Береговая линия

И пойму, что солдаты побиты. И узнаю, что проигран бой, И умру от сознанья победы Над неверным самим же собой… Л. Филатов

Женя сказала: - Этери Георгиевна, я думаю, что в следующем году поучаствую в других проектах и шоу. Это был теплый поздний вечер в апрельском Ташкенте. Женя опять ее покинула, правда в этот раз по-взрослому, соблюдя формальности. Оставалось только принять. Она приняла в свойственной ей манере: - Ты уверена? Мне не держать под тебя квоту и можно пригласить кого-то на твое место? Это, конечно, условность, понятно, что на место Жени можно взять только Женю, но называется именно так. Появился бюджет на оплату другого фигуриста по той же ставке, что у Медведевой. Значит он придет на место Жени. Медведева кивнула. На том и определились. Второй войны с собой и виртуальным поиском верных решений могущественная Тутберидзе не выдержит. Женя Медведева выиграла: хотела свободы, обрела свободу. Через две недели позвонил Авербух: - Мне соглашаться на Женьку в свои постановки или она за тобой? - Женя совершенно свободна от обязательств перед ТимТутберидзе,- спокойно констатировала Этери, но Илья в такое просто так не верил. - Что вы опять не поделили?- с интересом спросил Авербух. - Это ты у нее поинтересуйся, я снова не в курсе, чем не угодила,- фыркнул женский голос на другом конце. - Вот у вас, конечно, любовь,- заметил хореограф,- ни дай бог никому. - И тебе счастливо оставаться, Илья Изяславыч,- решила не вдаваться в дискуссии Этери. И все вроде успокоилось, пока вчера Авербух не позвонил снова. На дворе был конец июля, только-только вернулись из Новогорска и тут “здрасьте-пожалуйста”, мы вас не ждали, а вы нас обыскались! - Тутберидзе, срочно собирайся в Сочи! Твоя спортсменка не убьется, так покалечится у меня тут! - Это не моя спортсменка, а твоя сотрудница, отвяжись,- недовольно ответила Этери, понимая, что, конечно, она рванет в Сочи, а как же! Без нее ж большевики никак не обойдутся. - Если она ночью за буйками потонет, не говори, что я тебя не предупреждал,- угрожающе прошипел в трубку Илья и отключил связь. - Какого хрена вообще…- эти слова женщина произнесла в уже молчащий мертвый телефон. Потом спустилась в тренерскую и уведомила Сережу и Даню, что завтра и послезавтра ее, видимо, не будет. - Что у нас плохого?- поинтересовался Дудаков, жуя бутерброд, явно приготовленный даже не женой, а сыном, судя по размерам и количеству “начинки” между кусками хлеба. - Авербух утверждает, что Медведева планирует утопиться в Черном море,- кривя ехидно губы говорит блондинка. - А мы тут при чем?- логично замечает Глейхенгауз, которого, похоже, девушка посадила на диету, так что ему выпало обедать салатом и завистливо смотреть на бутерброд Сергея Викторовича. В чем Этери не сомневалась, так в том, что девушка Даниила внимательно наблюдает за ним даже из Токио. И слава богу, хоть кто-то прибрал к рукам этого балбеса во всем, что не касалось непосредственно работы. - Ну, вот в Сочи и узнаю, почему Авербух решил нас уведомить о суицидальных наклонностях Жени,- пожимает плечами Тутберидзе. **** - Боже! Илья, какой идиот в это время может вообще хотеть отдыхать в Сочи?- блондинка пытается постигнуть прелесть отдыха в толпе народа. - И не говори! Если бы не работа, ноги б моей здесь не было!- соглашается Авербух, встретивший ее в аэропорту Адлера. - И вот объясни мне, на кой ляд ты меня затащил в этот кошмар и почему сам не объяснишь своей сотруднице, что ей не нужно заплывать за буйки?- интересуется женщина. - А я объяснил. Мне было сказано, что в нерабочее время она имеет право на свободу и не подпадает под мои инструкции,- развел руками, подняв их с руля, Илья.- Строго говоря, она права. - Ну, отлично! Только я не могу даже инструкциями помахать, чтобы ее урезонить, так что непонятно, что ты мне жалуешься?- удивляется Тутберидзе. - Надеюсь на твой авторитет,- вздыхает Авербух. - Так себе надежда,- хмыкает женщина. - Ну уж какая есть. Не матери же ее звонить, рассказывать, что девица двадцати с лишком лет отжигает как подросток,- вздыхает вторично Илья. Этери улыбается в боковое окно автомобиля, сочувствуя несчастному хореографу. Вообще, Женя, при всей ее собранности, могла устраивать вот такие акции неповиновения, если ей что-то сильно было поперек горла. Только чем мог согрешить перед Медведевой Авербух - непонятно. - И где вы характерами не сошлись?- интересуется светловолосая надежда Ильи. - Так в том и дело, что не было ничего такого. И никакого не было. И работает она как зверь, вот совершенно без нареканий. Шоу откатывает, автографы, цветы, то и се. Все расходятся спать, а твою девочку несет то по злачным местам, то на ночной пляж купаться, то еще на какие приключения!- Авербух расходится все сильнее в своих эмоциях.- Я ей формально и правда ничего не могу предъявить. Но это же небезопасно для молоденькой девчонки: мотаться в одиночестве по ночному беспокойном городу, тем более лезть в пустое море с пустого пляжа! Ну, ходила бы с ребятами, слова бы не сказал! Но ее ж несет исключительно одну черт знает куда! Интересно Илюша рассказывает. Не очень-то похоже на Женьку. Она девица компанейская. - Ладно, Авер, поглядим, подумаем. **** А ночью-то на море и правда хорошо. Пусто, тихо, теплая вода. Этери от камней наблюдает за темной головой в воде. Женька действительно плавает как рыбка, презирая всякие ограничители. Они вышли из гостиницы вместе, точнее первой Женя, а следом, смешавшись с отдыхающими, выдвинулась и Тутберидзе, решившая идти напролом тогда, когда любимая ученица будет не на своей территории. Сложилось внутреннее ощущение, что ломиться в номер девушки и требовать отчета - бесполезно. На выход укажут от порога. Так женщина и стала наблюдательницей ночных купаний. Никакой суицидальности не замечалось, разве что некоторая безбашенность, свойственная юности. Девушка вышла на берег, капли воды под луной делали тело светящимся и нереальным. Тряхнула темными тяжелыми волосами. Повертела головой, убеждаясь, что нет посторонних и завела руки за спину. Прислонившуюся к темному камню блондинку, скрытую ночью и тенью валуна, фигуристка не заметила. Не то, чтобы Этери жаждала посмотреть стриптиз в исполнении бывшей ученицы, но картина идущей из темной воды Жени по лунной дорожке заворожила, и женщина не могла оторваться от того фильма жизни, который предлагала ночь. Верх купальника упал на камни. Вторая часть комплекта последовала за ним. Юное тело, подтянутое. И как все молодое и пышущее жизнью - прекрасное. Единственное, что во всем этом было не столь прекрасно -нервы бывшего тренера. Взрослые люди, конечно, должны себя контролировать. Она и контролировала весь этот год. С выдержкой у Этери Георгиевны все было в полном порядке. Что ты там себе ни чувствуешь, а вести себя нужно разумно. Но право слово, сложно держать себя в руках, когда рядом стоит голый в каплях моря объект ночных вожделений. Блондинка неловко пошевелилась, под ногой зашуршала галька и что-то звякнуло. Женя тут же резко обернулась и, подхватив полотенце, прикрыла тело. - Медведева, тебе не зря говорили, что ночью на пляже одной делать нечего!- раздался знакомый голос из темноты тени каменных валунов. - Этери Георгиевна?- недоверчиво спросила девушка. - Представляешь, как тебе повезло, что это я, а не пара пьяных насильников, Жень! - А что вы тут делаете?- вместо оправданий и ответа на предположение о насильниках спросила фигуристка. - Наблюдаю прекрасную ночь и твое безумное поведение!- четко ответила Тутберидзе, никак не проясняя факт своего появления. - Я что не имею права отдыхать так, как мне нравится?- резко заметила девушка. - А как тебе нравится? Под сальными взглядами пьяных туристов, в самых злачных местах? Или в поисках приключений, оголяясь на ночном пляже?! Ты представляешь, чем это может закончиться?- Этери медленно выходит из тени камней, где скрывалась все это время. Шаги большой, уверенной в себе кошки, идущей по своей территории, вот что больше всего напоминает Жене приближение бывшего тренера. - Да кому я нужна?! - отмахивается Женя.- Тут столько красивых девчонок! На всех желающих хватит. Этери замирает на полпути к брюнетке. - Я б должна сказать тебе, Медведева, что насилуют не только красивых!- взрывается женщина.- Но я тебе скажу, что красивых девушек вроде тебя насилуют намного чаще, если они устраивают такие гуляния ночами! - Я такая красивая, что вы даже не смотрите на меня,- вздрогнула голосом Женя. - Да я-то тут при чем?!- недоверчиво спросила Этери. Мысли бежали со страшной скоростью. Тут бы не обмануться в том, что только что услышала. А то мало ли какое желаемое прислышится за действительным. Голос девушки был совсем тихим, пришлось сделать еще пару шагов, чтобы понять, что она там себе бормочет под нос: - Этери Георгиевна, вы не сердитесь на меня! Я правда думала, что за два года в Канаде все прошло. Это же ерунда какая-то, да?! Влюбиться в вас, да еще в олимпийский сезон. Я старалась не подавать виду. И вы же вроде и не видели?! Женя поднимает глаза на женщину, чтобы увидеть отрицательное качание головой, кивает в ответ. - Я просто не могла больше. Я притворяться больше не могла. И жить так было нельзя! Вы же трогаете, гладите, обнимаете. И хочется больше! Этери вспомнила тот разговор, когда Женя объясняла, что ей не хватает общения и внимания. Получается речь шла не просто про внимание. Чего только не бывает?! -Но я вернулась… и оказалось, что ничего не закончилось…- девушка резко вскидывает глаза, которые до этого глядели куда-то под ноги и вдруг говорит.- Отвернитесь, мне нужно одеться! - А я думала, ты сетуешь на то, что я не смотрю?- еще один тяжелый мягкий шаг в сторону брюнетки. Длинные пальцы ложатся на сжатую в кулак ладонь, которой сцеплены края полотенца, и легко тянут руку девушки на себя. Мягкая плотная ткань скользит по лопатками, сползает по ягодицам и оседает у ног. - Я смотрю,- тихий бархатный голос совсем рядом.- Любуюсь. Касаюсь… Вторая рука ложится на талию и притягивает хрупкое тело вплотную. Губы тихонько прикасаются к губам и, едва оторвавшись, дополняют список: - Наслаждаюсь… И пальцы уже чертят линии на голой груди, задевая напряженные от ночного воздуха и возбуждения соски. Ладонь на талии спускается ниже. Мыслей в голове не остается никаких, особенно в тот момент, когда поцелуй из просто ответного становится напористым и горячим. Море шепчет о любви и страсти, луна серебрится туманно в светлых волосах. Но в тот момент, когда тонкие пальцы забираются в вырез сарафана, Этери спохватывается и отстраняется. - Одевайся!- разочарованный взгляд огромных глаз внезапно смешит.- Ну, не здесь же, Жень! К тебе или ко мне? И обе заливаются хохотом. При этом девушка натягивает платье прямо на голое тело, забрасывает в сумку мокрый купальник и полотенце и, прижавшись к женщине тянет за собой. - То есть - к тебе?- уточняет Тутберидзе. Женька молча кивает в ответ. **** - Илья, уймись ты ради бога!- Этери пытается в шуме аэропорта отвечать разумно на неразумные эмоции Авербуха. - Не пойдет она больше по кабакам и ночным купаниям.- пауза.- Да, я тебе это обещаю! Еще одна пауза, во время которой Тутберидзе заглядывает в отражающую поверхность одной из стен аэропорта и признает себе, что уже не в том возрасте, чтобы ночами напролет предаваться постельным утехам. Спать женщине ее лет надо ночами, чтобы утром не выглядеть пожеванной. Но как тут уснешь, когда рядом с тобой юное, жадное, влюбленное и красивое? Никак. Остается только ласкать, обнимать, тонуть, всплывать и снова тонуть. Как в ночном море. - Нет, Авербух, тебе этот способ не поможет!- уверенно отвечает Этери.- Естественно, не скажу! Ты меня звал за результатом, а не за консультацией по воздействию на Женю Медведеву. Результат я тебе гарантирую! Еще одна длинная пауза, во время которой Этери замечает в глубоком вырезе футболки след от засоса. Конечно, ничего она не собирается говорить, тем более Авербуху. - Илья, дай Медведевой неделю выходных, она мне в Москве нужна. Нет, я не планирую ее переманивать назад. Нет, и в спорт вернуться - тоже!- возводит глаза к небу.- Уймись! Дело вообще не в этом! Все… у меня посадку объявили. Женщина отключает телефон и задумчиво поглядывает по сторонам: “Что вот только теперь со всем этим безобразием делать?! Вот вопрос!” Взмахивает рукой в духе “ну и черт с ним” и направляется к стойке.