Музыкальная шкатулка

Сянь Тянь Да Фэйцзи считал, что ему повезло. Ну а как еще можно думать в такой ситуации? Естественно, мучиться кучу времени в теле пушечного мяса не очень приятно, а прислуживать кому-то еще неприятнее. Но кончилось все вполне хорошо. Начнем с того, что прислуживал он не кому-то там, а Мобэй-цзюню. Он, конечно не самый добрый человек (простите, демон) в мире, да и избивал его часто... Но ничего не поделать, каким ты его написал, такой он и есть. Главным плюсом было то, что это был любимый персонаж писателя. Как бы странно это не звучало, но пока Сянь Тянь Да Фэйцзи писал про него, он почти влюбился. А потом попал в свой роман и его распрекрекрасный Мобэй-цзюнь начал раскатывать его в подобие лепешки по несколько раз в день. Но менее привлекательным он от этого не стал, так ведь? Сянь Тянь Да Фэйцзи начал подозревать, что в нем есть определенная доля мазохизма. Так вот Мобэй-цзюнь. Избивал он своего слугу регулярно, до того момента, как тот его спас. На самом деле Сянь Тянь Да Фэйцзи (точнее уже Шан Цинхуа) сам не знал зачем он это сделал, особенно после того, как понял, что переломали ему большую часть ребер. И после того, как поскитался с месяц по миру, боясь, что в скором времени его разыщут и, как минимум, пришибут на месте. Но зато перед смертью у него была возможность потискать за щечки своего любимого персонажа. Он практически исполнил мечту множества фанатов (в основном фанаток) Мобэй-цзюня! Хоть что-то хорошее произошло в этой его жизни. А после того, как его все-таки разыскали, жизнь Шан Цинхуа стремительно улучшилась. Начнем с того, что несмотря на то, что он все еще прислуживал (уже гораздо меньше), его перестали избивать. Мобэй-цзюнь начал позволять ему гораздо больше чем раньше. Да что уж там говорить, он делал ему лапшу! Шан Цинхуа не мог не признать, что она почти такая же вкусная, как у Ло Бинхэ. Хотя нет, гораздо лучше. Тем более готовили эту лапшу только ему и никому другому. Далее. Мобэй-цзюнь разрешил ему спать вместе с собой? Раньше для бедного Шан Цинхуа было роскошью, если ему давали подушку. А теперь... Что ж, он спал со своим любимым персонажем. Правда периодически его легонько стукали за прилипчивость, но ведь это не так важно. Гораздо важнее то, что он, Мобэй-цзюнь, не запрещал себя обнимать. Так, что еще... Может обсудим то, что через пару месяцев Мобэй-цзюнь сам стал к нему липнуть? По счастью не так, как Ло Бинхэ, наоборот, очень редко и осторожно, но все-таки липнуть. Например, стоит себе Шан Цинхуа спокойненько, смотрит на что-нибудь, и тут на него сзади наваливается ледяная тушка демонического лорда. На макушку заклинателя аккуратненько приземляется холодный подбородок, на его плечи набрасывается одна на двоих шуба, а чужие руки совсем ненавязчиво ложатся ему на талию. В первый раз бедный Шан Цинхуа так подскочил от неожиданности, что попал головой по лицу Мобэй-цзюня и тот прокусил себе язык острыми клычками. Ах да, клычки. Сянь Тянь Да Фэйцзи и не подозревал что у его персонажа они есть, пока его разок не куснули за шею. Хотя если бы знал, полюбил бы его еще больше. Клычки, самые настоящие клычки! Аккуратные такие. Они ему ужасно нравились, до тех пор, пока его не начали кусать. Сначала он испугался, что его господин, чего доброго, вздумал его сожрать, а потом вспомнил, что во-первых Мобэй-цзюнь не ест людей, а во-вторых демон на него уже месяца два даже руки не поднимал. То есть его просто... Кусали. В шею. Или чуть прикусывали тонкую кожу на пальцах. И что это, простите, такое? Его любимый персонаж превратился в фетишиста или что? И кстати, Сянь Тянь Да Фэйцзи считал его натуралом! А еще через месяц ненавязчивых приставаний (ненавязчивых по сравнению с Ло Бинхэ) Мобэй-цзюнь, видимо, решил, что Шан Цинхуа все нравится и перешел к более серьезным действиям. Для начала он его поцеловал. Вот только целоваться демон не умел, от слова совсем. Пришлось учить. Не сказать, что в прошлой жизни Сянь Тянь Да Фэйцзи был таким уж умельцем по части поцелуев, но он хоть знал теорию. Не зря же он исписал столько тысяч слов, рассказывая об отношениях Ло Бинхэ с девушками в гареме! Он много чего умел. В теории, естественно. После этого их отношения быстренько перешли в стадию под названием «интересно мы теперь пара или нет». Видимо сомнения оставались только у Шан Цинхуа. Почему? Да потому что в следующий же раз, когда Ша Хуалин по причине плохого настроения попыталась избить бедного заклинателя, она вылетела из зала собраний со скоростью света, сопровождаемая рыком Мобэй-цзюня «Не смей трогать мою пару». Что ж, кажется Сянь Тянь Да Фэйцзи продолжает испытывать на себе все мечты фанаток демона. Не то, чтобы ему это не нравилось. Единственным минусом (впрочем, весьма незначительным) являлась его любовь к убийствам, избиениям и вообще насилию. Но, так как теперь все это было обращено не на него, Шан Цинхуа все устраивало, кроме того, что ему приходилось на это смотреть. К счастью не участвовать. Вот и сейчас. По приказанию Ло Бинхэ, которого чем-то не устроил маленький заклинательский клан в горах, Мобэй-цзюнь отправился туда, естественно, взяв с собой Шан Цинхуа. Демон без особых проблем расправился со всеми, проморозив бедным заклинателям все внутренности. Потом легонько хлопнул в ладони и лед рассыпался в еле заметную, мелкую крошку, являя свету кости. Они сразу же упали на землю, уже ничем не поддерживаемые. Шан Цинхуа скривился. Вот зачем, спрашивается, было убирать лед? Стояли бы себе спокойненько промороженные трупики каких-то очень невезучих заклинателей. Нет ведь, надо было сделать так, чтобы были кости. Зачем, а главное нахуя и в чем собственно смысл, Шан Цинхуа так и не понял. Мобэй-цзюнь закончил растаптывать чей-то череп и оглянулся на него: — Можешь забрать, что понравится. Шан Цинхуа сразу же просиял и сорвался с места, отправляясь обшаривать все закоулки пещер, в которых жили заклинатели. Он, конечно, лорд пика Аньдин и если ему чего-то захочется он без проблем это раздобудет, но раз есть шанс, надо им пользоваться. Ничего интересного он не нашел, кроме нескольких талисманов и пары каких-то книг. Но он же не Шэнь Цинцю, зачем ему книги! Ему нужны какие-нибудь интересные вещицы. Таковых, к сожалению, не обнаружилось. Только растроенный Шан Цинхуа вернулся в главный зал, пол которого был все еще покрыт костями, к нему подошел Мобэй-цзюнь. — Что это? Демон протягивал ему небольшой деревянный ящичек. Вполне обычный, если не считать того, что у него был небольшой рычажок. Шан Цинхуа аккуратно взял его в руки, поставил на пол, присев рядом, и принялся осматривать со всех сторон. Скорее всего, чтобы понять, что это, нужно покрутить рычаг, но тяжелая жизнь научила его не трогать всякие подозрительные вещи заклинателей. Вдруг из них вылетит что-нибудь, что может его убить? Но нужно же узнать, что это. Ах да, у него же под рукой есть демон с прекрасной реакцией и навыками борьбы! Как он мог забыть. Мобэй-цзюнь ему, конечно, дорог, но вряд ли эта штука может предствлять для него опасность. Шан Цинхуа обернулся к демону, который терпеливо стоял за его спиной: — Можешь, пожалуйста, покрутить этот рычаг? Он думал, что у него хотя-бы спросят зачем. Но Мобэй-цзюнь просто присел рядом с ним и потянулся к рычагу. Надавил, начал медленно поворачивать по часовой стрелке. Ящичек сначала заскрипел, начал издавать разрозненные звуки, а потом заиграл неторопливую, приятную мелодию. Шан Цинхуа схватил Мобэй-цзюня за рукав: — Музыкальная шкатулка! — Что? Заклинатель еле удержался от того, чтобы закатить глаза. Демон, конечно, умен и силен, но о мире людей и о вещах, не связанных со сражениями знает ничтожно мало! Пришлось объяснять ему, что это. Мобэй-цзюнь посидел молча пару минут, потом встал и протянул руку заклинателю: — Вставай. Давай потанцуем. — Что? ЧТО!? Сянь Тянь Да Фэйцзи внутренне заорал, что есть сил. Мобэй? Цзюнь? Предлагает? Ему? Потанцевать? Простите, но в какие дебри дичайшего ООСа зашел сюжет? Он придумывал Мобэй-цзюня, чтобы он отстраненно-холодно убивал людей, а не предлагал Шан мать-его Цинхуа танцевать. Хотя с учетом того, что главный герой в этом мире резко сменил ориентацию... Пожалуй, ООС — меньшее, чем Мобэй-цзюнь отделался. Хотя до недавнего времени Сянь Тянь Да Фэйцзи предполагал, что демон натурал... Да и в своей ориентации не сомневался... — Ты не хочешь? — Конечно хочу, прости, я задумался. Шан Цинхуа резво вскочил и схватил ладонь Мобэя. Как говорится — если жизнь дает тебе лимоны, надо выжать их в глаза людей. Если тебе выпадает шанс потанцевать с любимым персонажем книги, который, хоть вы и пара, ведет себя так холодно, что становится жутко, надо танцевать! Или хотя бы попытаться. Надо сказать, что танцы никогда не входили в список умений Сянь Тянь Да Фэйцзи. Даже теоретически. Мобэй-цзюнь взял обе его руки в свои и вывел на середину залы. Под их ногами хрустели чьи-то косточки, но демону было, как обычно все равно. А Шан Цинхуа, кажется, уже попривык ко всему трэшу, который происходит в этом мире. Мобэй-цзюнь положил одну из ладоней ему на талию, притянув ближе к себе, другую сжал чуть сильнее и приподнял. Шан Цинхуа, вспоминая все, что знал о танцах, положил руку ему на плечо. Демон сделал один шаг вперед, заклинатель отступил назад. Потом наоборот. И так еще несколько раз, постоянно наступая друг другу на ноги и спотыкаясь. Как это описать? Ну представьте, что два бревна, которым вырезали некое подобие неподвижных ног, а потом связали вместе решили немного подвигаться. Представили? Сложно? Смешно? Тупо? Ну вот так вот, да. Но все-таки это было некое подобие вальса. Мобэй-цзюнь чуть наклонил голову и спросил: — Ты умеешь танцевать? — Нет, а ты? — Я тоже нет. Шан Цинхуа кивнул. Ну, ожидаемо, что ж. Зачем демону уметь танцевать? А зачем заклинателю (в прошлом писателю) уметь танцевать? Зачем вообще хоть кому-то уметь танцевать? Зачем вообще танцы? Что такое танцы? В чем их смысл? Придаваясь таким филосовским мыслям, Шан Цинхуа задумчиво наступал на ноги Мобэй-цзюню, который в ответ делал тоже самое, но быстрее. Под ними хрустели кости.