Самообладание

Рэй сделал глубокий вдох. Его сердце бешено билось, отдавалось гулким эхом в ушах, щёки горели от нахлынувшего смущения. Руки мелко подрагивали, и потому он никак не мог зацепить молнию платья. Сейчас он даже начинал жалеть, что вообще во всё это ввязался. Потому что ситуация, в которой он сейчас оказался, была поистине ужасной. Нет, даже не так. Эта ситуация была просто отвратительной. И Рэй не знал совершенно, что ему делать и как ему быть. Ведь он никогда раньше не попадал в такие передряги. Нет, конечно, он часто бывал на волоске от смерти, когда ещё жил в Неверленде, что, безусловно, гораздо хуже нынешней его проблемы, но такого с ним не приключалось никогда. И потому он совсем не понимал, как ему теперь из всего этого выкручиваться. Вообще, начиналось всё достаточно мирно. Эмма с утра заглянула к нему в комнату и попросила зайти ближе к вечеру. Сказала, что ей нужна помощь с платьем. Рэй не задумываясь согласился. Он не придал её словам особого значения. Ну нужна помощь с платьем и нужна. Ему ведь совсем не сложно помочь. Да и что в этом такого? Они ведь всё-таки семья. Что вообще может пойти не так? Как оказалось, всё-таки может. Проблемы начались ещё с самого начала. Когда Рэй только зашёл к Эмме в комнату, то застал её в не очень приличном виде. Она стояла у зеркала и натягивала платье. Причём оно закрывало только талию и бёдра, а верх был ещё открыт. Соответственно, он смог увидеть всё: и хрупкие плечи, и тонкие руки с запястьями, и даже маленькую грудь, прикрытую кружевным бюстгальтером. Последняя, к слову, особенно привлекла его внимание. Несколько секунд он просто смотрел на неё, пока не осознал, что вообще происходит. Тогда он смутился, вспыхнул, словно какой-то мальчишка. Он даже хотел уйти, подумав, что Эмма на него сейчас на кричит. Однако, к его огромному удивлению, она его не прогнала. Даже наоборот, только попросила помочь надеть это чёртово платье. Казалось, её ничуть не смущал тот факт, что он пришёл. Рэя удивила такая реакция, как и её просьба, но помочь он всё-таки не отказался. Всё же именно за этим он сюда и пришёл. А сейчас всё стало только хуже. Гораздо, гораздо хуже. Теперь Рэй никак не мог отделаться от мыслей об этом проклятом бюстгальтере. Что бы он ни делал, о чём бы он ни думал, мысленно он всё равно возвращался к нему каждый раз. Разыгравшееся воображение рисовало в голове не самые приличные картинки. Невольно Рэй представлял Эмму в одном только этом бюстгальтере. Представлял, как мог бы снять его с неё, и эти мысли смущали его, заставляли кровь бурлить в венах. Он честно пытался избавиться от них, старался переключиться на что-то другое. На платье, например. Он ведь пришёл сюда, чтобы помочь Эмме с платьем. Вот только все его попытки так и не увенчались успехом. Признаться честно, он даже сам не знал, что с ним происходит. Наверное, подростковые гормоны шалят. А Эмма всё ждала. И, судя по тому, как нервно она начала подёргиваться, её терпение заканчивалось. Рэй не видел точно, но был на все сто процентов уверен, что она сейчас хмурилась. Он даже представил то, как она недовольно сдвинула брови к переносице и надула губы. Это вызвало у него лёгкую улыбку. Всё же его Эмма выглядела очень мило, когда злилась. Он любил это в ней. Впрочем, как и всё остальное. Правда, она об этом не знала. И не узнает, наверное, никогда. Потому что Рэй ещё давно решил для себя, что ни за что об этом не расскажет. Всё-таки это совсем не то, что ей нужно знать. — Рэй… Рэй-э-эй… Ты меня слышишь вообще? — А? Да, прости, просто задумался… Так о чём ты там говорила? — Рэй вздрогнул и неловко улыбнулся. Громкий, несколько недовольный голос Эммы наконец-то вернул ему чувство реальности. Он даже забыл о тех мыслях, что ещё недавно крутились у него в голове. Они просто рассеялись, уступая место неловкости. — Я спрашивала тебя о том, почему ты не застёгиваешь платье, — она нервно дёрнула плечом, из-за чего рукав немного сполз вниз, обнажая лямку кружевного бюстгальтера. Рэй закусил губу. «Будьте вы прокляты, чёртовы гормоны…» — мысленно выругался он. Однако вслух лишь негромко пробормотал: — Прости, я сейчас… Подцепить молнию платья получилось не с первого и даже не со второго раза: пальцы всё ещё подрагивали, не хотели слушаться своего хозяина. Однако вскоре ему удалось подхватить её, и он медленно потянул её вверх. Когда он застёгивал платье, то случайно зацепил пальцами застёжку бюстгальтера. В этот момент по всему его телу пробежалась волна тока. В голове вновь всплыли неприличные мысли. Воображение снова начало рисовать яркие образы того, как он нависал над Эммой, гладил её по плечам. Покрывал поцелуями всё: лицо, шею, плечи, грудь… Рэй зажмурился, мотнул головой. На этот раз он пытался сконцентрировать всё своё внимание именно на самой Эмме, на её лице, веснушках, улыбке. А потом в памяти вспыхнул её недовольный образ: сдвинутые к переносице брови, надутые губы. И это действительно помогло. Один образ постепенно вытеснил другой, и уже совсем скоро Рэй пришёл в норму. А ещё ему наконец удалось унять дрожь в пальцах, и потому он смог без проблем застегнуть молнию. Когда он закончил с платьем, то отошёл в сторону. Эмма сразу же подлетела к зеркалу. Она, довольно улыбаясь, осмотрела себя и демонстративно покружилась вокруг своей оси. Таким образом она как бы хотела покрасоваться перед ним. Рэй на это только неопределённо хмыкнул. Скрестил руки на груди, окинул её оценивающим взглядом с ног до головы. Но он бы соврал сам себе, если бы сказал, что в этом платье она не выглядела красиво. Нет, она выглядела просто сногсшибательно. Ему было даже интересно, куда она в таком платье собралась. Неужели на свидание? — Ну что, как я выгляжу? — всё так же довольно улыбаясь, спросила у него Эмма, когда снова подошла к нему. — Красиво, — честно ответил ей Рэй. — Вот только куда ты так вырядилась? Неужто на свиданку с Норманом намылилась? — он беззлобно усмехнулся. — Если бы… — она отвела взгляд и только махнула рукой. — На дискотеку школьную я иду. А то Гильда одна не хочет. — Вот как. Ну удачи вам там, тусовщицы. — Ну спасибо. Быстро чмокнув его в щёку на прощание, Эмма убежала. Рэй же так и остался смотреть ей вслед, положив руку на щёку. Какое-то время он побыл в комнате, а потом и сам ушёл к себе. Про себя он решил, что больше ни за что в жизни не будет помогать Эмме одеваться. Эротические фантазии — это, конечно, приятно, но ему такого добра не надо. Не его это всё-таки.