MGPD Preferences

Тебе требуется много времени, чтобы собраться с мыслями. Стоя в магазине, ты задумчиво перебираешь яблоки, пытаясь немного успокоить бушующую внутри бурю. В больницы ведь часто приносят фрукты, да? По крайней мере, в фильмах частенько что-то такое показывают, да и в интернете ты прочитала, что в психиатрические клиники обычно пускают с фруктами. Хотя Сережа, возможно, даже не захочет тебя видеть. В конце концов, ты собиралась с мыслями больше месяца, прежде чем решиться пойти к нему. И ты, вообще-то и сама не уверена до конца, что не делаешь ошибку. Любишь ли ты его так же сильно? Наверно, да. Даже после известия о том, что Сережа был Чумным Доктором, ты не перестала его любить, потому что такие чувства просто так не сотрешь, не вытравишь. Они прочно засели у тебя в голове и сердце и никак не хотят оставить тебя в покое. Но боишься ли ты увидеть его спустя все это время? Чертовски. Причем Сережу ты точно не боишься, а вот второго… Тебе кажется, что его желтые глаза постоянно следят за тобой, ты видишь их во сне и просыпаешься в холодном поту, боясь выбраться из-под одеяла, словно он может поджидать тебя в темном коридоре. И теперь, когда ты знаешь о расстройстве Сережи, многое становится понятно. И ты с ужасом думаешь, что второй постоянно был рядом с тобой, даже тогда, когда вы… — Боже, — шепчешь ты, потирая переносицу и поправляя темные очки. Несколько дней назад какой-то парень узнал тебя и стал приставать с вопросами о Разумовском, поэтому теперь, выбираясь на улицу, ты перестраховываешься и пытаешься хоть как-то скрыть свою личность. Очки, правда, вряд ли спасли бы, но становится немного спокойнее. «Я все еще могу передумать и не поехать», — стучит в висках, и ты трясешь головой, пытаясь отогнать эти мысли. Ты и так слишком давно не видела Разумовского. Но действительно ли ты встретишь там именно Сережу? В этом ты не можешь быть уверена. К тому же, Свете с таким трудом удалось выбить эту встречу через какого-то своего знакомого, что отказываться теперь было бы просто свинством. Возможно, Сережа даже рад будет тебя видеть. Ты напрягаешься, когда чувствуешь вибрацию в кармане, достаешь телефон и снимаешь трубку: — Как настроение? Боевое? — раздается веселый голос Светы. Ты вздыхаешь. — Какой там… — Не волнуйся так, — девушка разом становится серьезнее. — Все будет нормально. Я уверена. Какое-то время вы обе молчите, а затем Света добавляет: — Буду у тебя через двадцать минут, так что готовься. — Что? — растерянно спрашиваешь ты. — Свет, я… — Я просто тебя отвезу. Не волнуйся, вашему воркованию мешать не буду, останусь снаружи, — быстро объясняет она, а ты мотаешь головой, словно она может тебя увидеть. — Нет, ты и так мне уже помогла, ты не можешь… — Мне все равно нужно будет один вопрос решить, так что нам по пути, — безапелляционно заявляет Света и сбрасывает трубку, быстро сказав: — Скоро буду. Когда ты возвращаешься к своему новому дому, Света уже выходит из машины. Заметив тебя, она приветливо машет рукой и подходит ближе: — Готова? — Я только яблоки помою, — тихо отвечаешь ты, а она понятливо кивает. — Я не уверена, правда, что тебе позволят их передать, но лишним не будет, наверно. Ты киваешь. Вообще-то ты даже рада, что Света решила тебя подвезти, потому что если бы ты добиралась одна, то наверняка сдалась бы в какой-то момент и вернулась домой, так и не встретившись с Сережей. А она… ну, ее присутствие определенно придает уверенности. А ведь еще пару месяцев назад ты бы и подумать не могла, что что-то подобное произойдет, и если бы кто-то попытался тебя предупредить обо всем этом, то ты бы только рассмеялась. Какой же удивительной бывает жизнь.

***

Сережа выглядит плохо. Или это не Сережа вовсе? Может быть, это второй, тот, который убил кучу людей, глазом не моргнув. Может быть, сейчас он повернет голову, увидит тебя и бросится к решетке, попытается тебя схватить, попробует напасть… Страшно от того, что ты не знаешь, что произойдет в следующую секунду. Ты сжимаешь кулаки, выдыхаешь, пытаясь успокоиться, и разглядываешь кажущуюся неожиданно маленькой фигуру Сережи. Тот сидит, сгорбившись, раскачиваясь вперед и назад, крупно дрожа и глядя перед собой пустым, стеклянным взглядом. Милая медсестра, которая провожала тебя до… палаты Сережи, объяснила, что сказывается действие препаратов, которые дают Сереже, чтобы подавить влияние Птицы. Так он называл свою вторую личность. Вообще-то палата больше похожа на тюремную камеру, и тебе страшно и больно видеть Разумовского, сидящего в настоящей клетке. Но если это может помочь… Черт, это ведь должно помочь, да? Сережа вдруг вздрагивает и резко поворачивает голову, глядя на тебя своими невыносимо голубыми глазами, а ты отшатываешься от решетки, словно он и правда может броситься на тебя. Пару мгновений тебе кажется, что он тебя не узнает, а затем с его губ срывается едва слышное: — Т/И… — Так и надо? — спрашиваешь ты, оборачиваясь к медсестре. Та выглядит… напуганной? растерянной? И ее волнение, кажется, передается тебе, потому что сердце начинает стучать болезненно быстро. — Я позову доктора, — отзывается она. — Не подходите к решетке. Ты киваешь, а она бежит куда-то по коридору. — Т/И, — голос Сережи дрожит. — Это я, — отзываешься ты и не можешь сдержаться, подходя чуть ближе. — Не хотел, — почти шепчет Сережа, не вставая со своего места, но переставая дрожать и раскачиваться. — Я знаю, милый, — фраза получается какой-то фальшивой, неестественной, и ты сама не до конца себе веришь. А к горлу подступает неприятный комок, и тебе даже кажется в какое-то мгновений, что тебя вот-вот вырвет. Взгляд Сережи не выглядит осознанным, и его бормотание в большинстве своем едва ли складывается в четкую речь, и ты почти уверена, что он не до конца понимает, что происходит. Возможно, он даже не понимает, что это правда ты, и в полубреду пытается рассказать что-то нарисованному воображением (или Птицей?) образом. Но обрывки фраз, доносящиеся до тебя, заставляют сердце болезненно сжиматься. — …люблю… не хотел… страшно… больно… смотрит… убьет… осторожна… Тебе кажется, что Сережа будто бы пытается предупредить тебя о чем-то. И странно и нерационально, возможно, придавать такое значение словам психически больного, но ты жадно вслушиваешься в его бормотание, стараясь услышать, как можно больше. А потом появляется он. Ты сразу его узнаешь. Он смотрит на тебя янтарно-желтыми глазами, молчит и ухмыляется, а ты и шелохнуться не можешь, словно загипнотизированная. И страшно так, как не было страшно никогда, пусть Птица и связан смирительной рубашкой, а вас разделяет решетка. Когда чьи-то руки хватают тебя за плечи и заставляют отойти подальше от решетки, ты продолжаешь смотреть в желтые глаза, не отрываясь, и словно задыхаешься. А потом, когда люди в белых халатах, медсестры или врачи, ты не знаешь точно, проводят какие-то манипуляции над Сережей и тот снова становится настолько же отрешенным, каким был раньше, ты наконец поворачиваешься к медсестре, которая проводила тебя до Сережи и тихо говоришь, протягивая ей пакет: — Думаю, Сереже это не особо пригодится. Хотите яблоки? Она думает несколько мгновений, а затем медленно кивает и забирает у тебя пакет. А ты идешь по коридору подальше от палаты Разумовского на негнущихся ногах.