Детдомовские хроники.

Когда-то все было хорошо, но ключевое слово в этом предложении «было». В один роковой день мои родители попали в кошмарную автокатастрофу, после которой скончались на месте. А из родных у меня больше никого не было. И я, четырнадцатилетний мальчик, попал в детдом. Мне было грустно и, самое главное, страшно. И не зря. Когда меня только доставили в детский дом и представили людям, которые жили там, я уже тогда заметил на себе странные, оценивающие и презрительные взгляды. Я не понимал, почему. Чем я не похож на остальных? Скорее всего, это из-за девочкоподобной внешности. Ведь не всем нравятся волосы до плеч, хрупкое телосложение, нежные и мягкие черты лица. Неужели я не понравился детям только из-за внешнего вида? Все мои попытки подружиться просто отвергали. И за месяц, проведённый здесь, я не завел ни единого друга. Каждый ребёнок сторонился меня, как прокажённого. — Привет, — сделал я очередную попытку к знакомству, подойдя к двенадцатилетнему грустному мальчишке. Он тоже почти ни с кем не общался, может, со мной станет? — Не подходи ко мне, — зло шикнул он и убежал прочь. Почему они меня так не любят? Всё время я проводил за постоянным чтением книг. Они помогали не обращать внимание на враждебность окружающих. Уходя в мир, нарисованный писателем книги, я обретал обыкновенное счастье, радуясь вместе с героями. А по ночам я плакал в подушку. Становилось очень обидно, просто не было больше сил терпеть одиночество. Я и так крепился целый день. — Привет, малой! — заговорил со мной кто-то. Сердце забилось быстрее. Неужели?.. Я оторвался от чтения книги и поднял глаза на говорящего. Им оказался семнадцатилетний воспитанник. Осмотревшись по сторонам, я убедился, что это сказали именно мне. Но от радости я боялся всё испортить, а поэтому и не мог вымолвить и слова. — Давай пройдёмся? Я покажу тебе наше секретное место, — улыбаясь, сказал этот брюнет с обворожительной улыбкой. Его глаза казались такими добрыми, поэтому я поверил, не задумываясь ни о чём. Но тогда я просто не мог знать, что он заманит меня в ловушку. Я сполз с подоконника и пошёл за парнем. Он взял меня за руку и крепко сжал, а я расценил это как его попытку показать, будто я больше не один. Мы спустились в подвал нашего детского дома. Там было одно единственное маленькое окошко, старая двуспальная кровать и остальной хлам. А вокруг летала пыль. Зачем он меня сюда привёл? Когда глаза привыкли к полумраку, я разглядел ещё одного человека. Он сидел в углу, подобрав к себе колени. Я сразу узнал его, он друг парня, с которым я пришёл сюда. — Привёл всё же? — хмыкнули из угла. Парень встал и подошёл ближе. Он приподнял мою голову за подбородок и заглянул в глаза. Почему-то мне показалось, что меня будут бить и поэтому зажмурился. Но вопреки моим опасениям, кто-то, вместо удара, подхватил меня под мышки и опрокинул на кровать. Растерянный, я распахнул глаза и в ужасе уставился на парня, нависшего надо мной. Второй же времени не терял и уселся рядом, наблюдая за махинациями первого. Я попытался вырваться и закричать, но как только парни поняли, что я не собираюсь мириться со своей участью и молчать, тут же заткнули мне рот тряпкой и торопливо начали стягивать с меня одежду. Я барахтался и кричал, хотя на крик это похоже не было... это было каким-то мычанием, поглощаемым тряпичным кляпом. Оказавшись раздетым и придавленным к кровати, я открыл глаза. Этими глазами я увидел то, чего лучше не видеть ни одному мальчику в моем возрасте: передо мной был обнаженный парень со вставшим членом и похотливым взглядом. Мне стало как-то противной и жутко неприятно. Но мой страх ничем помочь не мог. Этот парень перевернул меня на живот, держа мои руки одной рукой над головой, а свободной своей он стал растягивать мою попку, вставив в нее палец. Я пытался освободиться, но был слишком слаб для этого. От страха я даже не заметил, как палец покинул мой зад. Кто-то из этих подонков резко вошел в меня. Боль охватила целиком. Такой боли я не испытывал даже тогда, когда мне сломали руку через несколько дней после прибытия в детский дом. Мой зад был разорван, и из него потекла кровь, пачкая покрывало. Крик боли даже не смог вырваться из горла, он застрял комом в нём. Парень стал резко толкаться во мне. Я старался расслабиться, потому что так боль чувствовалась не так резко. Но не успел я сделать этого, как уже другой насаживал меня на свой член. Он делал все более нежно и медленно, чем тот, первый, но все равно боль отдавалась во всем теле. Он медленно и мучительно двигался во мне. Казалось бы, у него железная выдержка, но потом и он всё же кончил. Наконец меня оставили в покое, но я по-прежнему не мог сдвинуться с места. Тот, что был первым, нагнулся к моему уху, щекоча его, и таким резким, насмехающимся тоном прошептал: — С дебютом, шлюшка! После этого случая, высказанные в первый раз слова, отдавались в моей голове каждый раз, когда меня насаживали на чей-то член. Ежедневно два этих парня трахали меня в зад и в рот. Но бывало, что они приводили кого-то ещё. Да, я теперь больше не был одинок и вскоре мне стало нравиться трахаться со старшими. Я просто стал шлюхой, но зато не был один... Не был один.