Уже прохладно

«Организатор в слезах выбежала» За сценой воцарилась почти мёртвая тишина, перебивающаяся только криками из зрительного зала. Недоумевающий ведущий повёл «Горячих гладиаторов» к выходу на сцену, а Брэндон перешёл в первую кулису наблюдать за друзьями. Посмотрев им вслед, Густав перевёл взгляд на основателя конкурса и, пару секунд подумав, подошёл к нему такой походкой, что тот волей неволей расправил плечи, и поднял глаза на продюсера, ожидая то ли удара, то ли колющей фразы. Заметив явное неспокойствие мужчины, Густав мысленно отметил, что всё ещё сохраняет свой авторитет, натянуто улыбнулся и полушёпотом произнёс: Месье Рамо, в свете сложившейся ситуации я хотел бы попросить вас об одном одолжении. Месье Рамо вопросительно скривил брови и поднял лицо, смотря в глаза Густаву, который был выше его на голову. — Эта девушка… Шарлотта…она, так скажем, оказалась в ненужное время в ненужном месте. И я хотел бы, чтобы сегодняшний инцидент не расползался слухами по кругам продюсеров, организаторов, основателей конкурсов, жюри и так далее. — Просьбу я вашу услышал. — сказал мужчина, немного размяв плечи, — Но знаете ли, существует интернет. — Вам ли не знать, что высшее общество, в котором мы с вами имеем честь находится не слишком мониторит социальные сети и тем более не верит всему там написанному. — сказал продюсер, наконец искренне улыбнувшись от осознания собственной важности и принадлежности к какому-то «высшему свету» — Это, конечно, правда, но, вряд ли я чем-то могу помочь в данной ситуации. Знаете, наши круги довольно узкие, каждый из нас может чем-то помочь друг другу, или же наоборот. — Густав сделал ударение на последнем слове и поправил пиджак — Я, как и вы, не последний человек в городе. Уверен, мы сможем быть полезны друг другу. Поэтому услышьте мою просьбу, пожалуйста. В этот момент к ним направлялся Брэндон. Нет, на самом деле совсем не к ним, а к выходу из дальней кулисы, чтобы встретить своих ребят, но Густав резко встал перед ним. — Удар неплохой. — сказал мужчина, наигранно потерев челюсть, — Но бить советую не в челюсть, а в нос, так кулак не слетит и ниже вероятность промахнуться. — Благодарен за совет. — улыбнулся блондин, — Желаете помочь на практике? — он сжал кулак — Не желаю. — Густав поправил рукава, — До скорого свидания. Ретировавшись с неоново-фиолетовых кулис, где кружили пафосные организаторы и пестрящие костюмами танцоры, Густав прошёл через несколько коридоров и вышел на задний двор с полуоблезлой штукатуркой, подвысохшими лужами и наваленными друг на друга в неправильном порядке коробками. Захлопнув тяжёлую железную дверь, он посмотрел по сторонам, параллельно ища в карманах пачку «Parliament». — Куришь? — спросил он у блондинки, стоящей слева с тонкой, докуренной уже почти до фильтра, сигаретой. — Нет. — ответила Шарлотта, сбив пепел, — Вышла подышать свежим воздухом, но он оказался слишком свежим, решила разбавить запахом табака. — Пытаешься шутить — значит, не всё так плохо. — мужчина поднёс к губам сигарету и потянулся за зажигалкой — Ну, если не считать того, что меня с позором выгнали с работы и в ближайшие пару лет ни на одну нормальную вакансию не возьмут, то всё прекрасно. Она взглянула на мужчину с ухмылкой, бросай на серый пыльный асфальт потухающий фильтр. Густав отвёл взгляд и посмотрел на парижское небо, на котором не было ни единой звезды из-за чёртового городского освещения. Подумав об этом грустном факте, он улыбнулся левым уголком губ и снова посмотрел на девушку — Знаешь, у каждой медали ведь две стороны. Ты смотришь лишь на одну, а я скажу о другой. Во-первых, это пиар, чёрный, конечно, но всё же. Во-вторых, большое количество людей сейчас увидели тебя в белье. — он немного приподнял брови, ожидая хоть какой-то реакции от блондинки, которая смотрела на него заинтересованными глазами, — не в самом твоём, конечно, лучшем, но всё же. Фигура у тебя действительно неплохая, могу сказать на своём опыте. Поэтому мир проституции, эскорта и вебкама открыт для тебя. Девушка усмехнулась, затушила сигарету и, оперевшись на стену, развернулась в его сторону. — Поддержка — это не твоё, знаешь? — А подставы в шоу-бизнесе — не твоё, но ты же как-то здесь оказалась. За этими словами последовал лёгкий смешок и они оба закурили ещё по одной. Та колющая тишина, нарушаемая лишь глубокими затягами сигарет, которая ещё 5 минут назад загоняла девушку в самый холодный и неприятный угол её сознания, сейчас казалась такой уютной и расслабляющей. — Тебя подвезти? — Густав кинул окурок на землю и повернулся к девушке, ожидая ответа. — Я пройдусь *** 5 месяцев назад — Вас подвезти? — Густав поправил рукава своего пальто, выходя из бизнес-центра — Спасибо, я на машине. — Шарлотта выдавила улыбку, мол «я поверила, что вы предложили не из вежливости», и, поправив волосы, спустилась по ступеням — — Водитель привезет вас сюда завтра утром. Это был очень толстый намёк, который подвёл терпение Шарлотты к концу. — Густав, не хочу вас обидеть, — она медленно развернулась на каблуках в его сторону, — вы безумно обаятельный мужчина, но давайте расставим все точки над «i»: секс с коллегами не входит в мои личные планы. — Что ж, вы разбили мне сердце. — он подошёл к ней почти вплотную, проверяя реакцию, но девушка лишь подняла голову, чтоб их глаза встретились, — Я проведу остаток вечера в слезах, слушая Adele. — Я больше чем уверена, что один ваш телефонный звонок решит проблему с поиском спутницы на эту ночь. — Вы больше чем правы, милая Шарлотта. — он поправил её волосы, нарочно коснувшись щеки — Возьму за правило тоже не спать с коллегами. Он сделал пару шагов назад, не отрывая взгляда от неё и добавил: — По крайней мере до конца нашего сотрудничества *** Настоящее время Густав вспоминал это нелепый разговор, целью которого было подколоть друг друга, да так, чтоб последнее слово было за тобой, с ироничным смехом, ведь тогда нельзя было предугадать, что они сумеют найти общий язык. Не то чтобы эти двое стали лучшими друзьями или любовниками за время сотрудничества. Но что-то всё-таки заставило его вступиться за Шарлотту перед этим напыщенным индюком Месье Рамо. — Почему-то мне кажется, что не просто так мы с вами не попрощались, дорогая Шарлотта. — сказал, последний раз бросая взгляд на здание концертного зала перед тем как уехать из шумного центра Парижа, наполненного в этот час бесчисленным количеством фанатов танцевальных команд, крики которых отдавали острой болью в его голове