"Знахарь" (2019)

Татьяна встретила Павла Александровича утром в ординаторской. Он созывал коллег на очередной консилиум. Она отметила про себя, что у него очень усталое лицо, тени под глазами. Опять всю ночь не спал, работал, подумала Таня. А тут еще эта новенькая молоденькая медсестра Любочка так и вертится вокруг заведующего отделением. Она, видимо, очень амбициозная, и поставила перед собой цель поймать в свои сети красивого мужчину, обладающего определенной властью в пределах отделения нейрохирургии. Любочка красива и изящна, и с удовольствием ловит на себе восторженные взгляды мужской половины медперсонала, предвкушая скорую победу и над тем, кто сейчас очень занят и не обращает на нее совершенно никакого внимания. Таня вначале растерялась, и даже с жалостью подумала о жене Павла Александровича. А потом на нее напали злость и желание проучить эту новенькую выскочку. Люба тоже была не совсем глупа, и понимала, что шансы ее не так уж велики. Поэтому решила действовать незаметно, постепенно и осторожно. Но она сначала и не подозревала, что, кроме жены Павла, у нее есть еще одна, не менее сильная соперница в лице Татьяны. Спустя неделю Любочка это осознала и решила хотя бы на время удалить Татьяну из отделения. Она достала одно средство, которое не оставляет следов в организме, но вызывает тошноту, головокружение и слабость, а также повышает температуру тела. Она словно забыла, что находится среди опытных врачей, которые могут обо всем рано или поздно догадаться, понадеялась на авось, и стала изо дня в день незаметно бросать Тане в чай или кофе по маленькой таблеточке. Любе не составило труда делать это, поскольку Татьяна часто отлучалась и отвлекалась. Таня и Павел, по давно установленному ритуалу, пошли вместе в кафе на обед, и новенькая медсестра увязалась за ними. Татьяна сидела бледная и не могла проглотить ни ложки супа, а, почувствовав сильный приступ тошноты, зажала рот, и извинившись, хотела выйти, но головокружение не позволило ей это сделать и приковало к стулу. — Тань, ты что? — изумленно прошептал Павел, — я и не подозревал, я не знал, что ты с кем-то встречаешься… Таня попыталась рассмеяться, но вместо этого еле слышно произнесла: — Что вы, Павел Александрович, у меня никого нет, — а про себя отчаянно добавила: «кроме вас». Заведующий отделением, подумав, сказал, пожалуй, даже резче, чем хотел: — Тогда тебе надо срочно обследоваться, Таня! Любочка, слыша все это, едва не лишилась чувств. Уже поздно вечером, сев за руль автомобиля, Павел устало потер глаза и уронил голову на руль. Стоило ему чуть расслабиться, в голову приходили нежданные мысли о Марине… Вспоминалось ее разоблачение Сергея перед всем коллективом, затем нелепая смерть Сережи, горькие и страшные слова Анны, сказанные в упрек ему: это он виноват в гибели Сергея… Ведь Марина могла бы все сделать иначе, мягче, справедливее: лично наедине рассказать ему, Павлу, о предательстве друга, а он готов был бы простить, смог бы простить Сергея. Этот поступок Марины вызвал негодование у Павла. Что-то тогда в душе надломилось, но он заставил себя об этом не думать, он любил ее, женился на ней и теперь… у них будет малыш… А Аня, бедная Анна Вячеславна, так и продолжала работать анестезиологом в их отделении… Порой Павел не мог спокойно смотреть на нее: он чувствовал свою вину перед Анной и ее будущим малышом: из-за него, из-за Павла, они лишились отца и мужа… Руки Павла опустились на руль и судорожно сжали его… Как же все сложно! А что с Таней? Он же совсем забыл про нее, нужно вернуться в отделение и договориться об ее обследовании на завтра. Десять минут спустя: — Таня, я обо всем договорился, завтра в 9 утра тебя ждут в 17 кабинете, начнем обследование, — тихо сказал Андреев, подходя к девушке, склонившейся над записями. — А сейчас… посмотри, который час, тебе уже давно пора быть дома… Пойдем, я отвезу тебя… Девушка снимала недорогую двухкомнатную квартиру у знакомых бывшего заведующего отделением, Николая Алексеевича. Таня подняла на Павла свои уставшие глаза: — Благодарю вас, Павел Александрович, я сейчас… быстро… Но быстро не получилось: Татьяну и Павла перехватили в коридоре, сообщили о поступившем в их отделение пациенте с серьезной травмой головы, полученной в результате аварии. И они, смертельно уставшие, но словно успевшие приобрести второе дыхание, вновь ринулись в бой, в борьбу за спасение человеческой жизни. *** В 8 утра раздался телефонный звонок. Татьяна сняла трубку: — Отделение нейрохирургии. Слушаю. — Таня! Срочно Павла! — прокричал в трубку Иван Андреевич из Ягодного. — Он… его сейчас поблизости нет, но я попытаюсь его найти, Иван Андреевич. У вас, судя по голосу, что-то срочное? — Привезли мужчину лет сорока… У него страшные приступы как при эпилепсии. Бьется в припадке. Стандартные средства не помогают. Нужно узнать у Павла, чем можно снять приступы? Ну и в дальнейшем я хотел бы узнать, смогут ли принять этого пациента в вашей клинике на бесплатной основе. Больной уверяет, что знает Павла, и тот его тоже должен помнить… — Иван Андреевич, я перезвоню! … А вот и Павел Александрович, — обрадовалась Татьяна, увидев входящего в кабинет Андреева. — Паша, нужно скорее… Это из Ягодного, Иван Андреевич… Павел взял из рук Тани трубку: — Иван Андреевич, доброе утро! Что там? Что? … Сейчас же — ввести 0,5% ра­створ реланиума в дозе 0,05 миллилитров на килограмм веса внутримышечно или в мышцы дна полости рта! При возобновлении судорог и статусе обеспе­чить доступ к вене и ввести 0,5% раствор седуксена в дозе 0,05 миллилитров на килограмм веса. Да, доставьте его к нам как можно скорее. Да, разумеется, сделаем все на бесплатной основе. Держите меня в курсе… Кладя телефонную трубку на стол, Павел сказал: — Таня, ты не забыла? Тебя в 9 часов ждут в 17 кабинете… Как это, не стоит беспокоиться? Я волнуюсь за тебя… — Паша, может, не стоит? Я хорошо себя чувствую, правда… Так много работы… некогда. — Обязательно нужно…Непременно! Это даже не обсуждается! Или ты хочешь, чтобы я тебя туда отвел за ручку? — Нет, что ты, — Таня смутилась и покраснела, — просто мне так страшно… А вдруг! … — Так, все! Плохие мысли прочь! Все будет хорошо! … Я пошел… у меня через пять минут консилиум, а через полчаса операция.