Не причёсывай меня.

Снова. Он снова уехал. Ветер играет в тёмно-фиолетовых волосах, перекидывая прядки и закручивая локоны в колтуны. Запах ветра отдалённо напоминает запах свободы. Свободы, что оказалась полна невероятно раздражающих людей, с которыми ты живёшь под одной крышей. Водитель мотоцикла хмурится и скалится под шлемом. Байк останавливается и его обладатель садится рядом с железным конём прямо на свежую траву. Снимает шлем и откидывает от лица длинные волосы. В темноте сверкают два жёлтых, как у дикого зверя, глаза, и их взгляд устремляется в звёздное небо. Они снова приставали и теперь нужно сидеть здесь. Хотя он совсем не против. Одному лучше. Ничего не чувствуешь. — Придурок, — сероволосый юноша поправляет очки и укоризненно смотрит вслед удаляющемуся мотоциклу, потом решительно разворачивается и уходит вглубь дома. К окну сразу же подходят трое других, прежде толпившихся за его спиной. — А почему он уехал? — спрашивает глуповатого вида парнишка с эльфийскими ушами, — а зачем? А когда он вернётся? — Кажется, мы не на шутку его рассердили, — тревожно, вполголоса роняет второй, одетый в колючий свитер, и поглаживает плюшевого котёнка. — Да ладно тебе, Зонтик. Будто первый день знакомы, — утешает его третий, блондин в жёлтой кофте, — подуется и приедет обратно. «А что, если не приедет?» — проносится у блондина в голове. Он чувствует укол тревоги. — Приедет и всыпет нам всем по первое число, — скулит Зонтик, сбивая ход мыслей блондина. — Посмотрим, кто ещё кому всыпет, — отвечает он, не задумываясь. А сам думает, что и правда хорошенько вмажет Пику, если с ним что-нибудь случится. Конечно, он сразу отгоняет эти мысли и уговаривает себя, что просто волнуется за товарища. Также, как за всех остальных. Уже под утро Пик возвращается. В его волосах застряли потрескавшиеся сухие листочки. Иногда они падают ему на нос, а он сердито скидывает их на пол. Пик идёт к холодильнику — за пивом. Странно, но копаясь на освещённых лампочкой и утренним солнцем полках, он будто чувствует на себе чей-то взгляд. Пик настороженно оборачивается, но никого не видит. Тогда он фыркает и, хмурый, продолжает искать. Нашел. Он захлопывает дверцу холодильника и идет к себе. Вдруг он вздрагивает, неожиданно окликнутый кем-то. За его спиной стоит сонный Феликс, обутый в пушистые тапки. — Где ты был? — Не твоё дело, — огрызается Пик и проходит мимо. Феликс смотрит ему вслед. — Ну и причёска у тебя. Взгляд у Пика леденеет. — Ещё хоть слово про причёску, и ты покойник. Наконец, можно продолжить путь в комнату. — Ох, зря ты это затеял, — ноет Зонтик, пока Феликс беззвучно хихикает и оглядывает коридор из-за угла. Пик угрюмо направляется к себе с новой банкой пива. Жёлтый и синий прижимаются к стене и задерживают дыхание, когда желтоглазый клон проходит мимо поворота. Пронесло. Пик уже почти у своей двери. — Пора! — шепчет Феликс и, пока Зонтик желает ему удачи, на цыпочках пробирается к комнате Пика, где в последний момент успевает проскользнуть в сужающуюся дверную щель. Блондин, не дыша, прячется за большим мешком-подушкой прямо на полу. Пик валится к себе на кровать, не замечая вторжения. Феликс крадется вокруг кровати соседа, зажимая в руке… Мелкий частый гребень. Ему нужен всего момент, чтобы перейти в нападение, но он выжидает. Наконец, его фигура возвышается над безоружной жертвой… Клоны внизу замирают от неожиданного шума. Зонтик, который, на свою беду, сидит совсем близко к его источнику, закрывает ладонями уши, но до него всё равно доносятся обрывки фраз. — Идиот! — орёт Пик, — Ты чё здесь делаешь?! В комнате происходит борьба. — Тебе же помогаю! Лучше сиди спокойно! — Ещё чего! Что ты… Нет, нет, только не волосы! НЕ СМЕЙ! Возмущённый наглостью Феликса, но бессильный, со связанными одеялом руками, Пик сидит, поджав колени, и сердито сопит. Иногда, когда расчёска в пальцах блондина тянет волосы так, что на глазах выступают слёзы, он раздражённо дёргается. Феликс необычно терпелив. Волосы ему сначала не давались, но медленно, но верно, он берёт над ними контроль. Пик это чувствует и ему это не нравится. Но он ничего не может сделать. Только ждать, когда всё закончится. Прядка за прядкой, Феликс справляется со всей шевелюрой соседа. Фиолетовые волосы оказываются мягкими и пушистыми. — Вот теперь всё, — заключает блондин и довольно улыбается. — Ты же знаешь, что я сделаю из тебя, когда ты меня развяжешь? — ворчит Пик. — А кто сказал, что я тебя развяжу? — хихикает Феликс и чувствует на себе убийственный взгляд, — шутка. Он осторожно тянется к рукам Пика и дёргает за край одеяла. Пик ощупывает покрасневшие запястья и косится на Феликса, готовясь атаковать. Тот это понимает и срывается с места, с громким стуком распахивает дверь и скрывается в коридоре, пока догоняющий его Пик застревает в толпе собравшихся у двери клонов. «Ну, живи пока», — думает он, отпихивая соседей и отдёргивая их руки от своих волос. На следующий день Феликс не выходит из своей комнаты — боится. Сейчас он лежит на полу и раскрашивает новую страницу своего дневника. Там, кажется, нарисован лохматый Пик с предельно сердитым выражением лица. А рядом тоже он, но расчёсаный, хотя всё такой же сердитый. Вдруг дверь скрипит. Блондин поднимает глаза от альбома и видит на пороге героя его рисунка. Пик, одетый в чёрную, как ночь, толстовку, хмурится и отводит глаза. — Ты убить меня пришёл? — Ты… Это… То, что ты вчера… Короче, мне, вроде… Понравилось. Повторить сможешь? — Что? — рассеянно переспрашивает Феликс. — Что, что… — ворчит Пик, — повторить, говорю. Опять меня причесать. — Ну… Смогу, — кивает блондин, садись, сейчас расчёску принесу. Парни сидят мирно и изредка переговариваются. — Хорошо бы было ещё голову помыть, — невзначай упоминает Феликс. — Даже не думай, — отрезает Пик, в глубине души подозревая, что его всё равно уломают это сделать. Но почему-то, это не раздражает.