Путь наверх

Шаг — ступенька. Я уже довольно долго иду по этой лестнице. Хотя иду — слишком громко сказано. Потому что слишком медленно. Слишком трудно сейчас заставить двигаться свое тело. Шаг — ступенька. За спиной на лестнице остаются пятна крови. Сочувствую тому, кто будет её потом отмывать… Какой-нибудь рядовой из четвертого отряда? Хотя им-то уж не привыкать, тем более что кровь в Сейрейтее льётся рекой, похлеще, чем саке. Шаг — ступенька. Каждое движение отдается болью: раны не закрываются, левая рука онемела, и колени подгибаются от напряжения. Но я не обращаю внимания, потому что мне больно вовсе не от этого. Шаг — ступенька. Ткань, перевязывающая руку, сползает под тяжестью впитавшейся крови. Обрывки её крошатся на мелкие песчинки рейацу и тают в воздухе… Красиво. И страшно. Шаг — ступенька. Пока иду — я не растаю вместе с ними. Пока иду, есть надежда. Не знаю, на что именно, но чувствую, что есть. Хрупкая, как крылья бабочки, но — лучше, чем ничего. Шаг — ступенька. Я хочу успеть раньше него. И доказать, что всё ещё могу… Могу, даже в таком состоянии, быть его соперником. И верю, что иначе быть не может. Шаг — ступенька. Воспоминания накатывают, когда я опираюсь о стену. Судорожно глотаю воздух и смеюсь. Потому что не могу плакать: не умею. Разучился уже очень давно. Поэтому хриплый смех, похожий на карканье вороны, переносит моё тело еще на один шаг вверх. Шаг — ступенька. Не знаю, что ждёт меня впереди. Я не вижу ничего, кроме высоких стен, которые давят своей неприступностью. Только ступеньки… И кровь, которой кашляю. Шаг — ступенька. Зрение начинает подводить, но это не из-за очков. В глазах всё расплывается, и разноцветные пятна — как после длительной изнуряющей пробежки. Шаг — ступенька. Пот и кровь начинают заливать глаза. Пытаюсь вытереть лоб неким подобием рукава, но и тут меня подстерегает неудача. Лучше не становится, я лишь теряю равновесие на узком пространстве ступени и снова хватаюсь за стену — перспектива прокатиться кувырком по всей лестнице совсем не радует… К тому же я уже почти добрался до верха. Шаг — ступенька. Практически усилием мысли отрываю свое тело от вертикальной поверхности. Осталось всего ничего, а я не хочу вползать наверх, словно пресмыкающееся. Просто не могу себе такого позволить. Потому что я всё ещё квинси, и у меня всё ещё есть гордость… По крайней мере, уж она точно осталась. Шаг — ступенька. Это будет моя маленькая победа… Над лестницей. Почти смешно. Но зато не так страшно. Шаг — ступенька. Поторопился, и снова кашляю. Вот узнаю, кто построил это чудо архитектуры — отправлю в… Ах, ну да, я уже тут. Тогда попрошу Куросаки, пусть настучит по голове. Нет, просить не буду. Я же квинси. Пока ещё. Шаг — ступенька. Последняя! Ещё одно усилие — и я у цели. Почти счастлив... Шаг — ступенька. …И все мои надежды рушатся в один миг, когда я вижу узкое смуглое лицо стоящего на верхней площадке человека. Нет, шинигами. Причем капитана-шинигами. Он что-то говорит, я могу различить, как шевелятся его губы, но ничего не слышу. Накатывают апатия и равнодушие. Будто кто-то выбил опору из-под ног, а тело и разум еще не сообразили — падать им или повиснуть в петле отчаяния. Мир вокруг замирает и погружается в темноту. Жду, когда же перед глазами начнет «мелькать жизнь»... Говорят, так бывает, но я не вижу ничего. Сознание покидает меня, и я даже не чувствую, как падаю.