***
О, какое ехидство выражало лицо Шерлока, когда (наконец-таки) на следующий день Дженнет Летово соблаговолил дать согласие на допрос. Холмс почти буквально светился энтузиазмом, услышав о назначенном времени встречи, и видимо ликовал. Министр науки странным образом зацепил внимание Шерлока, и Джон не до конца понимал почему. Дженнет, по его мнению, мог претендовать на место подозреваемого гораздо меньше той же Рейны. Однако детективом всё же был Холмс, так что пришлось идти (бежать) за ним с утра пораньше на допрос к Летово. Дженнет Летово владел огромными заводами по производству наноматериалов для всевозможных изделий, начиная от простых бытовых приборов в общественных столовых и заканчивая индивидуальными проектами инженеров-робототехников, как Джон успел прочитать в открытых источниках. Не то чтобы Летово и его «Лэт продакт» были монополистами, однако же люди, уверенные в своём Министре науки, отдавали предпочтение именно его изделиям. И все ожидания оправдывались, насколько Уотсон мог судить по отзывам. Да и наличие большого количества роботов, в которых были использованы именно материалы Дженнета, о чём-то, пожалуй, говорило. Перед тем как отправиться на допрос к Дженнету Летово, Шерлок вдруг решил, что им с Джоном было необходимо как бы распределить роли. Они понимали это бессловесно, действуя по интуиции, но на этот раз Холмс решил обговорить, чтобы всё было точно. — Я думаю, нам имеет смысл объединить усилия, как бы сделав их немного параллельными, — заключил он. И так они условились, что Джон будет оценивать людей больше с психологической точки зрения, со стороны, если так можно было выразиться, сердца, а Шерлок «подключит» все остальные видения, чтобы рассматривать ситуации умом. Каждый занялся бы тем, что было ему ближе и выгоднее анализировать, и таким образом, соединив обе части, совместными усилиями можно было бы добиться большего результата.***
Частный дом Дженнета Летово и его жены поразил Джона своей помпезностью, в то время как все остальные люди в Техвилле в основном предпочитали минимализм как в архитектуре, так и интерьере квартирных комплексов. Уотсон судил так по обустройству квартир Рейны, Виты, других подозреваемых, однако, как он уже понял, многие Министры и их заместители грешили страстью к архитектурным и интерьерным излишествам. Деньги, пожалуй, действительно меняют людей. Дженнет совсем не выглядел на свой возраст: несмотря на то, что по документам ему было 51, на его лице не проглядывалось ни одной морщины, как отметил Шерлок, и единственное, что по-настоящему показывало старость Летово — седые волосы, подстриженные под каре. Он не носил усы или бороду, тщательно следил за внешностью: на руках, судя по всему, тоже делал операцию, очки носил исключительно для имиджа «умного человека» (Шерлок даже усмехнулся про себя, когда увидел искусственность серых глаз Дженнета и очки на его переносице), а одежда его была не просто именитых брендов, а выдавала его пристрастие к некоему консерватизму. Джон же у Дженнета сразу отметил отвратительно насмешливую ухмылку, которая, впрочем, была едва заметна, но оставалась в памяти надолго. Летово при этом слегка прищуривался, как будто говоря «вы у меня ещё попляшете», а затем его лицо становилось спокойно. Разговаривал он учтиво, однако Уотсон всё равно слышал некую глубинную надменность, особенно выделявшуюся из-за его высокого роста (Дженнет оказался выше даже Шерлока). — Хотите виски? — спросил, казалось бы, дружелюбно Дженнет, сопровождая гостей по дому с огромным количеством комнат до своего кабинета. — Мы не на дружескую беседу заглянули, — холодно отозвался Шерлок, быстро осматривая по пути коридоры и в целом интерьер. «Сплошной консерватизм и попытки вернуться к прошлому, его дом больше похож на музей, чем на место, где можно было бы заниматься работой и отдыхать», — сделал вывод Уотсон, осматривая коридоры и пытаясь думать, как Шерлок, но упорно видел только внешнюю «сторону» жизни Дженнета. Конечно, в какой-то мере Дженнету Летово была позволительна архитектурная помпезность из-за того, что таким образом он выделялся из общего ряда людей, будучи ещё и Министром, но то, с каким размахом он это организовал во всём своём, даже можно сказать, поместье, намекало на нездоровую любовь к роскоши и власти. Летово благородно разрешил Шерлоку и Джону сесть на мягкие стулья с резными позолоченными ножками напротив своего стола, а сам устроился в кресле с высокой спинкой, похожем на трон. В свете от окна позади Дженнета его седые волосы отливали, скорее, не естественным серым цветом, а серебром, словно были окрашены таким образом. Джон эту деталь тоже отметил. — Все детективы имеют странности? — спросил Дженнет, открыв ящик дубового стола, чтобы налить себе виски. — Вы ещё и брошку для себя какую-то особую сделали. — Могу перечислить как минимум десять ваших странностей, — с оттенком угрозы и высокомерия ответил Шерлок. Дженнет неприкрыто усмехнулся. — Я бы предпочёл, чтобы вы быстрее задали свои вопросы и покинули пределы моего дома. — Что можете рассказать про Анаира Джигса? — не дожидаясь, пока Шерлок опять скажет что-то, спросил Джон. Краем глаза он увидел, что Холмс чуть скривил лицо. — Я имел честь работать с ним, как с заместителем моего коллеги, не более того. Его смерть стала слишком неожиданной для Министра экономики, и мы обсуждали это с ним. Выражение лица Шерлока означало «к чёрту вашего Министра экономики», поэтому он перестал прислоняться к спинке стула и спросил уже сам то, что его интересовало больше всего: — Лучше скажите, какое дело имела с вами Рейна Явлис. На губах Дженнета снова появилась на короткое время ухмылка, которая скрылась, когда он стал пить виски. — Она состоит в Инженерном Союзе и находится в моём ведомстве таким образом. Я неоднократно давал ей разрешения на разработки. Что ещё вы хотите от меня услышать? — Например, то, что она третья в научном рейтинге, — отрезал Шерлок. Джон, которого не посвятили в очередные тонкости устройства жизни в Техвилле, был вынужден только догадываться о том, что же такое «научный рейтинг», но, впрочем, понял интуитивно. И раз Шерлок это подчеркнул, то наверняка осмысленно. — Явлис достойный инженер, в этом нет ничего удивительного. Дженнет, когда говорил про Рейну, был совершенно спокоен, но Шерлок посудил, что Летово вёл себя так расслабленно из-за алкоголя. Потому что стоило ему упомянуть имя женщины, брови Дженнета чуть заметно дрогнули. — А вы химик, я полагаю, — наполовину вопросом, наполовину утверждением сказал Шерлок. — А вы тоже? — с той самой лёгкой и ехидной ухмылкой спросил Дженнет. И, не дожидаясь ответа Холмса, продолжил: — Приятно встретить родную душу. Химия — великая наука, творит настоящие чудеса! Джон видел, как Летово улыбнулся после этих слов, слегка обнажив свои идеально ровные белые зубы, но ему всё равно показалось, что эмоции Министра — неискренние. — Вам лучше знать, — нападающим тоном проговорил Шерлок. Дженнет молчал какое-то непродолжительное время, а затем, шире улыбнувшись, спросил: — Неужели вы обвиняете меня в убийстве Джигса? — Я не просто кидаюсь словами, а доказываю. В этот момент дверь слева от Дженнета распахнулась, и в комнату зашла, громко стуча высокими каблуками, стройная молодая женщина в красном вечернем платье. Шерлок быстро посмотрел на руки Летово и зашедшей и понял — жена. — Здравствуйте, — слегка кивнув головой, сказала Летово, а затем подошла к мужу, который, хотя и выглядел по-прежнему спокойно, внутренне явно был не рад появлению жены. — Катали́на, — с лёгкой, но едкой улыбкой тихо сказал Дженнет, ставя бокал с виски на стол и повернув голову к женщине. — Я знаю, — как будто извиняясь проговорила она. — Очень срочно. Каталина была по-своему обворожительной длинноволосой блондинкой, но грации ей явно не хватало. Её походка была тяжела настолько, что стук её каблуков по полу дома слышался издали, а руки её, хотя и были аккуратными, как и у любой женщины, следившей за собой, совершали какие-то грубые жестикуляционные движения. Речь Каталины была, пусть и правильной, но какой-то укороченной, будто она знала мало слов. Вздохнув, Дженнет встал с кресла. — Приношу глубочайшие извинения. И, оставив гостей наедине в кабинете, он последовал за женой. Джон хотел что-то спросить у Шерлока, но тот посмотрел на него так, словно если Уотсон произнесёт хотя бы слово, то он его испепелит. Джон озадаченно сдвинул брови к переносице, и Шерлок, едва шевеля губами, процедил: — Скрытые камеры. Пока Каталины и Дженнета Летово не было в кабинете, ожидая возвращения хотя бы кого-то из них, Шерлок и Джон стали молча думать. «И его, и её украшения вычищены до блеска, а на одежде нет ни шерстинки, хотя у них есть домашние животные: кошки, в частности. В деньгах явно не нуждаются, роскошью так и светятся. У Каталины платье с глубоким декольте, но рукава длинные, и она их постоянно поправляет, чтобы вдруг никто не увидел то, что у неё вены прячутся. Старые как мир обычаи наркоманов», — рассуждал мысленно Шерлок, сложив ладони перед лицом. Молчание, однако, немного давило на Джона, но он всё равно тоже сделал некоторые выводы: «Несчастливый брак. У неё был понурый взгляд, но когда она увидела меня и Шерлока, то она как будто приободрилась. Хотя я могу представить, с чем это связано. Но мне такое банальное внимание чуждо». Вскоре в кабинете послышались тихие шаги Дженнета, походящего к гостям со спины. Джон резко обернулся, повинуясь, наверное, инстинкту, выработанному в далеко не мирных условиях. Неспешно на стуле потом повернулся и Шерлок. — Я вновь извиняюсь, но вынужден покинуть вас из-за рабочих дел, несмотря на то что я почти не ответил на ваши вопросы. Если хотите, можете побеседовать с моей супругой. Но во избежание ненужных конфликтов советую держаться от неё на почтенном расстоянии. И последнее предложение звучало как угроза. Однако Шерлок только усмехнулся, когда Дженнет покинул кабинет, уводя гостей.***
Какое-то время, пока Каталина, у которой, как выяснилось, тоже был свой кабинет, не появлялась в комнате, Шерлок позволил себе побеседовать с Джоном. Похоже, что в кабинете жены камеры Дженнет не поставил по какой-то причине. — Твоё видение ситуации? — неожиданно спросил Шерлок. Джон даже не сразу понял, про что шла речь, а затем немного неуверенно начал: — Каталина явно несчастна в этом браке, у них огромная разница в возрасте. — Да, ему, как следует из списка гостей Вечера, пятьдесят один, а ей едва ли за тридцать по внешнему виду. Хотя, судя по тому, как сам Дженнет следит за внешностью, чтобы выглядеть моложе, думаю, жена делает то же самое, — кивал головой Шерлок. — К тому же я заметил её нездоровый интерес после того, как она увидела нас, в частности тебя, — Джон подчеркнул последнее местоимение. — Нимфоманка, — спокойно ответил Шерлок, как будто его совершенно не волновала та интонация, которую Джон вложил. — Кстати, тот взгляд к тебе относился, а не ко мне. Джон удивлённо промолчал, но потом ответил на первое предложение: — Может, просто много любовников. — Это и есть часть нимфомании. Джон, немного подумав, решил согласиться. — А ещё она и наркотиками балуется, — небрежно бросил Шерлок. Джон смог только заинтересованно посмотреть на Холмса, надеясь услышать объяснение. — У неё платье с длинными рукавами, чтобы не было видно руки. «Переварив» полученную информацию, Джон спросил: — Может быть, брак по расчёту? Шерлок отрицательно покачал головой. — Она бы тогда строила из себя влюблённую по уши. А так она выглядит как забитая лань. Впрочем, чей-то умысел чувствуется. — Да, это точно не любовь. — Химическая реакция, — Шерлок почти закатил глаза. — Для тебя все чувства людей — химические реакции? — недовольно спросил Джон. — А разве это не так? Уотсон только нервно вздохнул. Да, Шерлок по-своему был прав, но… что-то всё равно не нравилось Джону в таких отстранённых выражениях. Люди ведь этим и отличаются, скажем, от роботов, потому что умеют чувствовать. — Так, наверное, но, когда отношения людей здоровые, эту химическую реакцию даже приятно чувствовать. Джон позволил себе поспорить с Шерлоком на тему любви, хотя давно понял, что тому было откровенно плевать на многие аспекты человеческой жизни. И всё-таки он решил начать показывать Холмсу, что мир не всегда такой, каким он видит его. Продолжить разговор не удалось, потому что Каталина Летово уже зашла в кабинет. Её рабочий стол был не таким вульгарно помпезным и отдающим аристократизмом, и на нём творился беспорядок. Бумаги, канцелярия, карточки, записки — всё это было просто находкой для Шерлока. В частности, он еле сдержал улыбку при виде визитки оздоровительного центра «Ventus». Джон неловко заёрзал на стуле, а затем, наконец, осмелился задать вопрос: — Могу ли я отлучиться… И Шерлок даже не дал ему договорить, не поворачивая головы, цокнул и ответил: — В конце коридора, налево. Немного смущённый одновременным пониманием и непониманием человеческих потребностей Шерлоком, Джон вышел из кабинета. Каталина мило улыбнулась и поспешила заговорить с Холмсом, пока Уотсон ушёл. — Ваш напарник? Шерлок молча кивнул, смотря на постоянно мигающий экран мессенджера Каталины. «Номер не подписан никак, но упорство человека, звонящего и пишущего ей поражает. Любовник». — Хорошенький. Левая щека Шерлока невольно и мелко дёрнулась от этого уменьшительно-ласкательного суффикса и подтекста, который за ним скрывался. — Вы секретарь своего мужа? — без лишних слов спросил Шерлок, надеясь, что Летово дополнит ещё что-то. — Да. Немногословность Каталины показалась Холмсу сначала попыткой скрывать что-то, но потом он увидел, что Летово просто была недалёкого ума, чтобы давать хотя бы минимально содержательные ответы и вести долгие диалоги. Тогда что она делала в районе Лондона, куда попадают люди только с определёнными умственными способностями? — А как его зовут? — продолжила женщина. О, Каталину совсем не интересовало некое расследование убийства какого-то там заместителя. Зачем ей это было нужно, когда тут «на горизонте» появился до одури интересующий мужчина? — Это не относится к делу, — почти прошипел Шерлок, намереваясь продолжить допрос, но, как всегда, всё пошло не по плану. — Мне стал интересен этот мужчина, — кокетливо отозвалась Каталина. — Тогда надеюсь, что скоро перестанет, — с едкой улыбкой на лице ответил Шерлок. Джон, который успел к тому моменту освободиться, встал в каком-то оцепенении рядом с приоткрытой дверью. Через щель он слышал разговор, потому что в коридоре было тихо, и ему очень хотелось спросить: «Что это, чёрт возьми, всё значит?», ведь он не думал, что станет подслушивать диалог о себе и узнает так много почти интимных подробностей. — Я не могу контролировать свои интересы. Мне нравится ваш вкус. Каталина, может, и дура, по мнению Шерлока, а в плане предчувствий и понимания сексуальных отношений явно преуспела, озвучив последним предложением нечто потаённое в Холмсе. — А мне не нравится то, что вы посягаете на чужое. Джон не видел выражения лица Шерлока, но чувствовал по речи того, что тот испытывал эмоцию, граничащую со зверским желанием заставить Каталину замолчать, чтобы та никогда больше в жизни не открывала рот, и жгучей… ревностью? Уотсон, конечно, мог преувеличить, ему могло показаться, но впечатление создалось такое, будто Шерлок был готов всеми доступными методами усыпить Каталину, лишь бы только та не упоминала своего интереса к Джону. Но ведь Шерлок сам недавно говорил, что чувства ему чужды. Вернее, пытался сделать вид, что это так. — С каких пор вы установили свои права на кого-то? — С тех самых, когда подобные вещи не должны волновать бездумно занимающуюся сексом со всеми встречными идиотку. Это казалось странным, почти невозможным. Джон действительно слышал в речи Шерлока какую-то гремучую смесь раскалённой злости и горькой, почти разрывающей ревности. Но этот тон, неожиданно проявившийся у Шерлока, пугал. Джон старательно напоминал себе, что спор начался именно из-за него, и это настораживало ещё больше. — Вы нахал! — Каталина вскочила с кресла. — Вы вообще в курсе, кто мой муж? Её голос в крике как будто сломался, надорвался, напоминая скрипящую задвижку древних дверей. — Если бы я не был в курсе, я бы не пришёл сюда. — Он заставит вас ответить за ваши слова! Шерлок, наконец, тоже встал со стула и приблизился к Каталине, раздражая её природные, низменные чувства этим. Однако смысл в близости к женщине был в большем. Холмс принюхался к аромату её парфюма. Итак, Шерлок понял, что Каталина Летово тоже пользовалась духами Эсфера де Лунь. Но не могли же все женщины, пользовавшиеся этим парфюмом, пахнуть совершенно одинаково, учитывая, что существовало несколько видов ароматов? Отличия должны быть, и Холмс постепенно их выискивал. — Я боюсь, что он со мной молча согласится, — прошептал Шерлок и затем резко развернулся по направлению к выходу. Джон, стоявший возле двери, которая вела в комнату, где Шерлок говорил с Каталиной, сделал вид, будто он только подошёл. — О, ты уже освободился! — Джон попытался придать своему лицу удивления и дружелюбия. — Не притворяйся, нет нужды, я знал, что ты уже должен был вернуться за мной и слышал мой любезнейший диалог с Каталиной Вэй. Джон, изумлённый очередным дедуктивным рассуждением Шерлока, вдруг, услышав немного другое имя Каталины, переспросил: — Подожди, как ты её назвал? Она же Летово, не так ли? Он и Шерлок уже спустились на первый этаж, не дожидаясь, пока хозяйка выгонит их. — Да, после замужества. До него она была Каталина Вэй. Уотсон, вдруг что-то осмыслив, воскликнул: — Так это же фамилия Мэра! — Именно, мой догадливый друг, — усмехнулся Шерлок. — Каталина — дочь Мэра Лондона, но и он сам, и она по какой-то причине активно делают вид, что между ними нет никакой родственной связи. После подобных заявлений Джон уже забыл, что хотел обсудить с Шерлоком, вообще-то говоря, тоже Каталину, но немного из-за других недавно открывшихся обстоятельств. Впрочем, о более личном они могут поговорить и в своём квартирном комплексе, когда в него вернутся. — Но как же ты понял это, если она скрывает родство? — Ей не повезло родиться похожей на отца и встретить на своём пути наблюдательного меня, — снова улыбнулся с насмешкой Шерлок. — Зато теперь я понимаю, почему такая идиотка всё ещё живёт в Техвилле.