Импульс

Знаете, сейчас многое поменялось. Время, когда на землю приходит тьма и звезды, словно пули револьвера сорок пятого калибра, пробивают ночное небо, превращают его в решето. Когда мы можем свободно идти вдоль трас и шоссе, не опасаясь встретить их… Это время мы называем нашими «днями», а настоящие дни теперь принадлежат тем кто словил Импульс. Мы знаем, что при свете дня они собираются в стада и бродят по улицам в поисках еды и бумбоксов, их колыбельных, ночью же они собираться на ночлег плотным ковром из тел и покоятся до самого утра, под звуки безвкусной танцевальной музыки. Глаза их открыты, но слепы. Если же ты осмелишься наклониться к приоткрытым изуродованным ртам, словно пытаясь услышать их дыхание, ты услышишь что из этих черных дыр ели уловимо доноситься слова играющей песни. Правда, они опережают бумбоксы на пару слогов. Жуткое зрелище. Около тысячи лежит на поле для соккера, остальные же, те кто уже не смогут пробудиться или же просто сильно ранен, лежат под трибунами. А по периметру стоят магнитофоны, но они не подключены к сети и в них не стоят диски. Но они в темноте горят красными глазами-лампочками и усыпляют дурной музыкой мобилопсихов. И поверь, ты бы бежал оттуда, словно маленький ребенок, который увидел воплощение своего ночного кошмара. И знаешь, что? Мы совершили ошибку, подорвав одно такое «стадо» двумя цистернами пропана. О Господи, как же они горели. Было так светло, что казалось, будто у нас за спиной горит лампа Колемана размером с небольшой небоскреб. Только жар был почти как от солнца. Во всем этом кошмаре, меня волновало только два человека – Том с Алисой, ну и, конечно же, директор Ардай и его последний ученик - Джордан. А в глубине души все еще бушевала крыса-паника, которая не давала мне покоя еще с того дня, когда люди уловили Импульс. Мой Джонни-малыш, как он там? Надеюсь, что его красный сотовый с забавным рингтоном, валялся под кроватью разряженным. Но от окончательного погружения в раздумья о сыне, меняя спас далекий, так мне тогда казалось, голос Тома. Потом меня стали трясти за плечи и я открыл глаза, с надеждой что это все был мой очередной кошмар. Но чувствуя жар от «ночного барбекю» и видя почти обезумившее и обгоревшее лицо моего нового товарища, я лишился этой надежды. Он продолжал меня трясти и к нему присоединилась Алиса. Я видел как трепыхалась на ее руке миниатюрная кроссовка «беби найк»( Алисин пропуск в реальность). Наконец-то я при помощи ребят поднялся и мы ринулись подальше от пожарища, вверх по пандусу в сторону Лодж, последнего нашего пристанища в Гейтенской академии. Подойдя к вершине пандуса, я уже мог самостоятельно стоять и более ни менее нормально видеть. Но вот слух до сих пор меня подводил. Джордан поддерживал директора, Алиса смотрела в сторону горящего Ада, а Том смотрел на меня. — Ты знал, что этим все закончится? — спросил Том. Вокруг глаз белели круги, а лоб и щеки покраснели. Половина усов вроде бы сгорела. Я слышал его голос, но доносился он издалека. Все звуки доносились издалека, словно уши набило ватой или их закрывали специальные наушники. — Ты это знал? — Том опять решил меня встряхнуть но, видимо, только порвал мне рубашку. Я это хорошо почувствовал, потому что на оголившуюся грудь попало немного прохлады, если конечно такое было возможно в таком пекле. — Твою мать, да нет же, ты рехнулся? — Голос у меня был не просто хриплым, казалось, его поджарили. — Ты думаешь, я стоял бы там с револьвером, если бы знал, к чему это может привести? Не будь бетонного барьера, нас бы разорвало надвое. Или превратило бы в прах. Невероятно, но Том заулыбался. Настоящей, незамысловатой улыбкой. — Я порвал твою рубашку, Бэтмен. Мне хотелось расшибить ему голову. А также обнять и поцеловать только за то, что он по-прежнему жив. Вернувшись в Лодж, мы рванули собирать вещи в наши рюкзаки, закончив со своим и выставив его к остальным, я подошел к смотровому окну и долго всматривался в пожарище. Не знаю, сколько времени я так провел, но когда вернулся, увидел что рюкзаков по-прежнему три. — А где пацан? Ты же говорил, что поможешь ему собрать нужное. — Он не пойдет. — Ответил Том опуская глаза. — Что? — Возмутился я достаточно громко, Том вздрогнул, видимо уши еще не пришли в норму. Вот и переборщил. — Говорит, что без директора не пойдет — Вздохнул он и потер переносицу под очками. — Сказал «Вы меня не заставите». Я уже хотел было просить Алису, что бы она прибегла к своим женским чарам и уговорила мальчишку, но та явно была взволнована другим. Она что то яростно искала в своем рюкзаке, я смотрел на нее. — Что происходит? — Ответа от нее не последовало, но через пару минут ответ мне предоставил Том. — Взгляни на запястье. — И я взглянул. Малышки «беби найк» не было. Вместе мы едва ли успокоили девочку. Ведь единственная вещь, которая помогала ей осознавать, что все это реальность, была утеряна. Алису брала дрожь, и мы с Томом вместе обнимали ее. И друг друга. Я смотрел на лицо моего товарища, который в тот момент устало прикрыл глаза. Вскоре было принято решение остаться на ночлег, точне на дневной сон. Все боялись того что может пробудиться с восходом и ворваться к ним в общежитие. Я с Томом остались на отдых в двухместной комнате на третьем этаже, Алисе отдали комнату на втором. Я только начал думать о том, что как же хорошо наконец то остаться в тишине и покое. И возможностью побеседовать с Томом, если, конечно, этот коротышка-гей, последнее время косящий под Сильвестра Сталлоне, не уснет раньше чем для беседы сложится удачный момент. В конце то концов, последние пару дней мне хочется узнать его поближе. Возможно, когда-нибудь в будущем, если конечно я и Джонни останемся живы, я возьму его образ как прототип для персонажа нового комикса. Но не успел я даже снять кроссовок, как в дверь постучали. Это был Ардай. Он предупредил нас о том, что собирается покончить с собой. И Джордан должен подумать, что это несчастный случай, остановка сердца или что-то в этом духе. Иначе он не пойдет с ними, а останется и впадет в «черную тоску» или же решит последовать за директором. Как только пожилой мужчина вышел, мы оба как то облегченно вздохнули. Что привлекло наше внимание. Я украдкой повернулся посмотреть на Тома и увидел что тот так же смотрит на меня. В этот момент головы повернулись еще сильнее и наши взгляды встретились. Я видел в его взгляде то, что и он, скорее всего, видел в моем. Интерес? Желание? Может даже похоть? Черт побери, между нами точно пробежал своеобразный импульс. Конечно, не такой как тот, что создал армию мобило-зомби но, наверное, настолько же гипнотизирующий и ума лишающий. Расстояние между нашими кроватями было не велико, каких то пятнадцать сантиметров. Том снял ели живые очки и подался ко мне навстречу, а я к нему. Я чувствую горячее дыхание на своей шее и чувствую запах его тела. Мне всегда казалось, что парни с нетрадиционной ориентацией отличны от обычных мужчин и даже пахнут иначе. Я ошибся. Том пах самым обыкновенным мужиком, который сегодня поработал на славу, но что-то было в этом запахе такого, что тянуло меня к нему. И я потянулся к моему приятелю и коснулся губами его шеи и провел по ней, пока не почувствовал под губами немного не четкий но довольно таки ощутимый ритм пульса. Облизал свои губы, затем и его шею. Мне это явно понравилось, да ему наверняка тоже. Пока я изучал все прелести его шеи, Том гладил мою спину и поясницу. Были у него, конечно, попытки поцеловать мою шею. Но как только я почувствовал колкость его обгорелых усов, издал отрицательное мычание, на что он пожал плечами и принялся за ремень моих штанов. Я отстранился от Тома и немного изогнувшись в спине, наблюдал за его руками. «Что ты делаешь?» - возмущался в голове голос, - «Что, черт побери, ты делаешь? У тебя есть сын и жена, была во всяком случае. Почему ты позволяешь коротышке-гею с обгорелыми усами лезть к тебе в штаны? Это не правильно и вообще…» Я попытался абстрагироваться от своих мыслей и просто плыть по течению, позволяя Тому Маккорту лезть ко мне в трусы и подрачивать мой член, приводя его в чувство. Облизывая губы и смотря на то, как мой товарищ гладит и ласкает мою плоть. Недолго думая я потянулся к его штанам. «Да у него же в трусах самый настоящий кол» - я улыбнулся своим мыслям и расстегнул его штаны и аккуратно просунул в них руку. Когда то я слышал такую «легенду» что у всех низкорослых мужчин член тоже не в длину, а в ширину растет. Не знаю как у остальных, а у моего Тома, был вполне нормальных размеров. Горячий, пульсирующий, но совершенно нормальный. Если учитывать то, что у него встает на парней. Я застонал, этот шалун добрался до сокровенного. Том массировал яички своими пухлыми, но такими мягкими и нежными, пальцами. Я чувствовал, что и мой дружок готов к подвигам. Но только мой товарищ, что-то не спешил. Он притянул меня к себе, и наши губы соприкоснулись в легком поцелуе, который через мгновение перерос в горячий обмен слюной. Я прижался к нему, и мы коснулись друг друга еще и головками. Я не удержал шумного вздоха. И заплывшими глазами уставился сначала на наши члены, а затем и на Тома. Он изменился, он уже не тот кем притворялся с момента Импульса. Теперь передо мной сидел настоящий Том. Я конечно не знал его до того случая, когда один мобилопсих налетел на меня с кухонным ножом и проткнул мой кейс с моими рисунками. Но я точно знал сейчас он настоящий – умиротворенный и такой нежный, если такое можно было сказать про мужчину с его внешностью. И знаете, он улыбнулся, самой мягкой и нежной улыбкой, на какую был способен. Наверное, прочитал мои мысли по глазам. Его рука легла на наши члены и обхватив их стала поглаживать. Мне не хотелось отдавать все лавры Тому, поэтому моя рука тоже ухватилась за нашу плоть. С наших уст слетел немой стон. Такой сильный контраст – его руки теплые, даже горячие, а мои как всегда ледяные. Да и пальцы у меня были длиннее и тоньше чем у него. Наши взгляды вновь столкнулись, но поцелуя не последовало. Мы соприкоснулись лбами, подпирая друг другу головы, и продолжали заниматься столь приятным занятием. Прикрывая глаза, то с интересом наблюдая за нашими руками. Мой рот уже просто не закрывался от беззвучных стонов и шумных вздохов. Потом Том остановился и посмотрел на меня. Я ответил на его взгляд и несколько мгновений всматривался в его глаза. В предрассветном сумраке невозможно было различить цвет его глаз. Я наконец то уловил его мысль, на что отрицательно покачал головой. Он пожал плечами и повалил меня на кровать. Я хотел было возмутится, но из моего рта вырвалось только нечленораздельное восклицание от того что я почувствовал обволакивающую горячую влагу на своем члене. Том заботливо облизывал мою плоть. Могу поспорить, если бы он умел мурлыкать, точно бы замурлыкал. Как его кот Раф, который с довольной харей сидел у Тома на животе и мурлыкал на всю гостиную, когда мы укрылись у Тома дома неделю назад. Я чувствовал себя подростком, который в первый раз пробует наркотики. Это страх и в тоже время интерес. Он так сладко сосал, и по виду, а про ощущения я вообще молчу. Это лучшее что я когда либо чувствовал, не говоря уже о том что это мой первый раз и впервые с мужчиной. Том ласкал мою головку язычком, обхватив ее в тугое кольцо губ. Он посасывал ее и ласкал ложбинку. Я смотрел на Тома и на то, как его рука двигается под ним. Мне стало, в какой-то мере, его жаль. Я потянулся погладить его щеку. Глаза Тома приоткрылись, и он посмотрел на меня задурманенным взглядом. Нехотя оторвался и приподнялся ко мне и мягко поцеловал. Я чувствовал вкус его слюны смешанный с соленостью моего тела. Мы долго целовались, прерываясь лишь на то что бы глотнуть свежего воздуха. Затем Том лег на спину и предложил мне развернуться. Я сначала не понял для чего но он мне дал не замысловатую подсказку. Провел языком по внутренней стороне щеки так, ели бы у него за щекой был чупа-чупс(так сказал бы Джонни). И я повернулся, перед этим сняв штаны и задом попятился к лицу Тома, а мое лицо как раз оказалось над его пульсирующим членом. Когда же я снова почувствовал рот Тома, я наклонился и с опаской лизнул его головку. Изо рта капнула вязкая слюна и капелькой побежала вниз к основанию его члена. Я наблюдал за маленькой неожиданностью и стал потихоньку опускаться ниже, насаживаясь ртом на дружка Тома. И я только сейчас понял, насколько он на самом деле велик. Я не смог захватить и половины, как его головка уперлась мне в нёбо. Тем временем Том не терял времени и активно сосал мой член, из моего горла вырвался приглушенный стон, когда он стал поглаживать меж ягодиц. Я пытался сосать так же как и он, но видимо практики мне не хватало, так что я просто перешел на облизывание и ласкание его головки. На что, где то в районе моей задницы раздался довольный стон. Я уже чувствовал набегающие волны удовольствия, когда же Том пальцами стал массировать между мошонкой и анусом я просто таки взвыл от удовольствия и пару раз толкнулся ему в ротик и кончил туда же. Я приласкал язычком его головку и немного пососал ее, сопровождая это поглаживанием рукой. Мне долго ждать не пришлось, пока Том облизывал мой полу расслабленный член, а я ласкал его плоть, он вздрогнул и беззвучно простонав, кончил мне на лицо. В тот момент я зажмурился, скорее просто на автомате нежели, зная что было бы, попади его сперма мне в глаза. Я облизнулся и почувствовал немного терпкий но довольно таки приятный вкус вязкой жидкости. Ладонью с лица я вытер остатки спермы, и всматривался в нее. Не решился слизывать это, я вытер ладонь о простынь и перевернулся к Тому лицом что бы посмотреть на него. О, каково же было мое возмущение, когда я увидел его спящим. Я надел штаны и перекатил Тома на его кровать. Правда его нога чуть ли не провалилась в промежуток меж кроватями, укрыл его и лег к себе. Уснул я тоже мгновенно и мне снился сон про Порватого (негра в красной кенгурушке и с надписью «Гарвард» на груди, еще и с порванной губой). В наше время поменялось все, начиная от распорядка дня и заканчивая сексуальными желаниями. Кто бы мог подумать, что во время Апокалипсиса, нам вздумается пососать своему новому товарищу? Кто виноват в том, что между двумя зрелыми мужчинами пробежал Импульс не укрощаемого желания? А может это начало новой жизни, в которой не на последнем месте окажутся чувства? Но знаете, надеюсь, это останется нашим маленьким секретом. И почему то я не могу не произносить этого с улыбкой на губах.