Демона в своей голове я называю... слугой

Большой зал бурлил в ожидании Легенды — Мальчика-который-выжил. Вот заходят, потрясённо озираясь первачки, шепотом пытаются выяснить друг у друга, что же будет дальше. Среди них Северус видит ненавистную с самого начала макушку. И пусть сын идиота-Поттера ещё совсем мал, но уже точно имеет задатки заносчивости, лени, зазнайства и других качеств, что так бесили зельевара в сокурснике. Сын Лили держит голову низко, так, что криво обкромсанная чёлка закрывает половину лица. Волосы иссиня-черные, что уже неправильно — у Джеймса были каштановые. Распределение идёт своим чередом. Дом Слизерина пополнился десятком новых учеников. Как же светится любимый крестник, попав под зелёное знамя… Ещё один рыжий Уизли, не мешкая, был отправлен под крыло Минервы. Мерлин, это уже шестой по счёту… Наконец, чуть дрогнувший голос декана Гриффиндора объявляет долгожданную фамилию и, не поднимая головы, Поттер выходит вперёд. Если приглядеться, то он очень худой и невысокий даже для своего возраста. На руках немного поношенные сероватого цвета перчатки. Шляпа опускается на голову ребёнка, но тут же её рот искривляется в гримасе то ли ужаса, то ли отвращения и на весь зал раздаётся скрипучий голос: — Мерлина ради, вернись туда, откуда пришёл! Шёпот Поттера невозможно разобрать, но Шляпа дёргается и уже кричит: — СЛИЗЕРИН! СЛИЗЕРИН!!! Только снимите меня! Директор напрягается ещё сильнее, чем после слов о возвращении. Минерва нетвердой рукой стягивает с головы мальчика головной убор, и тот встаёт, наконец подняв голову. На секунду он оборачивается, и педагогическому составу теперь видны его глаза: один зелёный, словно тысяча собранных вместе Авад, а второй — черный, будто бездонный колодец. Чёрный глаз был пересечён кривым шрамом от носа до виска. Это не сын Поттера. В безразличном ко всему взгляде Северус увидел что-то, что дрожью спустилось по телу до самых кончиков пальцев. Филлиус, сидящий рядом, испуганно икнул и тоже дёрнулся. На праздничном ужине мальчик не притронулся ни к чему, находящемуся на столе. Дети, сидящие рядом, с удивлением наблюдали, как неказистая лапка домовика, появившаяся в воздухе поставила перед брюнетом тарелку с истекающим соком и кровью, чуть поджаренным куском мяса и темный кубок, наполненный непонятной чёрно-бурой жидкостью. Со своего места Снейп видел, как позеленели некоторые слизеринцы. Поттер спокойно расправился с мясом и выпил весь напиток, не дрогнув ни единой мышцей на лице, хотя окружающих, невольно наблюдавших за тем, как кровь струится по тарелке, явно не отпускала тошнота. Ужин кончился. Директор, сказав свою фирменную речь, отпустил всех по спальням. Слизеринцы с видимым облегчением повскакивали со скамей и под предводительством старосты отправились в свою гостиную. Там первогодкам прочитал речь уже сам декан. Большинство были заворожены его словами, другие тоже, но старались «держать марку» и был Поттер, которому, судя по взгляду было плевать. Дальше потекли школьные будни. Драко, которого вместе с Теодором Ноттом и Блейзом Забини поселили вместе с Поттером, жаловался на то, что тот не даёт им спать, светя по ночам сиреневым светом из-под полога. Да и поведение брюнета не на шутку пугало мальчишек: он был безэмоционален и немногословен, мог появиться за твоей спиной совершенно неожиданно и бесшумно, а его голос был тих и преобладал шипящими нотками, чем пугал даже Снейпа, прекрасно помнившего о Лорде. Как-то слишком быстро наступил Хэллоуин. В этот вечер Поттера не видел никто, но оно было отчасти понятно — в этот день у мальчика умерли родители и, возможно, он грустил по этому поводу. Северус твёрдо решил не задерживаться на ужине и найти Гарри (назвать парня отродьем Поттера теперь было невозможно для зельевара, ведь мальчик слишком отличался от своего нерадивого папаши), поговорить с ним, но Квирелл спутал все карты. Этот его картинный обморок переполошил всех студентов, а сам Северус отправился прямиком к Закрытому Коридору, чтобы, если что, защитить вход туда от этого тёмного типа. Позже он присоединился к Минерве и Дамблдору, пока Квиррелл любезно прилёг отдохнуть. Вскоре они нашли тролля, точнее… то, что от него осталось. Вид кровавого месива, ошмётки которого висели на стенах, картинах и поваленных доспехах, пробрал всех, даже бывшего Пожирателя Смерти. Воздух был напитан чем-то, от чего становилось трудно дышать, но чем именно зельевар определить не мог, как бы абсурдно это ни звучало. Отойдя от шока, Альбус отпустил деканов проверить своих подчинённых. Быстро дойдя до входа в «зеленую» гостиную, Снейп был обескуражен увиденным: все курсы, что собрались сейчас вместе, стайками жались к стенам, как-то затравленно глядя на невысокую фигуру, расположившуюся в кресле у камина. Поттер смотрел сквозь огонь, улыбаясь словно бы сыто, а в его темном глазу скользили всполохи фиолетовых линий. Но не это так пугало, а тёмные пятна крови на мантии ребёнка, от которого неприятно попахивало потом, несвежими носками и чем-то ещё, что напоминало канализацию. Практически все чистокровные и полукровки знали, что так пахнет тролль. В тот вечер маленький Гарри Поттер заработал себе прозвище «Демон». Некоторые, особо верящие в свою неприкосновенность, были не прочь назвать так мальчика вслух, на что тот отвечал мягкой улыбкой. А потом смельчаков находили в дальних коридорах с ранами разной степени тяжести. Все знали, что это мстит Поттер, но ни у кого не было доказательств, а сами пострадавшие молчали как партизаны или отговаривались, что не помнили, кто их так. Если не считать этих редких смельчаков, то учебный год прошёл нормально. Поттер прилежно учился, звёзд с неба не хватал, но как-то неожиданно для всех попал в пятёрку лучших учеников школы, заставляя Грейнджер скрипеть зубами от злости и обиды. Но вот все экзамены сданы, вещи собраны, а ученики ждут каникул. За день до отъезда Дамблдор был вынужден покинуть Замок по делам МКМ, и вот тогда грянуло. МакГонагалл отправила за Северусом патронуса с сообщением, что кто-то проник в комнату с Зеркалом Еиналеж. Прибыв туда, зельевар, Минерва и декан Когтеврана были поражены, нет, изумлены открывшейся им картине: Зеркало разбито в дребезги, Философский камень спокойненько лежал на ступеньке, а посреди зала лежала куча пепла в одежде учителя ЗОТИ. Вскоре стало известно, что Поттер покинул Хогвартс этим же вечером. Второй курс ознаменовался таинственным «замораживанием» учеников. Чтобы учителя не делали, пострадавшие появлялись стабильно раз в два месяца. Школа уже была под вопросом закрытия, но внезапно пропала ученица Джиневра Уизли из Гриффиндора и таинственные случаи прекратились. Поттер, который весь год был тише воды, ниже травы, вновь ходил по коридорам, одаряя окружающих мечтательной полуулыбкой, от которой мурашки проносились по всем частям тела. Ни у кого не возникло сомнений, что Гарри причастен к исчезновению девочки, что ещё больше подогрело страх, а у некоторых и ненависть к нему. И только Поттер знал, что древний Василиск уснул многовековым сном, вкусно перекусив акромантулами из Запретного Леса и одной наглой девчонкой, что посмела приказывать ему, подчиняя с помощью чёрного артефакта. Третий курс начался с того, что из Азкабана сбежал Сириус Блэк. Но хуже всего было то, что на его поимку были отправлены Дементоры. Одно присутствие этих тварей рядом нагоняло жесточайшую депрессию, уныние, апатию, агрессию и тому подобное. Один Поттер не привлекал их. Даже больше, казалось, будто стражи Азкабана сами не желают сталкиваться с ним. Дамблдор, этот полоумный старик, объявил истинным Избранным Невила Лонгботтома, объяснив это тем, что Поттер был «отвлекающим манёвром». Лонгботтом теперь мучился от повышенного внимания, Поттер же… никак не отреагировал. А в конце года был найден беглец — Дементоры полакомились-таки его душой. Быстро прилетел четвертый курс, несущий в себе новый геморрой — Турнир Трёх Волшебников. Через месяц после начала учебного года в Хогвартс прибыли делегации из Дурмстранга и Шармбатона, посеявшие смуту в и так не стройные ряды английских магов: девушки — сплошь вейлы с разным процентом выраженности специфической магии Очарования, которой они не преминули воспользоваться, заставив пускать слюни всех парней из Когтеврана и Гриффиндора. Воспитанники Дурмстранга отличались напускной угрюмостью и суровостью. «Северные» парни сами нашли свои места за столом Дома Слизерин. Кубок Огня представлял из себя древний полуразумный артефакт, а Возрастная Линия, проведенная лично Дамблдором, не оставляла и шансов ученикам младше 17-ти лет кинуть бумажку со своим именем. Через сутки все в предвкушении собрались в Большом Зале. Уже были объявлены все трое чемпионов, директор начал было свою речь, но Кубок вновь загорелся красным и из него вылетело четвёртое имя. — Гарри Поттер… В полной тишине четверокурсник поднялся со скамьи и подошёл к дирек… к Кубку, встав напротив него. Через секунду между артефактом и руками парня стала видна толстая нить Контракта, что по мановению руки, заключённой в чёрную кожаную перчатку, звонко лопнула. Синее пламя внезапно сменило цвет на чёрный с фиолетовыми всполохами и бумажка в руках Директора осыпалась пеплом. — Я не собираюсь участвовать в этом, — проговорил Гарри в лицо Дамблдору и вернулся на своё место. Так «Демон» подтвердил свою силу, ведь разорвать Контракт с Кубком Огня практически невозможно. На протяжении года Поттер практически ничем не выделялся. Прилежно учился, приносил факультету львиную долю баллов, немного общался с парнями из Дурмстранга. На Святочный бал он привел необычную партнёршу: рыжие, просто огненные волосы, зелёные глаза и хищные черты молодого лица — девушка до боли в сердце напоминала Лили, но это была не она. Её странное имя — Лилит — въелось в подкорку Северуса Снейпа. Третий этап Турнира был отравлен пропажей Чемпиона, Седрика Диггори, что первым коснулся Кубка. Когда вызванные Авроры прибыли на место, куда парня перенёс портключ, то застали там лишь труп пуффендуйца и следы проведенного ритуала. Все недоумевали, зачем же мальчик понадобился злоумышленникам, но Северус знал — Темный Лорд возродился, на это недвусмысленно намекала жалящая болью Метка. Как только выдалась возможность, зельевар сразу же аппарировал, куда вела Метка. Волан-Де-Морт больше походил на Инфернала, чем на человека. Жуткое осознание заставило похолодеть: лич! Начало пятого курса Северус ждал как манны небесной! Хоть возрождённый Темный Лорд и был безумцем, но он не захотел вызывать подозрений у Дамблдора и пообещал не вызывать зельевара слишком часто. Правда, всё омрачало назначение Долорес Амбридж каким-то там инспектором — Министерство было крайне возмущено смертью Чемпиона Турнира Трёх Волшебников. Год практически ничем не выделялся, если не брать во внимание самопровозглашение этой розовой жабы директором Хогвартса и её «отработки». Да где это видано, чтобы детей, пытать темномагическим артефактом?! Что ж, в конце года случилось то, на что многие молились — Амбридж пропала в Запретном Лесу. А то, что стая оборотней подошла слишком близко к Щиту, заканчивающимся — надо же! — на границе леса и сыто-довольный вид Поттера никто из посторонних ни за что не свяжет. Шестой курс прошел вообще тихо. Северус наконец-таки получил должность преподавателя Защиты от Темных Искусств, где смог попробовать новую методику. И, надо сказать, методика пошла «на ура». Счастья прибавляло ещё и то, что Драко смог уберечься от принятия Метки, хотя за это всё же стоит благодарить Нарциссу. Седьмой курс прошёл в, практически, осадном положении. Поттер, кстати, не явился на обучение, чем невольно породил кучу теорий. Но всё имеет свойство кончаться. Относительно спокойные дни кончились, когда армия Лорда окружила замок. И вот, они стоят друг напротив друга. Свет и тьма. Орден Феникса и Пожиратели Смерти. На стороне первых тёмные твари, акромантулы, великаны, а за спинами кучки светлых — школьники, многие не закончившие и пятого курса. — Выдайте мне Гарри Поттера и тогда никто не пострадает, — разносится над полем усиленный Сонорусом голос Неназываемого. Вот только загвостка — Поттера уже год никто не видел. Воздух накаляется, электризуется от количества магии, разлитой в нём. И совершенно неожиданно звучит тихий шепчущий голос: — Не помешал? Тот стоит недалеко, одетый в белую рубашку с рукавом-тройкой и кожаный жилет. На руках больше нет перчаток, и многим становится видно светящиеся сиреневым в сумраке пасмурного дня пентаграммы на внешней стороне обеих ладоней. — Впрочем, мне нет до этого дела, — он делает круговой жест обеими руками и чуть позади него открывается два портала. Секунду ничего не происходит, но стоит Лорду раскрыть рот, как из черных пространственных дыр начинают лезть существа, не похожие ни на что из мира живых. Они вспарывают длинными острыми когтями кожу, откусывают куски плоти, сминают головы людей, некоторых полностью игнорируя. Несколько минут и ужасающая армия лезет назад в портал, оставляя после себя кровавую баню. Кровь не успевает впитываться в землю, собираясь в тошнотворные лужи. — Те люди, что остались целы — невиновны или действовали, не желая этого. Например, Люциус Малфой был вынужден подчиняться Реддлу из страха за собственную семью. В общем, сами разберётесь. — Гарри, мальчик мой, — выступает, было, вперёд Альбус, но внезапно перед ним появляется мужчина с сияющей пентаграммой в глазах. — Не смейте. Хозяин, можно я убью этого смертного? — Не стоит, Асмодей. Я уже иду. — Как прикажете, Хозяин, — мужчина поклонился и исчез. Гарри Поттер смерил Великого Светлого Волшебника презрительным взглядом и, открыв портал, ушёл.