Конец Земли

О, мы всегда были "сообщниками", мы всегда были на одной волне. Доктор и Донна - спасающие галактики и их жителей, меняющие историю. Самая важная женщина во вселенной... Я вынужден был ее оставить. Когда метакриз начал сводить ее с ума, пришлось вобрать в себя его последствия. Вкупе с радиацией это вызвало новую регенерацию... Но Донна осталась со мной. Самая храбрая секретарша из Чизвика. И все было великолепно - мы снова путешествовали вместе и спасали галактики, мутантов, и перемещались во времени, но метакриз снова взял свое. И мне пришлось сделать то, чего я боялся. Мне пришлось забрать у нее все, забрать у нее второе "я", без которого она становилась словно кем-то другим. Это была та же Донна, но она снова все пропускала, не замечала пришельцев и совсем не помнила про всю остальную вселенную. Это проявилось в опасный момент, в большой стычке с Аракаробами с планеты Шуфус, с которой мы едва унесли ноги, а ТАРДИС едва унесла нас. Донна осталась в Чизвике, а ТАРДИС оказалась совсем раненой и начала перестраиваться. А я оказался во дворе маленькой Эми Понд. Много времени прошло с тех пор, мне уже больше тысячи лет, но я сижу как школьник, на краю ТАРДИС в распахнутой двери и думаю, вертя в руках звуковую отвертку. Думаю о том, кто я и о том, чем была эта тысяча лет. Сегодня мой 1100 день рождения, если бы Галлифрейцы праздновали день рождения. Я бы и не знал, но ТАРДИС напомнила об этом - старушка, помнящая закаты и рассветы самых могущественных цивилизаций вселенной. А ведь не так уж я и отличаюсь от людей - бегу всю свою жизнь. Теряю одних, нахожу других и продолжаю жить. В этом их великая способность - они продолжают жить. До самого заката вселенной, пережив взлеты и падения, люди продолжают существовать. И среди них находятся потрясающие личности, готовые к невероятному, приспосабливающиеся ко всему и жертвующие собой. Сколько их было? Сколько их переступало этот порог? Мне страшно представить. Донна спит в одной из комнат ТАРДИС, ей нужно отдохнуть и восстановиться. Она снова со мной, как и всегда была. Девочка с суфле, викторианская няня, самая важная женщина во вселенной - и все это Донна Ноубл. Когда я встретил ее в четвертый раз, она была совсем иной, и в то же время, самой собой. Она носила другое имя - Клара Освальд, но это была Донна, она даже снова назвала меня "марсианин".И поначалу все было как раньше - мы путешествовали, попадали в приключения, даже совершили путешествие к центру ТАРДИС, но мне так и не удалось понять - почему эта женщина, родившаяся на Марсе-3, в 20678 году была точной копией Донны. Почему девушка-с-суфле говорила ее голосом. И почему я встретил Донну в викторианской Англии? Клара не могла быть ее праправнучкой и дальней родственницей - украдкой я проверял генетический след и он говорил о том, что Клара не родственница Донны. Клара и есть Донна. Но потом мы попали на Трензалор, и все изменилось. День, когда мне стало ровно 1100 лет. День, когда я встретил свой конец. Она шагнула в водоворот временной линии, желая спасти меня и рассыпалась миллионом отражений - Донной Ноубл, Кларой Освальд, Освин-далек... В каждой жизни я встречал ее, но словно на ней был фильтр восприятия, забывал. Даже Донна была лишь отражением настоящей себя, единственным, которое смогло выжить после встречи со мной. Я смог ее вытащить, но все было иначе. И вот я сижу на краю ТАРДИС и пытаюсь понять - что я делаю больше тысячи лет? Я столько раз пытался отступить, но всегда возвращался. Я помогаю, но создаю новые проблемы. Возможно, правы были те, кто запер Доктора в Пандорике, понимая, что я разрушу вселенную. Возможно, я к этому и иду. Столько жизней, исчезнувших из-за меня. Две великие космические державы, запертые в войне времени. И последний одинокий Доктор, который путешествует в будке, стремительно сбегая от себя. Я должен оставить ее и уйти. Настало время остановить этот бег и закончить путешествие. Доктор и Донна отправляются в свой последний полет. На корабль "Судьба". *** Я не знаю, кто я. Я - Донна Ноубл. Клара Освальд. Я - человек. Не далек. Моя мама готовила суфле... какая из? Теперь я помню все: Галлифрей, Войну времени. Метакриз в моей голове, спящий всю мою жизнь, пока я замужем и растут мои дети. Я помню, как закрывались мои глаза, и я растворялась. Это были другие люди, и никто из них не был мной, но в то же время я была каждой из них. Миллионы девушек, женщин, но с моей внешностью, притягиваемые к Доктору, и желающие защитить и спасти его, куда бы он не попал. Восстанавливающие его временную линию. Ни одна из них не была мной, на самом деле. Они бы родились и жили бы без меня, но когда я шагнула в его временную линию, им пришлось стать отчасти мной, моим отражением. И их жизни изменились - у кого-то лишь каплю, у кого-то, встав с ног на голову. А теперь осталась только я, с миллионами воспоминаний в голове. Доктор что-то сделал и теперь они угасали, лишь изредка обрывками всплывая в сознании. Какая-то часть меня была в каждом из отражений и какая-то часть каждой их них осталась во мне. С трудом я поднялась с кровати, поняв, что совершенно заблудилась в своих мыслях, и на ватных ногах прошагала к консольной комнате. Больше всего дело осложняла память метакриза - она была слишком обширна, и больше всего я боялась, что Доктор опять решит меня защитить, отключив это все, спрятав в глубинах моего сознания, и бросив меня. Нет, я прожила неплохую жизнь на земле... Но это не моя жизнь. И прожила ее, фактически не я... Тот же характер, те же привычки, та же внешность. Много лет почти сна в ожидании Доктора, и такой же сон после его ухода. Ты словно в болоте. Где-то рядом великолепный, полный поразительных вещей и событий мир, а ты сидишь на обочине всего и даже не помнишь, что с тобой когда-то такое было. У тебя не остается даже магнита на холодильнике, чтобы, смотря на него, вспоминать о том, где ты был и что пережил. Я чувствую, что он придумал что-то. Эта мрачная решительность в его глазах опасна. На одном из экранов все еще висит информация о нем - он отключил ее на всех остальных, но не тут. Ему сегодня 1100 лет, моему Доктору. Я видела эти одиннадцать сотен, более десятка человеческих жизней, от Галлифрея до Трензалора. Мне кажется, я видела и его будущее, но сейчас оно подернуто дымкой, и я не знаю уже, каково оно, и я счастлива этому. Будущее и должно быть сокрыто, хотя бы твое собственное. Нельзя знать всего наперед. Он говорит со мной, и я, улыбаясь, отвечаю. Я смогу пережить всплески метакриза, смогу контролировать это. Остатки знаний где-то в глубине меня, даже те, которые я не в состоянии осознать, позаботятся об этом. Я могу с этим справиться. Все проходит хорошо - лишь однажды он спрашивает о моем самочувствии и внимательно бурит меня глазами. Что его сейчас гложет? Право носить свое имя? Война времени? Обещания, которые он нарушил? Люди, которых он покинул? В его прошлом много призраков, и лишь немногие могут это понять. Но я могу. Именно поэтому я соучастник, его партнер, незаменимая Донна-Клара, рядом с ним. Спрашивает, как меня называть. Смеемся. Останавливаемся на Кларе Освальд - все же под этим именем я родилась, Донной Ноубл я называла себя лишь однажды, в писательском кружке, когда мечтала стать писателем. Забавно, сейчас бы мне было о чем написать, дайте лишь подходящее печатное устройство... Даже пишущую машинку. Выпадаю из своих мыслей, поняв, что ТАРДИС начала движение. Доктор говорит, мы отправляемся на корабль "Судьба", отправляющийся строить "утопию". Он мало говорит, но я чувствую какие-то недомолвки, и даже мои знания их не покрывают. Я прижимаю ладонь к консоли ТАРДИС, и она словно отзывается мне. Я думаю, она чувствует то же, что и я, она беспокоится за Доктора. Потому что может быть еще одна причина, по которой я так быстро забыла будущее - оно изменилось. *** Китти сидела на обширной галерее, читая цифровую книгу - устаревший, по сравнению с голопроекторами вариант, имеющий своеобразный шарм и уют. Парящие в воздухе буквы были совсем не тем, что держание тонкого листка бумаги с текстом, который нужно прокручивать взмахами пальцев. Ей нравилось перечитывать такие книги, погружаться в них. Есть ли у них шанс? Она много узнала из книг, того, чему не было времени учиться на Земле. Девушка прочла и Замятина и Оруэлла, несколько томов мировой истории, прочла фантастику и фэнтези, криминальные драмы и романы. Но больше всего ее зацепили антиутопии и исторические романы, которые описывали не просто людей, но общество, его изменения и то, к чему могут привести их стремления. Ведь они летели строить утопию - мутанты и люди, последняя надежда Земли, вместе. Время в корабле текло замедленно относительно остальной вселенной из-за скорости света, и ей было страшно представить о том, что стало с ее домом и теми, кто остался позади. Из мутантов взяли лишь нескольких учеников школы, и далеко не все согласились. Китти пыталась отказаться, но их с Джубили Логан едва ли не силой посадил на корабль. На корабле был полный набор способностей - щиты, общение с животными, управление природой, телекинез... Даже один телепат имелся в наличии, да не кто-нибудь, а сама Эмма Фрост. Ее тоже отправили едва ли не силой, согласилась женщина лишь после долгого и обстоятельного разговора с Логаном и Роуг, которые стали лидерами выживших и остались защищать Землю до последнего. Эмма дежурила первой, пока остальные были в стазисе. А однажды она разбудила Китти, сообщая, что настал ее черед, и, показав ей все, умиротворенно уснула в специальной ячейки. На корабле прошло пять лет, и Китти подумала, что женщина правда смогла найти какое-то успокоение за это время, какое-то согласие с самой с собой. Искала его и так быстро повзрослевшая Прайд, у которой впереди было еще больше трех лет дежурства. За этими мыслями ее и застал странный звук, и девушка тут же вскочила, отцепляя от пояса бластер и двигаясь на шум. Сердце бешено колотилось, и дыхание перехватило, когда она увидела его источник - из ниоткуда появляющуюся синюю коробку с надписью "Полицейская будка". Девушка замерла, напряженная, как струна, когда дверь будки тихонько отворилась.