Вода с лимоном

      Окей, Марк знал, что был не слишком хорош в готовке, но Ренджун так редко просил его о чём-то, что в этот раз, когда он сказал, что хотел бы выпить воды с лимоном, Марк просто не мог завалить службу. Вчера у Ренджуна был корпоратив — отмечали годовщину компании, — и он слегка перебрал. Вернулся домой поздно, пьяненький, тактильный и хихикающий, долго целовал Марка, едва не свернув с вешалки в коридоре куртки и пальто, а потом почти уснул, пока принимал душ. Пришлось эвакуировать его, и во время этого процесса Марк старательно не смотрел — потому что реакция тела на обнаженного бойфренда всегда была однозначной, а Ренджун лыка не вязал и на что-то кроме поцелуев сейчас явно был не способен, хотя и объявил сонно:       — О, правильно. Неси меня в постель. Я желаю секса, — обвив мокрые руки вокруг марковой шеи и горячо дыша на кожу.       Глаза его слипались, и голова то и дело норовила сонно качнуться на грудь.       — Ты вот-вот заснешь, детка, — нежно пробормотал Марк, укладывая его на подушку, предварительно обернув чужие волосы полотенцем. — Но завтра — что угодно.       — И сколько угодно? — уточнил по-детски невинно Ренджун.       Он заворочался, даже не трудясь поднять ноги, пока Марк натягивал на него бельё, потом свернулся калачиком и сунул ладонь под подушку. Тёмные мокрые волосы его падали на лоб и щёки, и губы были красными, опухшими от алкоголя и поцелуев. Его так хотелось поцеловать снова, но Ренджун и правда устал и ему нужен был отдых.       — И сколько угодно, — шепнул Марк, укрывая его одеялом. — Спокойной ночи, малыш.       Но Ренджун ничего не ответил ему — он уже спал, крепко и безмятежно, и Марк быстро стащил с себя штаны и улёгся рядом, осторожно перекидывая через него руку, чтобы прижаться ближе. Сон завладел им мгновенно, как бывало всякий раз, когда Ренджун был рядом.              Следующее утро встретило Ренджуна похмельем и дурным настроением. Он зашипел, будто встревоженный кот, когда Марк сел за какую-то стрелялку в их спальне — звук был выключен, но клацанье мышки привело Ренджуна в бешенство.       — Ты издеваешься? — прорычал он, поднимая взъерошенную голову с подушки и глядя на Марка пронзительными чёрными глазами так, что холодные мурашки пробежались по спине.       — Нет, — пискнул Марк, захлопывая нервно ноутбук. — Я не хотел. Тебе плохо, детка? Может, тебе что-то принести?       — Воды со льдом и лимоном, — буркнул он с таким видом, будто делал большое одолжение, и Марк радостно подорвался со стула.       — Сейчас. Я сейчас, дай мне пару минут.       Очевидно, пары минут оказалось недостаточно. Марк и раньше на кухне был на подхвате — готовил в основном Ренджун, или они заказывали доставку. Пожалуй, потому для того, чтобы найти лимоны, ушло столько времени, что можно было бы чуть ли не вырастить целое дерево из косточки: наконец найдя эти злосчастные фрукты, Марк едва не завопил от облегчения. Едва, потому что вопить было нельзя: Ренджуна раздражали все громкие звуки. И потому Марк достал один лимон покрупнее, тщательно вымыл его и положил на разделочную доску. Дело оставалось за малым.       «Ага, ну конечно», — лимон посмотрел на него, подмигнул черенком, и тут стоило бы Марку заподозрить неладное, но он был слишком обрадован тем, что смог таки добыть его, схватился за нож, надавил, и лимон разлетелся на две половинки. Одна из них шлепнулась на пол. Марк вздохнул. Поднял её, чтобы закинуть в мусорную корзину.       Начало было не слишком позитивным, но Марк не терял силы духа. Он сжал оставшуюся половину фрукта пальцами, чтобы снова нажать ножом. В этот раз лимон попытки побега не предпринял. Вместо этого он скукожился, потёк соком, заляпав всю разделочную доску и распространяя сводящий скулы цитрусовый запах. Господи, Марку требовалась всего лишь одна чёртова долька! Ровная! Нормальная! Ренджун же был эстетом, и Марк уже мог вообразить, какое отвращение и неверие отразились бы на его хорошеньком лице, когда ему преподнесли бы стакан с кусочком подобного уродства. Вздохнув, Марк вытащил из холодильника новый лимон, потом, поразмыслив пару секунд и горестно вздохнув, добавил к нему ещё два. Помыв фрукты, он разложил их на разделочной доске и снова взялся за нож.       — Парни, мне нужен просто один кусочек, — сказал он, чувствуя себя крайне глупо. — Один кусочек, окей? Маленький кусочек.       Лимоны посмотрели на него с недоверием, но ничего не ответили, и тогда Марк схватил крайний слева, чтобы зверски разделать — потому что иначе то, что произошло с несчастным, назвать было нельзя. Но, кажется, у Марка уже начинало получаться лучше, а ещё он верил в то, что там, где недостаточно таланта, можно компенсировать упорными стараниями. Стараний в Марке было вагон и ещё тележка, и потому на третьем лимоне он всё же смог добиться своего, и в стакан со льдом и минералкой опустилась она.       Идеальная долька лимона. Именно такая, какую смог бы оценить Ренджун.       Пританцовывая от радости, Марк поднял стакан и едва не выронил, когда, развернувшись, нос к носу столкнулся с Ренджуном. Тот выглядел уже менее помятым и сонным, но не менее красивым. В огромной белой футболке и серых спортивных штанах, босой, он сел за стол и подтянул ноги к груди.       — Ты чего так долго? — спросил, зевая широко розовым ртом, будто кот. — Я уже начал беспокоиться, что ты разнёс всю кухню. Или тебя засосало в канализацию.       Сияя, Марк поставил перед ним на стол стакан, робко приткнулся рядом, ощупал чужой тёплый худощавый бок.       — Прости, что заставил ждать. Вот твоя вода с лимоном.       Ренджун улыбнулся, вытянул руку, чтобы взъерошить чужие волосы.       — Спасибо, Марки, — он выпил сразу половину, жмурясь от удовольствия, шлепнул стакан на столешницу и облизнулся. Глаза его вдруг расширились, и Марк невольно проследил за направлением его взгляда. Сердце нехорошо упало в груди.       Вот, чёрт. Он испачкал ренджунову любимую кухню, перевёл половину имеющихся в наличии лимонов и — и! — ничего не убрал, так обрадовавшись приходу любимого бойфренда, что забыл обо всём на свете. А Ренджун и так был не в духе, и расстраивать его сейчас Марку хотелось меньше всего.       — Я… я… — пробормотал он, поспешно вставая. — Я уберу.       — Ты уничтожил все эти лимоны для того, чтобы сделать мне воду? — спросил Ренджун, перехватывая его за рукав, и Марк с похоронным видом кивнул.       Он всё равно оказался пойман с поличным, и отрицать не было никакого смысла. Но сказать в своё оправдание он ничего не успел. Ренджун поднялся вдруг, и глаза его сияли. Он обхватил Марка двумя руками, притягивая для медленного, нежного поцелуя.       — Ох, ты просто прелесть, — пробормотал он, отрываясь, и внутри у Марка сладко ёкнуло. — Пойдем в постель, милый. Я хочу прокатиться на тебе, сию секунду.       Марк не смог подавить короткого, стыдного стона, покинувшего его губы. Одна лишь мысль о том, что должно было вот-вот случиться, заставляла жидкую лаву бежать по крови, Марк подхватил Ренджуна, прижимая к себе, и тот проворковал ему на ухо — горячо, насмешливо.       — Так не терпится?       Когда дело касалось Ренджуна, Марк никогда не умел ждать. Он хотел всё, что Ренджун мог дать ему, он так сильно его любил — эти поддразнивания лишь добавляли огня в костёр в груди. Крепко держа его под ягодицы, Марк внёс Ренджуна в спальню, чтобы уложить на постель, находя его губы своими. Но целовать себя долго Ренджун не дал, он отстранился, стянул с себя штаны вместе с бельём и оседлал Марка. Бёдра его сжались, выдавливая воздух по капле, и Марк погладил нежную кожу его живота и боков, сорванно дыша. Они едва начали, а он уже чувствовал себя так, что стоит Ренджуну коснуться его там, внизу, то попросту взорвется.       — Растяни меня, — Ренджун вытащил из-под подушки смазку, чтобы вложить в чужую ладонь, и Марк лихорадочно сорвал крышку, чтобы выдавить лубрикант на дрожащие пальцы.       Внутри Ренджуна было горячо и влажно. Он сжимался, и сладкие крохотные звуки удовольствия срывались с его губ, когда Марк осторожно разводил пальцы, раскрывая его для себя. И когда Марк ткнулся в особенную точку, заставившую Ренджуна вскрикнуть, коленки его дёрнулись, сжимаясь крепче.       — Ещё один, — надломленным и высоким, но от этого не менее требовательным голосом попросил Ренджун, и Марк часто закивал, слушаясь.       — Можно мне поцеловать тебя? Пожалуйста, детка, — он сглотнул судорожно, и Ренджун склонился над ним, чтобы стонать и всхлипывать ему в рот.       Возбуждение било по нервам электричеством, и Ренджун, дрожащий, жмущийся ближе, просто сводил с ума. Марк даже не стал возражать, когда тот вдруг завёл руку назад, чтобы обхватить его запястье, заставляя извлечь пальцы — вот-вот они должны были стать ещё ближе, и от нетерпения все мышцы наливались тяжёлым, томным жаром. Выпрямившись, Ренджун стянул штаны Марка вместе с бельём, а потом, небрежно выдавив холодную каплю смазки на его член, медленно насадился. Брови его хмурились — наверняка Ренджун всё ещё чувствовал дискомфорт от проникновения, но Марку было так хорошо, что он едва удержался от того, чтобы толкнуться навстречу. Бёдра его дрожали от напряжения и волосы взмокли, липли ко лбу, а грудь часто вздымалась — он был таким красивым, близким, весь для Марка, для него одного. Впившись пальцами в простыни, Марк постарался дышать размереннее, чтобы не позволить этой долгожданной сладости перелиться через край, и тогда Ренджун приподнялся, упираясь коленями в постель, и опустился вниз, и снова, и снова, размеренно и неторопливо.       — Мой хороший мальчик, — жарко шепнул он. — Лежит тихонько и старается быть терпеливым, чтобы я мог использовать его.       Марк заскулил. Чужие слова жглись в груди раскаленной карамелью, он закусил губу и кивнул. Мысль о том, что Ренджун использует его для удовольствия, ввинтилась в сознание, расслабляя и заводя невыносимо одновременно, и Марк сам не понял, как уронил:       — Пожалуйста, Ренджун!.. Пожалуйста!       Ренджун охнул сдавленно, и движения его стали резче. Он сжался, упираясь руками в чужую грудь, и Марк ощутил, как его короткие ноготки впиваются в кожу, добавляя острую специю в коктейль наслаждения.       — Давай, детка, потрогай меня, — забормотал вдруг Ренджун, подаваясь ритмично навстречу. — Я так близко.       И когда Марк скользнул ладонью вниз, обхватывая его пальцами и принимаясь ласкать ритмично и нежно, Ренджун вдруг напрягся весь, выплескиваясь горячо и влажно на живот. Марк застонал, больше держаться он не мог — упёрся ногами в постель, принимаясь толкаться в эту мучительно приятную тесноту. Опустившись ему на грудь, Ренджун уткнулся в изгиб его шеи, жарко зашептал, скользя языком по мочке уха:       — Кончи в меня, Марки. Покажи, как сильно ты любишь меня.       И тогда Марк подался навстречу до боли глубоко, жмурясь до белых пятен перед глазами, и удовольствие проглотило его целиком, перетряхнув каждую мельчайшую клеточку тела. Ренджун удовлетворенно вздохнул, пошевелился, слезая и укладываясь рядом. Рукой, онемевшей от пережитого, Марк притянул его ближе, оставил короткий поцелуй на чужой порозовевшей щеке, и Ренджун перехватил его ладонь, переплел пальцы.       — Не знал, что ты так любишь воду с лимоном, — поделился застенчиво Марк, едва отдышавшись, и Ренджун рассмеялся.       — Очень люблю, — фыркнул он, расслабленно улыбаясь, так, что всё внутри наполнялось невыносимой сладостью. — Но не воду с лимоном, а тебя, дурачок.