Имбирное волшебство

      Посыпка для имбирного печенья так и норовила пощекотать кончик носа, и Мицуки всё-таки предсказуемо чихнул, задев локтем банку. Ну всё, пряничных ребят можно было отправлять хоть на подиум, в таком-то разноцветии сладких звёздочек и кокосовой стружки.       — Ну… Сами съедим, — Рику, вынув из духовки новый противень, сунул к нему любопытный нос. — Хотя смешные получились! Точно кому-нибудь подарят улыбку! Мицуки согласно кивнул, выкладывая украшенные печенья на деревянную доску — пусть глазурь схватится. В целом, Рику прав. Дарить улыбку — их работа, и точно не найдётся ни одного рождественского эльфа, который считал бы, что делать маленьких и больших людей счастливыми нужно по каким-то правилам. Кто-то точно обрадуется модным пряничным человечкам, таким спонтанным и поэтому необыкновенным.       У Мицуки такое бывает, ну, внезапное что-то. Так и получилась однажды партия синих плюшевых медведей и говорливых щелкунчиков, а он ведь просто, задумавшись, перепутал краски и переборщил с щепоткой рождественской магии. Дедуля Санта тогда не рассердился даже, просто подергал его легонько за острые уши и сказал:       — Бушует метель в твоей душе, мой хороший Мицуки.       Да, бушует. Шумит снежными вихрями каждый раз, когда Мицуки пробегает мимо парка у Академии снежных магов и замечает высокую фигуру на дальней резной скамейке под сенью серебристых от снега деревьев. Этого мага зовут Наги, и Мицуки готов поклясться — никогда в жизни он не встречал кого-то такого, такого…       Снежные маги сами по себе ребята загадочные. Ну, ещё бы, ведь управлять самой стихией зимы — это вам не ленточки в бантики на подарках завязывать! Хотя дедуля Санта и говорит, что и их миссия, и миссия рождественских эльфов по важности равны, Мицуки кажется, что эти слова для того, чтобы их не расстраивать. Поддержание баланса холода на всей планете точно требует огромных сил и постоянной тренировки, а для новогодних подарков нужна лишь капелька фантазии, с ней любой эльф рождается!       Бумажный пакет с печеньем шуршит в руках, и Мицуки кусает поцарапанные морозцем губы. Фантазия, да… Он уже всю голову сломал, думая, что же подарить Наги, а, получается, в дело пошли те самые модные имбирные человечки. Нет, это всё Рику, какой-то есть у него особый дар заставлять верить в свои слова, и Мицуки нисколько не сомневается, что Наги, увидев его подарок, улыбнётся.       Мицуки наблюдает за ним не один месяц, видит его создающим снежные узоры в тихом парке и одиноко сидящим в дальнем углу светлой таверны за кружкой глинтвейна. Да, снежные маги загадочные, но именно Наги среди них кажется пугающе одиноким. Говорят, он бесконечно силён, и по одному щелчку пальцев вся планета может превратиться в большую глыбу льда. Говорят, у него самого вместо сердца ледяной кусочек. Говорят, его боятся.       Но Мицуки привык никого не слушать. Мицуки просто не может допустить, чтобы кто-то не улыбался в канун Рождества. Ведь без улыбки и правда сердце замёрзнет!       Он топчется у входа в парк. Сейчас здесь на удивление шумно, ведь все снежные маги выбрались на серебристые тропинки и дали волю своей магии — соорудили резные фигурки и запустили в небо снежные искры. Мицуки, собравшись с духом, быстро ринулся сквозь толпу, пряча под яркой шапкой кончики покрасневших от мороза острых ушей. Не то чтобы маги не принимали эльфов, просто у него здесь своё волшебство, и всем он его показывать не намерен, только одному.       Наги на своём любимом месте, что-то тихо шепчет в сжатые у лица ладони, а потом раскрывает их, и с его пальцев срывается снежной дымкой олень, цокает ледяными копытцами и фыркает на замершего у дерева Мицуки, а потом теряется в мягком снегопаде.       — Прости, напугал, да? — бормочет Мицуки, и из его рта вырывается пар. И как Наги не мёрзнет в одной лишь светло-голубой мантии? — Тебе не холодно?       — Я никогда не чувствовал холода, — Наги поднимается ему навстречу, и Мицуки наконец-то может разглядеть его лицо вблизи. У него яркие-яркие голубые глаза, и в них точно искрит живой огонёк, а не ледяная крошка, Мицуки в этом уверен!       — Но ведь ты можешь почувствовать тепло!       Мицуки вытягивает перед собой руки с зажатым в них пакетом с печеньем, но не спешит поднимать взгляд. Страшно как-то. Да он сам бы испугался, подскочи к нему неизвестно кто и попытайся вручить подарок.       — Вот. Подарок. Тебе! — выпаливает он и тихо шепчет под нос пару волшебных слов, чтобы печенья разогрелись ароматным имбирным теплом.       Наги молча принимает пакет, и Мицуки решается поднять голову. На красивом бледном лицо нет удивления, и Наги, аккуратно доставая первое печенье, смотрит на него лишь с лёгким интересом.       — Ты всегда бываешь здесь. А я чувствую твой взгляд.       — Прости, я не… Я не следил за тобой! Ладно, следил. И решил, что ты тоже должен получить свой подарок на Рождество! Ну же, пробуй, пока тёплые!       — Жалко, красивые, — Наги держит печенье так бережно, словно оно сделано из тончайшего хрупкого льда, и Мицуки ободряще кивает:       — Да я ещё много-много сделаю, и ещё лучше! Пробуй же!       Командовать самым сильным магом, наверное, тот ещё сумасшедший риск, но Мицуки на него готов, ведь Наги, осторожно откусив маленький кусочек, слегка краснеет и нерешительно улыбается.       И Мицуки кажется, что сам он сейчас проглотил целый кусок льда, но он тут же растаял и расплавленным жаром ворвался в самое сердце. И он снова идёт на риск, тянет ладони к чужим щекам, аккуратно касается румянца пальцами и весело спрашивает:       — Ну как, тёплые?       — Очень, — бормочет Наги, и в его глазах пляшут весёлые синие огоньки.       И щёки у него горячие.