Эти подарки судьбы могут порою свести в могилу

Вслед за звуком захлопнутого окна он слышит раздражённое: — Чжао Юньлань, ты куда-то торопишься? Юньлань не оборачивается и продолжает рыться в шкафу в поисках чистой одежды. У него действительно мало времени, но позволить ткани присохнуть к ранам — не лучшая стратегия. Потом проблем не оберёшься. — Господин Посланник, — а вот это звучит так, что Юньлань решает всё же посмотреть на Лао Чу. Не зная Чу Шуджи, можно решить, что он злится, но на самом деле всё совсем наоборот. Именно поэтому Юньлань надеялся, что успеет улизнуть в Дисин до его прихода. У его ученика имелись чёткие представления о том, что стоило и не стоило делать Чжао Юньланю. И хотя Юньлань был с ними категорически не согласен, но понимал, где лежали корни такой заботы. Впрочем, ситуацию это — как и всегда — не облегчало. — Лао Чу, у меня всё в порядке, — произносит Юньлань, беззаботно улыбаясь. Это даётся легко после принятого обезболивающего. — Просто срочное дело. — Тебя ранили, — веско говорит Лао Чу и подходит ближе. — Ерунда, недостаточная, что помешать моим обязанностям, — Юньлань машет рукой. — Тем более, Чжу Хун меня уже подлатала. Лао Чу недовольно прищуривается. — Я видел, что делала Чжу Хун. Ты задурил ей голову. С этим у него спорить не получится, если Лао Чу действительно всё видел. Юньлань старался следить за всем Спецотделом, но делать это, одновременно заговаривая зубы Чжу Хун, беспокоясь о Ли Цянь и стараясь не показывать боль ни одним мускулом, было сложно. И если переключить внимание молодой змейки на царапину на лице и пару самых незначительных на руках ещё получилось, то с Чу Шуджи такой трюк провернуть было невозможно. — Конечно нет, зачем бы мне это, — отвечает Юньлань, не особо пытаясь скрыть иронию в голосе. Лао Чу поднимает брови и смотрит на него скорее серьёзно, чем раздражённо: — Действительно, зачем? Чжао Юньлань, промолчав, возвращается к шкафу. Но теперь он не ищет, а сгребает первое попавшееся. Минуты утекают даже во время этого бесполезного разговора. Переодеваться при Чу Шуджи — не лучшая идея, ведь тот может заметить настоящее состояние ран, но какой у него сейчас выбор? Юньлань старается быть как можно более быстрым и не поворачиваться так, чтобы у Лао Чу была хоть малейшая возможность проявить свою несвоевременную заботу. Тот ненадолго затыкается, очевидно, не зная, как реагировать. Несмотря на всю фамильярность общения, Лао Чу всегда относился к нему, как к герою, с излишним поклонением и восхищением. Поэтому лицезрение столь неожиданного оголения должно выбить того из колеи. Так и получается. Юньлань оборачивается к Чу Шуджи уже полностью собранный и слегка выпускает свою силу — ровно настолько, чтобы прекратить ненужный спор и заставить отступить, но не поменять его мнение на более удобное. — Лао Чу, мне нужно сегодня в Дисин, — говорит он, глядя своему ученику прямо в глаза. — Но… — неуверенно начинает Чу Шуджи. — Всё со мной будет в порядке. Я же Посланник в чёрном, а не беспомощный профессор биологии. Ты сомневаешься в моей силе? — Конечно нет, — вынужденно отвечает Лао Чу. — И всё же ты ранен. — Мы ходим по кругу. Скажу в последний раз: это далеко не самые страшные раны в моей жизни. Просто царапины. Попутно с разговором Юньлань накидывает на себя целую куртку, в которую уже успел переложить самое необходимое из старой — ведь ту теперь только в мусорку. А Лао Чу хоть и хорошо знает Юньланя, но не настолько, чтобы иметь настоящую сопротивляемость. Так что мысль получается продавить без особого труда. От этого на душе становится неприятно, а в голове звучит голос из далёкого прошлого, напоминающий, что Чжао Юньлань — лишь мерзкий манипулятор, играющий с чувствами всех вокруг, даже тех, кого считает близкими. И он абсолютно прав. Но у Чжао Юньланя никогда не было другого выхода. Поэтому, привычно пережив приступ презрения к самому себе, он выпроваживает Лао Чу восвояси. Только напоследок напоминает: — Лао Чу, не забудь то, о чём мы говорили здесь же шесть лет назад. Начальник Шэнь точно захочет спросить тебя о нашем знакомстве. Ты должен рассказать ему правду, чтобы заставить поверить. В ответ на это Лао Чу недоверчиво приподнимает брови. — Правду? — с сарказмом переспрашивает он. — Часть правды, — Юньлань слегка усмехается. — Ту, что он сможет проверить. * Двое с лишним суток Юньлань разрывается между лекциями в университете и дворцовой библиотекой, лишь изредка заглядывая в квартиру. И то только ради маскировки — ведь Спецотдел продолжает за ним следить. Юньлань замечает то прячущегося Лао Чу, то Да Цина в виде кота. Это создаёт определённые сложности, но не слишком мешает. В Дисине он ведёт поиски сам, не принимая помощи ни от кого, даже от Лао У. И всё равно ему приходится скрывать настоящую цель, ведь во дворце везде есть глаза и уши Регента. Никто не должен узнать про возвращение артефактов. Юньлань слишком хорошо представляет, к чему это может привести, и не собирается повторять ошибок прошлого. На третий день у него звонит телефон прямо во время лекции. Обычно Юньлань бы это проигнорировал, но на экране высвечивается особое имя. Ли Цянь. Юньлань извиняется перед студентами и быстро выходит в коридор. Предчувствие подсказывает, что ничего хорошего этот звонок не принесёт. — Да? — П-профессор Чжао, извините, я… Голос Ли Цянь — дрожащий и неуверенный, она запинается и делает слишком громкие вдохи. Очевидно, она едва сдерживает слёзы. — Ли Цянь, — мягко произносит Юньлань, — что бы ни случилось, ты можешь мне рассказать. — Я… Она… — Ли Цянь издаёт тихий всхлип, а потом всё же собирает достаточно сил для того, чтобы произнести: — Профессор, её больше нет. Чжао Юньланю не нужно объяснять, кого нет и что именно произошло. Он знал, что это неизбежно случится с того самого мгновения, как заметил Часы у Ли Цянь на шее. — Где ты сейчас? — спрашивает Юньлань, прикидывая, насколько быстро он сможет освободиться. * Чжао Юньлань со стуком опускает бокал на стол, прямо перед ничего не замечающей Ли Цянь. Та моргает и поднимает на него отрешённый взгляд. — Что это, профессор Чжао? Она говорит тихо, и Юньлань скорее угадывает вопрос, чем слышит на самом деле. Звучащая в баре музыка почти заглушает и без того не слишком уверенный голос. — Лекарство, — Юньлань ободряюще улыбается и садится рядом с Ли Цянь на диван. — И давай сегодня без званий. Просто Чжао Юньлань. — Но, профессор… — она удивляется немного вяло, но и это уже прогресс. Когда Юньлань нашёл её в больнице, Ли Цянь не плакала. Наоборот, она словно запретила себе чувствовать и закрылась, спрятавшись от боли за глухой стеной. Юньлань знал, что это не пойдёт ей на пользу, а только ухудшит ситуацию — ведь чувства никуда не исчезают просто потому, что ты не позволяет себе их испытывать. И однажды они накроют тебя с головой в самый неподходящий момент, возвращая каждое мгновение отсутствия сторицей. Лучше уж было пережить всё сейчас, когда воспоминания ещё свежи, а сам Чжао Юньлань находится рядом, чтобы помочь. Поэтому он потащил Ли Цянь в один из любимых баров — к шуму, музыке, людям и алкоголю. Обстановка должна была не позволить ей отрешиться от реальности, а с остальным Юньлань справится сам. — Чжао Юньлань, — поправляет он. — Или Чжао-гэ. Мы ведь почти ровесники. Он подмигивает Ли Цянь и отпивает из собственного стакана. Конечно, Юньлань ей врёт, и это не слишком хорошо, но необходимо. Хотя по нынешним документам профессору Чжао было всего двадцать девять, так что, технически, это было почти правдой. С небольшой натяжкой. Ну, или большой. На этот раз Ли Цянь поражённо распахивает глаза. Ведь, каким бы открытым и дружелюбным Чжао Юньлань ни был на работе, он никогда не переходил определённые границы. Но сейчас он самым откровенным образом их нарушал. — Просто представь на один вечер, что ты не моя студентка, — продолжает гнуть свою линию Юньлань, а затем вкладывает бокал в ее руку. — Пей, Ли-цзе. Будет легче. Он поднимает собственный бокал, и Ли Цянь послушно повторяет за ним, бездумно выливая содержимое в рот. Опрометчиво, ведь она так и не узнала, что именно Юньлань ей принёс. Юньлань невольно улыбается, когда через мгновение Ли Цянь теряет всякое равнодушие. Она кашляет и едва не роняет бокал на пол, но зато быстро приходит в себя. — Чжао Юньлань! — гневно выпаливает Ли Цянь, уже совершенно не смущаясь называть его по имени. — Что это было?! — Байцзю, — невозмутимо отвечает Чжао Юньлань, вторым глотком приканчивая свою порцию водки. — Никогда не пробовала? Удивительное упущение для студентки. От возмущения Ли Цянь сперва даже не знает, что ответить. — Это… Ты должен был меня предупредить, — Ли Цянь немного снижает громкость и градус обвинения в голосе, а Юньлань старательно не замечает столь лёгкий переход на «ты». Ведь сейчас это ему только на руку. — А ты упускаешь много прекрасных возможностей, — намеренно беззаботно замечает Юньлань. — Напиться до беспамятства и страдать от похмелья весь следующий день? Ли Цянь становится всё больше похожа на саму себя, а не то зашуганное существо, что Юньлань наблюдал в последние дни. На ее щёки ложится румянец, а движения становятся свободнее. Лёгкое опьянение идёт Ли Цянь на пользу. Даже жаль, что на этом им нельзя остановиться. * Юньлань идёт за очередной порцией к барной стойке, когда замечает Да Цина. В голове слегка шумит, но Юньлань помнит, что в этом времени он ещё не познакомился с котом в человеческом обличии. В первую встречу он был слишком занят Шэнь Вэем, чтобы обращать внимание на кого-то ещё, а позже случай так и не представился. На самом деле Юньлань и не хотел приближаться к Да Цину. Амнезия кота была очень удобной, и Юньлань не хотел стать случайным катализатором для возвращения воспоминаний. Да Цину куда лучше жить, не зная их совместного прошлого. Так он решил уже давно. Поэтому сейчас Юньлань делает вид, что не видит ничего особенного в появлении Да Цина в этом баре. Там, где обосновались двое подозреваемых по последнему заданию Спецотдела. Да-да, конечно, а он — простой профессор, не имеющий за душой ни одной тайны. Как же. Юньлань ждёт, пока ему нальют ещё две порции байцзю, а сам решает, стоит ли из бара уйти. Невозможность следить за Да Цином хотя бы краем глаза, чтобы случайно не попасться, раздражает. Но кот действительно может заметить это внимание и доложить Шэнь Вэю, а Юньланю совершенно не хочется усиливать подозрения начальника Спецотдела. Уже разворачиваясь с бокалом в каждой руке, Юньлань натыкается прямо на Да Цина. — О, извините, — бурчит тот и прячет руки в карманах. — Ничего, даже не пролилось, — Юньлань дарит ему ослепительную улыбку и быстро ныряет в толпу. Он ловко протискивается в направлении Ли Цянь, рассуждая, что это было. Да Цин явно неспроста подошёл так близко, но даже не попытался задержать его после столкновения. Перебирая варианты, Юньлань останавливается на одном наиболее вероятном и неудобном — жучок. Он точно знает, что у Спецотдела есть такие технологии под рукой. И, чёрт побери, Юньлань ведь даже не может снять его так, чтобы не выдать своих подозрений. Теперь даже при разговоре с Ли Цянь ему придётся очень осторожно подбирать слова. Впрочем, Юньлань не исключает и вариант, что слишком сильно поддаётся паранойе, а Да Цин просто плох в слежке. Не то чтобы скрытность хоть когда-то была коньком этого кошака. Но в идее подышать свежим воздухом в любом случае есть здравое зерно. В ближайшем парке их с Ли Цянь разговор сложится куда лучше, чем в переполненном баре. * — А что Ли-цзе думает о том, чтобы допить сей прекрасный напиток и насладиться красотой ночи с этим несчастным? Фраза Чжао Юньланя звучит неуместно легкомысленно для ситуации и, одновременно, слишком чётко для нетрезвого. Словно бы тот пьёт не очередной стакан байцзю, а простого пицзю самой минимальной крепости. На фоне шума бара слышится негромкий смешок Ли Цянь и её приправленный иронией ответ: «Так уж и быть, Чжао-гэ». Почему-то это звучит так… Неправильно. Хотя отношения Ли Цянь и Чжао Юньланя — их личное дело, но они всё равно остаются профессором и студенткой. Уже того факта, что Чжао Юньлань притащил девушку в такое место, хватило бы для определённых подозрений со стороны кого угодно. Но, насколько успел выяснить Шэнь Вэй, несмотря на нездоровое обожание со стороны студентов, Чжао Юньлань не был замешан ни в одном скандале. Существовали только слухи и домыслы, не подкреплённые никакими фактами, но, чтобы раскопать их, пришлось приложить усилия. Профессора Чжао и правда все любили. — Понял-понял, я зашёл слишком далеко. Называть тебя сестрицей — не слишком хорошая идея. Хотя через годик после твоего выпуска… — Может быть, — голос Ли Цянь грустнеет. — Идём, подышим воздухом, — уже серьёзнее произносит Чжао Юньлань, а затем слышится скрип отодвигаемых стульев и звуки шагов. Весь этот разговор заставляет Шэнь Вэя как-то странно напрячься. Сложно разобрать, какие между этими двумя отношения — но, как бы там ни было, их беседа не похожа на флирт. Скорее на дружеское поддразнивание и попытки подбодрить. Это на самом деле не удивительно, ведь Ли Цянь работает ассистенткой профессора Чжао уже несколько лет, а он может себе позволить заглянуть к ней в гости. Очевидно, что они достаточно близки. Но настолько ли, чтобы так волноваться? У Шэнь Вэя начинает звонить телефон, и он мгновенно отвечает, видя на экране имя Да Цина. — Что? — резко спрашивает Шэнь Вэй. — Начальник Шэнь, я не уверен, но это может быть важно. Мне так кажется. У Ли Цянь странный кулон. Она споткнулась, и он вывалился из-под футболки. Они были у самого выхода, и я даже успел сфоткать. Не слишком чётко, но… Шэнь Вэй прерывает безуспешные попытки Да Цина говорить в телефон с такой громкостью, чтобы перекрыть музыку, и одновременно — чтобы не орать на весь бар. — Жду, — отрывисто произносит Шэнь Вэй. — А ты продолжай слежку. — Понял, — соглашается Да Цин и завершает звонок. Шэнь Вэй открывает присланную фотографию. Определённо, кулон не из простых, но что только современные девушки не цепляют себе на шею. И всё же не мешает проверить. Немного повозившись, Шэнь Вэй отправляет фото Линь Цзину. А потом слышит удивлённый голос Чжу Хун, склонившейся над монитором их штатного компьютерщика: — Подожди, приблизь-ка… Это же Часы бессмертия!