Квартира «287»

      — А если в той квартире живёт какая-нибудь пожилая аджума? Нехорошо это как-то… — Чонгук, по правде говоря, нервничает из-за всей этой дурацкой затеи с фоткой. Кто знает, может, сосед из 287-й квартиры окажется каким-нибудь вышибалой, который решит его отыскать, чтобы отомстить, а жизнь Чонгука потом превратится в игру «Беги, если хочешь жить». В лучшем случае, это может оказаться, как он уже сказал, какая-нибудь аджума, которая при встрече накричит на него, возможно, сумкой пару раз по голове приложит, и на этом все опасения Чона закончатся, и он вернётся к прежней спокойной жизни. Но при худшем раскладе — ему придётся сменить место проживания, ведь кто знает, чем всё это может обернуться в конечном счёте.       Чимин успокаивает его тем, что никто не сможет отыскать его через AirDrop. В крайнем случае всегда можно будет оправдаться тем, что алкогольные игры студентов до добра не доводят, потом, положа руку на сердце, немного посожалеть о содеянном, и пыл соседа поубавится. К тому же кто знает, может, в этом доме даже и одиноких геев, кроме Чонгука, больше не найдётся, что будет крайне обидно, ведь они, вообще-то, планировали повеселиться этим вечером. Поправочка: Чимин хочет повеселиться, а вот Чонгуку как-то не очень и хочется скидывать своё полуобнажённое фото всем жильцам этого дома.       — А если… дети это увидят?! Чимин, это самая худшая идея из всех самых худших идей! На меня же потом свора матерей ополчится, а я жить ещё хочу! — скулит Чонгук, пытаясь дать заднюю, но Чимина он знает уже несколько лет, поэтому, скорее, оттягивает этот момент, чем пытается его предотвратить.       — Ты слишком много думаешь, — закатывает глаза Пак. — AirDrop’ом не так много кто пользуется, а мамочки эту функцию своим детям отключают как раз-таки во избежание таких случаев, — отмахивается Чимин, но Чонгука это никак не успокаивает, поэтому он всё ещё с сомнением продолжает коситься на кнопку «Отправить», что таким ярким светом рябит в его глазах, как бы намекая, что уже пора.       Чонгук так и сидит, застыв и не решаясь отправить сообщение, но Чимин избавляет его от этой участи: выхватывает из его рук телефон и, пока его друг ещё не успел опомниться, быстренько нажимает на «Отправить» и победно лыбится во все тридцать два.       — Всё, дело сделано, — радостно объявляет он, вытягивая Чона из его двухсекундного ступора.       — Эй! Ну кто так делает?! — тот выхватывает из его рук свой телефон и, когда видит, что его позорное сообщение уже было всем выслано, отчаянно воет и, откидываясь на спинку дивана, прикладывает руку ко лбу. — Мне конец.       — Не драматизируй. — Чимин садится рядом, перед этим захватив с журнального столика початую бутылку пива, и закидывает ноги на своего лучшего друга, что утопает в собственных муках. — А теперь ждём, когда «любители попок» разочаруются и пойдут отправлять гневные сообщения в ответ, — хихикает он, пихая Чонгука локтем в бок, на что тот не сдерживает уже более весёлого смешка, хоть и сердце всё ещё заходится от одной только мысли, что сейчас, вероятно, как минимум треть жильцов этого дома увидели его задницу на пол-экрана, едва прикрытую длинной рубашкой. — Сегодня мы знатно повеселимся. — Пак торжественно поднимает в воздух бутылку пива и затем подмигивает усталому Чонгуку, которому хочется лишь зарыться с носом в яму и больше не вылезать оттуда никогда. Хоть и лица его не видно на изображении, всё равно как-то стыдно от подобного.       — Это уж точно…       Тем временем в квартире «287» пока всё тихо. Тэхён сидит за ноутбуком и, попивая кофе из чашки, пишет код программы, который ему нужно сдать к концу этой недели. Дедлайны уже вовсю горят, а его коллеги не спешат выполнять часть своей работы, поэтому приходится вечно их подгонять в общем чате и делать всё самому, что крайне раздражает. Хочется отдохнуть от рутинной работы, сходить куда-нибудь, отвлечься, но даже на свидания у Тэхёна нет времени. Взрослая жизнь за год успела его полностью поглотить и выжать, словно лимон.       Когда на его телефон снова приходит ещё одно уведомление, он отчаянно вздыхает и переворачивает телефон экраном вниз, потому что на сегодня с него хватит Намджуна, который вечно косячит в коде, и, в особенности, Юнги, которого, вообще, удивительно, что взяли на работу с его-то безответственностью.       Он устало потирает лицо руками и собирается встать с кресла, чтобы пойти принять душ, как тут же из коридора доносится звонок, что заставляет его смутиться — к нему в десять часов вечера без предупреждения никто вот так просто не заявляется. Даже Намджун. Напрягшись, он встаёт со своего места, чтобы направиться в коридор, и раздражается лишь ещё сильнее по пути, когда звонок в дверь снова раздаётся, но уже более настойчиво.       Как только он распахивает дверь, то видит совершенно незнакомого парня, на вид не намного старше него, чуть более накачанного и с огромной татуировкой на шее. Возможно, это его сосед, ведь лицо кажется ему отдалённо знакомым, но Тэхён всё равно его плохо припоминает, да и что вообще тому так внезапно от него понадобилось в столь поздний час?       — А ты милашка, — внезапно нагло ухмыляется парень, окидывая взглядом Тэхёна с головы до ног и проходясь языком по своим губам. — Только я думал, ты будешь встречать меня в той рубашке или вообще без одежды. — Он опирается локтем на дверной косяк и смотрит на соседа потемневшими глазами из-под длинной чёрной чёлки. Тэхён внезапно теряется и ещё больше хмурится, ничего не понимая.       — Извините?       — Строишь из себя недотрогу? — парень внезапно сокращает дистанцию, заставляя ошарашенного Тэхёна отскочить назад. — Это ведь ты хотел, чтобы тебя отшлёпали. — Его хитрая ухмылка заставляет Кима конкретно так напрячься, а после этих слов так вообще глаза широко распахнуть и офигеть от всего происходящего. Что это ещё за чертовщина с ним происходит? Неужели от работы у него уже крыша поехала, и ему сейчас всё это мерещится?       — Ч-Что? Вы вообще о чём?       — Перестань, малыш, не играй со мной, — лепечет парень, продолжая сокращать между ними расстояние, но, как только он собирается переступить через порог чужого дома, Тэхён резко выставляет перед ним ладонь, останавливая его.       — Мне кажется, вы ошиблись квартирой, — прочистив горло, стоически произносит он, стараясь сохранять спокойствие. — Или пьяны. Вам лучше уйти, пока я не вызвал полицию.       Лицо парня вмиг искажается, а черты лица хмурятся. Неприятная мина заставляет даже Тэхёна с его чёрным поясом по карате нервно поёжиться при виде такого внушительного татуированного парня, ведь кто знает, чего стоит ожидать от таких странных людей, что говорят не менее странные вещи? Тэхён никогда бы чего-то подобного не сделал. Что вообще значит его: «Ты хотел, чтобы тебя отшлёпали»?       — Ты, должно быть, шутишь? — начинает всерьёз злиться парень: вена на его шее заметно вздувается, а лицо краснеет. Тэхён уже даже инстинктивно лезет за телефоном в карман, но парень, заметив этот жест, громко фыркает и отходит назад. — Знаешь что? Ни хрена не смешная шутка. Думаешь, что можешь скидывать всё, что тебе вздумается, а потом не брать за это ответственность? Как же бесят такие придурки, как вы, — выплёвывает он напоследок, прежде чем пнуть ногой дверь Тэхёна так, что та аж захлопывается перед носом Кима, и уйти прочь.       Тэхён стоит в коридоре, ошеломлённо моргая и абсолютно ничего не понимая, что это сейчас с ним произошло. Он трясёт головой, думая, что, должно быть, тот парень просто напился или принял чего, вот и начал нести какую-то ерунду — всякие люди встречаются.       Но не тут-то было.       Минут через десять, стоит Тэхёну только выйти из душа, как в его дверь снова звонят. А потом ещё раз и ещё, и так на протяжении часа целых пять, мать его, раз. В первый же раз он думает, что это снова тот ненормальный вернулся, но как только он открывает дверь, уже готовый звонить в полицию, перед ним предстаёт симпатичный мальчик лет так восемнадцати, который начинает с того, что он, вообще-то, пассив, но не против попробовать что-то новенькое и, опять же, отшлёпать его. Тэхёна эта ситуация со шлепками начинает заметно напрягать, особенно после третьего раза, когда к нему внезапно заявляется мужчина с плёткой и первым делом спрашивает, какое у них будет стоп-слово. Тэхён тогда просто перед его лицом дверь закрывает и, тяжело дыша, начинает догадываться, что что-то здесь явно не так. Однако всё проясняется, как только к нему приходит последний парень и на вопросы Тэхёна, что за херня происходит и почему все так сильно хотят его отшлёпать, просто показывает фото с сообщением, которое пришло ему через AirDrop.       Объяснив парню, что это вовсе не он отправлял её, и вежливо извинившись перед ним за сложившуюся ситуацию, он закрывает дверь и сразу же лезет за телефоном в карман, чтобы ещё раз увидеть то сообщение.       «Хочу, чтобы меня отшлёпали. Квартира «287».       Во-первых, взгляд Тэхёна сразу же падает на фотографию полуобнажённого парня в тонкой белой рубашке, что едва прикрывает его упругий зад, отчего у него в горле после увиденного пересыхает и кадык резко дёргается. А во-вторых, Тэхён, раздражённый до невозможного из-за того, что какой-то придурок решил подшутить, написав вместо номера своей квартиры — его, не может сделать ничего, кроме как начать злиться.       Он возвращается в свою комнату, включает ноутбук и, мысленно поблагодарив себя за то, что стал программистом, за десять минут узнаёт IP-адрес, с которого было отправлено фото, а затем и номер квартиры, после чего выходит из своего дома и, уже готовясь к ссоре с соседом, направляется в сторону лифта.

***

      — Ты видишь это, видишь? — Чимин тычет в лицо Чонгука телефоном, громко смеясь с чего-то, да так, что чуть ли с дивана не падает. — Я же говорил, что будет смешно.       Чонгук заглядывает в экран телефона и читает сообщение, отправленное через AirDrop минуту назад, в котором чёрным по белому говорится о том, что его (очевидно, Чонгука и заодно его соучастника, Чимина) нужно не отшлёпать, а головой об стену несколько раз ударить за такие шутки. Его от такого на смех пробирает, а затем, когда следом прилетает ещё одно сообщение уже в ответ тому самому парню, что он обязательно присоединится к нему, чтобы как следует наказать этого негодяя-развратника, они уже вместе с Чимином заливаются смехом, катаясь по полу.       Первые полчаса походят на переписку обиженных альфа-самцов, которых лишили секса, но уже совсем скоро их пыл так же быстро угасает, как и опускаются их члены, поэтому всё веселье мигом улетучивается. На часах едва перевалило за одиннадцать, Чонгук подкидывает сырные шарики в воздух и ловит их ртом, а Чимин тянется за своим телефоном, когда на тот приходит сообщение, а затем, спохватившись, смотрит на часы и быстро вскакивает с дивана, что заставляет Гука удивлённо покоситься в его сторону.       — Чёрт, я забыл, что мы завтра с утра уезжаем с родителями к бабушке в Тэгу, — отчаянно стонет Пак, когда понимает, что пьянка подошла к концу. — Я должен вернуться до полуночи, иначе мне «открутят голову», — хмыкает парень, цитируя своих родителей, и запихивает телефон обратно в задний карман джинсов.       — Эй, мы так не договаривались, — возражает Чонгук, вскакивая с постели и, чуть пошатываясь, спешит следом за парнем, который стремительно дунул в коридор. — А что если те парни найдут меня и придут ко мне сегодня ночью? Всё это будет на твоей совести.       — Да никто тебя не найдёт, — с лёгкостью отмахивается Чимин, пока натягивает на ноги кроссовки. Вот ему легко говорить. Это ведь не его фото гуляет почти по всему жилому комплексу. — Уже завтра все об этом случае забудут. Но если что, кричи, кто-нибудь тебя обязательно услышит, — весело добавляет он и, поправляя свою весеннюю куртку, открывает дверь.       — Ты самый худший друг из всех, ты знаешь?       — Конечно, ты ведь дружишь со мной только из-за того, что у меня есть PlayStation, — вяло закатывает глаза Чимин, хоть и добродушно, ведь оба они знают, что это неправда.       — И подписка на Netflix, — подмигивает Чонгук, по-дружески толкая его в плечо своим собственным. — Напиши мне, как доберёшься, — добавляет он в своей привычной манере.       — Так точно, папочка Гук, — передразнивает Чимин, салютуя ему, и чуть ли не спотыкается о собственные ноги, на что Чонгук снова закатывает глаза и, хихикнув, закрывает за другом дверь, когда тот уже исчезает в коридоре.       Как только Чимин уходит, в квартире наступает абсолютная тишина. Чонгук вздыхает и разочарованно шипит, когда видит весь этот беспорядок в гостиной, который придётся убирать ему одному с утра. Чимину он это как-нибудь потом обязательно припомнит. Он почёсывает затылок, думая над тем, что неплохо было бы сходить в душ перед сном. Только вот в дверь раздаётся внезапный звонок, а затем нетерпеливый стук, заставляющий Чона чуть ли не подпрыгнуть от неожиданности.       Сначала ему думается, что это Чимин снова что-то забыл из своих вещей, когда уходил, поэтому решил вернуться, но как только Чонгук открывает дверь, даже не потрудившись заглянуть в глазок, то видит вовсе не Чимина, что заставляет его сначала удивиться, а затем нервно поёжиться, потому что время-то уже не детское: полночь почти. Кому нужно приходить к нему так поздно?       — Извините? — он с сомнением смотрит на совершенно незнакомого парня, который стоит перед ним в тапочках и домашней одежде.       — Тэхён, — коротко представляется тот. Чонгук слегка вздёргивает бровь, явно недоумевая, и вместо того, чтобы насторожиться, ведь пять минут назад он переживал, что за ним могут прийти те парни-извращенцы, он глядит на симпатичного брюнета, из-за которого у него в голове все мысли разом перемешались. — Я из 287-й квартиры.       — О… — Чонгук всё ещё пока не понимает, потому что занят тем, что разглядывает парня напротив.       Первым в глаза бросаются его тёмные густые локоны, ниспадающие на лоб в лёгком беспорядке, затем — невероятно красивый бронзовый тон кожи, острые черты лица, тонкий ровный нос с маленькой родинкой на его кончике и, наконец, большие выразительные глаза шоколадного оттенка, взгляд которых почему-то нахмурен и выглядит отнюдь не доброжелательно, что заставляет Чонгука словно опомниться и нервно сглотнуть комок в горле. Его желудок мигом совершает кульбит и сжимается до размеров микроскопической частицы, стоит только ему прокрутить в своей голове «287», а затем с ужасом мысленно закричать, ведь до него, наконец-таки, дошло.       — О! — повторяет он уже чуть громче и, почёсывая шею, пытается как-то скрыть своё волнение за нервным смехом. — Как здорово! Мы соседи… — только вот его смех постепенно стихает, когда он видит, что парню напротив, кажется, совсем не до веселья. Тот вообще, судя по его серьёзному нахмуренному взгляду, не настроен тут вести дружескую беседу. Что неудивительно.       — Не притворяйся, что ничего не знаешь. Это ведь твоих рук дело. — В лицо Чонгука резко тычут телефоном, на экране которого красуется полуголое изображение этого же самого Чонгука, отчего тот резко замолкает, и былая улыбка на его губах мгновенно меркнет. — Ну или кого-то из этой квартиры. По-любому, это был ты. Даже рубашка та же, — говорит парень, быстренько замечая на нём белую, слегка помятую и расстёгнутую на несколько пуговиц рубашку, которая красовалась на снимке.       — К-Как… Как вы узнали? — Глаза Чонгука расширяются до размеров с блюдца. Чимин ведь говорил, что это невозможно, так какого хрена?       — Это было несложно. Я программист.       «Чёрт», — ругается про себя Чонгук. И угораздило ж его наткнуться именно на одного из этих компьютерных «гиков». А ведь это всё Чимин со своим: «А ну-ка давай 287-ю!»       — Послушайте… — он начинает всерьёз нервничать. — Я… Я могу всё объяснить… Мы с другом… Это была просто шутка, ничего так…       — Ах, шутка, значит, — кивает Тэхён, казалось бы, понимающе, но нет, потому что после этого его интонация резко меняется: — Ты хоть знаешь, что за последний час ко мне в квартиру наведались пять геев? И некоторые из них выглядели не очень-то доброжелательно! Я даже думал полицию вызывать, понимаешь?       — Простите… — всё, что удаётся произнести перепуганному Чонгуку, пока Тэхён продолжает свою тираду.       — Что это ещё за шутки такие? — возмущается сосед, размахивая телефоном, отчего Чонгук постоянно дёргается и шарахается, даже на шаг назад отходит, а то как-то совсем не безопасно здесь становится. — Если хотел пошутить, так почему свою квартиру не указал? Я, между прочим, был занят работой. Если вам с другом нечем заняться, это не значит, что и другим тоже. Нужно думать, прежде чем что-то делать.       — Простите… — снова тихо подаёт голос Чонгук, когда парень делает паузу, чтобы вдохнуть и набрать в лёгкие побольше воздуха после того, как на одном дыхании выпалил столько текста. — Мне… Мне правда очень жаль…       — Ты!.. — Тэхён тычет в него телефоном, а затем качает головой под протяжное «айщ» и раздражённо вздыхает. — Тебя манерам вообще не учили? Ты хоть знаешь, что так не делается, а?       — Простите, — потупив взгляд на свои ноги, снова мямлит Чонгук. — Я не хотел… правда… Может… — после этого он вскидывает голову и виновато заглядывает в глаза напротив. — Может, я могу что-то сделать для вас в качестве извинения?       Парень выгибает бровь, глядя на Чонгука с недоумением и всё тем же прежним раздражением. Чонгук, по правде говоря, даже не знает, что предложить ему, — просто ляпнул, не подумав, потому что за свою задницу переживает, а злость соседа заставляет его конкретно так напрячь свои ягодицы. Мало ли, в полицию ещё пойдет и расскажет им о том, что тут Чонгук вытворяет. Вряд ли он после такого выйдет сухим из воды.       — Хотите, я вас как-нибудь обедом угощу? — предлагает Чонгук первое, что приходит ему в голову, и хлопает ресницами, глядя на озадаченного парня в ожидании ответа. Желательно, положительного. Только вот…       — У меня нет на это времени.       Чонгук даже вздрагивает от резкости соседа и мысленно хнычет, пытаясь быстро подобрать подходящие идеи, которые никак не хотят идти в его голову. Предложить ему деньги? Точно нет. Чонгук сам на мели, да и этот парень не выглядит особо нуждающимся в деньгах, когда он замечает на его запястье дорогие часы. Что в таких случаях обычно положено предлагать соседям? Чёртов Пак Чимин. Чонгук обязательно ему потом за это по голове настучит. Надо же было так подставить его.       — Ну давайте тогда не обед, что-нибудь другое, — молит Чонгук, когда замечает, что его сосед совсем не успокаивается, и раздражение никуда не уходит.       — Знаешь что? — резко выдаёт тот, снова тыча в него телефоном, отчего по спине Чонгука пробегает табун мурашек. — Мне целый день приходится торчать на работе с кучкой идиотов, которые ничего не умеют, кроме как просиживать свои штаны в офисе. Затем прихожу домой, и мой телефон разрывается от сообщений, потому что я вечно кому-то нужен. Я просто, блять, хочу отдохнуть, потрахаться с кем-нибудь, а не открывать дверь пяти чёртовым геям, которые даже не ко мне пришли, а всё потому что какому-то идиоту было нечем заняться, и он из всех возможных квартир вписал именно мою!       Чонгук, бедный, аж затрясся, когда Тэхён начал на него кричать, и весь сжался до микроскопических размеров, покорно выслушивая парня, пока тот активно руками размахивал и вечно в Чона тыкал указательным пальцем. Затем наступила минутная тишина. Тэхён пытался восстановить дыхание, а Чонгук стоял с широко распахнутыми глазами и не знал, что ответить, потому что, во-первых, он это заслужил, а во-вторых… что он там сказал насчёт по?..       — Прости, это было слишком, — Тэхён тяжко вздыхает, проводя рукой по волосам. — Но ты меня жутко взбесил.       — Ничего, — трясёт головой Чонгук и, закусив губу, смотрит уже на чуть менее взбешённого парня, чьи мускулы под футболкой заметно напряглись, и вены на руках и шее отчётливее проступили, привлекая к себе внимание.       Чонгук понимает, что это совершенно глупая идея и что, возможно, это даже как-то немного странно. Будь это кто-то другой, он бы даже и не подумал о таком, но этот парень… Перед ним явно хочется извиниться. И извиниться так, как Чонгук это умеет, и как бы Тэхёну явно понравилось.       — Может… — тянет он, проходясь языком по губам, и, когда ловит на себе ответный взгляд, говорит: — хочешь зайти на чай?       — Что? — уже не так грубо отзывается Тэхён, его голос даже смягчается, взгляд заметно меняется с раздражённого на озадаченный, а глаза сами по себе медленно пробегают по телу Чонгука и останавливаются на его лице, недолго всматриваясь в красивые черты, которые ему удалось заметить только сейчас, стоило поубавить свой пыл. А парень-то ведь вполне в его вкусе: молодой, симпатичный, немного смазливый из-за этих огромных глаз и милых розовых губ, ещё и, если вспомнить то самое фото, из-за которого он сюда пришёл, с красивым телом. Тэхён на такое падок.       Так что он там сказал?       — Я подумал, — Чонгук покусывает нижнюю губу, явно привлекая к ней внимание, — что, может, ты бы хотел зайти ко мне, чтобы я как следует перед тобой извинился?       Это заставляет Тэхёна впасть в ступор и простоять так несколько секунд, не моргая и пытаясь осознать всю значимость сказанных соседом слов. Этот самый парень, чьё полуобнажённое фото увидела добрая половина жильцов этого дома, сейчас стоит, прислонившись плечом к дверному косяку и стреляет в него глазками, прикусив свою губу. Его карие глаза проходятся по мышцам под футболкой Кима, нарочито медленно, будто бы пытаются каждую деталь запечатлеть в своём сознании и вдоволь ими насладиться. Он откровенно пялится, и Тэхён это понимает.       — На чай, говоришь?       — М-м, — мычит тот в ответ, кивая, а затем чуть отходит назад, жестом приглашая гостя войти.       Уходит не больше минуты на то, чтобы Тэхён воспринял всё правильно, именно в том ключе, в котором его сосед это и имел в виду, потому что как только дверь за ним закрывается, он спиной прижимается к ней, воротник его футболки сжимается в чужой руке, а мягкие губы накрывают его — тогда-то все сомнения мигом улетучиваются.       — Мне так жаль, — томно шепчет в чужие губы Чонгук и нежно обводит их кончиком языка, после оставляя на них влажный поцелуй, что заставляет Кима низко простонать и, ухватившись пальцами за тонкую талию, прижать парня к себе. — Я готов понести наказание, — ещё один поцелуй. — Можешь делать всё, — снова поцелуй, а руки Чонгука пробираются под футболку Тэхёна и легонько царапают грудь парня, — что пожелаешь.       Рычащий стон рвётся из уст Тэхёна, и он жадно впивается в губы соседа, практически возбуждаясь от одних лишь поцелуев. У него слишком давно никого не было, а этот парень вдобавок целуется слишком хорошо. По правде говоря, не на такую концовку вечера он рассчитывал, когда шёл ругаться со своим соседом. Даже то горячее фото не было способно заставить его подумать о чём-то другом, правда до тех пор, пока парень с того самого фото не пригласил его на секс. В конце концов, тяжелый вечер Тэхёна должен же как-то окупиться.       Прямо сейчас это и происходит, когда Чонгук хватает его за руку и тянет за собой вглубь квартиры. Тэхён не замечает, как преодолевает все эти пустые бутылки на полу в гостиной и через мгновение оказывается уже на кровати в чужой спальне, а на его бёдрах располагается красивый парень, льнёт к его груди и снова припадает к губам, нежно проводя по ним кончиком языка.       — Чонгук, — шепчет он, едва разлепляя поцелуй, и заглядывает в тёмные глаза напротив. — На случай, если захочешь кончить с моим именем на своих губах.       Чонгук зарывается рукой в волосы Тэхёна, а другой пробирается под его футболку и легонько царапает кожу, задевая сосок, отчего все мысли из головы Кима выбиваются разом, и он, не находя ответа, утягивает парня во влажный поцелуй, вновь сплетаясь с ним языками. Член уже сильно оттопыривает его шорты, и Чонгук ёрзает на чужих бёдрах, чтобы сильнее почувствовать его эрекцию. На Тэхёна это действует как спусковой крючок. Он хватает Чонгука за талию и резким движением переворачивает его на спину, вызывая у младшего сдавленный стон. Руки тянутся к пуговицам на его рубашке и нетерпеливо начинают расстёгивать каждую из них, спускаясь всё ниже, а губы принимаются покусывать мягкую кожу мочки, языком играясь с серёжкой. Чонгук ощущает, как вдоль его позвоночника проходится волна мурашек, а в горле застревает задушенный выдох.       Тэхён расстёгивает рубашку наполовину и распахивает её, чтобы пройтись восхищённым взглядом по красивой гладкой груди и провести по ней кончиками пальцев. Чонгук, безусловно, произведение искусства с этими его ровными стройными ногами в коротеньких шортах, плоским животиком и, вдобавок ко всему, красивым личиком. Тэхён живёт в этом доме уже около года, но как всё это время он не замечал кого-то настолько привлекательного, кто живёт всего этажом выше?       — Разденься для меня, — приказывает Тэхён, снова наклоняясь и шепча ему на ухо томным осевшим голосом, после чего отстраняется, чтобы вдоволь насладиться прекрасным зрелищем, когда Чонгук начинает нарочито медленно расстёгивать каждую пуговицу, покусывая губу и стреляя в Тэхёна хитрым взглядом, явно играясь.       Тонкая ткань изящно скатывается с его плеч, а торс оголяется. Чонгук откидывает рубашку в сторону и наблюдает за парнем, который буквально пожирает его своим взглядом и нетерпеливо покусывает губы. Чонгука это заставляет довольно ухмыльнуться. Он начинает стягивать с себя шорты, а затем, чуть поддразнивая, проводит рукой по своему паху и надавливает на член через тонкую ткань, отчего Тэхён тихо рычит, стискивая зубы от искушающего зрелища. Парень ехидно улыбается и испускает стон, надавливая всё сильнее на уже затвердевший член, очертания которого стали всё заметнее проглядываться сквозь ткань.       — Собрался дразнить меня? — низким басом цедит Тэхён, еле сдерживаясь, чтобы не начать самому срывать одежду с него.       На губах Чонгука расплывается самодовольная ухмылка, и он подаётся вперёд, чтобы притянуть к себе Тэхёна за ворот футболки и прошептать в губы:       — А если да? — он обводит горячим языком линию его челюсти, оставляет короткий, влажный от поцелуя след на подбородке и заглядывает в потемневшие, пропитанные похотью и желанием глаза. — Накажешь меня?       Тэхён непрерывно смотрит в глаза Чонгука, в которых, кажется, будто черти пляшут, и огонь искрится во всю, а затем, не сдерживаясь, толкает его обратно на подушки и нависает сверху, сразу же впиваясь в его губы жарким, страстным поцелуем. Он одним движением срывает с него остатки одежды, и Чонгук, даже не успев проскулить, оказывается уже на животе, прижатый сильным телом к кровати.       — Кажется, непослушного мальчика нужно хорошенько отшлёпать, — басит Тэхён над ухом младшего, пока поглаживает его мягкую упругую половинку и слегка сжимает её, оставляя на ней едва заметный след от ногтей. — В коленно-локтевую, — после командует Тэхён, и, похоже, Чонгуку нравится, когда с ним так обращаются, потому что его член дёргается и начинает обильнее истекать смазкой, пачкая чистые простыни. Он скулит, прогибаясь в спине, и помогает себе руками, чтобы выполнить приказ Тэхёна и встать в нужную позу.       Чонгук сжимает простынь в кулак, когда чувствует, как парень оттягивает кожу на его заднице, мнёт её, оставляя на ней красные следы, а затем слегка похлопывает, прежде чем наклониться к уху Чонгука и, обводя языком мочку, прошептать строгим, ровным голосом:       — Считай вслух. Десять раз.       Желудок Чона сводит в приятной судороге от того, с какой интонацией Тэхён это произносит, а затем он коротко кивает, давая понять, что готов. Тот целует его за ушком, а затем отводит руку в сторону и, замахиваясь, наносит первый шлепок по правой половинке. Чонгук вскрикивает от сильного удара и выгибается в спине, сильнее сжимая ткань в руках. Из глаз мигом брызжут слёзы, а кожа начинает приятно покалывать на месте удара.       — О… один, — еле выдыхает Чонгук на грани слышимого и сразу же оттягивает бёдрами назад, чтобы показать свою готовность к следующему удару.       Он слышит, как Тэхён позади него стягивает с себя футболку и откидывает её в сторону, после чего снова нависает над ним и хриплым голосом произносит над его ухом:       — Ты больше не будешь так делать?       Чонгук отрицательно мотает головой и снова взвизгивает, когда по его заднице приходится новый удар, уже чуть сильнее, чем предыдущий. Его настолько сильно это возбуждает, что член уже кровью наливается и колом стоит, а с него каплями обильно стекает смазка на простыни. Тэхён бьёт хорошо, не сильно больно, но достаточно, чтобы остался заметный след и приятное покалывающее ощущение.       — Два… — на выдохе произносит он дрожащим голосом. Колени подрагивают и трутся о простыни. Не успевает он сделать и вдоха, чтобы подготовиться к следующему шлепку, как его кожа снова саднит от нового удара. От неожиданности Чонгук вздрагивает и громко вскрикивает, откидывая голову назад. — Боже, блять… Три… Тэ, так хорошо…       — Кажется, ты не уяснил кое-что, — шипит Тэхён ему на ухо, прикусывая мочку и зализывая место укуса. — Это наказание, малыш. Придётся ударить тебя посильнее.       Чонгук снова активно трясёт головой, потому что, хоть ему и нравится это, нравится, когда его кожа горит от шлепков, когда член колом встаёт и подрагивает от каждого удара, когда внизу живота завязывается тугой жаркий узел, он понимает, что не выдержит, если удары станут сильнее.       — Тогда повтори, что ты будешь хорошим мальчиком в следующий раз. — Тэхён оглаживает его бедро и любуется покрасневшими следами на молочной коже, — что не будешь больше злить меня, Чонгук, — а затем снова наносит ещё один удар без предупреждения, не сильный, но всё же от него из глаз Чонгука брызжет новая волна слёз, руки крепче впиваются в простыни, а из горла рвётся надломленный стон.       — Н-не… не буду, — задушено выдыхает он, прогибаясь в спине, и откидывает голову назад, сильно зажмуриваясь.       — Не будешь что? — строгий голос и звук удара снова рассекают воздух, заставляя колени Чонгука чуть подкоситься и задрожать ещё сильнее.       — Не буду злить тебя, Тэ… хён, — хнычет Чонгук, задыхаясь от нехватки кислорода. Он даже не заметил, как в какой-то момент перестал дышать, потому что ощущения от каждого удара выбивали из него всё живое, заставляли его желать всё больше и больше, отчаянно открывать и закрывать рот, пытаясь озвучить свои мольбы, но в лёгких категорически не хватало воздуха.       — Правильно, — чуть мягче произносит Тэхён, нежно поглаживая раскрасневшуюся кожу и любуясь красивой попкой, прежде чем снова ударить уже по другой половинке. С губ Чонгука слетает надломленный, хриплый стон, когда он ощущает новую волну тянущей боли, расползающейся по его коже. — Продолжай считать, иначе мне придётся ужесточить твоё наказание.       — С-Семь? — неуверенно звучит Чонгук, почти виновато, потому что сбился со счёта, а в голове его всё перемешалось, заволокло тянущей дымкой от переизбытка ощущений.       — Неверно, — раздаётся твёрдый голос позади, а затем следует ещё один сильный шлепок, отчего волна громких стонов Чонгука разлетается по комнате, повисая в воздухе. — Вот теперь — семь.       — Так… так хорошо, Боже, — отчаянно хнычет Чон, подаваясь бёдрами назад. — Ещё, пожалуйста, ещё…       От стен отскакивает ещё один звук шлепка, а затем и вскрик Чонгука, за которым следует протяжный гортанный стон. Колени с силой трутся о простыни, натирая кожу до покраснения, и уже начинают слегка побаливать от такого положения. Всё тело прошивает словно током от каждого удара, кожа горит и покрывается испариной, ко лбу липнут волосы, а мокрые пряди лезут в глаза. От сего зрелища член Тэхёна начинает болезненно подрагивать и сильнее оттопыривать ткань боксеров, просясь поскорее заполнить тугую розовую дырочку и хорошенько её оттрахать.       Когда последний удар приходится по раскрасневшейся коже, Чонгуку кажется, будто на секунду всё вокруг останавливается, а затем сильная боль пронзает его до костей, заставляя обессилено упасть на постель и заскулить в подушку, стискивая зубы до скрежета. Тэхён нависает над ним, ведёт кончиками пальцев вдоль его позвоночника, вызывая мелкую дрожь по спине, припадает губами к влажной коже и ведёт дорожку из поцелуев вверх.       — Ты хорошо справился, Чонгукки, — произносит он охрипшим голосом, мягко целуя его в шею. — Отдохни теперь немного. Я растяну тебя. Где у тебя смазка?       Чонгука хватает только на то, чтобы слабо кивнуть в сторону прикроватной тумбы и перевернуться на спину с тяжким вздохом. Кожу сильно жжёт от ударов, а от соприкосновения с прохладной простыней по всему телу проходится волна мурашек, что заставляет Чонгука вздрогнуть и, расслабленно проведя руками по постели, взглянуть на Тэхёна, который шустро роется в его тумбочке в поисках необходимого. Он слегка ёрзает бёдрами в нетерпении, когда видит, что парень находит бутылёк со смазкой и упаковку презервативов, а затем сразу же возвращается к нему, забираясь на кровать.       — Ты как, в порядке? — спрашивает Тэхён, аккуратно располагаясь между его ног и разводя колени в стороны. Он открывает бутылёк и выдавливает немного смазки себе на пальцы, начиная разогревать её.       Чонгук мычит, слабо кивая и бормоча что-то невнятное о том, как ему чертовски хорошо. Тэхён тихо усмехается себе под нос, глядя на него из-под длинной чёлки, и аккуратно приподнимает его за бедро, чтобы открыть вид на его дырочку. Чонгук тихо шипит сквозь зубы, когда старший приставляет палец к его входу и слегка надавливает на него, осторожно погружаясь сразу на две фаланги.       Тэхён растягивает его медленно и нежно, постепенно вводит второй, затем третий палец, входя всё глубже и натирая мягкие тугие стенки подушечками пальцев. С губ Чонгука слетают негромкие вздохи, и он плавно качает бёдрами, насаживаясь на длинные тонкие пальцы. Взглядом он неспешно изучает Тэхёна. Его пухлые, покрасневшие от частых поцелуев губы, влажные волосы, спадающие на лоб в беспорядке и явно мешающие ему, смуглую, золотистую кожу, покрытую испариной, и мышцы, что заметно напряглись и натянулись под гладкой кожей. Тэхён выглядит как тот самый парень из фантазий Чонгука. Одним словом — идеальный.       Он прикусывает губу и тихо скулит, спускаясь взглядом ниже, пока Тэхён растягивает его дырочку, и тут он скулит ещё громче, уже в недовольстве.       — Сними уже с себя одежду, — надрывисто выдыхает Чон и активно ёрзает бёдрами по постели, давая понять, чтобы Тэхён послушался его и оголился. — Хочу увидеть твой член.       — Такой нетерпеливый, — давит смешок Тэхён, но всё же ненадолго отстраняется, чтобы быстро избавиться от своих шортов и белья и дать члену свободу.       Чонгук сглатывает при виде него. У Тэхёна большой, твёрдый и чуть загнут к верху, с тонкими венками, разбросанными по всей длине. С его головки сочится естественная смазка и стекает по стволу, а в голове Чонгука от одного только его вида проскакивает мысль, что он бы хотел почувствовать его член в себе без защиты, только лишь бы насладиться им сполна, ощутить, как эта влажная головка будет тереться о стенки его ануса, как будет прекрасно чувствоваться пульсация внутри него, и как каждая чёртова венка будет проходиться по его мягким стенкам.       — Давай уже, — нетерпеливо двигает бёдрами Чонгук и пошире разводит ноги в стороны. — Я уже достаточно растянут.       — Уверен? — на всякий случай спрашивает Тэхён и скользит двумя пальцами в дырочку, чтобы убедиться, что она хорошо растянута, и он сможет войти в неё безболезненно для Чонгука.       — Блять, да. — Чон даже не скрывает своего животного желания и сам тянется к упаковке, быстро разрывает её зубами и подсаживается к Тэхёну, не обращая внимания на то, как его кожа всё ещё сильно горит от шлепков, а член буквально изнывает от желания получить скорейшую разрядку. Он быстро раскатывает презерватив по всей длине и откидывается спиной на кровать, вновь разводя ноги так широко, что мышцы уже начинают побаливать.       Ему не приходится снова подталкивать Тэхёна. Тот сам хватается обеими руками покрепче за его бёдра и, сдувая лезущую в глаза чёлку, приставляет головку ко входу и слегка надавливает на него, осторожно погружаясь внутрь под низкий хриплый стон.       — Чёрт… — выдыхает он, на секунду прикрывая глаза. Он слишком давно не ощущал этого приятного чувства, когда член так медленно входит на всю длину в тугую жаркую дырочку, а мягкие стенки сжимаются вокруг его плоти, заставляя терять рассудок. Это настоящее сумасшествие. — Чёрт, как же в тебе хорошо, — рычит Тэхён низким глубоким голосом и резко толкается, не в силах сдержать удовлетворённого стона.       Чонгук зарывается руками в его волосы и тянет парня на себя, чтобы соединить их губы вместе. Тэхён чуть меняет позу, подаётся вперёд и меняет угол, стараясь найти простату. Когда Чонгук резко выгибается дугой в спине при новом толчке, Тэхён небрежно целует его в подбородок и, оставаясь в таком положении, начинает вгонять свой член точно под таким углом, чтобы каждый раз упираться головкой прямо в простату Чонгука.       — Д-Да, вот так… — шепчет Чон, разлепляя короткий поцелуй, и прикусывает губу парня почти до крови, когда новый толчок проходится так точно по его комку нервов. Это заставляет Тэхёна сдавленно прорычать и толкнуться в податливое изящное тело глубже и грубее, чтобы заполнить Чонгука изнутри до краёв, вырывая из его уст удовлетворённое урчание.       — Ещё… Сделай так ещё раз, — на грани слышимого шепчет Гук напротив губ старшего. Его руки соскальзывают на влажную спину Тэхёна и проходятся вдоль неё, царапая и оставляя на коже красные следы от ногтей.       — Д-Да, — бормочет тот и вгоняет свой член в Чонгука по самое основание, снова проходясь по чувствительной точке.       С чоновых губ рвётся надломленный, полузадушенный стон, пальцы сильнее впиваются в широкую крепкую спину, губы хаотично ловят чужие, а член неумолимо трётся о низ живота, пачкая его естественной смазкой.       — Я так… так хочу кончить, Тэхён…       — М-м, — сдавленно мычит Тэхён, вбиваясь в тело Чонгука в быстром темпе. — Чёрт, я скоро… — рычит он, крепко стискивая зубы и сжимая мягкие бёдра до синяков. — Ты… Ты такой красивый, Боже.       Чонгук прогибается в спине, соприкасаясь с влажной от пота грудью Тэхёна, подмахивает бёдрами в такт, чувствуя, как толстый член идеально заполняет его изнутри, и роняет голову на подушки, тяжело, интенсивно дыша и жадно хватая воздух ртом. У него давно не было настолько хорошего партнёра, который бы знал, куда нужно надавить и куда направить головку, чтобы пройтись по простате, кто так хорошо бы знал эту тонкую грань между приятной болью и болью, которую не хотелось бы чувствовать во время секса. Тэхён со всем справляется очень хорошо, что аж крышу сносит.       Чонгук прижимает колени к бёдрам Тэхёна, руками цепляется за его бицепсы и громко вскрикивает, когда волна оргазма прошивает его вдоль позвоночника словно ток. Белая жидкость фонтаном бьёт из его члена, пачкая животы обоих парней. Тэхён вжимается в тело Чонгука, рыча сквозь зубы, и делает несколько последних толчков, кончая внутрь презерватива с его именем на своих губах.       Тэхён обессиленно падает на Чонгука, тяжело дыша ему в шею. Несколько секунд они лежат в таком положении, прежде чем он выходит из него, завязывает использованный презерватив и встаёт, чтобы выбросить его в урну, стоящую недалеко от рабочего стола. Чонгук поправляет одеяло и слегка расправляет простынь, наблюдая за движениями парня и с восхищением проходясь взглядом по его натянутым мышцам спины и подкачанной заднице, к которой так и тянет прикоснуться, а затем похлопывает рядом с собой, призывая Тэхёна лечь рядом.       — Спасибо, — расслабленно выдыхает парень, падая спиной на влажные простыни, что мгновенно липнут к его спине. Рука оборачивается вокруг плеч Чонгука, который жмётся к нему и кладёт голову на его грудь, тоже протяжно вздыхая. — Это… Это было круто. У меня так давно не было секса.       — А трахаешь так, будто каждый день это делаешь, — усмехается Чонгук и водит кончиками пальцев вдоль его груди, наслаждаясь тишиной в комнате и приятным послеоргазменным чувством. Это самая лучшая часть после секса, когда можно прижаться к тёплому телу, переплести вместе ноги под одеялом, оставить несколько поцелуев на губах и шее, а после обнять со спины и уснуть вместе.       — Я старался тебя впечатлить, — ухмылкой отвечает Тэхён.       — У тебя вышло. Моя задница всё ещё болит от твоих шлепков. И не только от них. — Чонгук губами касается мочки его уха, заставляя Тэхёна довольно проурчать и прикрыть глаза.       — Почаще бы ты так фотки отправлял, — усмехается он и притягивает к себе Чонгука, чтобы уткнуться носом в его волосы.       — Я могу, — скалится в ухмылке Чонгук, на что Тэхён расслабленно и устало смеётся. — Но только лично тебе.       — М-м, — довольно мычит тот. — Такое мне нравится больше. Обязательно сделай это как-нибудь, — а затем слегка отстраняется, убирая руку с плеч Чонгука, чтобы потянуться за своим телефоном, который оставил на тумбочке вместе с часами, чтобы посмотреть время. Простыни шуршат под ним, когда он со вздохом сползает на край кровати, проверяя входящие сообщения от коллег, и, взъерошивая волосы, начинает подбирать с пола свои вещи.       — Ты не останешься на ночь? — удивлённо спрашивает Чонгук, вмиг встрепенувшись от неожиданности.       — Мне нужно домой. Завтра с утра на работу, — отвечает тот будничным тоном, пока натягивает боксеры вместе с шортами.       — Можешь пойти от меня. — Чонгук подсаживается ближе к краю и большими глазами, в которых горит огонёк надежды, смотрит на парня, который садится, чтобы застегнуть свои часы на запястье.       — Тогда мне придётся раньше встать, а я бы хотел поспать эти лишние полчаса. Может, тебе ещё не понять, но когда становишься взрослым, даже десять минут сна, как драгоценность, — усмехается Тэхён и, подбирая футболку с пола, быстро натягивает её через голову.       Чонгук смотрит на него широко распахнутыми глазами, не веря, что Тэхён вот так сбегает от него. Не то чтобы ему стоило надеяться на что-то большее после спонтанного секса, но ему, вроде как, показалось, что Тэхён не против как-нибудь всё снова повторить. Они так идеально подошли друг другу в постели, что у них вполне могло бы получиться что-то ещё.       — Ну и ладно, — фыркает Чонгук, когда понимает, что Тэхён уже полностью оделся и не собирается оставаться, пинает одеяло под ногами и возвращается на своё место. — Можешь идти.       Тэхён слегка хмурит брови, замечая, как тон Чонгука вмиг сменяется на обиженный, и вздыхает, пропуская пальцы сквозь свои волосы и взъерошивая их.       — Мне правда рано вставать, — честно признаётся он, надеясь, что Чонгук его поймёт. Потому что последнее, чего ему сейчас хочется, это потерять возможность снова встретиться с таким привлекательным парнем.       — Я понял. Вали уже к себе, — не поворачиваясь, бубнит Чонгук прямо в подушку.       — Чёрт, — он ругается себе под нос и снова проверяет телефон. На часах уже за полночь, на работу вставать через шесть часов, Юнги и Намджун донимают его своими сообщениями по работе, на которые ему всегда приходится отвечать, а тут на него мальчик обижается, потому что он остаться не может. Тэхён бы непременно вернулся к нему в постель, обнял бы его и заснул так вместе с ним, если бы не чёртовы дедлайны в этом месяце и не его недоумки-коллеги. — Сегодня я не могу остаться, но давай сходим потом куда-нибудь вместе, идёт? Я оставлю тебе свой номер.       — Когда?       — Не знаю, через месяц? — и прежде, чем он успевает объясниться сильной загруженностью на работе, Чонгук кидает в него подушкой со словами «да пошёл ты», а затем снова отворачивается к стене.       Тэхён опускает взгляд на подушку и глядит на неё так несколько секунд, взвешивая все за и против. В конечном счёте, если он отдохнёт от работы одну ночь, ничего страшного не случится. А Юнги и Намджуну пора бы начать учиться самим решать свои проблемы, потому что, кажется, у Тэхёна теперь не будет на них времени.       Он достаёт телефон из кармана, кладёт его обратно на прикроватную тумбу, ставя будильник на полчаса раньше и отключая все уведомления, затем снимает часы и отправляет их туда же, после чего стягивает с себя одежду и, оставаясь в одних боксерах, обходит кровать. Чонгук поднимает голову, когда слышит шелест простыней, а затем замечает Тэхёна, который ложится рядом и подкладывает кинутую ему Чоном подушку к себе под голову. Его глаза загораются, совсем как у ребёнка, когда парень снова оборачивает рукой его плечи и прижимает к себе, зарываясь носом в его волосы и втягивая в себя слабый аромат шампуня.       — Но на свидание я смогу сводить тебя только через месяц, — говорит Тэхён, прежде чем чмокнуть его в макушку.       — Если это будет того стоить, то я готов подождать. — Чонгук утыкается носом в шею парня и перекидывает руку через его живот, обнимая Тэхёна.       Тот улыбается, переплетая их ноги под одеялом, и закрывает глаза, впервые за долгое время чувствуя себя так хорошо и расслабленно, когда рядом кто-то есть. Ему не хватало всего этого, а тут вдруг Чонгук с его уже не такой глупой шуткой, которая немного вышла из-под контроля. Тэхён даже рад, что всё так сложилось, а Чонгук… Чонгук думает, что ему определённо стоит потом поблагодарить Чимина за его самую лучшую идею вписать именно квартиру «287».       Так что да, Чонгук тоже очень рад.