Kiss me on the mouth and set me free (but please don't bite)

После странного приступа кашля в хижине Уён вернулся во дворец так быстро, как только мог. Он успокоил себя, решив, что, вероятно, надышался пылью или чем-то подобным, что и привело к сухости и кашлю - хотя он знал, что это не может быть правдой, просто он пытался убедить себя - а затем отправился к Мокко и поскакал обратно во дворец. Сейчас он был в своей комнате, сидел на кровати и презрительно смотрел на пустую деревянную коробку в своих руках. В ней уже должно было быть четыре пакетика крови, а вокруг - травы фейри, чтобы кровь оставалась теплой и свежей. Он со вздохом убрал коробку и встал, понимая, что у него есть дела поважнее, чем переживания по поводу таинственного исчезновения Хонджуна. Он отряхнулся, проверил свой внешний вид, бросив быстрый взгляд в зеркало, затем нацепил на лицо яркую фальшивую улыбку и вышел из комнаты, вежливо кивнув охранникам снаружи. Он поблагодарил свою счастливую звезду, что легенда о том, что отражения вампиров не видны в зеркалах, была всего лишь мифом, и что только в серебре их отражения были невидимы. Сейчас же зеркала не были сделаны из серебра, и поэтому Уён легко мог увидеть себя в любом из них. Но, возможно, это было просто потому, что он был Ауреем. Он не был в этом уверен, но, к счастью, выяснять это не было нужды. Уён уже заметил, что к нему вернулось обоняние, так что, уходя, он вполне мог почувствовать запах крови охранников возле своей комнаты. Он направлялся в главный зал, где должен был встретиться с Юнхо и двумя их телохранителями, перед этим они должны были отправиться во внутренний город, что, безусловно, подтвердило бы, вернулось ли его обоняние полностью или нет. Войдя в зал, он увидел Юнхо, весело болтающего с Минги и Саном, выглядящего вполне довольным и широко улыбающегося им двоим. Минги и Сан тоже улыбались, и желудок Уёна затрепетал при виде симпатичных ямочек, появившихся на щеках Сана, а его звездные глаза превратились в радостные полумесяцы. Влюбленность и раздражение от одного и того же человека - не самый лучший вариант. Уён никому не пожелал бы такой судьбы. — Привет, Уён-а!— поприветствовал Юнхо, жестом приглашая его присоединиться к ним. Минги поклонился, продолжая улыбаться, и Сан тоже сделал это, его рука мягко легла на его собственную тонкую талию. Уён сглотнул и медленно моргнул, когда запах Сана снова окутал его, сильнее, чем когда-либо. — Привет, — немного неловко ответил он. — Если все в сборе, может, нам пора? — спросил Юнхо. Когда протестов не последовало, четверо молодых людей покинули зал, прошли через огромные богато украшенные двери и вышли в сад. Уён задерживал дыхание, сколько мог, с перерывами, так как полностью сосредоточился на разговоре Юнхо и Минги, а не на присутствии Сана, неотступно преследующего его. Они стояли не так близко друг к другу, как Юнхо и Минги, и Уён чувствовал явное напряжение в том, как Сан держал себя, очевидно, очень встревоженный тем, что он увидел ранее тем утром. «Неважно», — сказал себе Уён. Его целью никогда не было разозлить или успокоить Сана. Его целью было получить все необходимое для выживания, поэтому, пока ему не удастся найти Хонджуна, он не мог беспокоиться о враждебности Сана по отношению к нему. Говоря о Хонджуне, Уён планировал на следующее утро снова улизнуть, чтобы поискать какую-нибудь улику, которая привела бы его к старшему и подсказала бы ему причину его исчезновения. Ему нужна была кровь, и быстро. Он знал, что сильно устанет, если долго будет без нее, и не мог рисковать, учитывая его королевское положение. Его прежний план выяснить, кем может быть Аргей, был пока отодвинут на задний план, поскольку его собственная жизнь была гораздо важнее, чем просто выследить кого-то в надежде получить от него информацию. К тому же, что если этот Аргей, кем бы он ни был, окажется полным придурком и донесет на Уёна? Что тогда? Так что пока он не собирался ничего планировать. Вскоре принца выдернули из мыслей, когда они подъехали к зданию, за которым им предстояло наблюдать. Человек в богатой шелковой одежде быстро спустился по нескольким парадным ступеням, чтобы поприветствовать их, низко поклонился и поднялся с явно напускной улыбкой на своем пухлом лице. — Добро пожаловать, дорогие принцы. Сюда, сюда, — жестикулировал он. А затем остаток дня растворился во встречах, обсуждениях и вежливых отказах жениться на дочери, сестре и кузине каждого другого бизнесмена. Типичный день, на самом деле. ***** Наступила ночь, и Уён снова с тоской уставился на шкаф с деревянным ящиком, который уже должен был быть наполнен мешками с кровью, а он должен был уже питаться. У него также должно было быть зелье, подавляющее обоняние. Теперь у него не было ни того, ни другого. Беспомощно застонав, он отпустил свою трансформацию и медленно вернулся к своей первоначальной форме, клыки вытянулись, а глаза стали красными. Он откинулся на подушки своей кровати, уперся ногами в простыни и скрестил руки за головой. Только он устроился поудобнее и начал планировать свои дальнейшие действия по поиску Хонджуна, как вдруг услышал приближающиеся шаги. По мере приближения шагов Уён почувствовал знакомый запах, который становился все сильнее. Он закрыл глаза, раздраженно нахмурив брови. Он просто надеялся, что Сан не собирается войти в его комнату. Было бы просто прекрасно, если бы он прошел мимо, возможно, на тренировку или еще куда-нибудь, хотя было уже довольно поздно. Но, как назло, мягкие шаги затихли прямо за дверью, и Уён нехотя перевернулся, медленно вставая с кровати, когда в дверь постучали три раза. Он недолго думал о том, чтобы просто проигнорировать стук, пока Сан не решит, что он спит или что-то в этом роде, и не уйдет, но его тело поступило иначе: он уже положил руку на дверь и отпер ее изнутри, потянув на себя. — Простите, что пришел так поздно, Ваше Высочество, — мягко сказал Сан, — Но я хотел бы кое о чем Вас попросить, и это лучше сделать наедине. Его низкий голос был неоправданно привлекательным, глубоким и успокаивающим, именно таким голосом Уён хотел слышать шепот на ухо, дыхание в шею, урчание между ног и... о, ему действительно нужно остановиться. — Да, Сан? — Он пытался казаться приветливым, но было очень трудно сосредоточиться, когда Сан был одет в обтягивающую тренировочную форму, очевидно, вернувшись из тренировочного зала. Горловина его топа была низко обрезана, а пот на его коже вызывал у Уёна желание схватить его и впиться зубами в кожу. Не говоря уже о том, что он снова мог нормально чувствовать запахи, так что к густому аромату крови Сана добавился еще и мускус его пота, Уёну должно быть противно от того, что он находил это горячим, не так ли? Конечно. И тут Сан заговорил. — Можно войти? Уён колебался. Сан это заметил. — Никто из нас не хотел бы, чтобы я сказал это там, где нас могут услышать, — тихо сказал он, явно желая, чтобы то, что он скажет Уёну, осталось только между ними. Принц знал, что лучше впустить Сана, так как был уверен, что старший спросит о том, что произошло рано утром. Поэтому он так и сделал, решив закончить все как можно быстрее, чтобы поскорее лечь в постель, утонуть во сне и забыть обо всем. Он уже был в ночной одежде, так что ему хотелось просто послушать свой мозг и заснуть. Когда Сан вошел в его комнату, Уён отодвинулся и встал как можно дальше от него. — Я знаю, о чем пойдет речь, поэтому просто быстро переходите к делу, — твердо сказал Уён. Сан, к счастью, не пытался подойти ближе, довольствуясь тем, что остался стоять у двери, в то время как Уён решил стоять со скрещенными руками возле тумбочки. К счастью, его комната была достаточно большой, чтобы запах Сана был таким же слабым, как и во время приема зелья. Сан кивнул. — Ваше высочество, Вы заставили меня пообещать, что я никому не скажу о том, что произошло сегодня утром. Однако Вы никогда не говорили, что я не должен спрашивать Вас. Поэтому я здесь, чтобы получить ответы. К сожалению, это было именно то, чего Уён так боялся. Он вздохнул. — Я мог бы просто заставить Вас пообещать ничего не говорить даже мне, — возразил принц. Сан поднял брови, и они скрылись под его темными волосами. — Я готов рискнуть, господин. Лучше я спрошу и не получу ответов, чем не спрошу вообще. — Очень хорошо, — согласился Уён, — Скажите мне, что именно Вы хотите узнать, и я решу, можно ли об этом рассказывать. Сан открыл рот и снова закрыл его, слегка нахмурившись. — Что? — потребовал принц. — Я думал, можно ли сразу спросить Вас, почему Вы были там, но потом решил, что это слишком рискованно для первого вопроса. Поэтому вместо этого я спрошу… — Он сделал паузу, прежде чем продолжить. — Это что-то, что может угрожать Королевству? Вы должны ответить на этот вопрос, господин, потому что если Вы этого не сделаете, я могу легко нарушить обещание, которое я дал, чтобы поступить правильно. Уён понимал, что попал в трудное положение. Если Сан действительно угрожал пожизненным заключением только за это, то он должен был ответить. Но, честно говоря... он не был уверен в ответе. Если бы стало известно, что он Аурей, конечно, в королевстве начался бы переполох. Но если бы выяснилось, что он просто отправился к Хонджуну, то он мог бы просто сказать, что встретился с другом, и он понятия не имел, что этот друг был кем-то, кроме человека. Это было не опасно, просто маленькая белая ложь. —Ну…— начал он, — и да, и нет, — наконец произнес он. Так будет лучше, верно? — Это не то, чего я ожидал, — ответил Сан, прикусив губу, —Неужели... Он начал спрашивать что-то еще, и Уён знал, что Сан говорит, но вдруг перестал его слышать. Он не знал, ему было все равно, что говорит Сан. Потому что его сердцебиение участилось, грудь начала болеть, в ушах звенело, и он знал, что сейчас произойдет. Все было точно так же, как в то утро. Он не хотел, чтобы Сан стал свидетелем этого. — Сан, — прервал он его, — Вы должны немедленно покинуть эту комнату. Он почувствовал, как кашель поднимается в горле, и сдержал его, хотя знал, что будет еще больнее, когда он отпустит его. — Что? — Я сказал тебе покинуть комнату, Сан, — не сдержался Уён, его правая рука метнулась к груди, а левая сжалась в крепкий кулак. Из его горла вырвался кашель, который был едва слышен, но все равно чертовски болезненный, и он поморщился, закрыв глаза. Его глаза стали алыми. Черт. — Ваше… Ваше Высочество? Вы в порядке... — Я сказал, убирайся, Сан! — прорычал он, плотно закрыв глаза и наклонив лицо вниз, чтобы Сан не увидел клыки, торчащие из его губ. К счастью, темнота скрыла внезапную бледность его кожи. Его трансформация только что прервалась. Снова. Как в то утро. И Сан... ну, он просто обязан был быть самым большим засранцем на свете, да? Потому что его тупой телохранитель, вместо того, чтобы прислушаться к приказу, лишь приблизился к Уёну, который от боли в груди был на грани того, чтобы упасть на колени. Существо в нем зарычало, слюна собралась во рту, когда запах крови стал сильнее, ближе, вкуснее. Он почти мог просто... И тут Уён захлебнулся, отчаянно закашлялся, колени подкосились, и он упал, подставляя конечности для неизбежного удара, который так и не наступил. Потому что следующее, что он успел заметить, что Сан был рядом с ним, схвативший его за подмышки и удерживающий в вертикальном положении, говорящий что-то низким, обеспокоенным голосом, который Уён едва мог расслышать из-за звона в ушах, стука в голове и громкого сердцебиения в груди. — Не трогай меня… — Уён слабо протестовал, хрипя между резкими, сдавленными вдохами и резким кашлем. — Отстань от меня, Сан… К счастью, его голова все еще была опущена, а глаза закрыты, что означало, что Сан, вероятно, даже не подозревал, что он не человек. — Господин, Вы упадете, если я отпущу, позвольте мне хотя бы донести Вас до вашей кровати…— мягко сказал он. Уён застонал от боли, глаза вспыхнули, зрачки расширились, когда запах крови Сана затопил его чувства и заставил все помутнеть, голова закружилась. Он кашлянул еще пару раз, непроизвольно наваливаясь на Сана и одновременно отталкивая его, в результате чего они оказались в странной позе: Уён упирался кулаками в грудь Сана, а тот держал его за талию, удерживая на ногах. Медленно Сан начал пятиться назад, увлекая за собой Уёна. У младшего не было выбора, кроме как следовать за ним, он был слишком слаб от кашля, перехватившего дыхание, чтобы попытаться извлечь из горла хоть один звук, который не был бы хрипом или пыхтением. Уён чуть приоткрыл глаза, дергаясь и извиваясь в руках Сана, то приближаясь к нему, то отдаляясь от него, совершенно не понимая, что пытается сделать его тело. Но он знал одно. Теперь, когда его глаза были открыты хоть немного, он мог видеть гладкую кожу обнаженной шеи Сана прямо перед собой, совсем рядом, такую манящую, что просто необходимо было попробовать, и он наклонился вперед, прежде чем смог подумать, шипя от боли, когда его клыки оказались рядом с кожей, его глаза налились красным, а тело взывало о помощи от боли, терзавшей каждый нерв. Он открыл рот, уже собираясь сдаться и укусить Сана за шею, как вдруг его отбросило назад, и он бесшумно приземлился задницей на знакомые шелковистые простыни. Он растерянно моргнул, но потом чувства вернулись к нему, и он быстро отвернулся от Сана, торопливо меняя форму, чтобы выглядеть человеком, клыки исчезли, а глаза снова стали черными. Он надеялся, что Сан не заметил этого, но он был уверен, что старший был слишком озабочен, чтобы заметить это. Принц наклонился вперед, болезненный кашель во второй раз пронзил его теперь уже человеческое тело, руки обхватили его собственный живот в своеобразном самообъятии, горло жгло и щипало. — Сан…— прохрипел он, — Тебе нужно..., — кашель, — уй... уйти..., — задыхаясь, он прикусил губу так сильно, что стало больно. Но Сан, конечно, не слушал его отчаянные мольбы. Он лишь сделал еще один мучительный шаг вперед и положил руку на спину принца. Уён ожидал, что Сан погладит его по спине, поскольку ему говорили, что это помогает при неконтролируемом кашле, но Сан лишь стоял у кровати, не отрывая руки от спины Уёна, что у младшего кружилась голова от желания. Принц кашлянул еще пару раз, корчась на месте и подвергаясь атаке одновременно изнутри и снаружи своего тела, изнутри - от боли, а снаружи - от того, что Сан стоял рядом с ним, держа руку на его спине, так близко, что было почти невозможно удержаться от того, чтобы не укусить его и просто утолить жажду, не заботясь ни о каких последствиях. — Ваше Высочество, — заговорил Сан, голос его звучал обеспокоенно и слишком мягко, на взгляд Уёна, — сейчас я кое-что сделаю, и Вам, вероятно, это не понравится, но, боюсь, это необходимо. Уён с трудом вздохнул, прочистил пересохшее горло и вопросительно посмотрел на Сана. — Что? — он снова закашлялся, горло горело. — Не волнуйтесь, это поможет. Просто Вам это не понравится. У принца на языке вертелся еще один вопрос, но прежде чем он успел его озвучить, Сан резко опустил ладонь на его шею, достаточно сильно, чтобы выбить его из колеи. Его глаза расширились, но он ничего не мог сделать, просто упал назад, его глаза закрылись, а тело онемело, потеряв сознание от удара по шее. Все вокруг стало черным. — Ухён-щи? Это был голос Хонджуна. Почему Хонджун разговаривал с ним? Где он был? Он огляделся вокруг, но все, что он мог видеть, было голым белым пространством. Не было ничего и никого, и все же он ясно слышал голос колдуна. — Ухён-щи, у меня мало времени, пожалуйста, послушай меня... — в его голосе была слышна паника. - Ты должен найти его. Поверь мне, я знаю, что ты сможешь. Он недалеко. — Найти его? Кого? Что происходит, Хонджун? Где это?— спросил Уён, и тут он посмотрел на себя и понял, что находится в форме Ухёна. А не в своей собственной. — Я в твоем сне. Это моя сила, — объяснил Хонджун, — но мне осталось недолго. Я не могу делать это дольше нескольких минут, поэтому не буду объяснять. Просто слушай. — Хорошо. — Он сдался. Что еще он мог сказать? Нет? Конечно, нет, это было бы смешно. — Я могу дать тебе имя. Ты должен найти его. Сначала сделай это, а остальное скоро объяснится. Ты не в безопасности там, где находишься, — сказал Хонджун, — Слушай внимательно и не забывай это имя, независимо от того, что еще ты можешь забыть из этого сна. Наступила пауза, наполненная зловещей тишиной ожидания. Подвешенное состояние между замешательством и ужасом. — Его зовут... Пак Сонхва. Пак Сонхва. — Запомни это. Пак Сонхва. Да. Пак Сонхва. — Ты понял? — Его голос звучал все слабее, словно растворяясь вдали. Уён подумал, что надо бы ответить, но не мог больше говорить, а Хонджун все отдалялся. Он чувствовал это. — Скоро увидимся, Ухён-щи... А потом голос растворился в пустоте, и Уён остался один. Принц проснулся под знакомым потолком, богато украшенным люстрой, затылок и голова пульсировали, как будто били молотком по черепу. Отлично. Он был укрыт простыней до плеч, на нем все еще была его ночная одежда с предыдущей ночи. Было уже утро следующего дня, и у него были дела. Ему нужно было вставать, у него была работа. И тут в его голову что-то ворвалось. Пак Сонхва. Стоп, знакомое имя. Что это было снова? Пак Сонхва... он должен был найти его. Он должен был найти Пак Сонхва. Потому что... потому что... О. Хонджун. И тут все вернулось к нему. Странная штука «разговор во сне». А что было до этого? Почему у него так сильно болела шея? Он нахмурился, пытаясь найти ответ. Что он сделал предыдущей ночью? Он вернулся в свою комнату после ужина. Он презрительно уставился на пустую коробку из-под крови. Затем.... О. Уён раздраженно хмыкнул и сбросил с себя одеяло, превратившись при этом в человека. Он уже собирался выскочить из комнаты и наброситься на Сана с расспросами о том, какого черта он его вырубил, когда дверь открылась, и появился сам дьявол с торжественным и серьезным видом. — Ваше Высочество. Уён перекинул ноги через переднюю часть кровати и сел так, чтобы смотреть на Сана соответствующим образом. — Что вчера произошло? Он знал, что Сан, вероятно, не пытался причинить ему вред, учитывая тот факт, что у него была полная возможность сделать это или даже убить его предыдущей ночью, когда он был безоружен и уязвим. Но он был в полном порядке, так что нет, это было неправильно. — Не могли бы Вы уточнить, господин? Уён сузил глаза. — Вы прекрасно знаете, о чем я спрашиваю. Не валяйте дурака. Мне нужна правда. Сан насмешливо посмотрел на него недоверчивым взглядом. — Вы действительно просите меня о правде? Ну! — Он сказал это так, словно это была самая смешная вещь на свете, что несказанно раздражало Уёна. — Вы смеете проявлять неуважение к своему принцу?— предупредил он. Сан снисходительно поднял бровь. — Я не проявляю неуважения к своему принцу, господин. Я не уважаю лжеца, которым оказался принц. Уён скрестил руки на груди. — О? Объясни, — передразнил он. Сан закатил глаза. —Я знаю, кто Вы, принц Уён. Я знаю, что Вы не тот человек, каким Вас видит Королевство. Нет. Этого не может быть на самом деле. Сан не мог знать, не так ли? — Никто не одинаков снаружи и внутри, Сан. У людей есть маски, — проворчал Уён, делая вид, будто так и понял слова Сана. — И Ваше Высочество показали Королевству и каждому из нас не что иное, как эпителий всех этих масок. Тот, который есть не что иное, как результат Вашей собственной выдумки, — сказал он, — Вы... Вы... Становилось все хуже и хуже. К чему Сан вообще клонит? — Вы… вампир. — Он прошептал последнюю часть, как будто это было что-то невообразимое. Что-то отвратительное. Принц поднял бровь и рассмеялся, забавляясь. — Нет, не вампир. Но его сердцебиение все равно участилось, и он начал пугаться. Вампир действительно было не так уж далеко от того, чем был он. Если Сан пришел к такому выводу, то, возможно, не так уж долго осталось ждать и он узнает правду. — Вампиры вымерли, — сказал принц, — К тому же, откуда Вы вообще взяли это? Это просто смешно! — Я знаю, что я видел прошлой ночью, господин. И после того, как я вырубил Вас, у Вас во рту появились клыки. Я бы не осмелился сказать такое, если бы не видел это своими глазами. Уён сузил глаза, смотря на Сана. — Вы понимаете, что вампиры вымерли, Сан? Вы, наверное, просто вообразили себе это. К тому же, у меня есть семья. Если бы я был вампиром - что само по себе невозможно - они бы тоже были вампирами. Сан пожал плечами. — Я понятия не имею, каковы детали, Ваше Высочество. Я только говорю о том, что видел, не было подделкой, не было обманом света. Я видел клыки в Вашем рту, и когда я впервые принес Вас в постель, Ваши глаза... они были другого цвета, они были красные. Это хрестоматийные характеристики вампира. Или, возможно, ночного ходока, но это еще менее вероятно. Уён покачал головой. — У меня просто... острые клыки, а глаза у меня карие, Сан. Просто очень темно-карие. Наверное, из-за тусклого света они кажутся красными. Я не вампир и не ночной ходок. У Вас нет доказательств. Сан уставился на него в упор. — А что, если я смогу доказать? Принц почувствовал страх в груди. — Вы не можете сфабриковать доказательство невозможного события, — заметил он. — Не могу, только если это событие возможно, — ответил Сан. Уён смотрел в ответ с нечитаемым выражением лица, от обоих мужчин волнами исходило напряжение, от Уёна - нервозность и страх, а Сан излучал чистое безразличие, жутко спокойное. — Если Вы действительно вампир, - сказал Сан, зажав нижнюю губу между зубами, — то Вы никак не сможете этому противостоять. Уён собирался спросить Сана, что за чертовщину он несет, но не успел, Сан издал негромкий болезненный звук и прервал предстоящий вопрос принца. Телохранитель впился зубами в губу, дразня розовую кожу, пока она не лопнула, одна капля крови выступила на поверхности его идеально очерченных губ, когда он снова выпустил ее из зубов, пухлую и опухшую от такой красной крови. И это было все. Уён оскалился, его глаза вспыхнули, став темно-красными, и зашипел, когда его зубы изменились, показав два острых клыка по обе стороны рта, слюна тут же собралась на его пересохшем языке. Аромат крови Сана был повсюду, усиленный в тысячу раз и в миллион раз, притягивая Уёна к себе, заставляя Аурея изнывать от жажды. Он смотрел на телохранителя, как хищник, ожидающий нападения, зная, что уже проиграл игру. Зная, что Сан уже слишком много знает. Телохранитель даже не вздрогнул, в его глазах появился понимающий взгляд. Он отступил назад, напуганный внезапной переменой в поведении Уёна. — Вы вампир, — вздохнул он, — Я был прав. "Нет, ты не был прав." Уён подумал, но не сказал этого. Вместо этого он резко встал и рванулся вперед, притягивая Сана к себе и крепко прижимая их губы друг к другу. Аурей вздохнул от удовольствия, сознание затуманилось и совершенно отключилось после изысканного вкуса крови, попавшей ему в рот. Он раздвинул губы, чтобы облизать крошечную ранку на нижней губе Сана, жадно выпивая кровь, горячую на его языке, как нектар, который достигнет его вен и исцелит его душу. Он почти не осознавал, что целует своего телохранителя, целует человека, в которого был влюблен по уши, его больше занимал тот факт, что кровь Сана на вкус была еще лучше, чем на запах, и дарила ему такой кайф, какого не было раньше. И тут Сан издал ошеломленный звук, положил обе ладони на грудь Уёна и отпихнул его. — Что… — задыхался он, — что Вы делаете?! Алые глаза Уёна расширились, он собрался с силами, его рот открылся в шоке от того, что он сделал. — Черт. — Ваше Высочество... — Нет, нет, нет, этого не может быть, это не реально, это не так. Это секрет, я не... — истерично лепетал он, совершенно потрясенный самим собой и тем, как беспечен он был, как удивительно глуп, —...я не вампир, Сан, пожалуйста. Пожалуйста, не говорите ничего, это не то, что Вы думаете, я... — умолял он, закрывая лицо от стыда обеими руками и меняя форму, превращаясь в человека. Сан прервал его, шагнул вперед, положив ладони на плечи Уёна, притянул его к себе и крепко обхватил обеими руками, лицо младшего все еще было закрыто его ладонями. Запах Сана был... теплым, совсем другим, чем раньше, не таким головокружительным и манящим. Возможно, теперь, когда он попробовал его кровь, все стало иначе. Он не был уверен. По крайней мере, теперь он мог оставаться в объятиях Сана, не желая прыгнуть на него. Но это не означало, что все вокруг не было ужасным. — Шшш, послушайте меня, — мягко сказал Сан. Уён покачал головой, физически зарываясь в сильные руки Сана. — Нет. Это не то, что Вы думаете, пожалуйста, пожалуйста, не говорите им. Они убьют меня, они отправят меня прочь, пожалуйста, нет... — Ваше Высочество... — Сан, я не могу пройти через это, пожалуйста. Я лучше умру, я не могу... — Уён-а, послушайте меня, - Сан использовал его настоящее имя, что, наконец, заставило принца прекратить бредить и выслушать его, он замолчал, его руки упали по бокам, и он уставился на Сана. Принц хныкал, сглатывая комок в горле. — Я сейчас закрою дверь, мы сядем и поговорим, хорошо? Есть вещи, которые я Вам тоже не рассказывал, и, поскольку мои подозрения, что Вы не человек, подтвердились, я могу наконец рассказать больше о том, кто я на самом деле. Ха. ...а?! — Эм… что?! — спросил принц, потрясенный. Сан усмехнулся. - Просто… садитесь на кровать и ждите меня. Я прослежу, чтобы нас никто не потревожил, и закрою дверь, чтобы мы могли поговорить, хорошо? Уён подошел к кровати, как запрограммированный робот, и сел с полуоткрытым ртом и расширенными глазами. — О чем Вы говорите... Сан? Но старший уже сигнализировал, чтобы он оставался на месте, открыл дверь и вышел, оставив Уёна одного сидеть на кровати, ошеломленного и растерянного, сердце билось слишком быстро, а разум был затуманен удивительной тягучей радостью от крови Сана, текущей по его венам, пусть и в незначительном количестве. О боже. Кровь Сана. Он только что выпил кровь Сана. Срань господня. И он также поцеловал его. Он поцеловал Сана. В губы. И он даже не успел заметить, что почувствовал, когда это произошло, поскольку был слишком поглощен тем, что наконец-то утолил свою жажду, и получить эту невероятную кровь в рот было важнее, чем осознать, насколько ему нравится целовать Сана, или заметить, насколько мягкими были его губы и как идеально они прилегали к его собственным. Но сейчас, когда он думал обо всем этом, сильно покраснев и положив руки на щеки, чтобы почувствовать тепло прилившей к ним крови. Он облизал свои губы и понял, что все еще чувствует вкус крови Сана на них. Он знал, что после такого сопротивляться Сану будет еще сложнее, чем раньше. Но, Боже милостивый, хотел ли Уён снова ощутить этот вкус? Да, черт возьми. *****