sugarfree

Цзян Чэну стало плохо. Он не был уверен, что его сердце здорово, потому что в последнее время оно так часто и сильно болело, что он пребывал на грани жизни и смерти. Ему было больно, но при этом так сладко. Чжочэн был очаровательным парнем. Цзян Чэн до сих пор не мог поверить в то, насколько ему повезло. Он мечтал, чтобы солнечная улыбка Чжочэна освещала всю его жизнь. Цзян Чэн действительно умирал каждый раз, когда Чжочэн смотрел на него своими сияющими глазами. В нем просыпалось желание целовать его лицо, не прерываясь ни на сон, ни на еду. Он просто хотел смотреть на Чжочэна сто часов. Но Цзян Чэн еще не до конца знал, насколько его парень может быть милым. — Такой смелый был, когда писал, а сейчас что? — Цзян Чэн держал его лицо в своих ладонях и пытался поймать взгляд своим. Чжочэн смотрел куда угодно, но не в его глаза. И это при том, что он сидел у Цзян Чэна на коленях. — Сообщения это другое… И это было почти неделю назад. — Я честный человек. Я привык выполнять все, что обещал. — Ну, можно же как-то… Он всё же взглянул на Цзян Чэна. Чжочэн сжимал губы, словно хотел рассмеяться, но в его глазах стояли слезы. Так мило. Цзян Чэн звонко поцеловал его в покрасневший кончик носа, затем — в щеку. Чжочэн смешно зажмурился, но ощутимо расслабился, и Цзян Чэн решил, что ему разрешили зацеловывать его дальше. Он проследил губами линию его челюсти и скулы, быстро чмокнул в губы, чтобы затем оторваться от его лица и снова попытаться заглянуть в глаза. Чжочэн красиво засмущался, краснея. — Нам необязательно делать все то, о чем мы говорили, — сказал Цзян Чэн. Ему не нравилось, когда Чжочэн напрягался — с этим хватало одного Цзян Чэна. Глаза Чжочэна по-прежнему блестели. Цзян Чэн сохранил мягкое выражение лица, не показывая, что его сейчас ударит инфаркт. — Я хочу, — протянул Чжочэн. — Просто немного… — Ты смущаешься? Серьезно? Чжочэн кивнул и снова нахмурился. Цзян Чэн захотел вырвать собственный язык. — Прости. Мне сложно… общаться словами. Я могу только орать на своих подчиненных, на племянника и на брата. — Все в порядке. Я правда смущаюсь, — ответил Чжочэн. Цзян Чэн опустил руку с его бедра на свою, чтобы оставить себе огромный уродливый синяк. Плохой Цзян Чэн! Нельзя обижать Чжочэна! Но Чжочэн вскоре переменился в лице. Он вздохнул и нежно улыбнулся, нашел потерянную ладонь Цзян Чэна и вернул ее обратно на свое бедро. Сердце Цзян Чэна превратилось в огромную зефирку. — Я думаю, мы можем попробовать. Постепенно… Цзян Чэн сдался и просто кивнул. Чжочэн улыбнулся ему шире и кинулся на шею, близко прижимаясь грудью к груди. Стало тепло. Цзян Чэн зарылся носом в его короткие волосы и вдохнул его запах. Чжочэн покачал его, двигаясь из стороны в сторону. Цзян Чэн гладил его спину, ощущая приятное головокружение. Это все из большой любви! Именно она делала из сурового серьезного дяди кусок растаявшего мороженного. — Если я скажу что-нибудь не так, дай знать, хорошо? — Цзян Чэн вздохнул, вспоминая, какой он мудак. Он хотел стать лучше и очень сильно старался. — Да все в порядке! Правда! — Чжочэн говорил прямо в ухо, но делал это аккуратно, тихо. Цзян Чэн млел. — Обожаю твой голос, — захныкал он и сжал Чжочэна сильнее. Тот сразу же рассмеялся. — Нравится? — Да. — А мне нравится в тебе все. Это он преувеличивал, конечно. Цзян Чэн знал, но промолчал, наслаждаясь счастьем вместе со своим прекрасным бойфрендом, сидящим на его коленях. Чжочэн, успокоившись, специально начал говорить тихо и низко. От его голоса кожа Цзян Чэна покрывалась мурашками. Он весь начинал дрожать, как будто его щекотали чем-то тонким и нежным. — Я смущаюсь, потому что у меня мало опыта. Я боюсь, что тебе может что-то не понравиться. — Да как мне может что-то не понравиться? Это же… ты! — Цзян Чэн легонько шлепнул его по бедру, скорее игриво, и не сразу сообразил, что именно он сделал. Он открыл рот, чтобы извиниться, но Чжочэн тихо застонал ему в шею. Это был явно не болезненный стон, а нечто интереснее. Чжочэн поерзал. Цзян Чэн попытался удержать его на месте, но он не особо и старался. Он сжал его задницу, и Чжочэн снова так же застонал. — Что бы ты хотел сделать? — спросил Цзян Чэн. Он предложил Чжочэну заняться грязным животным сексом. Подобная формулировка была шуткой, но Чжочэн не оценил. Он зажался и перестал смотреть Цзян Чэну в глаза. Это было обидно и мило одновременно. Цзян Чэн знал, что шутник из него тот еще, поэтому тут же заткнулся. Но процесс был запущен, и Чжочэн очень сильно покраснел. — Я хочу… — Чжочэн сбивался, не находя нужных слов. Или снова смутился. Он гладил плечи Цзян Чэна, опустив взгляд на собственные руки. — Я все хочу. — А можно спросить, — перебил его Цзян Чэн, — насколько мало у тебя опыта. Он прикусил свой язык — лучше бы вообще откусил и проглотил. Чжочэн приоткрыл свои соблазнительные блестящие от слюны губы и неопределенно промычал. Цзян Чэн не смог контролировать свое лицо. Оно, вероятно, выдавало все его мысли, потому что глаза Чжочэна испуганно округлились. — Нет, ты у меня не первый! Или… Для тебя это важно? — Нет. Неважно. Мне просто любопытно. Прости, — Цзян Чэн снова мысленно ударил себя. Чжочэн немного расслабился — это ощущалось по его хватает на плечах Цзян Чэна. — Я тебя пугаю? Этот вечер был очень странным. Цзян Чэн больше всего на свете не любил, когда Чжочэн так на него смотрел. Цзян Чэн привык к его улыбке или страстному взгляду, который чаще видел на фотографиях с фотосессий Чжочэна. Цзян Чэн не понимал, как можно быть милым, а через секунду выглядеть как бог секса. Зато он знал, как можно испугаться. — Цзян Чэн, ты мне очень сильно нравишься, — спокойно ответил Чжочэн. Цзян Чэн же напрягся. Почему это звучало так, словно дальше последует «но»? — Ты меня не пугаешь. Просто… Мы же в отношениях? — Цзян Чэн зачем-то кивнул. Ему нравилось слышать это. Он оставался ужасным собственником, поэтому был рад, что Чжочэн признавал то, что они в отношениях. — Я боюсь тебя обидеть, — признался Цзян Чэн. — Я могу это сделать. Я понимаю, что творю или говорю херню, но я не могу это контролировать. Поэтому не думай, что я отвернусь от тебя из-за какой-то хуйни. Конечно, мне не плевать, что у тебя кто-то был. Я завидую ей, ему или им, но сейчас ты здесь, и я готов подождать, когда ты перестанешь смущаться. Главное, чтобы ты меня не боялся. Это было тяжело! Цзян Чэн знал, что ему нужно было сказать это, потому что иначе они оба запутаются. Чжочэн снова улыбался и, казалось, даже посмеивался. — Ты так много ругаешься! — Да! Я такой! И ты по своей воле начал со мной встречаться! Чжочэн опять крепко обнял его и в этот раз сразу же поцеловал в губы — медленно, глубоко и с чувством. Цзян Чэн, распалившись после своей речи, не успел набрать воздух в легкие, и теперь задыхался. Чжочэн неторопливо вылизывал его рот. Цзян Чэн слегка приподнял его, держа под бедрами. Чжочэн замычал ему в губы и крепче вцепился в плечи. Его рука скользнула к затылку Цзян Чэна. Пальцы вплелись в волосы и бережно помассировали. Цзян Чэн и не знал, насколько чувствителен его затылок. Они целовались какое-то время. Цзян Чэн хотел повалить Чжочэна на спину и продолжить лежа. Тот не делал ничего сверхъестественного, просто гладил его волосы, спину и плечи, а Цзян Чэн уже терял голову. Он не мог сидеть ровно. А еще он хотел зайти дальше поцелуев. Было решено продвигаться постепенно. Цзян Чэн еще немного соображал, поэтому помнил, что им нельзя торопиться. Он выпрямился и потянулся за низ футболки Чжочэна. Тот захрипел, на секунду отрываясь от его губ, но тут же вернулся обратно, слегка дрожа. Цзян Чэн погладил его горячую кожу под футболкой, вжимая его в свою грудь. Цзян Чэн не помнил, когда в последний раз так долго целовался. Чжочэн сосал его губы до тех пор, пока Цзян Чэн не содрал с него футболку. Но Чжочэн не прятал свое тело и не начал кричать о том, что они спешат. Он опустился губами к шее Цзян Чэна и выпятил зад, словно специально хотел убить Цзян Чэна прямо сейчас. Удивительно, но именно Чжочэн завалил его на спину, а сам удобно устроился сверху. — Стесняется он, ага, — проворчал Цзян Чэн. Чжочэн ухмыльнулся и двинул бедрами, потираясь. Перед глазами вспыхнули искры — прямо как в романах. — Ну, правда же! — А что будет, когда ты перестанешь стесняться? Затрахаешь меня до смерти? — Именно так! Чжочэн рассмеялся и взялся за его рубашку. Постепенно та была расстегнута, а грудь Цзян Чэна — зацелована. — А ведь это я обещал делать с тобой ужасные вещи, — вдохнул Цзян Чэн. — Мне прекратить? — как-то слишком весело спросил Чжочэн, не отрываясь от его груди. Его ладонь гладила живот. Он прочертил рельеф пальцами, а затем внезапно широко лизнул от пупка выше. — Нет! Не останавливайся! Дьявол… Цзян Чэн дотянулся до его бедер. Руки дрожали. Он был перевозбужден. Его трясло, но это не мешало ему помять зад Чжочэна. Чжочэн в ответ снова двинул бедрами, проезжая по его паху. Цзян Чэн, как взрослый дядя, был готов кончить себе в штаны. — А ты сильно смутишься, если я попрошу тебя сесть мне на лицо? Чжочэн в этот момент сидел прямо на его бедрах и плавно покачивался. Он тут же остановился, часто моргая. — Ты меня с ума сведешь, — тихо сказал он. Цзян Чэн, держа руки на его поясе, зацепил резинку его домашних шорт и потянул вниз, оголяя поясницу и ягодицы. Чжочэн привстал, помогая раздеть себя. Он потерял прежний задор в глазах. Его взгляд потемнел, став ровно как на тех фото. Цзян Чэн вздохнул. Тяжело. Он нащупал ямочки на его пояснице, и несильно надавил на них ладонью. Чжочэн прикрыл глаза, прогибаясь спине. И он снова потерся! — Ты такой горячий. Я с тобой сгорю, — прошептал Цзян Чэн. Он приподнялся. Снова хотелось целоваться. Чжочэн охотно ответил, пропуская в рот его язык, а сам занялся штанами Цзян Чэна. Кровь ударила в голову от мысли, как горячий возбужденный Чжочэн сядет на его лицо и сожмет голову коленями. Он так активно двигался, когда сидел на коленях Цзян Чэна, что мог бы трахнуть его рот. — Блять… — Очень много ругаешься. — Прости. Это слишком. У меня сейчас голова лопнет. Чжочэн, конечно, не понял. Его рука держала член Цзян Чэна, и он явно не собирался останавливаться из-за его лепета. Он гладил его, ласково водил ладонью. Цзян Чэн приподнял ноги, чтобы Чжочэн оказался ближе, и взял его в руку, подстраиваясь под чужой темп. В итоге все закончилось петтингом. Цзян Чэн был уверен, что не осилит большего, пока не успокоится. Чжочэн сидел на нем верхом. Он был красивым и сексуальным, держал его член в руках, и высоко стонал. А еще он оказался ласковым: Чжочэн целовал Цзян Чэна, его губы и шею, и Цзян Чэн практически сгорел. Он загнанно дышал Чжочэну в плечо. Потихоньку становилось легче. — Как хорошо, что мы у меня, — глухо отозвался Чжочэн. — Мне спокойнее, когда я знаю, где у меня что лежит. Нам нужно привести себя в порядок. — Я бы с радостью занялся этим, если бы мы были у меня. Но он специально предложил Чжочэну поехать к нему именно потому, что Чжочэну так будет удобнее. Это для Цзян Чэна уже было важно. Возможно, он был не настолько и плох, как думал.