Не обмани

Дмитрий Я подписался на это добровольно, меня никто не заставлял, просто… Почему я постоянно иду у Лёши на поводу? Что за слабость-то такая, из-за которой я в очередной раз ему уступаю? Это же надо было придумать… Мой помощник. И в чём, стесняюсь спросить, он будет мне помогать? Листочки А4 с одного угла стола на другой перекладывать? Так я пока что с этим и сам прекрасно справляюсь. — Дмитрий Сергеевич? Из невеселых раздумий меня вывел сдержанный тон, по обыкновению бесстрастного Анатолия. Он выжидающе поправляет указательным пальцем сползающие с переносицы очки, вздыхает и переминается с ноги на ногу. — Да? — кажется, он задал мне какой-то вопрос, вот только я в упор его не услышал. — Я интересовался, надолго ли эти изменения в моей работе? — Другими словами, надолго ли тут Алексей? — поправляю его, потому как предпочитаю всегда называть вещи своими именами. — Анатолий, я ответить на этот вопрос вам не могу. Если следовать логике, то, как будущий член правления — в один прекрасный день, дай Бог, он останется в компании навсегда. А если учесть нынешние сложившиеся обстоятельства и его текущий статус в роли моего помощника, то, скорее всего, до тех самых пор, как ему это всё не надоест. — Я понял. — Ну вот и славно. В приёмной, на мягком и удобном кожаном диване для гостей, дальнейших указаний относительно своей новой работы ждал Лёша, одетый, как и обещал, во всё самое приличное, что у него было. Видимо, отдельное «спасибо» я ему должен был сказать за пудрово-розовый пиджак из шерсти и шелка от Джорджо Армани. Мамина модница, прости Господи… — Пожалуйста, расскажите Алексею, в чём отныне будут состоять его обязанности. И передайте ему также мою корпоративную корреспонденцию. — Хорошо, Дмитрий Сергеевич, будет сделано. И вот, за Анатолием закрывается дверь, а я остаюсь в полнейшей тишине своего кабинета. Мысли каждый раз возвращаются к строптивому Алексею, который по своему упрямству уступал разве что только горному барану. Понятное дело, что согласился он на работу в офисе исключительно ради того, чтобы испить моей кровушки сполна. Его план по деланию мне нервов и постоянному нахождению у меня перед глазами максимально ясен и понятен. Это тактика взятия измором, не иначе, но надолго ли хватит моих сил для сопротивления — вот это вопрос. Где-то через полчаса в дверях моего кабинета появляется Лёша. В руках у него поднос, на котором, еле слышно позвякивая о блюдце при ходьбе, стоит небольшая белая чашка с дымящимся кофе. Видеть его с подносом крайне непривычно, я удивлённо окидываю его взглядом и приподнимаю правую бровь. Пытаюсь вспомнить свои распоряжения Анатолию на сей счёт и не припоминаю ничего. Видимо, тот действовал самостоятельно и вместе с другими поручениями, касающимися моей персоны, также передал в руки готового стараться Алексея и отпаивание меня кофеином. — Тут это… — Лёша мнётся на пороге, явно переживая, что мог мне помешать. — Кофе? — задаю наводящий вопрос и мягко улыбаюсь. — Да. Завидев мою улыбку, Лёша как-то мгновенно расслабляется. С его лица исчезает неуверенность, и он начинает тут же улыбаться мне в ответ. И чему это мы так дружно радуемся? — Поставь на стол, пожалуйста, — прошу и расчищаю рабочее пространство от кипы разложенных по нему бумаг. Лёша делает, как велено — чашка опускается на стол прямиком передо мной, но для этого ему пришлось наклониться, и я вновь почувствовал этот сводящий меня с ума запах. Свежескошенная трава, тёплое солнце, ароматная мята, душистый розовый перец и сладкий апельсин. Так для меня пахло лето в детстве, и именно поэтому каждый раз, когда я чувствую этот аромат, я испытываю непередаваемое чувство печальной ностальгии. Мне хочется укутаться этим запахом, впитать его кожей, вдохнуть ещё немного больше… Взгляд скользит по плавному изгибу Лёшиной шеи и мной внезапно одолевает нестерпимое желание уткнуться в неё носом. Коснуться губами нежной кожи, почувствовать её на вкус… Так, стоп! А ну, живо пришёл в себя, старый развратник! Мысленно одергиваю себя, пару раз моргаю и насилу отворачиваюсь, отводя взгляд в сторону. Стоит признаться, что сдерживать в себе эти порочные порывы мне становится с каждым разом всё сложнее. — Спасибо, — говорю резко осипшим голосом и беру в руку чашку. — Дим… — Дмитрий Сергеевич, — на автомате поправляю Алексея, пока кофе своим пряным ароматом заполняет ноздри и приводит меня в чувства. — Вот прям так? — Да, мы на работе. Я твой руководитель — ты мой подчиненный, привыкай. Панибратское обращение нарушает дисциплину в компании и может повлечь за собой много ненужных вопросов и кривотолков. — Кривотолков? — Лёша скептически изогнул бровь и посмотрел на меня с толикой иронии во взгляде. — Именно. Толковый словарь Ушакова ты, конечно, вряд ли открывал, но вот Ожегова мог бы и почитать. — Да я знаю, что это значит, — фыркнул Лёша, — просто давно не слышал в словесном обиходе у окружающих меня людей. — Хочешь сказать, что я стар? — смотрю на него сквозь подозрительный прищур снизу вверх и еле сдерживаю то и дело норовящую проявиться на губах улыбку. — Да тут и говорить не нужно. Это всем давно известный факт — ты просто суперстар, — Лёша весело хмыкает, подмигивает мне в ответ и отправляется прочь из моего кабинета, пока я провожаю его спину цепким и внимательным взглядом. Это будет непросто, очень непросто. Но я выдержу… — Дима! — с грудным ревом дверь в мой кабинет вновь распахнулась, и на пороге появился Олег. — Слушаю? — свожу брови домиком и делаю очередной глоток кофе, пока друг и генеральный директор по совместительству широкими шагами преодолевает пространство комнаты и падает в мягкое кресло напротив. — Это что такое?! — О чём ты? Можно немного поконкретнее, потому что догадок у меня масса. — Да я про Алексея! — Олег перстом указывает куда-то за свою спину и возмущенно поджимает губы. — Ах, это… — Да, это! — недовольно бурчит русский Брюс Уиллис на минималках, с отражением люстры на глянцево гладкой макушке. — Это с какого такого хрена мой сын у тебя в прислужниках?! — Ну, допустим, что не в прислужниках, а в помощниках, — замечаю я, степенно и со вкусом отпивая из чашки. — Те же яйца, только в профиль! — Не совсем. Ты меня уговорить Алексея вернуться просил? — Ну, просил… — с подозрением отвечает друг. — Так вот, я над этим работаю. — В помощники его определяя? Чтобы подносы с кофе тебе носил? — Это… — устало вздыхаю и ставлю пустую чашку обратно на стол. — Он не соглашался уезжать из своей комнатушки и на охрану не соглашался. Не тащить же мне его связанным по рукам и ногам обратно в отчий дом? Олег нахмурил кустистые брови и сполз по креслу вниз, выражая тем самым крайнюю степень своего недовольства. Выжидающе смотрю на него, но ответа не следует, засим продолжаю: — Мы пришли к компромиссу. Лёша будет работать в компании, Костя будет за ним следить и охранять. В итоге большую часть суток он окажется под нашим присмотром. Я считаю, что это уже победа. — А с общежитием этим что? — насупившись, интересуется родитель. — С этим сложнее, но… Дай мне время и я что-нибудь придумаю. По поводу кофе — твой потомок не рассыплется, если принесёт мне чашку-другую, не бузи, Олег. Всё это дело временное и только лишь в воспитательных целях. Захотел быть моим помощником — хорошо. Значит, вместе со всеми остальными задачами и с этим помогать мне обязан, раз уж такова нынче его должность в компании. — Всё равно… Он же будущий владелец, как-то всё это… — Правильно, — перебиваю, — правильно это, начинать с азов и побегушек по поручениям старших. Вспомни нашу молодость, никто нам ничего на блюдечке с золотой каёмочкой не преподнес. За Лёшино воспитание в этом вопросе, ты мне потом ещё спасибо скажешь, вот увидишь. В этом скажет спасибо, а вот в другом, если дам слабину… На британский флаг порвёт, как пить дать, натурально в мелкие клочья. Да так, что потом никто не соберёт. Вздыхаю в очередной раз и задумчиво скребу пальцем небритую щеку. — Ладно, уговорил. Я тебе доверяю. — Спасибо за доверие, — благодарю Олега вслух, а мысленно думаю, что не стоит доверять слишком сильно, потому как я сам себе уже верю с огромным трудом. — Так, ну ладно… Я пошел тогда к себе, работать надо, — с тяжким вздохом Олег покидает насиженное место. — Ага, давай. — Ты с муштрой моего наследника только сильно не увлекайся. — Всё в пределах разумного. — Вот и ладненько. Встретимся на совещании после обеда, — довольно улыбаясь, говорит Олег и отчаливает восвояси. А когда за ним закрывается дверь, я наконец-то оказываюсь в такой долгожданной для меня тишине. Вот бы так тихо было всегда. Ну, или хотя бы до конца сегодняшнего дня. Неужели я так много прошу? — Встретимся, как же… Да уж, вариантов у меня особо-то и нет. Вот свезло, так свезло, мать вашу. Алексей — Так, значит, позвонить в Искру, подтвердить даты командировки Громова, — делаю заметки в блокноте, сидя на своём новом, и в то же время первом в жизни, рабочем месте. — Купить авиабилеты направлением Санкт-Петербург — Красноярск, договориться о наземном транспорте… Это, типа, заказать такси или что? Растерянно смотрю на увлеченного содержимым своего монитора Анатолия, который, кажется, не особо доволен тем, что ему пришлось делить со мной свои обязанности. Мужчина в очках искусно делает вид, что меня не существует ещё пару минут, пока я продолжаю вопросительно на него таращиться в ожидании ответа. Затем Анатолий не выдерживает и с тяжёлым вздохом поворачивает ко мне свое надменное лицо. — А это как получится. Для начала необходимо спросить у директора трубного завода имеется ли у них для подобных целей свободный автомобиль, или, может, они готовы выделить нам в сопровождение одного из своих сотрудников с транспортом, чтобы возил Дмитрия Сергеевича, пока он будет в Искре. А если нет, то да, заказывать такси уже на месте, но Громову такой вариант не очень понравится. — А что тут такого? — Он — директор крупного конгломерата, ездить на такси ему по статусу не положено. — Можно подумать, он Папа Римский… — фыркаю и закатываю глаза, пока Анатолий медленно смеряет меня строгим взглядом из-под толстых линз. — Для «СибирьМашСтрой» и его партнёров Дмитрий Сергеевич и папа Римский, и мама, и бабушка с дедушкой. Так что советую уделить этому вопросу как можно более трепетное внимание. Отчитав меня со всей строгостью, которую только могло позволить ему его положение в компании, Анатолий снова повернулся к своему монитору и принялся что-то со сверхзвуковой скоростью печатать, с силой вбивая кнопки клавиатуры в стол. Надо же, можно подумать… Если Громов Папа Римский, то кто мой отец? Ватикан? Или президент Италии? Да что за ассоциации-то такие буржуазные? Мы же всё-таки в двадцать первом веке живем, а такое ощущение, что для этих ребят время остановилось где-то в нулевых. Так, ладно. С ликом печального рыцаря возвращаюсь к своим записям и электронному производственному календарю на экране компьютера. Впереди меня ожидает куча созвонов и составление актуального рабочего расписания для Димы, которое позже ещё нужно будет с ним согласовать. А если не согласуем, то что? Заново всё переделывать? Ох, ёлки… Дозвониться до трубного завода в Искре оказалось ещё той задачкой. На звонок ответили только с пятого раза и то, как я понял, без особого энтузиазма. — Але-е-е, приёмная Новосельцева Эдуарда Леонидовича, слушаю. Почему-то по голосу мне показалось, что на том конце воображаемого провода со мной говорит непременно тучная и пышногрудая женщина в возрасте эдак пятьдесят плюс, причём не особо хорошо слышащая, как выяснилось позже. — Добрый день. Вас беспокоит Алексей Ягельский, помощник Громова Дмитрия Сергеевича из «СибирьМашСтрой»… — Кого? — Громова Дмитрия Сергеевича, — повторяю, готовый продолжать, но меня опять перебивают: — Откеля? — Простите? — вопрос женщины загнал меня в тупик. — За что, голубчик? — В смысле, за что?.. Да что происходит вообще?! Становится ясно только одно: консенсуса у нас не происходит и мы с этой дамой совсем друг друга не понимаем — как минимум, как максимум — разговариваем на разных языках. Где-то рядом, ехидно посмеиваясь, хрюкнул украдкой забавляющийся всем этим диалогом Анатолий. Так, закрываю на мгновение глаза и пытаюсь поймать утекающий, как вода сквозь пальцы, дзен. — Простите, уважаемая, мы, наверное, друг друга не поняли. Позвольте, я начну с начала. Здравствуйте, меня зовут Алексей Ягельский. — Доброго денёчка, Алексей, а я Светлана Родионовна, секретарь директора Новосельцева, — отзывается женщина и вновь затихает, позволяя мне продолжить. — Очень приятно. Так вот, я помощник Громова Дмитрия Сергеевича, директора компании «СибирьМашСтрой». — А, так это вы нам по электронной почте договор присылали? Я его в соседний район ездила распечатывать, наш-то принтер накрылся медным тазом ещё месяц назад, всё никак новый не купим. — Сочувствую, — тяжело вздыхаю и устало прикрываю глаза ладонью. — Однако возвращаясь к цели моего звонка… Мой директор намерен встретиться с вашим на следующей неделе. Я звоню, чтобы согласовать даты командировки для подписания того самого договора. — А, так Новосельцев на обеде сейчас. Это у него спросить надо… Вы, Алексей, мне номер телефона свой оставьте, и я вам перезвоню, как с директором переговорю. — Отлично, — медленно выдыхаю и диктую ей свой личный номер, а то мало ли ещё звонок пропущу, потом опять хрен дозвонишься. — Спасибо вам большое, Светлана Родионовна. — Ой, да не за что, голубчик, — рассмеялась в трубку женщина томным, грудным смехом. — Ну, тогда буду ждать вашего звонка, хорошего вам дня. — И вам хорошего денёчка, — задорный голос сменяется размеренными короткими гудками. Я возвращаю телефонную трубку на базу и задумчиво сверлю её взглядом. Всё-таки, что-то подсказывает мне, что совсем уж надеяться на эту Светлану не стоит, а лучше будет позвонить попозже, где-то через пару часиков и снова попытаться выйти на связь с директором завода. — Билеты когда будешь покупать, бери и на себя тоже, — внезапно подал голос Анатолий. — В смысле? — удивлённо уставившись на его бесстрастное лицо, я как-то резко напрягаюсь. — Да в прямом. Как помощник Громова, должен будешь сопровождать его в Искре. И про Чернова не забудь, он… — Он без него никуда не ездит, да, я знаю, — перебиваю отцовского секретаря и недовольно хмурю брови. Перспектива тащиться в Тьмутаракань меня вот вообще никак не радует. Даже в компании самого желанного для меня мужчины на свете. Надо по карте хотя бы посмотреть, где эта Искра находится, чтобы совсем в обморок не падать по приезде, раз выбора у меня может и не оказаться. Или, может, попробовать уговорить Димку не брать меня с собой? Пользы от меня ему там всё равно ведь никакой. Только под ногами буду путаться, пока взрослые дяди на заводах о делах разговоры разговаривают.