Микроскоп

      Неподвижность, немощность…       Бездействие, вынужденное, почти беспричинное. Хотя… пожалуй, мне есть, чем заняться.       Погружаюсь внутрь своего разума. Этот трюк я изучил около суток назад. Подозреваю, что нечто подобное называют медитацией, но мне важен был результат, а не название. Очищать разум от мыслей было весьма сложно, но имея неограниченный запас времени можно сделать и не такое.       Пограничное состояние между погружением в темноту собственного разума и нахождением в реальном мире является самым неприятным этапом. Похоже, в этот момент я ощущал свое тело как никогда четко. Поток информации врывается в сознание, но не задерживается там, а улетучивается дымкой. Суть этого процесса ускользает от меня до сих пор.       Наконец, я достиг достаточной концентрации и открыл глаза. Разумеется, условно. А увидел я Ничто. Да-да, не темноту, а пустое бесцветное пространство, наполненное чем-то вязким и тягучим. Именно из этого Скиф формировал окружение в наши прошлые встречи. Ни тепла, ни холода, ни запаха, ни звука.       Вообще, это пространство имеет множество интересных свойств. Например, я всегда знаю, что тут происходит. Даже если это «что-то» происходит не с моего ведома. Причем ограничений этому нет. Стоит мне захотеть и я узнаю, как происходит любая химическая реакция и даже увижу, будто уменьшившись до размера молекул взаимодействующих веществ. То же касается и возможностей разума. Причем, это не качественное, а, скорее, количественное усовершенствование. Скажем, я проявляю стакан воды и переливаю часть жидкости в любую другую емкость. В этот момент я могу пересчитать количество молекул, которые остались в стакане и сменили емкость. Притом, что никакого дискомфорта это не доставляет и разум спокойно обрабатывает весь этот массив.       Не стоит говорить об абсолютном контроле над материей и энергией. Ничего не возникает из ничего? Это верно. Ресурсом для этих преобразований стала некая… субстанция, очень похожая на воздух и, по-видимому, заменяющая её в этом мирке. Я, пожалуй, буду считать это пространство именно внутренним миром, потому как Скиф говорил, что все, созданное тут, здесь и остается, даже если забыть об этом чем-то на долгие месяцы.       Забавно проделывать во сне то, о чем помыслить не можешь в реальности. Я вытянул руку вперед. Это не имеет никакого значения — все манипуляции можно проводить обыкновенным усилием воли, —, но психологически так гораздо проще.. Идея, состоявшая в том, чтобы зажигать звезды, запала мне в душу спустя сутки пребывания в Ничто.       Учитывая массу свободного времени, я не стал её откладывать. Сначала у меня получались небольшие облака плазмы. Затем маленькие шарики, которые распадались, стоило мне ослабить контроль. Со временем размах экспериментов увеличился до небесных тел в натуральную величину. Качественный скачок произошел в тот момент, когда я научился правильно распределять внимание между десятками слоев моего творения. Сегодня я попытаюсь одновременно сжать ядро звезды и разрядить внешние слои. И для этого мне понадобится все, чему я научился до этого.       В пяти метрах от меня возникла едва видимая пленка, которая на самом деле была гранью куба огромных размеров, внутри которого клубилась непроглядная мгла. Без светлых точек далеких звезд вакуум космоса выглядело жутковато. Вязкая субстанция из Ничто устремилась к вершинам куба, где преобразовывалась в материю и неспешно парила в вакууме, благодаря импульсу, приобретенному при прохождении через малые фильтры.       Первичная материя — еще один феномен этого места. С точки зрения физики и химии — вещество, которое не может существовать. Если проводить аналогии с биологией, то это было больше всего похоже на стволовые клетки, но для материи. Сжиженная и уплотненная энергия, прошедшая определенный порог, необходимый для того, чтобы не растворятся в окружающей энергией после того, как я перестану вручную удерживать её в этом состоянии.       Материи становилось все больше, а через полчаса работы насыщенность стала зашкаливать. Теперь сложнее. Нужно собрать все это в привычный вид. Первичное вещество приобрело ускорение и стало похоже на видимые потоки ветра. Эти потоки стали вращаться, собираясь спиралью вокруг геометрического центра куба. Первая молекула обыкновенного вещества возникла в своеобразной «зоне отчуждения» — точке, которой не касались потоки материи. А так, как в кубе это было единственное, что распространяло силу притяжения… Это стало спусковым крючком. Спираль схлопнулась, хвосты втянулись в стремительно растущий шар. Из-за скорости, с которой все это происходило, вещество раскалилось докрасна, но все еще оставалось куском первичной материи.       Самая сложная часть процесса началась, когда грани куба, удерживающие вакуум, раздробились наподобие пчелиных сот, некоторые из которых пропускали «наружную» субстанцию внутрь. Потоки этой энергии ударили в камень, словно впитываясь в него. Давление в камере возрастало. Ни один ученый уже не смог бы назвать это пространство вакуумом. Даже я затрудняюсь ответить, что там сейчас творится. Порыв вдохновения нес меня вперед, требовал наращивать давление, обещал желаемый результат.       И я продолжал. «Соты» были открыты полностью, и сейчас планетоид жадно впитывал энергию. Взбудораженное Ничто дрожало и звенело, шло рябью. Цветные пятна прыгали перед глазами, что было весьма странно, ведь здесь мое тело было лишь условностью, а такого понятия, как дальность и качество зрения вообще не существовало. Счет времени был потерян, но даже в полубессознательном состоянии я чувствовал, что прерываться нельзя.       Хлопок раздался откуда-то сзади. Я знал, что это проявился Скиф. Интересно, что его привлекло, если даже взрыв пары сверхновых не смог отвлечь его от дел. Мой разум уже уплывал, когда я почувствовал вмешательство в контролируемые мной процессы. Ну уж нет! От места моего расположения расходится волна, искажающая все связи, кроме экранированных создателем этой самой волны.       Это дало мне несколько секунд. Но этого хватило для завершения… чего-то. В разреженном Ничто, ранее плотная и четко ощущаемая, субстанция почти не ощущалась. Муть перед глазами, вызванная перенапряжением, отступала. В полной тишине послышался болезненный стон.       Я оглянулся и увидел плывущего в пространстве Скифа. Разорванный в лоскуты пиджак и брюки, сочащиеся кровью порезы по всему телу, похоже, искажение оказалось несколько сильнее, чем я предполагал. Пройдясь по нашей связи, я обнаружил, что он в порядке. Просто несколько оглушен тем штормом, что я тут устроил.       Мое творение буйствовало. Пленка давно потрескалась и, частично, прогнулась внутрь, будто притянутая звездой. Да, это была именно звезда. Очень компактное небесное тело, источающее слепящий свет, плещущий холодом. Странное ощущение, но надо кое-что проверить. Я пошел вперед, нарочно не торопясь, глядя ровно в центр сияние. Я точно знаю, что здесь меня невозможно ослепить, благодаря многочисленным тестам. Вот и сейчас я, действительно, мог не обращать внимания на щедро льющийся на меня поток света. Вскоре я почувствовал вполне осязаемый ветер, исходящий от звезды. Более того, этот ветер состоял из энергии, прежде плававшей в Ничто. Любопытства ради, я попытался направить его к Скифу, пропустив сквозь пленку, без фильтрации.       Эффект оказался ровно таким, какой я и ожидал. Поток энергии обволок его тело и, по моему желанию впитался в него. В тот же момент все порезы закрылись, а одежда восстановилась. Очень любопытно. Это что же, я создал источник этой энергии? Или звезда лишь отдает то, что поглотила ранее?       Свойства этой энергии оказались вполне соответствовали первому впечатлению о ней. Любое вещество мгновенно теряло температуру с устрашающей скоростью. Водяной пар обращался в лед, едва успев конденсироваться на ладони. Железо обледеневало и крошилось, стоило только к нему прикоснуться. Проведя еще несколько опытов, я убедился — предела нет. Даже кислород не только сжижался, но и начинал кристаллизироваться. От этого становилось жутко.       Следующее действие было абсолютно спонтанным. Я пожелал оказаться у самой поверхности искрящегося светом шара и протянул руку, коснувшись ею ледяной пленки. Почти такой же, из какой состоял куб, сдерживавший энергию этой звезды до тех пор, пока я не сочту её безопасной. Беспрепятственно проникнув сквозь неё, я ощутил жгучий холод, расползшийся по телу, словно парализующий его. Делаю осторожный шаг назад.       Все так, как я и предполагал, тело осталось там и сейчас переваривалось поверхностью звезды. Погруженное по локоть в вещество, напоминающее жидкий азот, распадалось на куски, но совершенно не так, как это произошло бы с реальной звездой. Стоило мне об этом подумать, как оставленное мной тело вспыхнуло и сгорело, а оставшийся пепел был унесен звездным ветром.       Любопытно. Во время этого происшествия, я обнаружил ранее отсутствующую связь. Переливающаяся светом нить шла от моей грудной клетки к этой самой звезде, в самое её ядро. Никакого опасения это у меня не вызвало, так как подобные образования связывали меня с самыми разными объектами от проекции Скифа, до любимого стилуса для планшетов.       В целом, польза от этого формирования определенно была, а относительный контроль над собственным творением успокаивал паранойю. Уже сейчас, в изолированном пространстве, концентрация энергии составляла половину от той, что содержалась в Ничто до начала эксперимента. Я исчез из куба и проявился рядом с телом Скифа. Выдавил из Ничто немного вязкой патоки и сформировал круглую площадку из белого мрамора, радиусом в двадцать метров, кресло, столик неподалеку. Хмыкнул от получившейся аллюзии.       Я наблюдал и думал. Очевидно, что произошедшее необычно и странно хотя бы потому, что раньше я считал эту вязкую энергию неиссякаемой и, соответственно, невосполнимой. Сколько материи я бы ни формировал, даже на пределе концентрации, никогда не было такой разреженности этого подобия воздуха. И это необыкновенное истощение явно влияло на мое состояние, чего в этом месте раньше никогда не происходило. Если я терял здесь тело, то просто выходил из него и продолжал существование в виде сгустка разума. Я не знаю, что будет, если истощить себя таким образом полностью, но могу предположить.       Еще один способ уничтожить меня. Это неприятно. Радует только то, что манипулировать этим могу только я и, постольку-поскольку, Скиф. Наверное.       Цель дальнейшего наблюдения? Во-первых, мне нужно убить время и подождать пока очнется Скиф. Во-вторых, мне любопытно то, как далеко может зайти эта ситуация. Я точно помню, сколько энергии вложил в звезду и сейчас замеряю, сколько она уже извергла. Темп выброса энергии рваный. Даже по виду этого формирования ясно — оно нестабильно. Искренне надеюсь, что это временный эффект и я действительно создал источник энергии, пусть и весьма своеобразной формы и вида.       - Долго еще лежать собираешься?       Скиф недовольно заворочался и, наконец, поднялся с площадки, подошел ближе, встав за левым плечом       - Все-то ты знаешь… Может, лишь за исключением того, что шанс удачного воплощения этого безобразия — один на миллион.       - То есть, ты знаешь, что именно я сделал?       Блондин покачал головой и подошел к самому краю плотного белого диска.       - Вряд ли. Я застал лишь самый конец твоего эксперимента. Скажи, ты контролируешь поток энергии, исходящей от этого образования?       Я кивнул.       - И остановить её выработку тоже можешь?       Не знаю. Не было времени проверить. Я сконцентрировался и попытался сжать звезду своей волей. Несколько секунд ничего не происходило, а потом ощущение, похожее на легкую, тянущую боль в висках, возникло на грани восприятия. Звезда засияла ярче, начав пульсировать гораздо активнее. Я продолжал сдавливать в тисках свое творение, стараясь не допустить утечек. Черта с два!       Свет просачивался сквозь малейшие щели, а легкое напряжение сменилось сильной резью. Наконец, сдавшись, я опустил блок и яркая вспышка озарила все уголки этого мира. Скифа эта волна протащила пару метров по гладкому мрамору, пока он не догадался сгустить воздух позади себя, используя пиджак в качестве парашюта.       - Значит, не получилось? Хм…       Меня, однако, это не удивило. Те усилия, что потребовались от меня для формирования этой штуки, во много раз превосходили приложенные мной сейчас. Более того, могу предположить, что чтобы сдержать все, что производит этот генератор, мне надо будет приложить гораздо большие усилия, чем при его создании. Другими словами, столкнуть танк с горки было сложно, но остановить его, когда он уже покатился…       - Странно, что эта энергия воздействовала на тебя, в то время, как мне даже волосы не растрепала.       Скиф лишь отмахнулся.       - Ничего удивительного. Я не являюсь тобой в полной мере и имею собственное сознание, которое считается чужеродным объектом.       - Это опасно для тебя?       Парень усмехнулся и посмотрел на меня лукаво.       - Волнуешься?       - Отнюдь. Считай это праздным любопытством.       Щека блондина дернулась, а сам он снова кинул взгляд на звезду, сильно щурясь при этом.       - Пока нет. Я гораздо сильнее твоего эксперимента. Оно даже помехи создать неспособно.       - Что насчет барьера? Его можно убрать?       Парень развернулся и, сосредоточенно хмурясь, прошагал до противоположного края диска.       - Я думаю – да. Никакого вреда это не принесет, скорее, даже наоборот, повысит плотность твоей духовной энергии.       Это определенно радует. Вот только…       - Духовная энергия?       Собеседник прикусил губу и умоляюще посмотрел на меня.       - Может, позже?       - Нет. Если это сможет однажды спасти жизнь мне или близким мне людям и повысить наши шансы на выживание хотя бы на полпроцента, игнорировать такую возможность нельзя. Так что, присаживайся и выкладывай все, что знаешь.       С этими словами, я создал позади Скифа кресло, аналогичное моему. Он благодарно кивнул и рухнул, иначе не скажешь, в объятия кожи и пластика.       - Духовная энергия это энергия, способная проявлять себя в любом качестве по желанию её обладателя, при определенных условиях. Место, где мы сейчас находимся, называется твоим внутренним миром. Его наполненность этой энергией отражает твой духовный резерв. Большинство вещей, выходящих за рамки известной в этой галактике науки, я проделывал с её помощью.       - Ей обладаю только я?       - Нет. Существование одушевленного разума невозможно без этой энергии. Следовательно, ей обладают все разумные существа. Вопрос состоит в возможностях отдельных особей ею оперировать. У большинства — зачатки, например, интуиция, дар убеждения, аномально высокая скорость обучения, улучшенная синхронизация с кибернетическими интерфейсами и имплантатами, да даже банальная удача. К слову, объятия Вечности азари во многом именно манипуляция с этим субстратом. В твоем случае все сложнее. Твой потенциал изначально был высок, мое появление потребовало от тебя ускоренной выработки духовной энергии, что весьма благоприятно сказалось на скорости восполнения резерва. Затем я стал работать с твоим организмом и сделал все имплантаты проводниками духовной энергии. Было бы странно, если бы ты не мог управлять ею. Внутри своего разума ты делаешь это, почти не напрягаясь. В общем, осталось два этапа — управление внутри собственного тела и, соответственно, полный контроль над метаболизмом и всеми функциями организма, и выброс энергии вовне, различными способами, вроде того, что делаю я во время «форсажа».       Нет, только не говорите мне… А гаденькая улыбка Скифа только утвердила меня в моём предположении.       - Тренировки.

***

      Натужный скрип гермы, мягкие вкрадчивые шаги. На стул у койки кто-то садится, весьма свободно, надо сказать. Мои глаза все еще закрыты, но недавно приобретенное шестое чувство прекрасно справляется с примерной идентификацией вошедшего. Человек, мужчина с короткими волосами и простой, но несколько устаревшей одеждой. Видимого оружия не было.       - Джон Шепард. Нужно встретится. Точка «Сверхновая». Три световых цикла. Время заканчивается. Нашего исхода не избежать.       Человек выскользнул за дверь, оставив после себя только запах дорогой парфюмерии и воспоминания.        «Хочешь проследить за ним?»        «Нет, давай ты. Если будет что-нибудь интересное, сообщи».       И вновь наступила тишина. Кто это был? Сложный вопрос. Манера речи указывает на нечеловеческий разум. Либо инсектоидный, либо роевой, либо… слишком развитый. Контролировать разумного могут либо Жнецы, либо рахни. Вторые, вроде бы, уничтожены, а первые… даже не смешно. Жнец-отступник? Маловероятно. Ловушка? Тоже самое.       «Собираешься идти на встречу?»       Три световых цикла — трое суток? Нужно успеть.       «Да. Я должен быть здоров через семьдесят часов. Справишься?»       «Мне хватит тридцати. А вот тебе…»       Что ж, навыки самолечения, как ни крути, необходимы. Упускать такую возможность, надеясь на постоянную помощь Скифа — я не идиот. Закрываю глаза, одновременно пытаясь задержаться на уровне между явью и внутренним миром.

***

      Получилось. Не с первого и даже не с двадцатого раза. На вхождение в нужный режим я угробил двадцать часов. Однако уже через полторы секунды я был выброшен из этого состояния, провалившись глубже, в черный космос внутреннего мира. Но, не смотря на это, суть явления мне была понятна. Осталось научиться удерживать необходимое психоэмоциональное состояние. На это ушло еще десять часов. За это время я довел срок пребывания на границе до десяти секунд, что было весьма неплохим результатом. В эти мгновения я ощущал абсолютно все свое тело так же четко, как и внутренний мир в «режиме бога». Увиденное меня… удивило. Я был полностью здоров. Под смех Скифа я скосил глаза на медицинские приборы и увидел картинку заживающих, но явно нездоровых тканей.       «Ничего сказать не хочешь?»       Отсмеявшись, он изволил объясниться:       «Ты был здоров уже через восемь часов после генерального обследования. Здешняя медицина сильно полагается на приборы, что позволяет мне держать докторов в неведении относительно твоего состояния».

***

      С докторами не возникло никаких проблем. Просто провели еще одно обследование, пожали плечами и отпустили на все четыре стороны. После, просматривая собственную мед. карточку, я заметил множество пометок, аналогичных человеческому «Совершенно секретно». Совет был весьма деликатен. До сих пор мне не задали ни одного вопроса по поводу моей ненормальной живучести. Думается, это до поры-до времени. Видимо, один спятивший Спектр был более неудобен, чем «темная лошадка» под боком. Как только погоня за Сареном закончится, меня возьмут в оборот. План по тому, как избежать неудобных вопросов созрел где-то на задворках сознания, но у меня было слишком мало фактов, чтобы облечь его в определенную форму.       Скиф проследил за тем человеком, а я утвердился во мнении, что тот был под полным контролем, поскольку мужчина, сразу после нашего разговора отправился в кафе «Сверхновая» и так там и сидит. Уже вторые сутки. И за все время отлучился в туалет только два раза.       Что ж, осталось встретиться с ним и отправляться за Артериусом. Согласно отчету Гарруса, Нормандия только что прошла через ретранслятор и направляется к докам. Заходя в здание, я отметил излишнюю вычурность и обилие неона буквально везде. И, когда я говорю — везде, я имею ввиду именно то, что говорю. В столешницы были вмурованы неоновые лампы, кромки кресел светились голубоватым светом, барная стойка была увита гроздьями неоновых ламп. Проморгавшись, я отправился к необычайно бледному человеку в дальнем углу круглосуточного кафе, который, в свою очередь, уже повернул голову ко мне и внимательно разглядывал.       - Добрый день, уважаемый. Вы хотели меня видеть?       Желтоватые белки глаз человека не оставляли широкого простора для воображения. Человека определенно используют. Вряд ли добровольно. Я уселся за стол и взял из специального крепления три зубочистки, которые очистил от упаковки. Одну трубку закусил зубами, а остальные зажал между пальцами. В случае чего нужно лишить личину зрения. Прочие повреждения будут не слишком эффективны, если контролирующий способен не дать человеку умереть от большого количества продуктов распада в крови. Человек не обратил на мои приготовления никакого внимания.       - Мы будем говорить первыми.       - Уже можешь начинать.       «Есть новости. Существо, использующее этого человека, манипулирует огромными объемами духовной энергии. Это не рахни».       «Жнец?»       «Не знаю. Продолжай разговаривать, а я попробую отыскать что-то общее с сигнатурой Властелина. О..ох. Осторожно!».       Впрочем, Скиф мог и не предупреждать. Фиолетовое свечение, особенно сильное в области глаз, превратилось во вспышку, а зубочистки, запущенные почти мгновенно, увязли в биотическом поле. Мышцы человека расслабились в странном подобии паралича. Мужчина упал лицом в стол, не подавая признаков жизни. Черный водоворот стал утаскивать сознание вглубь.       Расстилавшаяся передо мной тьма космоса с единственной белой звездой, была взбудоражена. Небольшая, примерно в тридцать раз меньше моего солнца, туча, пронизанная разрядами фиолетовых молний, была вморожена в глыбу льда.       Интересно. Это меня сейчас одурманить попытались? Или что?       - Скиф, ты здесь?       Через мгновение слева от меня появился блондин в извечном костюме-тройке белого цвета.       - Где мне еще быть, Джон? Разумеется, я тут. Изучаю эту… штуку. Ты думаешь, что это одурманивание Жнецов? Мне тоже так показалось вначале. Я ошибся. Это не похоже ни на что из того, что мы встречали, контактируя со Жнецами. Тем не менее, в моих архивах нашелся случай, когда мы сталкивались с подобным феноменом. Не припоминаешь? Цитадель, незнакомец, мощная форма биотики. М?       А ведь правда… было такое. Увольнительная, ночная прогулка по Цитадели, закончившаяся реанимацией. Он тогда сказал что-то про Тьму. Левиафан.       - Джон, я вижу на твоем лице проблески мыслей! Что это? Неужели многократные черепно-мозговые способствуют возникновению разума?       Ехидная зараза увернулась от подзатыльника, мгновенно переместившись к облаку чужеродной энергии. Тем не менее, его лицо мгновенно стало серьезным и из голоса исчезли смешки.       - Это не одурманивание и не его аналог. Скорее всего, Левиафан хочет с нами поговорить.       Весьма неожиданно, учитывая имеющуюся у меня информацию о чрезвычайном затворничестве представителей этого вида. А если их нашли Жнецы? Это плохо. У меня нет ни авторитета, ни полномочий полноценного Спектра, как для того, чтобы говорить от лица Совета, так и для того, чтобы прикрыть кого-нибудь от этого самого Совета. Если им нужна помощь, то и её я обеспечить не смогу.       -Думаю, не следует объяснять тебе, насколько опасно разговаривать с кем-то в собственной голове?       - А мне объяснить тебе, Скиф, важность союзника, способного на протяжении миллиарда лет скрываться от Жнецов? Как мне его разморозить?       Блондин отвернулся с видом оскорбленной невинности. Я хмыкнул.       - Сам разберусь.       Облако, по своему виду, напоминало пылевую взвесь, по которой периодически пробегали молнии. Невольно на ум приходила аналогия с нервной системой, но в данном случае узлами являлись наиболее крупные частицы вещества. Переливы всполохов энергии завораживали. Я закрыл глаза и попытался почувствовать лед, чтобы сформировать приказ. Однако, этого не потребовалось. Стоило мне мысленно коснуться конструкции, как та потекла, освобождая разум, заключенный внутри.       Разрозненные обрывки энергии собрались в гуманоидную фигуру без лица и каких-либо половых признаков. Похоже на оплавленный пластиковый манекен моего времени. Я мгновенно сформировал площадку в тридцать субъективых квадратных метров, а сверху вспыхнула тонкая пленка, образовывая четырехгранную пирамиду. Аватар левиафана занервничал.       - Меры излишние. Я не несу опасности.       С тихим хлопком возникло два кресла, на одно из которых я и уселся. Забавный способ говорить, не используя голосовые связки. В области рта у аватара находится что-то вроде мембраны, колебания которой и переносит воздух, в который я преобразовал энергию, оставшуюся в герметичной пирамиде.       - Ага, конечно. Говори.       Существо проигнорировало мебель и… как бы это назвать? Поскреблось в мой разум.       - Нет.       - Вербальных средств недостаточно. Я не смогу передать послания обычным методом.       Пат. И что теперь делать? Я недостаточно доверяю Левиафанам, а он не может нормально общаться в безопасном пространстве.       - Ты в замешательстве? Могу помочь.       Блондинистые патлы повисли на переферии зрения с левой стороны. Я обернулся. Скиф склонился над левым плечом и ехидно на меня косился.       - Что ты предлагаешь?       - Нам нужен медиум.       Бросив на меня взгляд и убедившись, что я ничего не понял, он вздохнул.       - Ретранслятор, полностью подконтрольный нам, но, потеря которого не будет критичной.       - У нас они есть?       Блондин фыркнул и гордо вознес палец над головой.       - Целых два. Первый – я. В этом случае мне придется слиться с нашим гостем, и потом отдать рассортированную информацию тебе.       «В случае агрессии меня сожрут и не подавятся».       - Второй — то немногое, что осталось от того пехотинца с Прагии. После передачи у него исчезнет даже шанс существовать в виде овоща. Проще говоря останки его разума будут полностью поглощены тобой. Милосердный вариант, хоть и не слишком гуманный. Выбор за тобой.       - Тут и думать нечего. Начинай передачу по второму варианту, Скиф. Моя помощь нужна?       - Нет-нет, ты можешь идти. Тело нашему гостю больше не нужно, так что лучше поторопись. Этот человек умрет через пару часов.        Я лишь кивнул, сквозь черную муть водоворота заметив белый, с горошину, шарик, который Скиф достал из внутреннего кармана своего пиджака.       В реальности прошло чуть меньше секунды, собеседник поднялся и деревянной походкой отправился к выходу. Чтобы не вызвать подозрений, я направился к барной стойке и заказал кислородный коктейль. Так и сидел, порядка пятнадцати минут, пока не пришло короткое сообщение от Гарруса.       Нормандия в доках.       Один из аэрокаров отделился от потока и приземлился прямо перед баром. Скользнув внутрь, я торопливо набрал место назначения.       - Точка прибытия — доки Альянса систем. Личность подтверждена. Ориентировочное время прибытия — семь минут.