За горизонт

      Под покровом ночи шумное поместье графа Тодороки затихает. Сновавшие по коридорам служанки и дворецкий уходят в свои каморки, повара покидают кухню, и даже трудяга-садовник устаёт и уходит со двора в надежде выспаться и отдохнуть.       Тойе кажется, будто стук его сердца и сбившиеся дыхание становятся оглушительно громкими. Кажется, что в основной части поместья проснётся отец и придёт с упрёками. Кажется, что кто-то из младших встанет и придет к нему. Когда-то давно отец расселил их по разным крылам здания, и Тойя впервые благодарен ему за это.       Чёрные пряди лезут в глаза, пугая и без того напряжённого парня своим непривычным цветом. Найденная Гираном краска хорошо выполнила свою работу и напрочь перекрыла некогда рыжие волосы. Принимать ванную самому было непривычно, но результат того стоил.       Хватая сумку со сложенными монетами и запасной одеждой, Тойя оглядел интерьер собственной комнаты в последний раз. Непослушные ноги едва донесли его до широкой кровати с расшитым золотом балдахином. Оглаживая мягкое одеяло, парень на мгновение засомневался. А стоит ли оно того?       Бедняцкая жизнь, вместо привычной роскоши. Неуверенность не то, что в завтрашнем дне, но в простой возможности поесть. Придётся делать всё самому, без помощи верных слуг. Титул виконта будет потерян, а семья будет забыта.       Но, взмахнув головой и окончательно растрепав непривычно тёмные и жёсткие волосы, Тойя решительно выпрямился. Еду, он уверен, всегда сможет найти. Вычурное убранство особняка всегда раздражало его, вечное трепыхание слуг рядом мозолило глаза. А от титула виконта, будущего графа, тошнило так сильно, что хотелось разорвать себе горло. Виконтом станет Нацуо. Тойя не мог не замечать завистливые взгляды младшего брата, блестевшие каждый раз, стоило отцу упомянуть о бесконечных занятиях и обязанностях.       Он долго смотрит на свои руки, пока те совсем не перестают дрожать. Смуглая кожа на запястьях и предплечьях и констрастно белая на ладонях. И так по всему телу. По словам лекаря, это кожное заболевание никак ему не вредит, только выглядит странно.       Натянув капюшон плаща пониже, прикрывая такое же пятнистое лицо, Тойя вытянул руки и сосредоточился. Кожа слегка засветилась, будто изнутри. От ладоней начали отскакивать искры, но они не смогли поджечь ткань балдахина.       Ему нужен обычный, рыжий огонь, вместо привычного синего. Иначе отец догадается.       Почувствовав запах гари, Тойя распахнул незаметно прикрывшиеся голубые глаза. Пламя постепенно расползалось по всей кровати. Светлое дерево легко горело, источая дым.       У него мало времени.       Отскочив от огня, парень плотнее закутался в плащ, удобнее перехватил сумку, и раскрыл окна. Растущее прямо напротив его спальни дерево было большим и крепким. Уж это они давно проверили с братьями и сестрой. Не давая воспоминаниям и мыслям заполонить голову, Тойя оттолкнулся от подоконника и повис на ветке. В плечах мгновенно заныло, но не обращая на боль внимание, он отпустил ветвь и приземлился на пятки, судя по всему, отбив их.       Перейдя на быстрый, но еле слышный бег, парень скрылся между аккуратными кустами и тьмой.       Горящий особняк прожигал напряжённую спину осуждающим взглядом, а сбившиеся дыхание заставляло лёгкие пылать, но, несмотря ни на что, болящие ноги не останавливались.

***

      Шум порта раздражал уши, а от запаха рыбы и соли хотелось зажать нос. Гомон десятка различных голосов, бегающие трудяги, пытающиеся выполнить огромное множество поручений.       Парень хмурится, едва поспевая за мужчиной. — Они называют себя «Лига Злодеев». Достаточно известные пираты, колдуны вроде тебя им позарез нужны, — Гиран усмехается чему-то своему, лавируя в этой суматохе с грацией аристократа, — Их капитан, Шигараки Томура, оценит тебя и подумает брать ли в команду. — Ты же сказал, что точно возьмут. — Ну так, это по моей рекомендации. Даже «спасибо» не сказал, неблагодарный мальчишка. Но посмотреть-то надо, мало ли заразный.       Парень возмущённо хмыкает, но не перечит. Заразный, как же.       Когда они подходят к стоящему немного в отдалении кораблю, на пристань сходит парень. Примерно одного с бывшим виконтом роста, с седыми, сожженными солнцем, волосами. Обветренное лицо изуродовано мелкими шрамами. Тёмные глаза цепко оглядывают его, отблескивая кровью на солнце. — Я слышал про тебя, но в жизни ты ещё страшнее. — Ха? А сам-то? Что с кожей, Гиран, он не чумной? — раздражённо хрипит капитан, чеша такую же обветренную шею. На отрицательные возгласы, лишь лениво качает головой и вновь обращает свое внимание на возможного новичка, — Как звать? — Даби, — уверенно бросает парень, с удовольствием перекатывая новое имя на языке.       Возможно, это не лучшая идея. Возможно, он очень быстро умрёт. Возможно, стоило остаться в родном доме. Возможно, надо было с достоинством принять титул графа. Возможно, возможно, возможно… Так много этих «возможно».       Но лишь в одном Даби уверен.       Жизнь начинается.       Потому что, за горизонтом светит солнце, бушуют волны и пахнет морской свободой. А море крови в чужих глазах неожиданно заполняет его синий ад.