***
В зале стояла звенящая тишина, покуда Гавриил на опустился на своё место. Чувство было премерзкое и чем-то напоминало давние времена, когда отец вызывал к себе на ковёр прямо в течение демонических собраний. Быть униженным при нём было одним, другое — когда все лицезрели, как он мог обращаться со мной. — Где Серафим Ребекка? — нетерпение Кьяры вызвало нервный вздох Вики. — Ваша родственница отстранена от Совета, — спокойно произнёс длинноволосый Асаф. — Но мы хотим обсудить вовсе не её участие в вашей судьбе. — Действительно? — вмешался я. — Кажется, что именно это мы и должны обговорить здесь. Как престола Сатаны моя просьба предельно проста — выдать Ребекку Уокер для наказания за похищение наследницы Ада. — Люцифер! — шикнула дочь, быстро обернувшись. По её губам можно было прочитать чёткое «нет», но, проигнорировав это, продолжил: — Вы прекрасно знали, что я потребую этого. — Конечно, — вяло протянул Гавриил. — Однако, у нас имеются сведения о том, что в похищении также участвовал архидемон. Белиал, кажется. — Он давно отбывает своё наказание в Коците, — вступила в разговор Вики. — Если вы собираетесь манипулировать этим, то уже поздно. Король предпринял меры. — Тем не менее, от Совета, который, как вам известно, многоуважаемая Виктория, действует по воле Создателя, был утаен ещё один факт, — кареглазый архангел наклонился, слегка нависая над столом. — Кьяра — предвестница Откровения. — Что ты несёшь? — рассмеялся я, подавшись вперёд и заградив дочь собой на всякий случай. — С каких пор вы верите детским ангельским сказкам, да ещё и приписываете подобное ей? Три войны между Адом и Раем вас ничему не научили? — Это угроза, Люцифер? — спокойно уточнил Гавриил. — Возможно. Я чувствовал на себе взволнованный взгляд Вики. Проклятый баланс давался слишком тяжело. Быть может, двум краям одной чаши никогда не суждено оставаться в равновесии? Вдруг Кьяра приблизилась и сжала мою руку. Повернувшись, увидел потухший взгляд принцессы. На долю секунды показалось, что здесь разыгрывалась какая-то глупая шутка, но видимо всё было совсем иначе. — Он говорит правду, — тихо произнесла она. — Правду?! — убрав её руку, попытался найти признаки того, что она не бредит. — Какую к чёрту правду? — «Как сила народа сломлена будет, Так Судный день всех божеств рассудит. Предвестником братьев он станет, Судьбы людей и бессмертных разрешает». Кажется, ничего не забыл, — довольно протянул Гавриил. — И? — гневно спросил, продолжая смотреть в её глаза. — Мало ли было пророчеств… — Эти слова преследовали меня долгие детские годы, — как нашкодивший ребёнок, Кьяра потупила взгляд в пол. — Ребекка блокировала их. Но всё вернулось, когда я начала обучение в Школе. — Почему ты не сказала? — мой голос стал низким, что только она могла услышать вопрос. — У тебя было столько времени… — Мне было страшно. Чувство, что все разрушения связаны со мной, постоянно зудит где-то в груди. Это всё моя вина, понимаешь? — девушка вновь посмотрела на меня, и я увидел, как поблёскивает влажная от слёз кожа. — Проклятье — вот кто твоя дочь на самом деле. — Вы вовсе не проклятье, Кьяра, — главный архангел привстал, обращая на себя всеобщее внимание. — Спасение и благословление, избавление и… — Седьмая печать… — слова с ужасом сорвались с губ Вики. Она упала на колени прямо посреди зала, приложив дрожащую руку ко рту. Я тут же бросился к ней. Вики Горло сжала нервная судорога, перехватившая дыхание, сердце грозилось покинуть грудную клетку. Ясная и чистая память о том, что удалось обнаружить в Темплуме, вернулась, стоило Гавриилу сказать про избавление. Как сейчас передо мной маячил зеркальный пол Совета, так же ясно видела мгновения из недалёкого прошлого. Я двигалась медленно и бесшумно, ступая по светлому камню. Это был один из тех самых моментов, когда выживание в темнице рассеивало мглу беспамятства. Понимание, что душа заточена в некой неосязаемой форме, настигало как всегда внезапно. Тогда мне удалось добраться до пантеона скрижалей. Поиски Кьяры среди заблудших аним привели именно сюда. Кто-то из сокамерников-ангелов поведал, что там хранятся все судьбы, когда-либо существовавших божеств. Ярко ощутимые душевные отголоски отражались от невидимых стен, испуская волны, пронизывающие насквозь. Своего рода храм представлялся белой каменистой пустыней, источающей исключительное умиротворение. В моменты ясности мне довелось побывать во многих местах, но это было особенным. В твёрдых песках были расположены мириады скрижалей. Я не понимала, как смогу найти плиту Кьяры. Это виделось невозможным. Проходя всё дальше, стала замечать, что они неумолимо движутся по спирали к трём основным камням. Приняв решение о начале поисков с сердца храма, приблизилась к ним. Их поверхность была шероховатой, древней, словно сам мир. Высеченные буквы сначала показались незнакомыми, но чуть погодя архангельский текст прояснился, и, прочитав, я отшатнулась. Два брата, создавая жизнь, тянули судеб струны. Но раны раз за разом становились дюже. По сим так решено, что коли семь печатей вскрыты будут, день Избавления придёт.I.
«Потерянного Рая не вернуть, коль познали зла всю суть»
II.
«И нравы предали их жизнь, за грех по вечным водам плыть»
III.
«Декада казней суждена всем тем, кто Бога не боится»
IV.
«Звезда свела их воедино, познать рождение Царя»
V.
«Во мрак вела моя стезя, пройду по ней я за тебя»
VI.
«Погибель ваша тонет в синей глубине, но воскресает в крови»
VII.
«Предвестником братьев дщерь Люцифера станет, Судьбы людей и божеств разрешает»
Семь фраз. Семь давних печатей, сокрытых от всех. Пальцы коснулись букв последней. — Дщерь Люцифера… — не моргая, повторила вслух. Кьяра — последняя Печать, появившаяся лишь по воле Шепфа и Шепфалума. Сильнейшее желание выдать их секрет всему миру охватил до кончиков пальцев. Могла ли я знать, что раскроется иная правда? Ужасающая и сбивающая с толку правда. Где-то между рёбер прошлась острая боль, возвращающая в реальность заключения. Стараясь сохранить всё в памяти, смахнула слёзы, погружаясь обратно во тьму. Теперь же всё встало на свои места: сила девочки при рождении, разрушения в обоих мирах и пророчество, о котором сказал Гавриил. Почувствовала, как тёплая ладонь Люцифера коснулась плеча, а вторая рука обняла, поднимая. Наши глаза встретились. Пылающий тревожный взгляд искал ответы, и в этот раз я действительно могла их дать. Опираясь на него, посмотрела на серафимов и архангелов. — Она не просто предвестница. Моя дочь — ключ к спасению. — Что? — растерянный вопрос Кьяры повис в воздухе. Поведав всем о добытом знании, смогла полностью прийти в себя. Теперь я помнила, что именно хотела рассказать Люциферу и принцессе в тот день с Тисом. Пыталась ухватить за хвост сознание, но тело не позволяло. Сейчас мы вернули эту истину. — Ох, Шепфа! — возглас Гавриила заставил всех подпрыгнуть. Выбежав из-за стола, архангел быстро засеменил к дочери и, схватив её за руки, радостно залепетал. — Тогда мы сохраним тебя и твою душу, милое дитя! Мир очистится от скверны в Судный день, ты разрешишь всех судьбы! Кьяра резко отбросила его прикосновение, отступив на шаг. — О чём вы говорите? О какой скверне? Не особо утруждаясь в сдерживании своих порывов, глава Совета бросил мимолётный взгляд в нашу сторону. Проигнорировав оскорбление, я ощутила, как поднялась температура тела Дьявола в ответ. Ещё чуть-чуть, и он был готов перейти во вторую ипостась. Сжала его руку, стараясь остановить, но Кьяра среагировала быстрее. — Серьёзно?! — крикнула она. — Я — демон, и вы предлагаете мне смотреть, как погибает Ад, а с ним те, кто искал искупления на Земле? Поражённо качая головой, девушка отступила ещё дальше. — Но ты же слышала свою мать, ты… — Замолкни! — одно её слово отбросило Гавриила назад с такой силой, что все услышали, как хрустнул его позвоночник о каменный стол. — Я не стану принимать ничью сторону! Закрою каждую из печатей обратно! Ни вы, ни Шепфа не посмеете встать у меня на пути! Она гневно взмахнула крыльями, послав ещё один сильный всплеск энергии. Серафимы попрятались, пока Люцифер, прикрыв меня, двинулся в сторону принцессы. — Кьяра! — позвал он. — Не делай этого! Хватит укреплять чувство вины, прошу тебя! Горящие ненавистью глаза устремились в нашу сторону. Завидев её в этот момент, мне стало поистине страшно, но я не могла показать этого. Создатели могли скрыть в моём ребёнке недюжинную силу, но сомневаться в ней было нельзя ни на секунду. — Люцифер прав, милая. Отпусти! Сморщившись, девушка оставила попытки сравнять это место с землёй. Дочь склонила голову, скрывая лицо в ладонях. Не обращая внимания на опасливо выглядывающих ангелов, я бросилась к ней. Обхватив её крыльями, прижала к себе, укрывая от болезненности одолевших чувств. Горячая от слёз щека прижалась к плечу, спина вздрагивала, а прерывистые вздохи обжигали перья. Моя жизнь не была определена материнством, мне не посчастливилось постичь этого. Но всё, что было важным в это мгновение — её спокойствие. Я была готова забрать всю агонию, сотрясающую хрупкое тело моего ребёнка, изничтожить любого, кто хотел бы навредить ей. — Тише-тише… — укачивая в своих объятиях, коснулась тёмных волос принцессы. Люцифер был рядом, и я смотрела на него, не отрывая глаз. Каждое благословление становилось для нас проклятием. Испытывал ли он то же, что и я? Хотел ли того же? Видела, что единственным ответом на эти вопросы было короткое и ясное «да». — Нам пора, — он бережно коснулся моего плеча. Утвердительно кивнув, выпустила дочь из объятий, и, не говоря ни слова, мы покинули ошарашенных серафимов. Всё, что они могли сделать теперь — покорно ожидать своей участи.***
Когда мы оказались снаружи, тучи уже рассеялись. Яркий диск солнца рассеивал закатные лучи, напоследок обнимая каменные изваяния Цитадели. Стало непривычно холодно. Словно мы были людьми, способными ощущать изменчивость температуры. Кьяра захотела остаться одна. Люцифер поначалу воспротивился её желанию, но мне удалось усмирить его чересчур заботливое альтер-эго. — И что теперь? — спросил он, вместе со мной наблюдая за удаляющейся крылатой фигурой дочери. — Теперь мы должны закрыть все печати вместе с ней и предотвратить день Откровения. — Ты хоть представляешь, как это сделать? — демон повернулся ко мне. — Размытые фразы, пугающие сказания… В чём смысл? — Люцифер, — устало выдохнула и посмотрела в ответ. — Думаешь, в пантеоне скрижалей были все ответы? Если бы знала, то никто бы не следил за тем, как Кьяра мечется от навалившейся на неё ответственности. Он замолчал, не отрывая от меня взгляда. Казалось, Король позабыл, что хотел сказать. Карминовые радужки слегка подрагивали, подсвеченные розоватым светом солнца. Прошло столько времени. Может целая вечность или даже больше, когда я последний раз видела его именно таким… бескомпромиссным и красивым. В голове таилось множество головоломок, которые только предстояло разгадать. Разве можно было думать сейчас о той, что звалась любовью? Искорёженная, разбитая вдребезги она была запрятана в самый тёмный угол моего сердца. — Вики… — Нет, прошу тебя… — я упёрла сжатый кулак в середину его груди, когда он приблизился. Зияющая чернота этого безумного угла сильно давила. Дыхание участилось из-за того, что Люцифер был слишком близко. Впервые мы чисты. Ни проклятий, ни лишённых чувств, ни исчезнувших жизней. Всё было здесь, стоило лишь потянуться к этому свету. Готовность сгореть с ним дотла вернулась в тот же день, когда Тис отпустил часть моей души. Но я не могла, не простила себя. — Позволь мне, — он прошептал, прислонившись головой. — Позволь быть рядом. Я уверен, что это всё, что нужно. Надеюсь, этого достаточно... Ведь иначе это всё, что могу предложить. Вернись… Тишина наступила, как внезапно прекратившийся шторм. Опускавшийся вечер принимал в свои объятия безмолвную площадь и нас, трепещущих в страхе потерять это мгновение. Надежды на получение яростно желанного искупления не покидали мысли. Понимание, что прежняя жизнь осталась в прошлом, больно ранило. — Дай мне возможность простить себя, и, обещаю, я вернусь, — моя рука нежно скользнула к его щеке. Цитадель исчезла за пределом мерцающего водоворота, вызванного Люцифером. Мы были одни, и так было нужно. Дэймос Сжав кулаки, чёрноволосая демоница гордо направлялась к выходу из дворца. Избегая любого взаимодействия с другими, мама была твёрдо намерена покинуть это место и побыстрее оказаться в Цитадели. Поражался, как живо она миновала все хитросплетения здания, которые, признаться честно, успели завести меня в тупик уже пару раз. — Ты могла бы не нестись так быстро? — Кроме церемониальной возни у меня есть ещё дела, — холодно отрезала Мими. — Например? — на выдохе выдавил я, когда мы вновь оказались снаружи. Она резко остановилась и развернулась на каблуках. — Если ты ещё не забыл, то в мои обязанности входит быть мостом между отпрысками ангелов и демонов, сохранять следы нашей цивилизованности и защищать то, что осталось от Школы после всех этих войн и разборок. Но, погоди, — демоница наигранно задумалась, приставив указательный палец к подбородку. — Совсем забыла, что ты теперь важная шишка в этом великолепном месте. — О, Дьявол, опять за своё, — устало выдохнув, покачал головой. — Может уже прекратишь это? Подойдя вплотную, мама с присущим ей достоинством задрала подбородок и сухо парировала: — Думаешь, я действительно оставлю попытки вразумить тебя, Дэймос? — отступила на шаг и продолжила: — Приняв на себя титул одного из четырёх ты не просто пробудишь ипостась Мамона, а ввяжешься в бесконечное служение Аду. Карро больше не может навредить нам, но, поверь, интриги и борьба здесь не кончаются. Вечное сопротивление, страсти и кровь — вот, что ждёт того, кто встанет на место Астарота. — Считаешь, не смогу предотвратить то, от чего ты бежала, не оглядываясь? — взяв её за руки, посмотрел в глаза. — Мама, я знаю, как тяжело было терять друзей и отца, но позволь самому решить. Демоница не хотя забрала хрупкие ладони и огорчённо покачала головой. — Нет, не знаешь, милый, и хочу, чтобы не знал. Прости, я не могу, — развернувшись, она вскинула руку, призвав яркий водоворот. Фигура матери испарилась за секунду, унося с собой трепещущий ветер. Всё же хотелось надеяться на существование шанса, что ей удастся поменять мнение. Возможно, не сегодня и не завтра, но вскоре она посмотрит на это иначе, увидит, на что я способен. После тайной коронации Лиры следовал обряд трансфигурации сил Астарота. Завтра я должен принять то, что не являлось моим по праву рождения. Люцифер был непоколебим, заявляя, что в голове не должно быть и мысли о неправильности происходящего. В какой-то степени хотелось верить в это, но страх будущего так или иначе пробегался колкими иголками мурашек по коже. Король не говорил о своей дочери за всё то время, что мне довелось свободно провести во дворце. Но напряжение сохранялось, а заводить разговор об этом я не решался. Вздохнув, посмотрел на готические пики замка. Сегодня мне предстояло остаться здесь в ожидании судьбоносного дня. Интересно, где она была сейчас? О чём говорила с серафимами и увидела ли Ребекку? Отбросив эти мысли, отправился в предоставленные на время покои.***
Рука коснулась шероховатой поверхности резной двери. Как только та закрылась за моей спиной, кто-то кинулся мне на шею, крепко обвивая руками и неистово дрожа. — Лира, что ты тут делаешь? — удивлённо выдохнул, нежно прижав её голову к щеке. Девушка отстранилась так же быстро, как и налетела на меня. Вид был подавленный, кожа под глазами припухла от слёз, а губы потрескались от долгого полёта. Опустившись на край кровати, она замотала головой, как если бы пыталась отделаться от чего-то. — Всё хреново… Всё так хреново! Дьявол! — принцесса резко вскочила, напомнив бьющуюся о клетку горихвостку. — Так-так, — подойдя ближе, унял её метания. — Расскажи, что случилось в Цитадели. Мы присели на расшитое древними узорами покрывало, и я терпеливо ждал, когда она начнёт. Быстрым движением, словно стесняясь раскрывшейся слабости, Лира стёрла скатившиеся по скулам капли, и поведала обо всём. О пророчестве, красной нитью стягивающим её жизнь, о том, что видела Королева, находясь в Темплуме, о печатях и о чуть было не совершённом убийстве ангела. — Не могу… Я больше так не могу, — бормотала она, уперев подбородок в сложенные в замок руки. — Бесконечная карусель событий забирает всё, а внутри скапливается такая сила, что у меня нет возможности совладать с ней. — Ты сказала, что собираешься закрыть печати, но как? — О, Шепфа, — девушка всплеснула руками и, нахмурившись, посмотрела в мою сторону. — Действительно считаешь, что я бы утаила от тебя это? Когда этот белокрылый идиот, Гавриил, намекнул на то, что нужно сделать, клянусь всем, хотела его убить. Выбить душу одним взмахом руки. Демоница болезненно коснулась места шрама у груди и прикрыла дрожащие веки. Мне никогда не приходилось успокаивать или заверять, что всё будет в порядке, когда это было совсем не так. Но что было яснее самого дня, так это моя готовность помочь, защитить и сделать так, чтобы ей не пришлось одной нести на себе этот груз. Я коснулся её щеки, привлекая к себе. Подумалось, что теперь понимал происходящее лучше, знал, что Лира чувствовала, и как тяжело было справляться с этим. После череды сложных вопросов и стенаний, хотел подарить ей мгновение спокойствия. Быть может теперь, мне вновь было не дозволено касаться её гладкой кожи, убирать тёмные волосы, открывая изящный изгиб шеи, наслаждаться уже почти выветрившимся запахом духов с коронации. Но сейчас она была здесь и нуждалась во мне как никогда прежде. Уткнувшись носом в висок принцессы, прошептал: — Ты не останешься одна, я буду рядом. Мои губы спустились чуть ниже, бережно целуя мочку уха, а затем под ней. Девушка задышала глубже, схватив рукой моё плечо. Повернувшись, посмотрела в глаза. — Верю, — во взгляде читалось нечто похожее на испуг и благодарность. — Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй. И я выполнил эту просьбу. Жгуче, любовно. За пылким рядом последовали другие, но совершенно иного рода. Лаская тело руками, касался губами её шеи, ложбинки между грудями, пытался убрать эти чёртовы ленты платья. Глаза Лиры, напряжённую глубину которых можно было различить даже в полутьме комнаты, говорили в разы больше. Несмотря на то, что я был не против услышать желанное, всё же знал, что её взгляд скажет о том, чего хочет душа. Послышался глухой стук в дверь, но, проигнорировав помеху, продолжил целовать девушку, медленно опуская на кровать. Истома терзала жаром всё тело. Не обращая внимания на то, что кто-то яростно хотел попасть внутрь, отклонился и провёл пальцами по покрытой чёрными чернилами груди принцессы. От впадинки между ключицами вёл до самого начала отпечатавшихся татуировок. Она жадно приоткрыла губы, когда, устроившись между её ног, подхватил и усадил на себя, прижимая к паху сильнее. — Сколько я ещё должен был ждать, пока ты откр… Лира неловко завалилась назад, прикрыв голую грудь, когда мы услышали голос Люцифера. Меня бросило в жар, и на этот раз вовсе не из-за желания. — Какого чёрта здесь происходит? Стараясь не выдавать яростного смущения, встал, поправив рубашку. К моему удивлению, принцесса, как ни в чём не бывало, поднялась с другой стороны кровати и, продолжая скрывать оголённые участки тела, молча вышла. Оставшись наедине с Королём нервно сглотнул и посмотрел прямо в глаза.