Подарок Бумажного Фонарика

— А вот и ты, мой друг, — галантно поклонившись, Риаль склонил голову и снял шляпу с пером. Я радостно улыбнулся и помахал ему рукой. С первой нашей встречи здесь, в игре, Риаль поддерживал образ изящного и загадочного музыканта, странствующего по миру с флейтой за поясом. Его герой выглядел очень красиво — стройный и высокий, с тонкими аристократичными руками и всегда учтивой улыбкой на приятном светлом лице. Глаза у него были тёмно-синего цвета и каждый раз, когда я в них смотрел, мне хотелось забыть про реальный мир и остаться здесь, вместе с этим музыкантом, которого я знаю едва ли месяц. …Но едва меня посещали такие мысли, я сразу же вспоминал о том, что это игра. Всего лишь игра, благодаря новейшим технологиям погружающая в искусственно созданный мир, безукоризненный до мелочей. Море здесь было солёным на вкус, а в воздухе чувствовались запахи, дождь промакивал всю одежду и её приходилось сушить, от порой накатывающей жары хотелось прятаться в тенечке, лениво потягивая холодный эль… Каждое прикосновение здесь ощущалось как в жизни, объятия согревали, и, наверное, поцелуи тоже… последнее я просто ещё не успел испытать. И, наверное, и не собираюсь, потому что это хоть и игра, но заводить здесь отношения с кем-то — изменять тому, кого любишь в жизни. У меня был такой человек. Его звали Вильен, ему двадцать три года, и мы живем вместе уже несколько лет. У него чудесный и заботливый характер, он любит дарить подарки и радуется, когда радуюсь я, да и вообще он очень светлый и добрый человек. Но в последнее время с нами происходило что-то не то, и, как кажется мне, виноват во всём этом был лишь я. Вильен лишь недоумевал и расстраивался, когда я в очередной раз на него обижался ни за что, раздражался из-за каких-то глупостей, и уползал подальше от него на самый край кровати. Я со стыдом понимал, что он достоин гораздо лучшего отношения к себе, но ничего не мог с собой поделать. Вильен часто задерживался на работе и нередко его вызывали туда и в выходные, и мне его катастрофически не хватало. В итоге дошло до того, что на очередное: «Эйприл, мне в субботу опять нужно подъехать и помочь ребятам…, но мы же сходим куда-нибудь в воскресенье, правда?» я равнодушно кивал, пожимал плечами и, когда оставался один, уходил в игру. Первое время я осваивался и знакомился с миром, удивляясь каждой мелочи, да и, на самом деле, сейчас я тоже не устаю изумляться реализму, с которым был сделан этот мир. За этот месяц я успел действительно полюбить проект «Хэллиан», как и миллионы других игроков со всего мира. Первым моим действительно важным знакомством здесь стал Риаль. Мы встретились примерно через две недели, после запуска серверов игры. Он сидел на камне, неподалёку от стартовой локации — у всех она была одна, и играл на флейте. Вживую игру на этом музыкальном инструменте мне еще слышать не приходилось, и я задержался, чтобы послушать эту чудесную музыку. В итоге, после сыгранной мелодии, музыкант посмотрел на меня и приветливо улыбнулся. — Здравствуй, прекрасное существо. Могу я чем-то тебе помочь? Я смущённо улыбнулся от такого обращения, и похвалил его игру. С тех пор почти ни дня не проходило без того, чтобы мы не перебросились хотя бы парой фраз. Ведь жизнь в реальности существовала у нас обоих, и занимала она большую часть, нежели игровая. Мы проводили вместе не больше часа-двух от игрового времени, но такие вот короткие встречи питали моё настроение, и в реальность я выходил с улыбкой на губах. Отправлялся делать что-нибудь на ужин, а вскоре уже и Вильен приходил. Я работал лишь до пяти, и поэтому дома оказывался несравненно раньше. — Куда отправимся сегодня? — спросил я. Риаль мечтательно уставился в небо и потрепал меня по плечу. Прикосновения — как в жизни… всегда хочется ещё. — Поговаривают, что на окраинах готовятся к празднику бумажных фонариков. Мы бы тоже могли принять участие. Там даже конкурс проводят! Правда… — музыкант вдруг смущённо улыбнулся и посмотрел на меня из-под ресниц. — Что? — удивился я. — Принять участие там могут лишь влюбленные пары…, но говорят, приз того стоит! — А что делать-то надо? Я озадаченно хмыкнул. Похоже, Леди Виртуальность способствовала сведению одиноких людей, и каким-то образом занесла меня в их число. А может, это и не была случайность. Мне было одиноко. Действительно одиноко. — Сделать самый красивый фонарик, конечно же. Мне кажется, у нас бы это получилось! Стоит только посмотреть, какой прекрасный ты сотворил себе образ, и у меня сразу отпадают все сомнения… — Но ты тоже очень красивый, — робко проговорил я. Риаль взглянул на меня и залился мелодичным смехом, слушать который было лишь удовольствие. Вот бы он смеялся чаще! — Хочешь поучаствовать? — наконец, спросил он. — Давай попробуем… — всё ещё терзаемый некоторыми сомнениями, согласился я. В следующий миг музыкант уже протягивал мне руку с легкой улыбкой на тонких губах. — Тогда, прекрасный Эйприл, предлагаю вам свою кандидатуру, как проводника до места проведения фестиваля. В своё время я решил не сильно заморачиваться с игровым именем, и назвался именем настоящим. Оно у меня не такое уж и плохое было, как мне казалось. Может, даже подходило под общий фентезийный антураж. Я нерешительно вложил свою ладонь в его, и мы неспешно двинулись по широкой городской дороге. Столичный город потрясал своей красотой и яркостью. Над ним всегда высилось яркое голубое небо, не потревоженное грозовыми облачками. Городской рынок, самый большой из всех, что я встречал, напоминал своей атмосферой непрекращающуюся праздничную ярмарку с нарядными торговцами, вкусными яствами и цепляющими взгляд товарами. Мы миновали его, по пути не удержавшись и купив медовый шоколад. — Хорошо, что ты, наконец, расслабился, — с теплотой во взгляде проговорил Риаль. — В последнее время ты ходишь грустный и напряжённый, а я совсем не знаю, чем тебе помочь. — Ты помогаешь, правда, — запротестовал я. — Мне очень приятно с тобой общаться! — Да? Рад слышать, — повеселел музыкант. — У тебя какие-то проблемы? Я помолчал некоторое время, размышляя, стоит ли делиться с ним тем, что беспокоит меня в реальной жизни. И вдруг, меня словно разразило молнией. Этот человек сейчас держит меня за руку, за всё время нашего знакомства он ни разу не пожелал мне ничего плохого, а я отказываю себе и ему в такой просто вещи, как доверие! — Можно сказать и так… — заговорил я. — Есть человек, мы с ним любим друг друга…, но мне кажется, что у него есть дела важнее меня, — признание далось мне с трудом. — За день на работе он даже ни разу не вспоминает обо мне, проводит с ней больше времени, чем со мной, и как будто вообще не скучает. Ходит всегда с хорошим настроением, бодрый, я этому рад, конечно…, но меня это и раздражает! Если я так ему неинтересен, зачем мы вообще вместе живём?! — Но-но, — Риаль сжал мою ладонь и успокаивающе погладил её большим пальцем. — Не стоит делать поспешных выводов. Недавно я убедился на собственном опыте, что расклад дел может быть на самом деле не такой, как себе кажется. — Да что тут может быть по-другому? — возмутился я. — Тс-с, Эйприл, — шикнул он. — Не хмурься, тебе совсем не идёт. Выслушай меня. Я сам из тех людей, кто считает, что улыбка на лице даёт близким поддержку, а не расстраивает их. Мне кажется, твой любимый человек из тех же. Он, как и я, просто подумать не может, чтобы взять и начать изливать на тебя свой негатив. Ведь, когда улыбаешься сам, и сам поднимаешь себе настроение, помимо других. Он скучает, конечно же, скучает, но он так давно об этом не говорил, что боится тебя этим как-то встревожить. — Нуу… бред какой-то… — Ну, или ты ему действительно неинтересен, и пора вам расстаться, — со вздохом проговорил он, и я ткнул его локтем. — Ладно, ладно, я шучу, правда! Вряд ли он виноват, что у него такие завалы на работе. — Я начинаю подозревать тебя в какой-то странной солидарности с ним, — покосился я. — У меня было так же… — с печальной улыбкой сообщил Риаль. — Ох. А теперь как? — Всё будет хорошо, — бодро ответили мне. А я не мог не верить Риалю. Этот музыкант с копной пышных чёрных волос с первого дня вселял в меня лишь светлые чувства. Когда мы добрались до обещанных окраин, то увидели, что все деревья были украшены белыми лентами и белыми же украшениями, трава там всюду приобрела странный серебристый оттенок, а множество игроков, которые хотели принять участие в фестивале, помогали к нему подготавливаться и делали собственные фонарики из бумаги. На окраинах, вне города, где медленно начинался лес, уже темнело, и небо приобретало нежно-фиолетовый оттенок. Мы взяли у специального НПС, выставленного по случаю праздника, бумагу, на ощупь поразительно-хрупкую, и отправились искать место, где можно будет заняться созданием фонарика. — Так, нам бы ещё кисть с краской… — когда мы устроились под ветвями сребролистого древа, вдруг сказал Риаль. — Зачем? — я уже сидел и вертел в руках внушительный кусок бумаги, думая, с чего же начать. — Что значит «зачем»? Напишем на фонарике желание, и когда мы запустим его в небо, то желание вознесется к богам, и обязательно исполнится. — Ух тыыы! — воскликнул я, поднимаясь. — Я пойду сбегаю до НПСа, спрошу у него кисть с краской! — Давай-давай! С доброжелательной улыбкой НПС выдал мне набор из двух кистей и черной краски, и сразу же переключился на другого игрока. Бодро улыбаясь, я вернулся к Риалю, и уселся рядом с ним. — У меня немного времени осталось, — вдруг сообщил музыкант. — Давай сегодня сделаем фонарик, и до завтрашнего праздника обдумаем желания. Я заметно погрустнел при мысли, что скоро нам нужно будет расстаться, и кивнул. — И сразу расстроился, — усмехнулся Риаль. — Всё-то у тебя на лице написано. Я мысленно вздохнул. Да, мне Вильен вечно то же самое говорит… — У нас ещё осталось время, так что не вешай нос! — музыкант легонько дёрнул меня за прядку светлых волос и ухмыльнулся. — Иначе фонарик впитает плохую энергетику, и мы не выиграем супер-мега-приза. А как же так?! — Понял, сэр, понял! — я выпрямил спину и с готовностью уставился на бумагу. — Давай сделаем лучший фонарик в мире! — Правильный настрой, рядовой! Риаль сощурил уголки глаз, выдавая веселье, и мы решительно склонились над бумагой. ~ Когда я вернулся в реальность, то на часах было уже 19:09. Значит, примерно через час Вильен должен будет уже вернуться. Готовить что-либо невероятно не хотелось, так что я просто вытащил размораживаться полуфабрикатные блинчики и включил телевизор, вытянувшись на диване. Когда Виль вернулся, я уже успел разогреть этот псевдо-ужин и обнял его, приветственно чмокнув в щёку. — Как прошёл день? — спросил он у меня, улыбаясь. У Вильена были забавные кудряшки, с которыми было весело играться — сколько их не выпрямляй, всё равно принимают былую форму. Сам он был шатеном с серыми глазами, очень необычное сочетание темного со светлым. Но меня в нём первым делом привлекла не внешность, а его внутренний мир. Да, в наше время это звучит… с каким-то плохим подсмыслом, все эти «ооо, у тебя такой богатый внутренний мир!». Но я был прожженным романтиком, и относился к этим фразам лишь с теплотой. — Нормально, — пожал плечами я. — В Хэллиане праздник завтра, помогал к нему готовиться. — Умница, — он поцеловал меня в губы и снова крепко обнял. — Надеюсь, скоро я смогу к тебе присоединиться, и ты мне всё-всё там покажешь. — Угу, — я кивнул. — Пойдём ужинать. За ужином Вильен рассказал мне о событиях дня, и я снова как-то это выслушал, почти без боли замечая, что моего имени и слова «скучал» там не мелькает совсем. Ну что ж. Неудивительно… Слова Риаля вспомнились сами собой, и я сдержал накатывающее холодное равнодушие. Хм. Послушаю тебя дальше, так уж и быть. Засыпал я в нетерпении от следующего дня, обдумывая, какое же желание мне написать на стенке фонарика. Вильен, как большой теплый кот, обнимал меня со спины, и посапывал в затылок. Может быть, потому, что я был слишком увлечён праздником, я и не отстранился от него, как делал это уже обычно. ~ — Ну что? Выдумал, что загадаешь? — лукаво щурясь, спросил у меня Риаль, поднимая на руках внушительных размеров бумажный фонарик. Я был горд проделанной нами работой, наш фонарик был без шуток шикарен. Мы украсили его разноцветными лентами, я нарисовал на одном его боку дракона и посеребрил его глаза и крылья специальной краской. Остался лишь последний штрих — желание. Мы договорились, что одна стенка фонарика будет отдана под желание Риаля, другая — под моё. Ночью я долго думал, что же хочу загадать. Чтобы у нас с Вильеном всё было хорошо? У нас всё не плохо, а завалы на работе проходят… правда ведь? Так что, пока оставалась надежда на то, что всё решится само собой, мне не хотелось тратить целое желание. Взгляд сам собой упал на музыканта, высматривающего что-то в небе. Он — прекрасный человек… то, что я всё же написал на фонарике, возникло в голове спонтанно. Риаль тоже не показал, что пожелал у богов, и мы вместе отнесли наш фонарик к другим конкурсантам, оставив его среди них. Под фонарики, чьи владельцы пожелали войти в конкурс, было выделено огромное дерево с призрачно-белыми нежными лепестками. Наше творение заняло своё место среди них. Оставалось еще два часа на то, чтобы игроки выбрали лучший фонарик, а потом все вместе запустили их в сумеречное небо. Вместе с музыкантом мы оценили другие фонарики (естественно, считая что наш всё-таки лучше всех), а после отправились гулять по украшенным пригородным окраинам. — Так и не признаешься, что загадал? — усмехнулся я. — Нет, о прекрасный любопытствующий, — склонил голову Риаль. — Пусть это сокроет небо, в которое устремятся наши желания и мечты. Вот чего у него не отнять — так это высокого слога, который появляется неожиданно и уместно. Меня вдруг охватила теплота и нежность к этому человеку. Я был счастлив, что именно мне выпала возможность его узнать. Интересно, а в жизни он такой же? Или это всего лишь роль, которую он отыгрывает, как и многие здесь? Весь вечер он не выпускал моей ладони из своей руки, мы как обычно беседовали ни о чём, смеясь над чем-то, но не высмеивая. Его синие глаза сияли предвкушением, и я его понимал. Более того, тогда, когда мы выходили на поляну, где собрались все конкурсанты, чтобы узнать от ведущего, кто же выиграл, у меня перехватило дух. Вокруг стояло множество людей, и все их глаза были устремлены лишь к нам и к нашим фонарикам, которые мы держали в руках. Внутри них уже сияло тёплое пламя, освещающее всё вокруг. Нашего красавца держал я, а Риаль подбадривающе обнимал меня за плечо. Ведущий был не НПС, а таким же игроком, как и мы — скорее всего, один из ГМов. Он был одет в маску какого-то удивительного существа, и радостно улыбался, рассматривая и зрителей, и нас. - И вот, сумерки захватили небо Хэллиана, дорогие друзья! — громким приятным голосом заговорил ведущий. —  А это значит, что боги в нетерпении смотрят на нас с небес, предвкушая, кому же достанется важная миссия открыть наши гуляния, запустив первый бумажный фонарь в небо! Толпа радостно заголосила, поддерживая общее нетерпение. Мы с Риалем переглянулись — В финал вышло пять пар конкурсантов, дорогие друзья! Мы внимательно прислушивались к вашим мнениям и подсчитывали голоса, и вот они перед вами — владельцы пяти прекрасных фонарей! — ведущий опустил глаза на пергамент, который держал в руках. — Пора их представить! Пара номер один: Шейди Светлоликая и Глейси Быстрый! Пара номер два… Каждую пару сопровождали аплодисменты и радостный свист, так что я ещё больше проникся атмосферой единства и празднества. Нас объявили последними, и мы тоже получили свою порцию одобрения и обожания со стороны зрителей. Эйприл Воздушный и Риаль Сладкоголосый. — Наконец, когда все друг другу представлены, настал главный волнующий момент! — ведущий загадочно улыбнулся. — Сейчас мы узнаем, кому же достанется честь запустить в небеса первый фонарик! И это… — он выдержал интригующую паузу. Моё сердце бешено забилось, и, видимо, Риаля тоже, потому что он сжал моё плечо. — Риаль Сладкоголосый и Эйприл Воздушный с их фонарём Рю! Сердце пропустило один удар, а потом толпа разразилась ликованием, а я счастливо обнял музыканта, чувствуя, как он так же крепко сжимает меня в своих объятиях. — Поздравляю вас, дорогая пара! — поклонился ведущий. — В знак вашей победы, пожалуйста, скрепите её перед богами поцелуем, и отправьте ваш фонарик ввысь! Когда мы встретились с Риалем взглядом, я понял, что мне не послышалось. Ведущий требует от пары поцелуй, красивый обычай… А что, если это не пара? И поцелуй означает измену реальной жизни? Прежде, чем я зашёл в своих суждениях слишком далеко, музыкант опустил руку мне на талию и притянул к себе за подбородок. — Я люблю тебя, Эйприл, — шепнул он мне прямо в губы, и поцеловал. Шум зрителей вдруг просто перестал для меня существовать, и мне показалось, что у меня сейчас подкосятся ноги. Эта игра была слишком реальна. И поцелуй был слишком чувственным. После него, мы, держась за руки, запустили в тёмно-фиолетовое небо наш светящийся изнутри фонарик, а вслед за ним последовали сотни, сотни других, запускаемых игроками. Когда на нас надели ожерелья победителей и сказали что-то про их чудесные свойства, и наконец забыли, я растерянно взглянул на Риаля. Он всё еще не выпускал моей руки и легко, непринуждённо улыбался. — Риаль, как так?.. — тихо спросил я. — Просто, Эйприл. Что может быть проще, чем любить кого-то? — он взглянул мне в глаза. — Что может быть сложнее? — Но у меня есть… — Ты правда не понял, дурашка? — с теплотой во взгляде спросил он. Версия, возникшая у меня в голове, была совершенно ошарашивающей и нелепой. Я изумленно распахнул глаза. — Вильен?.. — Умница, — усмехнулся он и чмокнул меня в лоб. — Но ты же на работе… Ты… — Порой и у меня бывают перерывы, знаешь ли, и с тех пор, как ты начал играть, я решил к тебе присоединиться и проводить их вместе с тобой. — Но… но! — беспомощно запротестовал я. — А сейчас я играю у Барви в соседней квартире, и планирую жестоко ворваться в твою мирную жизнь без меня, — невинно оповестил меня о своих планах Вильен. — Делал бы это почаще… — фыркнул я. — Ты сейчас обидишься, о нет! — выдохнул он и снова меня поцеловал, буквально лишая возможности и дышать, и говорить. Спустя минуты три, когда желание сопротивляться и ругаться у меня окончательно пропало, он прекратил этот безумный поцелуй. — Я люблю тебя. И я тоже скучаю, правда, и ты гораздо интереснее и важнее работы для меня. Просто это период не очень удачный, его надо пережить и всё. Да он уже кончается, что тут. Я опустил глаза и обнял его, утыкаясь в плечо. Рука «таинственного музыканта» легла мне на волосы и ласково погладила их. — И, конечно же, мне очень льстит, что ты так и не купился на такого красавца-меня… — тихо засмеялся он. — Идиот, — пробормотал я. — Мир, где есть ты, для меня важнее. — А что ты загадал, мм? — вдруг спросил он. — Чтобы у Риаля… тебя… у вас! Всё было хорошо! — смутился я. Вильен снова рассмеялся, уже не сдерживаясь, громко. — Я мог бы догадаться и сам. — Ну, а ты?! — ткнул его в живот пальцем я. — Давай, признавайся! — Неа, — поморщился от тычка он, продолжая посмеиваться. — Тогда я запытаю тебя в реальности, — сурово пообещал я. — Буду с нетерпением ждать, прекрасное существо~ — Пффф! … «Пусть Риаль будет счастлив» — улетал в небо бумажный фонарик. «Эйприл и Вильен. Навсегда» — шелестел яркими лентами он.