Потому что ты

Перевернувшись на правый бок, Файтер раскрывает чёрные длинные ресницы, всё ещё находясь в полусне. Он не сразу понимает, что находится в постели один, и ему требуется ещё несколько коротких минут, чтобы осознать это. Когда шлейф сна отходит, оставляя пробуждённого парня наедине с реальностью, брюнет приподнимается на локтях, оглядывая комнату. Тьютора здесь нет, и это настораживает. Файтер встаёт. Понимает, конечно, что никуда его Нонг не убежал, но просто вспоминая странное поведение в последние несколько дней, Тер напрягается. А что если Тор всё-таки загнался по какому-нибудь поводу? Последние дни Тьютор стал зажатым и молчаливым. Он не отвергал Файта, но всё продолжал находиться в недосягаемости от старшего, и от этого брюнет чувствовал себя некомфортно. Это словно стена между ними, и это огорчало. И сейчас, пройдясь по залу, единственное желание Тера — найти любимого, ведь есть ещё одна причина для волнения, которая на самом деле умиляет Пи. — Тьютор, — окликает Тер парня, тихо крадущегося по лестнице. Со вчерашнего дня, как только отец Файтера позвонил сыну и сообщил о карантине на две недели, ну а заодно поделился об очередной удачной сделке, попросил сына пожить дома, чтобы за ним присмотреть. Разумеется, Тьютора оставлять одного никто не собирался, однако когда Файт сообщил любимому эту новость, тот вжался в диван, побледнев, долго и упорно отказывался ехать с парнем, пока уже под конец спора брюнет не прибегнул к подлой манипуляции: «Иногда мне кажется, что ты совсем не любишь меня…» Чушь чушью, но ведь сработало. Правда, Тор надулся пуще прежнего и ещё полдня с Файтером не говорил. Хотя, честно говоря, Тера искренне забавляет такая реакция любимого на отца. Не то что бы ему нравилось, как Тор сжимается от страха допустить малейшую ошибку перед старшим или получить ругань в свою сторону, но слишком сильно умиляет серьёзность любимого в этом вопросе. И причин переживать на самом деле нет — отец давно принял Тьютора, и иногда Файтеру кажется, что относится к нему лучше, чем к Теру — родному сыну. Впрочем, он и не против. — М? — шатен останавливается, словно по команде поворачиваясь в сторону Тера. Он полусонно смотрит на любимого, сжимая в руках край ночной футболки. — Ты чего так рано встал? — мягко спрашивает брюнет, поднимаясь к Тьютору. Он умиляется сонному лицу своего Нонга, пухлые щёки которого кажутся ещё более мягкими и объёмными. — Пить захотелось, — отвечает Тьютор, ластясь к поглаживающей его щёку ладони. — Пойдём поспим? Тер улыбается. Он согласно кивает, ждёт, пока Нонг начнёт свой путь наверх дальше, и непосильно ему противиться желанию оценить округлые ягодицы любимого, которые скрывают пижамные штаны. В них и не видно особо ничего, но Пи-то знает, что скрыто под тканью на самом деле. Они снова заходят в комнату Файтера, которая погружена во мрак. Время пять утра, а плотно задёрнутые синие шторы, что не пропускают утренний прохладный свет в комнату для бодрого пробуждения, личная услада Тьютора — ему нравится именно так, ему нравится проникаться чувством душевной связи, ментальной, уюта и дома. Файтер теперь его семья. И снова, и снова, и снова Тор готов, хочет и проникается этим неосязаемым, но проникающим, разнеживающим, поглощающим и дурманящим чувством, потому что как Файтер жаден на Тьютора, так и Тьютор жаден на Файтера. Они ложатся на кровать, засыпая буквально за пару минут. Тьютор носом упирается в грудь Пи, пока тот тихо посапывает в его макушку. Но Тор уже знает, что если он проснулся, то дальнейшего сна можно и не ждать. От силы проспав ещё часа полтора, шатен просыпается, на свою радость, не чувствуя сонливости и усталости. Возможно это из-за того, что к его спине прижимается крупный, тёплый, любимый парень, согревая не только теплом тела, но и своего сердца. Уголки губ дёргаются вверх, и Тор блаженно вытягивает ноги и руки, потягиваясь, слегка выгибая спину, и, прикусив губу, лёгкий румянец появляется на белой коже. У Файтера стоит, и Нонг чувствует это очень хорошо. В памяти всплывают яркие картинки их личного и уединённого, то, что никто никогда не узнает, то, что пронизано пошлостью и чистотой самого благородного чувства. Тьютор никогда бы не назвал себя извращенцем до встречи с Файтером, да и после не назовёт. Ему напротив кажется, что всё, что между ними происходит, это проявление кристальной невинности двух соединённых душ. Хотя последние несколько дней его мучают странные мысли… Тор не удерживается от лёгкого толчка в пах старшего, с едва заметным потиранием. И теперь стоит у него. Покусывая губы, Тьютор старается дышать как можно ровнее, но чем воздушнее эти касания через одежду, тем острее возбуждение покалывает тело Нонга. Проблем, слава богу, у них в постели нет, но последнее время Тьютор чувствует дикий голод, и в данный момент он признаёт, что он конкретно озабочен. Тяжёлый выдох за спиной, и Тор останавливается, стыдливо поворачиваясь лицом к Пи. Он не признается ему, даже если его поймали, потому что хочет подразнить своего любимого, и он точно знает, что сейчас его утренняя эрекция подпитана не только физиологией. — Тор?.. — Мм, выспался? — Сколько время? — бормочет брюнет, приоткрывая один глаз. — Половина восьмого, — улыбается шатен. — Хочешь кушать? Я могу приготовить завтрак, а ты ещё полежи… — А ты выспался? — недоверчиво, зная, какой Тьютор скрытный. — Угу. Не хочу спать. — Мм, — слабо улыбается брюнет. — Тогда не откажусь. Тор улыбается, смотря на полусонного парня. Ему всегда нравилось наблюдать за Файтом, когда тот занят или спит — его лицо всегда принимает серьёзное и сосредоточенное выражение, или же наоборот умиротворённое, но всегда прекрасно, и это заставляет сердце трепетать. Файтер слишком красивый. Тьютор видит, как переживает Пи в последнее время из-за его поведения, но пока не может подобрать нужных слов, чтобы высказать свои мысли и желания. Он только-только начал собирать воедино фразу со своим желанием, как пришлось ехать домой к Файтеру по просьбе его отца, а здесь Тор не нервничать не может. Он понимает, что все разногласия давно в прошлом, но перебороть своё стеснение и робость перед отцом любимого пока что не может. Однажды здесь уже их поймали, и это вылилось в болезненное расставание, и осадок всё ещё оставался на душе у Нонга, хотя он и не признаёт, потому что пока не готов, что он как никогда счастлив, даже одной мысли хватает — его приняли в семью. Тьютор тепло улыбается, обжаривая бекон. Вчера им пришлось в спешке ехать в магазин за продуктами, поскольку в доме у старшего не было еды, а к ним ведь собирались на пару дней их друзья — ну чтобы веселее было, и, как предполагает сам Тьютор, Файтер пригласил их для того, чтобы Нонг расслабился. И как после такого не любить его сильнее? Нежность стала для них воздухом, любовь становится с каждым днём лишь плотнее и слаще, и это приводит Тьютора в восторг. Он полностью доверяет своему Пи, и крайне благодарен ему, что видя весьма глупое поведение Нонга, тот не давит и не лезет с вопросами, зная, что нужно немного подождать. А как лучше выразить свою благодарность, если не через еду? Тьютор увлекается, мотивируя своё желание готовить тем, что нужно угодить своим друзьям и любимому. Поджаренный бекон отправляется на тарелку, и следом, вымыв фрукты и очистив их, Тор приступает к нарезанию: мандаринов, яблок, киви и бананов, а заправкой лёгкого фруктового салата станет йогурт. Раньше они не ели такой салат, но почему бы и не попробовать что-то новое? И снова счастливая улыбка. Нонг делает пару фотографий двух готовых тарелок, постукивая пальцем по подбородку. Еды они купили ну слишком много, и всю её нужно во что-то направить. Если Тьютор чем-то загорается, то остановить его невозможно. Оставив Пи поспать ещё, пообещав приготовить любимому завтрак, к полудню на кухне был заставлен весь стол в самых разных блюдах разной сложности: рис, лапша, суп с огурцами, Том Ям, салат с огурцом, сёмга с огурцами. (Суп с огурцами — молотый острый перец, чеснок, молотая куркума, соевый соус, растительное масло, мякоть свинины, шампиньоны, соль, огурцы, корень имбиря, мускатный орех, китайская капуста; Том Ям — чеснок, крупный перец чили, масло растительное, лимон, свежей имбирь, сахар, куриный бульон, кокосовое молоко, шампиньоны, креветки; салат с огурцом — огурцы, сладкий перец чили, луковица, сахар, рыбный соус, соевый соус, рисовый уксус; сёмга с огурцами — кокосовый уксус, сахарная пудра, перец чили красный, лук шалот, кориандр, имбирь, чеснок, масло канола, рыбный соус, огурец сорта «Телеграф», сок лайма, соевый соус, мёд, копчёная сёмга). «Надо обсудить с Файтером бюджет. Почему мы опять купили столько еды?» Щёки дует, мысленно ругая парня, но сам очень рад. Тор не глупый парень и понимает, что если покупается, значит можно позволить себе, к тому же им тут сидеть две недели, пока не будет точно что-то ясно с карантином, да и гости… ох. Ну что поделать с тем, что Тьютор любит экономить? Хотя радуется как ребёнок, когда Файт его балует. — Тьютор, — раздаётся удивлённый, слегка хрипловатый спросонья голос. — Я рассчитывал на завтрак, а не банкет. — Выспался? — поворачивается улыбчивый Нонг к Теру, вытирая влажные руки о фартук. Внимание чёрных глаз цепляется за простую ткань, и шатен это замечает. — Угу, — медленно подходит к Нонгу брюнет, — я очень голоден, Тьютор, — Файтер тянет руку вперёд, ухватываясь за фартук, дёргая на себя, — очень сильно, — прикусывает нижнюю губу, проскальзывая кончиком языком внутрь. — Садись, — между короткими поцелуями, пока пальцы нежно оглаживают белое лицо, — чего именно ты хочешь? Файтер слегка отстраняется, не скрывая лёгкого удивления. Кажется, Нонг не так его понял, и от этого становится смешно. — Чего смеёшься? — фыркает Тор, наигранно дуя губы. — Ты меня не правильно понял, — расплывается в улыбке Тер, языком обводя губы любимого, — голоден… тобой, Тор. — ПиФайт! — смущается Нонг, топая ногой. — Садись кушать, — и отворачивается, не желая продолжать разыгравшуюся прелюдию. У него вот-вот встанет, а сегодня у него другие планы, и дневной секс на кухне и, судя по всему, сто процентно с участием фартука, в них не входит. Может быть, когда-нибудь, но сегодня Тор точно решил воплотить свою тайную мечту, мучающую его уже несколько дней. — А если серьёзно, — Файт садится, наблюдая за суетящимся парнем, — куда ты столько наготовил, Тор? — Ну а куда ты накупил столько еды? — парирует Тьютор, усмехаясь, ставя перед брюнетом тарелку с лапшой. — У нас же гости будут, на несколько дней. Придут, покушают, — и идёт включать чайник. — Ну это да… — Вообще, — вдруг громче, чем до этого, произносит Тор, — я хочу тебе сказать спасибо, что так себя ведёшь. Файтер не отвечает, не понимая, о чём говорит возлюбленный. — Ну… я веду себя последние дни очень эгоистично, — заливает кружку кофе кипятком, — и мне стыдно, но сегодня ты всё поймёшь. — Тебе не стоит так говорить, Тор, — лёгкое порицание. — Я так не считаю. — Ты просто слишком меня любишь, — самодовольно фыркает Нонг, присаживаясь рядом. Он не отрывает глаз от Тера, который с большим аппетитом ест его стряпню, и радуется душа, и радуется сердце. Пока Файтер уходит в ванну, Тьютор занимается уборкой. Моет посуду, вытирает пыль, полностью погружённый в свои мысли. Хоть он и решился сегодня предложить Пи кое-что интересное и в его понимании горячее, как именно это сделать Тор не знает, и чувствует, что его смелость сдувается, а этого он допустить не мог. Он снова погружён в себя, и даже не замечает окликающего его Файтера, только вышедшего из ванной. Брюнет искренне удивлён и посмеивается над задумчивым лицом своего Нонга, следуя за ним. Хватает его за руку, прижимая к стене, и сразу целует, глубоко и страстно. О чём бы его любимый не думал, сейчас точно именно Тер займёт его мысли. И это работает. Тьютор потерянно хлопает ресницами, всё обдумывая и загоняясь сильнее, а когда чувствует спиной стену и влажное вторжение в свой рот, руки обвиваются за шеей старшего, а рот открывается шире. Тору нравится целоваться с Файтером, а ещё больше нравится дразнить его, потому что знает, что за этим последует. Да и сейчас ему тоже нужно в ванну, поэтому Нонг сам прерывает поцелуй, оставляя лёгкий на кончике носа, и уже более разгруженный направляется в ванну, под пристальный и довольный взгляд Файтера. Тьютор чувствует, что стал зависим от Файтера во всех смыслах. Он буквально повсюду, везде. Мало взглядов, мало слов, мало звучания нежного голоса, мало объятий, мало поцелуев, мало всего, и как с этим справляться, Тор не знает. Ему хочется больше чем двадцать четыре на семь, намного больше, а ещё сильнее ему хочется познать более глубокое удовольствие от их интимной жизни с Пи. Он вспоминает Зона, который очень стесняется подобных тем, как краснеет на них, и именно после этого Тор задумался, что всё-таки он слишком пошлый, потому что в отличие от своего друга, он очень открыт к ласкам в любой момент, любым ласкам Файтера, и темы, что они порой в шутку обсуждают, для него совсем нормальны, и неприличными он их не считает, как и то, что сегодня хочет ощутить. Проводит в ванной Тьютор дольше, чем планировал, тщательно подготавливаясь. Он полностью расслабляется, отгоняя наконец-то всю тревогу, особенно в тот момент, когда ему приходится растягивать себя самому. Он был очень красным в этот момент, но всё-таки подошёл к делу основательно, потому что сегодня вся игра будет исключительно по его правилам, и ошибок быть не может. Файтера на долго не хватает, ведь Тьютор ну уж слишком долго находится в ванной. Ему даже интересно, чем же его Нонг там занимается, и когда он порывается заглянуть к любимому на «огонёк», раздаётся дверной звонок. Разочарованно выдохнув, Файт идёт встречать пришедших друзей, чувствуя, как бурлящее желание в нём, ещё с самого утра, начинает выползать за свои границы. — Файтер, — радостно улыбается Дью, протягивая большой пакет в руки хозяина дома. — Эти мелкие меня вымотали. — Сам ты мелкий, — корчится Зон, приветливо улыбаясь брюнету. — Заходите уже, — выдыхает Тер, прикрывая за парнями дверь. — А Тьютор где? — уточняет Сайфа, оглядывая дом. — Он в ванной, — скользяще отвечает Файт, проводя друзей в зал. — Ну, Дью, ты знаешь где и что, покажешь, да? — А ты куда? — недовольно шепчет парень, смотря на друга. — Пойдёт забрать своего любимого, — хихикает Сай, получая лёгкий толчок в спину от Зона. — Блу, иди сюда… Файтер усмехается, уходя из зала. Ещё трое должны прийти, но уже эти парни умудрились устроить хаос, хотя одна мысль о том, что несколько дней они проведут в кругу друзей, дома, под весёлые разговоры, возможно интимные, а ещё с кучей едой и выпивки, приводит Тера в восторг. Всегда крутой и сильный, неподвластный и недосягаемый для многих, на самом деле очень трепетно относится к таким связям с людьми, и даже если он не признает этого откровенно, но он даже очень сдружился, например, с Зоном. Он оказался очень хорошим парнем, а его личные загоны и тараканы только веселили Пи. К слову, Дью, оказался очень ревнивым, что серьёзно удивило Файтера, и ему стало ещё веселее и теплее на душе, и с тем же возросла любовь к Тору, который, по мнению Файта, смог объединить всех этих разных людей, собрать их вместе и дать понять и прочувствовать ту тесную дружескую связь между ними. Тьютор выскальзывает из ванной как раз в тот момент, когда в дверь звонят. Он чувствует, как смазка, которой он обильно смазывал себя изнутри, просто находится в нём — странное чувство, сложно описать, но не противное, скорее боязно, что она может вытечь. Нонг залетает в комнату Тера, хватая первую попавшуюся книгу, кажется, что-то про фьючерсы, и забирается на кровать. Теперь дело за малым, хотя сердце колотится так, что создаётся впечатление, словно оно в пищеводе. Тьютор даже при первом разе себя так не чувствовал. Файтер заходит в комнату, чтобы забрать собой Нонга в зал. Друзья уже собрались, да и фильмы уже выбирают для просмотра, а его любимый всё ещё никак не спускается. А учитывая, что Тор пару дней точно находится сам в себе, не делясь с Пи своими мыслями, Тер вполне логично переживает, ведь его Нонг может загнаться намного сильнее, нежели он сам. Особенно сейчас, когда они в доме его отца, и Тьютора поездка сюда страшила изначально. Широко раскрытые шторы, через стекло проникающая прохлада — отражение чёрного грохочущего неба. Даже можно ощутить, как дует капризный ветер, но Файтер ощущает, как начинает быстрее биться сердце. Тьютор сидит поверх пледа, в одной футболке и трусах. Длинные стройные ноги прилежно вытянуты, а в руках книга, которую со всем усердием изучает младший. Файтер невольно задерживается взглядом на краю футболки, из-под которой торчат трусы. В памяти всплывает картина недавней ночи, когда Тер, разбушевавшийся из-за провокаций Нонга, разорвал нижнее бельё, и, закинув ноги себе на плечи, втрахивал Тьютора в постель до белых пятен перед глазами, до тех пор, пока Нонг не сорвал свой голос. Приятная хрипота на утро как ничто другое ласкала слух Пи. Их глаза встречаются спустя три минуты, как Пи зашёл в комнату. Тор удивлён, ведь не слышал Файтера, но сразу же улыбается, чуть склоняя голову в бок: — Уже пришли? — сама невинность. Книга отложена в сторону, а глаза неотрывно смотрят на идущего к нему Тера. Нонг сгибает одну ногу, продолжая изучать движения своего парня. Кровать чуть прогибается в месте, где садится брюнет, и Тор прикусывает щёку, разгораясь небывалым озорством. Он же не просто так здесь полуголый лежит. Конечно же он знал, что не спустись он сам, то Файт непременно придёт его забрать, а когда он за ним придёт, то Тор сможет самым бесхитростным способом завлечь его в свои объятия. Он так сильно хочет близости с Файтером, что, если честно, чувствует себя мартовской кошкой, у которой совсем снесло крышу. — Уже фильмы выбирают, — тихо отвечает брюнет, забираясь на кровать с ногами. Он всеми силами пытается контролировать свои глаза, которые так и норовят опуститься ниже, что с гордостью впитать в память красоту накаченных белоснежных ног, а ещё можно задержаться на выглядывающее желанное место. Файтер даже рискует допустить мысль, что его любимый сейчас специально согнул ногу в колене, чтоб подразнить выдержку своего парня, но сразу же стыдливо отгоняет мысль в сторону, вспоминая, как сильно переживал в последние дни Нонг. — А ты, — высоко и нежно, тихо, пока лежащая нога ступнёй ложится на бедро брюнета, пальцами упираясь в тазовую кость, — пришёл за мной? ПиФайт такой заботливый, — лукавая улыбка украшает красивое лицо, а полутомный взгляд карих глаз своей мягкостью обескураживает Пи. Хотя сильнее выбивает мозг из строя действия Нонга. Вторая нога скользит по второму бедру Тера, поднимаясь к плечу. Пальцами упирается, но дальше ничего не происходит. Файтер выдыхает, чувствуя, как тёплая нега разливается по телу. Он видит спокойное лицо Тора, украшенное полутенью дразнящей его страсти, и понимает, что он совершенно верно понял поведение своего парня. Тьютор соблазняет его, и это, чёрт возьми, безумно возбуждает. Чёрные глаза Тера наливаются большей теменью, сверкая проблесками глубоких чувств. Кто скажет, что это лишь литературный приём для придачи остроты ощущения, тот самый настоящий дурак, которому не посчастливилось увидеть в жизни чёрные омуту, в которых плещется океан из душевных звёзд. Тору повезло, и он это понимает, и сильно ценит. По глазам всегда можно понять, что человек испытывает, глаза — зеркало души, и по ним Тьютор научился определять степень возбуждения своего любимого. Файтер заводится с полуоборота, и это приводит Нонга в восторг. Приятно видеть и понимать, что ты чья-то слабость. — Пришёл за тобой, — полушёпотом произносит Файт, облизывая губы. ладонь ложиться на икру, нежно поглаживая круговыми движениями. На ногах Тора совсем нет волос, и это Файтера безумно восхищает. Он совсем не считает это признаком женственности, а вот с эстетической точки зрения — безумно красиво. Косточка щиколотки получает нежный, медленный поцелуй. Тер прикрывает глаза, проникаясь чувственным моментом. Сейчас прелюдией является нежность, и этот момент упустить нельзя. Приятные воспоминания начинают ласкать воображение. Да. И Файтер не забыл. Он помнит каждый взмах ресниц своего любимого. Тьютор вздрагивает от прохладного влажного касания, его губы чуть открываются, медленно сжимаясь обратно. Он сам не понимает, откуда у него взялась такая мысль, такое желание, такая слабость, но последние несколько дней его терзали воспоминания их первого секса с Пи, их примирения после долгого расставания — Файт начинал с поцелуев ног, и это было странно, но чертовски приятно. Словно пронизанное чувствительностью тело покрывают горячим мёдом, плавно размазывая нектар по телу. Это сравнение может не уместно, но для Тора это всегда было так, потому что эти касания не вызывают острых вспышек и остроты, скорее мягкое и плавное — скользящее в тот момент. И вспоминая, Тьютор в итоге проводил со своим стояком в туалете, представляя то, чего даже не было. Если тогда скользящие движения губ и языка привели в такой восторг, то что могло быть при увлечённой ласке той части тела, которую, обычно, в сексе не используют?.. Тор буквально стал одержим своим желанием. Он не знал, как сказать об этом Файтеру, ведь в прошлые разы всё происходило само собой — они оба плыли по течению, и сейчас, когда губы Тера в итоге коснулись щиколотки, означает, что он принимает странную игру своего парня. Несильный укус, а кончик языка обводит её по кругу, скользя вдоль линии ступни к большому пальцу. У Тьютора очень нежная и мягкая кожа. Это отражается даже на языке Тера, и он возбуждается. Плоть в шортах набухает с каждым вдохом всё сильнее, и горячее чувство в груди начинает медленно вскипать. Он даже не знает, что его заводит больше: то ли неожиданная сексуальная практика, инициативой исходящая от Тора, то ли сам Тор — всем своим существованием, ведь сексуальность и красота этого человека превосходит все семь чудес света. Сам Тьютор чудо света. Один такой. Других нет. Прикусив нижнюю губу, Нонг сглатывает. Он внимательно следит за каждым движением Пи, чувствуя, как табун огромных мурашек покрывает каждый участок тела. Прямо как тогда. Он так и не смог придумать нужных слов, зато смог сориентироваться в ситуации, и на радость и гордость, Файтер сходу ловит одну волну с Нонгом. Ступня, покоившаяся на ноге Файта, двигается правее, нежно надавливая на пах — большой палец оказывается в плотном кольце губ брюнета, с последующим укусом. Тер открывает глаза, измученно смотря на Тора. Свободной рукой он хватает за щиколотку Нонга, давя сильнее, пока языком обильно смазывает большой палец другой ноги Тьютора, медленно двигая губами верх-вниз, лаская. Он, кажется, вот-вот сойдёт с ума. Вид открытого и разнеженного Тьютора перед ним, звонким ударом хлыста подстёгивает возбуждение Файта — он жадно ласкает пальцы ног любимого своим языком, губами, пока другая нога ласкает его — Тера, член. Это оказывает намного горячее, чем Файт себе представлял, а он представлял и не единожды. Пошлым влажным звуком покидает большой палец рот Файта, влажно и жадно, широкими мазками начиная облизывать остальные. С блаженством он ловит первый тихий всхлип, и готов вот-вот сорваться, ведь чувствует, как тело его Нонга покрывается дрожью. Широким мазком языка, Файтер медленно облизывает ступню, снова возвращаясь к пальцам. С такой жадностью и желанием он обычно сосёт член Тора, но сегодня… Тьютор вздрагивает. Тихий писк порывается их горящих страстью лёгких, и да, он был прав. Влажные, уверенные мазки чужого языка по ноге — это что-то невообразимое. Тор просто зачарован новым чувством — мягкая воздушность наполняет всё тело, искусно и чувственно лаская. Намного острее ощущения при минете, а Файтер сосёт очень хорошо, но это… Тьютор скулит, когда три пальца прикушены, и глубокий рваный вдох, когда Тер начинает их активно посасывать, не жалея слюны. У Нонга затряслось сознание. Его глаза искрятся от чувств, наполняющих тело — искры из глаз от нездоровой нежности и тугой истомы, растекающейся по телу. Тьютор начинает сильнее давить ногой на твёрдый пах любимого, начиная резко и часто хлопать ресницами. От данного поступка Файтер шумно выдыхает на влажную ступню, и это приводит Тора в восторг. Этакая прохлада во время горячей ласки. Ему безумно нужен Файтер. Целиком. Он больше не может. Просто всё это выше его сил. Наверное, для такого и нужны специальные наборы для связывания. Тьютор резко прерывает ласку, наваливаясь на Пи всем весом. Он смачно припадает к мокрым губам любимого, плавным движением языка проникая внутрь чужого рта. Там влажно. Там горячо. А ещё, кажется, он переоценил собственную выдержку. Тор медленно ласкает чужую глубину, жадно мешая слюну. Оглаживая щёки изнутри, Тьютор тяжело и горячо дышит, пока руки Тера жадно сминают упругие ягодицы, надавливая, и кажется, там влажно, и проскользнувшая мысль с возбуждённом сознании Пи, доводит его до чувства мучительного экстаза. Возможно ли такое? Два члена уверенно касаются друг друга через одежду, разгоняя кровь по телу. — Файт… — вымученно стонет Тор, чуть ли не плача. У него всё бурлит, кипит, и тянет. Это возбуждение, словно те самые верёвки, которыми фиксируют тело, сейчас растягивают его изнутри. И сейчас ему хочется всего и сразу. Он готов сам себе подрочить, растянуть, опуститься на любимый член… лишь бы получить эти горячие волны экстаза. — Сделай что-нибудь, Файтер, — влажные поцелуи обрушиваются на лицо Тера, и даже маленький засос остаётся на щеке. — Малыш, — улыбаясь, шепчет брюнет. Он с удовольствием подставляет свою шею под жадные поцелуи, чувствуя, как горячие густые волны наслаждения растекаются по всему телу. — Я сейчас с ума сойду, если не войду, — ладонь соскальзывает с одной из ягодиц, и пара пальцев давит между — Тер уже просто знает куда надо, руки помнят. — Прямо сюда, Тьютор, — шепчет он в ухо, тихо выстанывая, когда Нонг покачивается тазом. — Хочу быть глубоко… — и снова давит, резко выдыхая. Мучительный сладкий спазм сжимает низ живота, и Файтеру кажется, что его сейчас реально разорвёт. Даже слегка страшно. Он неловко приподнимается, снимая с себя Нонга. Ему срочно нужно найти презервативы и смазку, но у Тора другие мысли. Он разочаровано смотрит на Пи, который собирается покинуть кровать, и недовольно мычит, грубо толкая Тера в спину. Не удержавшись, всё-таки сжимает собственный член, блаженно выдыхая, следом снимая с себя ненужную ткань. Файтер поворачивается, потеряно смотря на любимого. Стоящий на коленях Тьютор, из-под футболки которого выглядывает ровный твёрдый член с влажной розоватой головкой, выбивает весь воздух из лёгких. Файт хочет заглотить его как можно глубже, но Тор уже оказывается на коленях Пи. Брюнет чуть приподнимается, усаживаясь удобнее, покусывая и полизывая подбородок Тора. — Тьютор… так нельзя… — брюнет пресекает попытку Нонга вставить член, сталкиваясь с рассерженным и опьянённым взглядом. — Я уже готов, Файтер, — быстрый поцелуй, — просто, — придерживая твёрдый член, круговыми движениями скользит по своему анусу, проводя им чуть дальше, касаясь яичек, — о боже… — рваные выдохи и стоны, пока головка плоти Файтера скользит по яичкам Тьютора. У брюнета просто лопается терпение. Это же просто какое-то издевательство. Он грубо хватает собственный член, направляя его в нужную сторону. Сейчас просто жизненно необходимо оказаться в этой узкой заднице, то он просто расплавится под градусом своего же желания. Пальцы Тьютора резко впиваются в шею Пи, и он подразнивает, виляя тазом. И это вырывает резкий рык со рта брюнета, и в следующий момент головка оказывается в тесном и влажном объятии сфинктера Тора. — Блять, — шипит Файтер, сминая зад Нонга. Он медленно опускает любимого на свою каменную плоть, откидывая голову назад. Его взгляд расфокусирован. Сойти с ума. Вместе с ним. Тьютор протяжно скулит прямо в ухо Пи, чувствуя, как свинцовыми каплями тяжёлого возбуждения опаляется его душа и то самое возбуждение, что привычно собирается в маленький комок снизу живота. Тор уже знает, что Файтер будет проникать прямо в него, ласкать его именно там. Нонг задыхается. Всё его тело горит в, и он чувствует жар собственного тела, его тесноту. Смазка, которую он до этого, как мог, впихивал, размазывая по упругим стенкам кишки, упрощала движение. Сильное давление, но с тем же и удовольствие, а вход пульсирует. — Тьютор, — выдыхает Тер, грубо притягивая младшего в поцелуй. Сама мысль, что он находится в узкой заднице своего любимого, заставляет возбуждение в теле бурлить, и дикое тёмное желание вырывается в первом грубом рывке. Оба стонут. — Файт, — изнеженный выдох в губы Пи, и Тор начинает медленно покачиваться на твёрдой плоти вперёд-назад, чувствуя, как стягивающее его возбуждение, начинает развязывать свои узлы, позволяя познать более глубокое и насыщенное наслаждение. Член давит на простату, а собственная плоть капризно трётся, раз на раз, о брюнета. Велико желание поласкать себя спереди, но тогда Нонг быстро кончит, а ему хочется познать больше вкуса их любви. Звонкий шлепок по ягодице, и Тьютор ускорят движения, иногда делая круговые. Член Тера не покидает жадного объятия, чувствуя, что его втягивает всё глубже, стискивая. Узко, влажно, горячо и истомительно сладко. Файтер стонет в поцелуй, оставляя ещё пару звонких ударов на заднице Нонга. Он сходит с ума от плавных движений на своём члене, и крышесноснее всего то, что он не покидает этого волшебного места. — Ф-Фай… а-ах! Затуманенным взглядом он смотрит прямо в глубину любимых глаз, счастливо улыбаясь. Пальцы привычно двигаются ниже скул, на шею, крепко обхватывая её. Дыхание Тора очень тяжёлое и горячее, а каждый всхлип и стон поражают своей эстетичной эротичностью, и пока он продолжает плавные круговые движения на члена Файтера, пальцы начинают сжимать шею Пи, сжимаясь, когда видит, как подкатываются мерцающие в любви и наслаждении глаза Тера. Всё кипит. Густая нега давно заполнила оба тела, и если они сейчас едины, то это верный ответ. Потому что во всём, и делят всё. Это чувство неописуемо и несравнимо, но сходить с ума с такого жара и удовольствия — выносит из реальности. Файтер грубо сжимает зад Нонга, сгибая ноги в коленях, он делает резкие рывки в него, вырывая громкие разнузданные стоны. То, как стонет его любимый — больше, чем услада для души. Такой невероятной красоты и нежности мелодии, не найдётся во всём мире. Стук в дверь. Тьютор громко выдыхает, всхлипывая, через плечо смотря назад. Он размыкает пальцы с шеи, подрагивая всем телом. — Да? — голос Файтера низкий, порывистый. — Эм… Файт, — тихий голос Дью. — Где алкоголь? Найти не могу… — дверь слегка приоткрыта, а Тор начинает снова покачиваться на плоти любимого, ловя его заведённый и слега раздражённый взгляд. — В летнем домике, на заднем дворе, — громко отвечает Файт, делая резкий и глубокий толчок в Нонга, вырывая громкий вскрик. Дью больше ничего не говорит, и скорее всего, он просто ушёл, оставляя двух, поглощённых страстью, влюблённых наедине. — Тьютор, — рычит Пи, ускоряя свои движения, — ты такая сучка… Пальцы руки Нонга хватают смолянистые волосы, грубо сжимая. Зубы прикусывают нижнюю губу, оттягивая: — Я просил… а-ах-к! М-мх! А-а-ах! Файт! Мм… не называть меня так! Тьютор понуряет голову, полностью расслабляясь, с тем же погружаясь в растущую точку кипения получаемого удовольствия. Каждое новое движение грубо и точно проезжается по простате, не давая и секундного свободного вдоха, и он чувствует, как очередной резкий толчок приводит его в восторг. Вся напряжение по телу заполняется плотным слоем неги, покрытой сладкой истомой, и он пачкает футболки и свою, и Пи, рвано, нервно выстанывая тому в ухо. Файтер продолжает толкаться, руками разводя упругие ягодицы. Зубы силой вгрызаются в линию между шеей и ключицей, пока в ушах звенит звон собственных шлепков и неприличный звук от соприкосновения собственных яичек с кожей Тора. Вздрагивающее, разнеженное истомой тело, сейчас сжимается сильнее, нежели обычно, а ведь Тьютор и так чертовски узок. Густой поток спермы вырывается в жар чужого тела, и буквально глаза слезятся, и цветные всплески перед глазами. Наверное, также чувствовал себя недавно его Нонг… — Файт… а-гх. Б-больно… — Тор лениво пытается отстраниться от грубого укуса, но понимая, что Файт сейчас его не слышит, покорно терпит. В принципе, эта боль — физическая, терпима, а вот для души и сердца — словно глоток прохладной воды в пустыне. Что же поделать. У каждого свои предпочтения, но разве в истиной форме любви не всё приносит счастье и удовольствие? — Я… — наконец-то отпускает красный участок кожи, который непременно станет фиолетовым. — В шоке. — Ха, — свободно выдыхает Тор, чувствуя ласковые поглаживания на ягодицах, — я люблю тебя, Файт… — Мне что с тобой делать… — шепчет брюнет, приподнимая Нонга. Он закусывают губу, чувствуя, как пульсирует вход любимого, пока его член покидает горячее нутро. — Любить? — Тьютор чуть сползает низ, наконец-то расслабляя свою спину. Да. Гнуться как гимнаст не так уж и просто. — Ты даже не представляешь, — шокировано шепчет Файт, — как я люблю тебя. Но в прошлый раз тот наряд… теперь это… и всё по-тихому… — А как я должен был говорить? — смущённо шепчет Тор, блаженно прикрывая глаза. Пальцы Пи нежно поглаживают влажный анус. Так приятно… — Честно, — мягко усмехается Файтер. — Я думал эти дни, что тебя так мучает, а оказывается ты хотел… — ПиФайт! — Молчу-молчу… — Я просто смущаюсь говорить о таком, — бормочет он в грудь любимого, счастливо улыбаясь. — Зато делать не смущаешься, — не удерживается от подкола Пи. — Угу… — неожиданный честный ответ, хотя брюнет точно знает, что сейчас Тору неловко. — Прости… что вёл себя так… — шепчет. — Прекрати извиняться, хорошо? Я люблю тебя, Тьютор. — Мне нужно в душ! — меняет тему Нонг, смело смотря в чёрные глаза. — Да, мне тоже, — ласково улыбается Файт, всё ещё не пришедший в себя. — Нас же не было слышно, правда? — осторожно уточняет Тьютор, медленно возвращаясь к трезвому рассудку. Файт косо смотрит в сторону, коварно улыбаясь. Вряд ли их не было слышно, но говорить об этом Тьютору он не собирается. Лучше он ещё раз скажет ему, как сильно любит и счастлив, что они вместе, затем лениво поцелует его, а после, они вместе отправятся в ванну, чтобы принять душ. Под струями холодной воды они, возможно, ещё раз коснуться друг друга, резкими и грубоватыми движениями доводя друг друга до разрядки, а потом свежие и бодрые наконец-то выйдут к своим друзьям, что уже полностью собрались, и совсем не смотрят фильмы, а больше смеются и что-то обсуждают. Файтер сразу же поймает ухмылки и язвительные, по-доброму, взгляды своих друзей, и ещё ни один раз послушает тонкие шутки, но Нонгу своему не скажет об этом, а сам будет счастливо улыбаться, пока сам Тьютор неуверенно говорит с Зоном, который всем своим видом выдаёт то, что он точно слышал. Но думать об этом Тор не станет, а лучше быстро вольётся в общую беседу, изредка сталкиваясь взглядом с Файтером. Это их чувство любви, их целая вселенная и мир, в котором всё так, как должно быть. Голова кружится от такого чувства, когда имеешь что-то своё, родное, прямо в душе, единое, и это можно растить всю жизнь, потому что слабее эти чувства никогда не станет. А если во время ссоры кто-то накукситься, и начнёт капризничать, то уверенно и смело будут звучать слова, и если прозвучит вопрос, почему так, почему именно я, почему так смело и безрассудно, почему так упорно и сильно, почему так нежно и заботливо, почему так страстно и верно, ответ будет один — потому что ты.