару лет всех мучали сомнения по поводу нахождения джинчурики «под их крылом», но никто не перечил главе клана — его доводы вполне убедительны, раз они с его женой смогли склонить к их точке зрения не только Хокаге, но и большинство глав других кланов. Советники оказались против, но на то они и советники, чтобы предлагать свои варианты, а не указывать вернувшемуся к обязанностям лидера Третьему, что делать. «Хоть не Данзо, и на том спасибо» — фраза, которую очень часто можно было услышать после официального объявления о назначении на пост Хокаге Хирузена.        Решение отдавать ли джинчурики клану Учиха являлось сложным, всё-таки их начинали подозревать в натравливании Девятихвостого на деревню, только не открыто. Но никаких доказательств не было, как и причин для подобного предательства. Хирузен знал, как близка была Микото с Кушиной, и не удивился её просьбе, когда она пришла со своим мужем к нему в Резиденцию просить об усыновлении Наруто. В конце концов, Сарутоби обещал позаботиться о мальчике, не отдавать же его на растерзание деревне, оставляя без присмотра. В какой-то момент люди начнут узнавать в нём сосуд монстра, и их реакцию не так уж и сложно предугадать. А эти двое умеют воспитывать детей — один уже показывает задатки гения, второму это предстоит.        Так думал и Саске, с возрастом всё больше убеждаясь в том, какой замечательный у них с Наруто нии-сан. Ему очень хотелось догнать Итачи, быть с ним на равных, и чтоб отец смотрел на него так же — с гордостью, — и чтоб защищать отото Наруто. Хоть у них и была разница в возрасте всего в три месяца, он оставался самым младшим, и Саске горел желанием быть таким же сильным нии-саном для него, как Итачи.        А что Наруто? А он часто спорил с Саске, что не такой он и маленький, они одногодки, так что нечего тому задирать свой нос. И задирал сам, пыхтя на тренировках, которые в скором времени бросал — не получалось у него пока ни чакру контролировать, ни ударить нормально. Бегать — вот, что было ему по душе. Наруто носился, как ураган, сметая по пути всё, иногда захватывая с собой Саске-нии-чана*. Правда сейчас убежать не получилось. — Нии-сан, шарик просто выскользнул из рук! Я очень старался, даттебайо! — оправдывался джинчурики, забавно хмуря брови и стараясь выглядеть максимально серьёзно. Не получалось — его губы подрагивали, выдавая его рвущийся наружу смешок.        С одной стороны, совсем не плохо, что дети развлекаются, наслаждаются этим коротким периодом своей жизни, когда они могут веселиться и не думать об ужасах, поджидающих на миссиях, где шиноби предстоит не только защищать других, но и убивать. Действовать строго по приказу, а не как им вздумается. И всё же, в клане Учиха розыгрыши над другими не приветствовались — каждый был сдержан и учил сдержанности детей. Игры не должны доставлять неудобств другим людям. Вот только попробуй объяснить это ребёнку, который начинает замечать, что слишком уж выделяется на фоне остальных не только буйным характером, но и своим видом. И ладно бы «усами» на щеках, в которые Саске беззастенчиво тыкал пальцем, когда они, годовалые дети, играли друг с другом, так его волосы делали его похожим на жёлтую кляксу посреди чёрного полотна. — Выскользнул из рук и прямо в окно? — с лёгкой насмешкой уточнил Итачи, прекрасно зная наперёд все отговорки и оправдания Наруто, чесавшего затылок и посматривавшего в сторону Саске, кусавшего губы, чтобы не улыбаться. Его действительно забавлял вид младшего брата. — Да! Вон у нии-чана выскользнул и в меня попал! — уже чуть смеясь, яро добавил Наруто, указав на себя пальцами. Саске усмехнулся и прикрыл рот руками, смущённо отводя взгляд от нии-сана, что посмотрел на него, — Ты ведь дашь нам ещё шариков? — с плохо скрываемой надеждой спросил джинчурики, опуская руки и улыбаясь. — Нет, считайте тренировку с чакрой на сегодня законченной. Поупражняйтесь в тайдзюцу — в академии вам придётся участвовать в спаррингах с другими детьми. Вы ведь не хотите выглядеть слабыми перед остальными? — слабая улыбка играла на губах Итачи. Он знал, что это подействует на Саске, а Саске сможет немного повлиять на Наруто, чтобы и он занимался.        Вот и сейчас — у одного глаза загорелись, пока второй сощурил взгляд, будто пытаясь увидеть нехитрую манипуляцию. Но на самом деле просто силясь понять, что такое «спарринг».               — Ка-сан, а почему только у меня в клане светлые волосы?        Микото, не отрываясь от мытья посуды, повернула голову немного вбок, чтобы увидеть Наруто, сидевшего за столом позади неё и разбиравшего задачки, которые принёс Итачи. Саске свои уже решил и наотрез отказался показывать, подбадривая брата тем, что, если он всё сделает сам, то они проведут весь день за играми, пока не видят родители. Упускать такую возможность Наруто не хотел, но у него давно не выходил из головы заданный только что вопрос. Сидя с тетрадкой перед собой, мальчик задумчиво грыз кончик карандаша и почти не думал о математике и том, сколько оружия купил шиноби Конохи на свои небольшие пожитки. — С чего ты взял, милый? В нашем клане есть и другие люди со светлыми волосами, — Микото улыбнулась, глядя на сосредоточенное на разговоре маленькое чудо, — у Сузуми-сан, у которой я покупаю сладости, волосы едва темнее твоих. — Но Сузуми-сан ведь раньше не была в клане, даттебайо, — от незнания, что делать с карандашом, если не разбирать задачки, Наруто положил его себе на верхнюю губу и стал пытаться сохранить его в неподвижном состоянии, упёршись руками в пол позади себя. Ка-сан коротко посмеялась над таким ребячеством. — Это правда, родилась она в другом клане, — женщина чуть поджала губы, понимая, что тема довольно щепетильная, однако рано или поздно он бы всё равно узнал, так что лучше преподнести всё как можно аккуратнее, — ты имел в виду, почему ты не похож ни на меня и то-сана*, ни на братьев?        Наруто согласно кивнул и уронил карандаш. Благо он сидел на дзабутоне*, и канцелярский предмет откатился недалеко. Микото закончила мыть посуду и, вытерев руки полотенцем, подошла к ждавшему ответ ребёнку, присаживаясь рядом с ним. Женские пальцы привели в относительный порядок солнечного цвета волосы, убрав несколько прядей с лица, ладонь огладила щеку с полосками, которые никак не ощущались, словно простое родимое пятно. Фугаку предположил, что это последствия влияния чакры Кьюби на малыша, когда тот ещё был в животе у Кушины. Неожиданно, что Хвостатый так повлиял на младенца его джинчурики, но Микото находила это по-своему милым. — Цвет волос всегда передаётся генетически, от родителей или же бабушек и дедушек даже. Возьмём к примеру капитана команды Итачи в АНБУ, Какаши-сана, — получив согласный кивок от малыша, мол, он помнит такого, Микото продолжила, — у него пепельного цвета волосы, они достались ему от отца. Даже когда он был маленьким, они были такого необычного цвета. — Тогда получается, что у меня такие волосы от джи-сана* или баа-сан*? — Наруто прильнул вперёд, к женщине, подаваясь к её ласкам. От таких мягких прикосновений всегда вело, ка-сан называла его «тактильным», говоря, что ему очень нужны прикосновения. Мальчик не спорил, ему нравилось обниматься, чувствовать чужую руку в своих волосах, поглаживания по щеке и так далее по списку. — Нет, милый, и у моих родителей, и родителей то-сана тёмные волосы, — на лице джинчурики ясно отражалось недоумением, а в глазах мелькнул небольшой испуг, вызванный внезапным предположением, — дело в том, что у тебя были другие родители. Твои волосы и глаза достались от отца, а вот личиком ты весь в свою маму. Ну, за исключением полосок.        Микото замолчала, давая мальчику время, чтобы осознать услышанное и принять всё. Фугаку явно не одобрил бы столь скорое раскрытие тайны происхождения Наруто, однако поздно идти на попятную. Лучше, если они сами расскажут ему об этом, чем он узнает от кого-нибудь другого. Сейчас Наруто прижимался к обнимавшей его ка-сан, боясь пошевелиться. Будто любое движение только подтвердило бы, что происходящее не сон. Не это он рассчитывал услышать, когда спрашивал у мамы про свои волосы. Получается ведь, что он живёт с чужими для него людьми, что Саске и Итачи ему не братья, что дом совсем не дом. — Не накручивай себя, Наруто, — Микото погладила ребёнка по голове и коснулась губами его макушки, предугадывая возникающие у него мысли, — твоя мама была моей лучшей подругой, то-сан ладил с твоим отцом. Они были хорошими людьми, которые любили тебя. Как любим и мы тебя, ведь ты стал частью нашей семьи, — мягкий голос немного успокаивал бешено бьющееся сердце в груди мальчишки, но на глаза всё равно навернулись слёзы, застывая мутной пеленой. — Они умерли? — тихо уточнил Наруто, понимая, что женщина говорит о его настоящих родителях в прошедшем времени. Будто их теперь нет. И он никогда не сможет их увидеть. — К сожалению. Несколько лет назад, когда Девятихвостый напал на деревню, твои родители были среди тех, кто защищал Коноху и тебя в том числе. Они погибли героями. И попросили позаботиться о тебе, — Микото приподняла голову ребёнка, подцепив пальцами его подбородок, и оставила на его лбу короткий поцелуй. По «усатым» щекам покатились первые слезинки, оставляя влажные дорожки, которые Микото стала аккуратно вытирать большими пальцами.        Джинчурики всхлипнул, но от ка-сан отстраняться не стал. Ему внезапно стало так холодно в комнате, а от женщины исходило приятное тепло, и её объятия усмиряли подкрадывавшуюся истерику. В голове появлялись мысли, что он лишний в этом доме, он совсем чужой, но и идти ему некуда, поскольку его родители мертвы. И в то же время не хотелось верить, что столь любящая ка-сан, относившаяся к нему так же, как к Итачи и Саске, приходилась ему только подругой мамы. Наруто пытался вспомнить, как выглядят мама и папа, но не получалось совсем. Да и вспомнить он мог не так много вообще, память как-то стиралась, первые годы своей жизни он помнил по фотографиям, запечатлевшими лишь несколько эпизодов.        Они просидел так недолго — Наруто успокоился под ласковыми прикосновениями ка-сан и даже задремал. Микото осторожно взяла его на руки и уложила в кресло в углу, где иногда засиживался допоздна Фугаку, читая газету. Накрыв мальчика пледом, она коснулась губами его виска и отошла к столику, собирая его вещи, чтобы лежали аккуратно. Бросив взгляд на мирно дремавшего ребёнка, Микото вернулась в кухонную часть комнаты, продолжая уборку, но тихо, так, чтобы не разбудить Наруто. Этот разговор оказался тяжёлым, как и предполагалось, но незаконченным. Однако с этим можно подождать.                      С того дня прошло несколько недель. Наруто примирился с фактом, что является приёмным ребёнком, и смертью своих настоящих родителей. Однако ни ка-сан, ни то-сан, оказавшийся не слишком довольным раскрытием столь важной информации совсем маленькому ребёнку, почти ничего не рассказали про его маму и папу. Лишь то, как они погибли, как любили его, как выглядели — Наруто мог примерно представить себе отца, раз уж они оказались очень похожи, но с матерью было сложнее, красные волосы казались очень странной деталью.        Братьям Наруто ничего не говорил, хотя подозревал, что нии-сан в курсе — он очень ответственный и уже посещает собрания клана, работает в АНБУ, отчитывается перед самим Хокаге. И был в сознательном возрасте, когда в дом привели Наруто. Но расспрашивать его как-то не хотелось. Возможно, это из-за ощущения, будто он стал отдаляться от семьи. Ещё закрадывались опасения, что, раз от него скрывали информацию о родителях, то ему наверняка не следовало этого знать. Думая подобным образом, Наруто посчитал, что Итачи мог разозлиться больше отца — из-за службы на благо деревни. А вдруг узнает и Хокаге? Вдруг именно он приказал молчать и теперь может со спокойной совестью закинуть ребёнка, сунувшего нос не туда, куда-нибудь далеко и надолго, оторвав от цивилизации?        Ка-сан говорила не думать так. Не может же быть всё так плохо? Наруто задумчиво закусил нижнюю губу и шикнул, проводя по ней кончиком языка — ранка от прокушенной простуды неприятно заныла.        Зато Итачи, обеспокоенный внезапной хмуростью и подавленностью второго отото, расспрашивал его про самочувствие. Наруто отнекивался, что всё хорошо, ничего не случилось, старался улыбаться, но получалось криво. Тогда Итачи спросил у ка-сан, и всё встало на свои места. Но раз мальчик не хотел раскрываться перед братьями, то стоит пока повременить с этим. Пусть сам для начала смирится с этим. Так он считал.        И Наруто более-менее смог это сделать. Саске уже и не спрашивал, кажется, ведясь на игру младшего брата, будто ему действительно стало лучше. То-сан и нии-сан ещё утром ушли на работу, ка-сан, видя, как младшенькие устали после тренировки, что едва ноги перебирали, оставила их одних, наказав хорошенько отдохнуть и не бедокурить в её отсутствие, пока она покупает овощи на соседней улице. Мальчики проводили маму, но разделились, как дверь закрылась — Саске прошёл в их комнату с намерением отлежаться, когда как Наруто, заявив, что хочет намотать лишние несколько кругов в саду, остался в коридоре. Саске всегда поражался неусидчивости отото и даже немного завидовал его выносливости.        Однако бегать Наруто не собирался. Пока родителей нет, а братья заняты, он может поискать информацию о погибших маме и папе. В кабинет отца заходить рискованно — кто знает, может, то-сан расставил там свои ловушки против вражеских шиноби? Они как-то слышали, что недавно пытались похитить наследницу клана Хьюга ради Бьякугана. Наруто никогда Хинату не видел, но сочувствовал ей и радовался, что она не пострадала.        Выбор был невелик. Начать Наруто решил со спальни родителей. Может, остались какие-нибудь письма или фотографии. Может, ка-сан ведёт дневник? Она предлагала заняться этим ему самому, пытаясь привить немного сдержанности и научить более чётко изъяснять свои мысли хотя бы на бумаге, но мальчику казалось это немного глупым. Зачем таскать с собой дневник, который ещё и прочесть могут?        Тихо отодвинув сёдзи* в комнату родителей, джинчурики проскользнул внутрь и задвинул её обратно. У ка-сан и то-сан всегда царит порядок, создающий впечатление, будто это какой-то музей. Наруто попытался запомнить, как всё стоит, чтобы не оставить следов своего присутствия, ибо вряд ли родители обрадуются вторжению на их территорию. Это мама может ходить всюду, потому что убирается во всём доме и следит за садом, а отец — глава клана, и это его дом. Для них, детей, стоят ограничения.        Вдоль стены возле кровати располагался книжный шкаф с книгами и свитками, до верхних полок ему точно не дотянуться, и Наруто, сверля их взглядом, хмурил брови. Однако прыгать и пытаться ухватиться за корешки и ручки пока не хотел, поэтому, подойдя к шкафу, опустился на колени и стал поочерёдно просматривать книжки на нижних полочках. Почти все были скучными романами и повестями без картинок, вернее была всего одна — фотография автора в конце, сбоку от благодарностей. Наруто старался не перепутать порядок, пока не остановился на каком-то альбоме. Сглотнув, мальчик раскрыл его и увидел ещё совсем юных родителей с повязками генинов Конохи на лбу.        Чувствуя, что он, кажется, нашёл что-то нужное, Наруто сел в позу лотоса и положил альбом на ноги — тяжеловат немного, чтобы просто так держать в руках, по крайней мере, так ему казалось. Листая страницы, джинчурики мог увидеть некоторых знакомых, с которыми виделся на территории клана. Он остановился на фотографии четверых взрослых людей: на фоне здания Резиденции Хокаге стояли двое мужчин и две женщины. В одном можно было узнать самого Хокаге — на нём было характерное белое хаори с короткими рукавами и головной убор формы ромба с кандзи «огонь» на белом участке. И этот мужчина очень напоминал Наруто его самого — такие же яркие волосы и голубые глаза, кажущиеся синими из-за тени от шляпы. Он улыбался, обнимая женщину пониже него, её насыщенно-красного цвета волосы слегка развивались от поднявшегося ветра, лицо такой же формы, что у Наруто, который неосознанно проводил по фотографии пальцами, словно убеждаясь в существовании оной. Фугаку и Микото почти не изменились с тех пор, разве что морщин прибавилось, первый обнимал Хокаге за плечи одной рукой, а второй — жену за талию.        Мальчик вытащил фото из треугольных угловых крепежей и развернул его. На обратной стороне часто оставляли какие-нибудь пометки, и это не стало исключением — сзади оказалась надпись: «нашим друзьям, от Намиказе Минато и Узумаки Кушины». Наруто снова перевернул фотографию и уставился на своих настоящих родителей с подступившими слезами. Он так похож на папу, а мама — просто красавица. Её волосы такие яркие, какие он бы никогда в жизни не представил.        Очнулся Наруто через несколько минут, когда услышал шаги в коридоре. Но затем выдохнул осторожно — только Саске немного шаркал ногами, его походку легко узнать. Опасаясь, что тот может заглянуть в спальню родителей, Наруто убрал фото в задний карман шорт, закрыл альбом и поставил на место, после чего так же тихо вышел в коридор, убедившись, что нии-чан уже ушёл. Сделав глубокий вздох, будто и вправду бегал несколько кругов, но на самом деле от облегчения, джинчурики вышел в кухню, чтобы попить воды, но на него уставился Саске, в глазах которых вспыхнуло беспокойство. — Ты плакал, Наруто? — прямо спросил он, и его брат, выглядя так же удивлённо, коснулся пальцами щеки. Влажная. — Не, это просто дождь, ттебайо. Чуть не попал под него, — по-идиотски улыбаясь подрагивающими губами, Наруто закинул руку за голову, нервно почёсывая затылок. — Не ври, на улице нет дождя! Я в окне видел, — Саске свёл брови к переносице, сжимая в руке стакан с водой. Он честно пытался уснуть, но пока ворочался, понял, что его мучает жажда, и он мог заметить, начнись за окном дождь.        Саске мало понимал Наруто в последнее время. Раньше он совсем не задумывался, что на уме у младшего брата, они всегда были вместе, веселились, ругались, даже дрались немного. Ка-сан рассказывала, как они даже в младенчестве, бывало, могли пихнуть друг друга или лягнуть ножкой Ками-сама знает зачем. Однако в какой-то момент они будто отдалились, и Саске это не нравилось. Он чувствовал себя неуютно без Наруто рядом, его хмурый вид вызывал странное ощущение в груди. Саске кривился — его ведь не били, почему ему больно, когда он просто смотрит на чем-то недовольного отото? Когда он смотрит на Итачи, пока тот хмурится, у него пробегает холодок по спине. Это всегда ощущение чего-то плохого. Но он может о себе позаботиться, и так обычно и бывает. — Я вернулась, — раздался голос Микото в коридоре и последовавший за ним щелчок дверного замка.        Мальчики повернулись в сторону коридора. Встретившись вновь взглядами, но всего на несколько секунд, они, не сговариваясь, отложили разговор на потом и вышли в коридор. — С возвращением, — в один голос сказали они, забирая у мамы два небольших пакета с овощами и фруктами и затем относя их в кухню. — Какие же вы у меня взрослые мужчины, — с очевидным смешком, но в то же время и похвалой сказала Микото, глядя вслед мальчикам и затем присаживаясь на ступеньку, чтобы снять сандалии.        Положив пакет на стул — ибо до стола не дотянуться, — Саске взглянул на притихшего отото и резко отвернулся от него, считая, что, раз он начал хранить от него секреты, то может обойтись без общения с ним. Негласно объявленный бойкот был крайней мерой Саске, хотя, пусть они с Наруто довольно упёртые, долго пребывать в соре они не могут. Вот и сейчас Саске надеялся, что молчание с его стороны подтолкнёт братика поделиться с ним тем, что его так расстроило. — Спасибо за помощь, я разберу пакеты, а вы идите дальше отдыхать. Итачи обещал вернуться к ужину, а после показать вам пару новых приёмов, — ка-сан потрепала мальчиков по волосам и принялась за готовку.        У них с Саске была общая комната, и Наруто, пока они шли в неё, думал, как начать рассказ, боясь, что тот может поднять шум. Или обидеться на него. Или отказаться от него, ведь он не приходится ему родным братом. Когда они зашли в спальню, Наруто был готов паниковать и заплакать снова. Шмыгнув носом, он подошёл к комоду со своей стороны комнаты и убрал в ящик фотографию, чтобы не помять её слишком сильно, ведь второй у него нет. Надеюсь, ка-сан и то-сан не заметят пропажу.        Саске забрался на свою кровать, стоявшую напротив принадлежащей брату, и проследил взглядом за его действиями с недоумением. Спальня была условно поделена пополам — когда они подросли, то разделяться не захотели, но спать в одной кровати им не дали. То-сан сказал, что у каждого из них должно быть своё личное пространство, поэтому они приобрели два рабочих стола, два книжных шкафа, две кровати, два комода, два шкафа для одежды. Всё в двух экземплярах, проще говоря. Но иногда бывало, что мальчики всё равно спали вместе, когда кого-то мучали кошмары. — Саске, давай, поговорим об этом, когда никого не будет дома? — немного неуверенно попросил Наруто, почти не глядя на брата. Он забрался на свою постель, перебирая пальцы от волнения. — Ты сделал что-то плохое? — Саске немного расслабился, не заметив, что сам же нарушил свой негласный обет молчания. Ну и пусть. Наруто ведь обратился к нему и явно хочет рассказать о чём-то. Просто боится. Саске хотел, чтобы ему никогда не пришлось так бояться, особенно его. — Я… не знаю. То есть… Я никому не вредил! Просто… Я не знаю, как к этому отнесутся, — немного путаясь в словах, джинчурики постарался донести мысль, и нии-чан более-менее понял. — Хорошо, — он кивнул, окончательно расслабляясь, — только обещай, что точно расскажешь! — Обещаю, даттебайо! — Наруто улыбнулся чуть увереннее и кивнул тоже.        Саске улыбнулся в ответ. Он знал, что Наруто всегда сдерживает обещания и никогда не забирает слова назад. А терпения у него, в отличие от братика, предостаточно.                      Шанс представился не так уж и скоро, но мальчики не забыли про разговор. Каждый член семьи оказался при деле, а Наруто и Саске занимались по книжкам и свиткам сами в своей комнате, сидя на большом коврике в середине пола. Один не знал, как начать, а второй терпеливо ждал, не в силах сосредоточиться на тексте про чакру и тенкецу*. В конце концов, Наруто зарылся пальцами в собственные волосы, завалился на спину и взвыл от бессилия перед волнением и незнанием того, как правильно подать информацию. — Отото, не вой так, а то ещё клан Инузука сбежится, — усмехнулся Саске, стараясь сбавить градус напряжения. Почти сработало. — Это те, что с собаками постоянно ходят? — уточнил Наруто, глядя в потолок. Пару из них они видели, когда те заходили на территорию клана Учиха по своим делам. Их собаки были такими огромными, что напоминали диких волков-людоедов.        «Волков-людоедов не бывает!» — заявил тогда Саске, когда услышал подобное сравнение от Наруто. Итачи осадил его, сказав, что нечто подобное наверняка можно встретить в Лесу Смерти, где время от времени проводят экзамен на чуунина. Ночью Наруто приснился кошмар. — Ага, — Саске кивнул и перелистнул страницу книги, но взгляд всё равно скользил мимо вертикальных строчек с иероглифами. Такими темпами он сам взвоет.        Они снова замолчали. Тишина начинала казаться давящей, Наруто почти чувствовал, как что-то ложится на плечи и оседает где-то в груди, мешая ему принять сидячее положение. Но он всё-таки приподнялся и сел, после чего рука скользнула под хаори голубого цвета — Микото считала, что оно отлично подходит к его глазам — и достала из внутреннего кармана фото с молодым Хокаге. — Это ка-сан и то-сан… с моими родителями, — голос Наруто дрогнул. Саске взял фотографию и сперва даже подумал, что это его отото нарядился в Хокаге, но потом присмотрелся — нет, другое лицо и волосы длиннее.        Пока Наруто пялился в свою раскрытую книгу, не видя текста, Саске хмуро рассматривал изображение четырёх счастливых людей. Он прочитал надпись на обратной стороне и узнал Четвёртого Хокаге, о котором читал в учебнике нии-сана по истории. Он умер в битве с Девятихвостым. В день рождения Наруто. И женщина рядом с ним казалась знакомой, по крайней мере, её красные волосы. Ни у кого больше он не видел таких.        Саске молчал долго, отчего Наруто переживал всё больше. Он поднял взгляд на нии-чана, поджимая искусанные губы, и ему в конце концов вернули фото с коротким «и что?». Джинчурики впал в ступор, посчитав, что, наверное, не расслышал из-за звона в ушах. — …ты о чём, ттебайо? — уточнил он, вскинув брови. — И что, что у тебя другие родители? Ты всё равно остаёшься моим братом, и ничто этого не изменит! — с запалом заявил Саске, немного подскакивая на своём месте и почти пыхтя. Неужели Наруто боялся, что он его возненавидит? — Мы с самого детства вместе! Даже не смей думать, что что-то может встать между нами!        От пылкой речи брата Наруто почувствовал, как его щёки горят от чувства стыда. И правда, чего это он засомневался в нии-чане? Он бывает временами тем ещё бакой*, но никогда не оставлял его. Почему он должен оставить его, когда они — семья? — Обещаешь? — джинчурики чуть сощурил взгляд, борясь с ощущением покалывания в глазах. — Обещаю, — Саске с готовностью кивнул, — знаешь, а твоя мама красавица, — заметил он, приподнимая уголки рта в улыбке. — Ага, — Наруто улыбнулся, смотря на счастливое лицо мамы.               — Ещё раз. — Хай*!        Наруто отвёл руки в сторону и, замахнувшись, попытался резко ударить Саске ногой, целясь в плечо, но брат заблокировал удар и постарался ухватить чужую стопу, как тот уже отвёл её в сторону и, опираясь на руки, сделал кривое колесо, возвращаясь на исходную. Они оба уже запыхались, пока тренировались в тайдзюцу, отрабатывая свой стиль. Движения Саске были максимально приближены к клановым, но в какой-то мере напоминали танец, когда как Наруто неосознанно откланялся от того, чему их учили, отрабатывая резкие, быстрые и прямые удары. Фугаку совсем не нравился такой стиль боя, атаки в лоб — далеко не лучшая затея, однако у Наруто было кое-что, делающее из него непростого противника — неожиданность.        Анализируя атаки сыновей с помощью шарингана, Фугаку отслеживал то, как каждый применяет свои навыки, и если Саске отрабатывал уже выученное, то Наруто придумывал всё на ходу, банально импровизируя. Лобовые атаки превращались в заковыристые, и соперник, который поведётся на простоту стиля Наруто, вполне может столкнуться со «вторым дном». Поэтому Фугаку не переучивал младшего сына. Если он разовьёт скорость, какая была у его отца, то сможет и превзойти его. Но пока ему далеко до него. — Дорогой, — от мыслей главу клана отвлекла жена, ставшая возле сёдзи и смотревшая на мужа с сомнением. Фугаку нахмурился, — пришёл Данзо-сама, — Микото слегка наклонила голову набок, и рядом с ней появилась фигура мужчины в преклонном возрасте с повязками, одна закрывала глаз, вторая поддерживала согнутую в локте руку, свободная сжимала трость, с глухим стуком соприкасавшуюся с полом. — Спасибо, дорогая. Добрый день, Данзо-сама, — Фугаку кивнул жене и отвесил короткий поклон старейшине. Звуки сражения за спиной стали тише, но не прекратились — мальчикам запрещено прекращать спарринг, пока кто-то из них не победит или им не скажут остановиться. Но они определённо заметили незнакомую им фигуру на крыльце дома и стали делить внимание между соперником и гостем. — Добрый, Фугаку-сан, — низкий голос Данзо, казалось, не выражал ничего, он был холоден и спокоен, его прищуренный глаз внимательно наблюдал за собеседником, будто тот мог в любую секунду вонзить ему кунай в шею, — представишь нас? — он повернул голову чуть в сторону, и во внимание глаза попались двое мальчишек, дравшихся не в полную силу.        Отказывать Фугаку не стал. Рано или поздно, подобное должно было случиться. Хокаге поставили условие, что кто-то из старейшин или сам Хирузен будет время от времени навещать джинчурики, чтобы убедиться, в каких условиях тот живёт, и как ему атмосфера в клане Учиха. Неприятно только, что проверяющим стал Данзо — не самый приятный тип для Учиха. — Матэ*!        Мальчики остановились и едва устояли на ногах. То-сан по несколько часов заставлял их тренироваться, чтобы они укрепляли тело, а мышцы — запоминали приёмы и могли бессознательно отразить атаку. У Саске с этим лучше, ведь у него есть чёткое понятие стиля, нежели у брата. Но в том и сложность их драк: Наруто подобен необузданному урагану, который своими прямыми и неожиданными ударами заставляет уйти в оборону; Саске усиливает старые движения, и даже если Наруто их помнит, он иногда попросту не способен выдержать напор, поскольку сила постоянно варьируется.        Они сложили печать примирения, оставляя спарринг спаррингом, и направились к отцу и странному старику, от которого мурашки бежали по коже. Саске он не нравился от слова совсем, похож на марионетку, которой управляет невидимый кукловод, а от такой можно многое ожидать. Наруто рассматривал незнакомца с опаской и интересом. Он страшился того, что это могли прийти за ним из-за знания о настоящих родителях, но тогда ему бы наверняка уже сказали собрать вещи. Если только я не иду в тюрьму… — Мальчики. Это советник Хокаге, Шимура Данзо-сама. Данзо-сама, представляю вам моих младших сыновей: Учиха Саске и Учиха Наруто, — глава клана встал между детьми и положил руки на их плечи. Мальчики поприветствовали взрослого глубоким поклоном, выражая своё почтение, как их учили. — Советник Хокаге? Так вы такой же сильный, как Сандайме-сама? — не удержался Наруто, расплываясь в широкой улыбке, чуть дрогнувшей от напряжения. Рука на его плече немного сжалась, намекая на то, что ему следует держать язык за зубами, отчего волнение только усилилось. — Смотря в чём нас сравнивать, — Данзо хмыкнул, остановив взгляд на джинчурики, разительно отличавшемся от своего «брата». Даже взглядом, — Фугаку-сан, я хочу поговорить с ним наедине, — не отрывая взгляда от мальчишки с копной светлых волос, сказал советник.        Фугаку едва не скрипнул зубами. Оставлять Наруто наедине с таким скользким типом, как Данзо, чревато, однако и запретить тому общаться с человеком столь высокого поста не в силах. Хватило же наглости явиться на территорию клана и выставлять требования… Тем не менее, он покорно склонил голову, дав своё разрешение и убрав руку с плеча Наруто, который, поймав его взгляд, повёл гостя в соседнюю от гостиной комнату — специальную для важных разговоров, чтобы ничего не мешало. — То-сан, зачем советнику говорить с Наруто? — Саске поднял глаза на хмурого отца, тоже сведя брови к переносице. В голову закралась мысль, что, возможно, это из-за родителей братика, но это лишь одно предположение. — У него свои причины. Наруто будет в порядке, — хоть Фугаку так и сказал, что-то неприятное завозилось в груди, почти как дурное предчувствие, но смешанное с чем-то. Вероятно, это уже личное, всё-таки он привязался к Наруто.        Саске кивнул, но тоже не был уверен в словах отца. Данзо был пугающим, каким-то… неправильным, что ли. Странное впечатление он складывал, и оставлять с ним наедине младшего брата совсем не хотелось. И возразить нечего. Мальчик сжал кулаки в бессилии — самом ненавистном для него чувстве. — Сделаем перерыв. Попрошу вашу маму подать чай, — Фугаку перестал сверлить задвинутую сёдзи, за которой скрылись Наруто и Данзо, и направился в гостиную, оставляя Саске отдыхать на крыльце, в голове которого уже мелькнула мысль подслушать чужой разговор, но страх оказаться застуканным пересилил любопытство.        Усевшись перед советником на полу, Наруто закусил щеку изнутри. Вот теперь, когда рядом не было ни отца, ни брата, становилось жутко, разве что Данзо положил трость перед собой, снижая уверенность мальчишки в том, что она может ударить его. Мысли роем взвились в черепной коробке, ударялись о стенки и вызывали головную боль. Что ему здесь нужно? Зачем ему с ним говорить? У него неприятности?        Данзо наблюдал за ребёнком, подмечая его взволнованность и любопытство. Мальчишка определённо не вписывался в клан Учиха — слишком нетерпеливый, беспокойный и бестактный. Впрочем, зачатки всего этого у него есть, иначе бы Наруто просто развалился перед ним, мол, вещай, дедуля. Данзо хотел узнать мнение мальчика о его новой семье, в присутствии Фугаку это сложно, пришлось настоять на разговоре тет-а-тет. Совет и старейшины переживали, как бы оружие деревни не стало оружием клана Учиха. Данзо поражался тому, как Хирузен, вместе с ним обучавшийся под руководством Тобирамы-сама*, благосклонно относился к идее позволить Учиха воспитывать джинчурики. — Наруто-кун, как тебе живётся в этом доме? — наконец, нарушил тишину советник, ничуть не меняясь в лице, однако в голосе теперь можно было услышать тень любопытства. Словно старик немного приоткрыл закрытую дверцу. — А? Хорошо, — Наруто нервно почесал пальцем «усатую» щеку, удивлённый темой разговора, — иногда скучно, но мы с Саске-нии-чаном часто играем вместе, даттебайо, — рука сама по себе забралась в волосы на затылке, волнение комом встало в горле. Что-то подсказывало, что короткий ответ не устроит советника. — Скучно, значит? И что для тебя веселье, позволь спросить? — безо всяких претензий и с хорошо скрываемым опасением Данзо продолжил расспрашивать джинчурики, сидя ровно и почти не двигаясь, что действительно делало его подобным кукле. — Ну… Вы ведь никому не расскажете? — тише уточнил Наруто, и Данзо потрудился, чтобы не сощуриться. Надумать можно многое, но мужчина держал все подозрения в узде, терпеливо выслушивая ребёнка. Нельзя делать поспешные выводы. — Можешь мне верить, я не за «красивые глазки» стал советником Хокаге, — тень усмешки оказалась меньше «камня в огород» клана Учиха, который со временем стал желать больше власти в деревне, чему поспособствовало недоверие жителей Конохи к полиции после нападения Кьюби. — Как-то раз, — начал Наруто, собирая пальцами ткань шорт, — я выкинул нашему соседу на голову шарик с водой. Итачи-нии-сан дал его для тренировки, что-то про чакру говорил, но мне стало скучно. Я не мог заставить шарик двигаться. Саске пытался, а я захотел посмотреть, как кто-нибудь поймает шарик… — он поджал губы, думая, что, наверное, это плохая идея — рассказывать подобное столь серьёзному человеку. Но ведь Итачи и родители не сильно ругают его за подобные проказы. — Хулиганишь, значит? — Данзо ощутил намёк на облегчение. Всего-лишь детская шалость. Странно, что Фугаку не воспитал его должным образом, чтобы мальчишка был послушным, но, вероятно, дело в генах. В конце концов, Кушина тоже была ребёнком далеко не мирным, чего стоили постоянные жалобы других детей и подростков на избиения от «Кровавой Хабанеро». Но шиноби она стала прекрасным. Может, её сын пойдёт по её стопам. — Это просто розыгрыши, ттебайо. Ка-сан говорит, что для меня это нормально, — Наруто надул щёки, отводя взгляд в сторону и вниз, смотря на пол расфокусированным взглядом. Переживания постепенно сходили на «нет». — Для тебя? — старик склонил голову набок совсем чуть-чуть, будто пытался поймать взгляд джинчурики. — Ребёнка. И… она сказала, что моя настоящая мама тоже была такой же, как я, — мальчишка с опасением взглянул на старейшину, однако тот, казалось, не изменился в лице. Если он начнёт врать, его быстро расколют, Итачи говорил ему, что врать у него получается отвратительно. — Значит, ты знаешь о своих биологических родителях? — задумчиво протянул Шимура, гадая, как давно Микото рассказала мальчику правду. Конечно, тот вряд ли не стал бы задавать вопросы, почему он отличается от всех в клане, но стоило придержать подобный разговор для более удобного случая. Данзо почти заскрипел зубами от досады. — Настоящих в смысле? Ага. Я видел их фото, — Наруто кивнул и вскинулся, словно внезапно начал задыхаться, едва удержал себя от того, чтобы закрыть рот руками, — ой. Вы ведь не расскажете ка-сан и то-сану? Я почти ничего о них не знаю, только имя и как они выглядят. Выглядели… — затараторил он, сбиваясь. Язык не слушался совсем. Он начал носить то фото с собой, чтобы мама во время уборки не нашла его и не отругала за кражу. — Будет лучше, если ты никому больше не станешь рассказывать о них, — Данзо ответил через несколько долгих секунд, обдумывая сложившуюся ситуацию. Найти информацию о Четвёртом Хокаге не так уж и сложно, он есть во всех учебниках по истории, с Кушиной сложнее, но тоже не невозможно. — Но почему? — джинчурики поднял взгляд, глупо хлопая глазами. Разве это не здорово, что он сын таких важных в деревне людей? Он и так выделяется в клане, да и вряд ли кто-то не заметит его сходство с настоящим папой. — Раз ты знаешь, кто твой отец, ты должен понимать, что врагов у него столько же, сколько у самой деревни, если не больше. Йондайме-сама был очень способным шиноби и успел обзавестись множеством недругов, которые непрочь лишить его наследства, — от тона и самих слов собеседника Наруто шумно сглотнул, выдавая свой страх, просочившийся под кожу и заставлявший нервно ёрзать на месте. Данзо мысленно усмехнулся, на такую реакцию он и рассчитывал, — твоя мать была немного старше тебя, когда её попытались выкрасть шиноби Кумогакуре. — Что? Маму похищали? Что она им сделала? — не удержавшись, мальчик взволнованно подался вперёд, во все глаза смотря на старика. Сердце гулко билось в груди, грозясь сломать рёбра. Как кто-то мог поступить подобным образом с такой хорошей женщиной? В том, что она была хорошей, Наруто не сомневался — Микото с такой теплотой улыбалась, упоминая его маму в разговоре. Вряд ли ка-сан дружила бы с ней, будь она плохой. — Я сказал: попытались, — поправил Шимура, хмурясь. Над воспитанием мальчишки ещё работать и работать, раз он может так беспардонно перебивать взрослых, — твой отец вовремя заподозрил неладное. Кушина происходила из клана Узумаки, который имеет свои секреты. Скрытое Облако всегда не против разжиться чужими техниками. — То есть у меня есть свой клан? — вздрогнув от презрения в голосе Данзо, направленного на другую деревню, Наруто ухватился за иную важную информацию. — К сожалению, деревня клана Узумаки была уничтожена ещё до твоего рождения, — советник разрушил все выстроенные впопыхах надежды мальчика, и тот поник, ощутив, как что-то в груди ухнуло вниз, оставляя вверху пустоту, — оставшиеся в живых члены клана разбежались по другим деревням, в нашей есть только ты, — Данзо ненадолго замолчал, позволяя джинчурики сперва «переварить» услышанное. Вываливать всё сразу на неокрепший разум нехорошо, однако это лишь часть вершина того айсберга, что хранится за сетью скрывающих печатей, — скажи-ка, Наруто-кун, ты знаешь, почему ты в клане Учиха? — А? Потому что родители были друзьями? — уверенности у Наруто поубавилось. Оказывается, Данзо-сама так много знает о его родителях и так спокойно рассказывает ему о них, в отличие от родителей, потому мальчик уже начал сомневаться в том, что знает.        Шимура протяжно хмыкнул, на минуту прикрывая глаз и погружаясь в размышления. Это всё, что ему сказали Фугаку и Микото. «Мы дружили с твоими родителями». Для ребёнка этого достаточно. Данзо не сомневался, что мальчик говорит правду — он очень легко доверился ему только из-за статуса, несмотря на производимое им впечатление. То, что насчёт его усыновления велись долгие, жаркие и ожесточённые споры, осталось не упомянутым, и хорошо. Нельзя, чтобы Наруто начали готовить к роли оружия клана. Необходим правильный момент для раскрытия его роли в деревне, и Данзо хотел сделать это лично — если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай это сам. — Есть ещё что-то? — тихо спросил Наруто, нарушая возникшее молчание, от которого ему становилось неуютно. — Да, — Данзо кивнул и открыл глаз, — но не всё сразу. Я не в последний раз навещаю тебя, так что поговорим об этом потом. Напоследок, — он взял трость и, опираясь на неё, поднялся на ноги, кивая мальчику и позволяя ему подняться следом, что тот сделал незамедлительно, — дам тебе наставление: шиноби не раскрывают своих секретов. Все клановые техники остаются в пределах клана. Все особые техники деревни остаются в пределах деревни. Все личные секреты остаются при человеке. Я надеюсь, ты оставишь наш разговор в секрете, как будущий шиноби. Можешь считать это проверкой на лояльность деревне. — А… что такое лояльность? — Наруто выгнул брови, кровь прилила к щекам от стыда из-за незнания упомянутого термина. — Это значит «верность», — терпеливо ответил старейшина, глухо усмехаясь. Голубые глаза напротив сверкнули на миг и затем загорелись пылким огнём, какой горел в глазах Кушины в предвкушении новой миссии. — А-а. Я верен деревне, Данзо-сама! Я никому не расскажу о нашем разговоре, даттебайо! — Наруто стукнул себя кулачком в грудь, где билось сердце, его голос звучал звонко и намного увереннее, чем минутой ранее. — Это то, что я рассчитывал услышать. Иди, тренируйся со своим братом, Наруто-кун, — кивнув, Шимура негромко стукнул тростью об пол, ставя точку в их с мальчиком диалоге. — Хай! До свидания, Данзо-сама!        Ребёнок бодро выскочил из комнаты и подбежал к брату, который уже пил зелёный чай и поедал свежеприготовленные трёхцветные данго с сахарным сиропом. Микото делала их довольно часто, но позволяла перекусить ими только в середине тренировки, чтобы под конец они успели вновь проголодаться и не перебивали себе аппетит сладким.        Саске, услышав топот, повернул голову в сторону Наруто и, улыбнувшись, подвинул ему вторую яноми* и тарелку с оставшимися двумя палочками, протыкавшими по три шарика. Данзо вышел следом и прошёл мимо них, направляясь в гостиную, где разговаривали их родители. Саске проследил взглядом за стариком, пока братик уплетал их перекус, почти не запивая. — Что он от тебя хотел? — всё-таки спросил Саске, повернувшись к отото и почти заставив его подавиться. Он похлопал его по спинке, и Наруто всё-таки сделал несколько глотков чая. — Просто спросил, как у меня дела, — Наруто пожал плечами, говоря полуправду. Он пообещал, что не станет ни с кем делиться их с Данзо-сама разговором, и был намерен сдержать слово, но и врать брату не хотел. Они договаривались, чтобы между ними не было секретов, — он немного жуткий, да? — сменил он тему, бросая короткий взгляд в сторону, где скрылся советник. — Ага, — согласился Саске, смотря туда же.               — Полагаю, вы не скажете, о чём так долго беседовали с ним? — Фугаку, стоя со скрещенными на груди руками, посмотрел в сторону сада, а после на старейшину. Тот был не из тех, из кого можно вытащить хоть слово, если он не намерен говорить. — Отчего же, Фугаку-сан? Я интересовался жизнью ребёнка, ведь, если мальчик несчастлив, кто знает, насколько верен деревне он будет, — хмыкнул Данзо, едва заметно пожимая здоровым плечом. Конечно, его ответ — тот, на который можно было бы рассчитывать, будь на его месте Хокаге, сам же он не располагает к себе людей настолько, чтобы ему верили только по этой причине. — Ему нравится в нашей семье, — заявил глава клана без колебаний, чуть сдвигая брови. Кто, как не они, может позаботиться о сыне Минато и Кушины, хранящим в себе демона? Учиха способны с помощью шарингана держать лиса в узде, а они с Микото, как друзья родителей Наруто, способны дать ему ту любовь, какую не дадут ни в приюте, ни другие жители деревни. — Да. Как бы он не стал верен семье больше, чем Конохе, — бросил Шимура тем же тоном, — он признался, что ему бывает скучно, — внезапно добавил он, меняя русло диалога и звуча несколько снисходительно, — думаю, его можно уже обучать созданию ловушек.        Фугаку хмыкнул и прикрыл глаза. Проказы Наруто не выходили за рамки простых розыгрышей, лёгкой порчи имущества, никогда не переходили черту и не причиняли физического вреда, но обойтись без того, чтобы пошутить над кем-нибудь, мальчик не мог. Видимо, ему не нравилось, что люди вокруг ходят серьёзные и почти не улыбаются, вот он и пытается «разрядить» атмосферу, даже если на него будут ругаться. Черта характера хорошая, он поднимает настроение — что зачастую обходит объект розыгрыша — и вызывает у нескольких людей улыбки, но всё-таки их клан довольно сдержан. Взрослые люди чаще ворчат, нежели смеются, это ведь просто баловство, многие его пресекают, если их дети начинают подобное вытворять. Но как раз дети находят Наруто весёлым. — Будем ждать вас на следующем собрании совета, Фугаку-сан. До встречи, — Данзо кивнул Фугаку и, не дожидаясь сопровождения, направился к выходу, прекрасно зная, где он. — До свидания, Данзо-сама, — Фугаку поклонился тому вслед и, проводив взглядом фигуру старейшины, вернулся в сад.        На крыльце стоял поднос, на нём — тарелки с палочками от данго и пустые яноми из-под чая. Мальчики уже разминались, готовясь к новому спаррингу, ибо до обеда ещё пара часов как минимум, а после отец уйдёт в отдел полиции работать до самого позднего вечера, даже ужин пропустит. — Итак, вы отдохнули, — Фугаку привлёк внимание сыновей и кивнул им, — хаджимэ*!