Blood, sweat and tears

От мощного удара пули Кирилла тряпичной куклой швырнуло на пол. В ту же секунду Вадим с отчаянным криком бросил дымящийся револьвер и опустился на колени, судорожно спрятав лицо в дрожащих ладонях. — Нет, нет, нет… — давясь всхлипами, лихорадочно шептал он. — Я чудовище… Как я мог это сделать… Лежащий на полу Кирилл с трудом приоткрыл глаза. Жутко болело все в груди. Пульсировали ушибленные ребра и ныло то место в области сердца, куда три секунды назад целился Вадим. Он не мог поверить в свое спасение и в глупость, совершенную соперником. Ощупав место встречи пули из нагана и мощной защиты бронежилета* и убедившись, что он действительно жив, — а от смерти его отделили какие-то жалкие миллиметры, — Кирилл порывисто вскочил с пола. Вадим замер в глубоком шоке, глядя на восставшего из мертвых застреленного врага. Миронов ударом ноги отшвырнул валяющийся рядом с Тихоновым револьвер подальше от потрясенного мужчины, зафутболил его ближе к себе и перехватил. Вадиму стало уже не до удивления, когда дуло его же заряженного нагана уставилось ему в лицо. — На будущее, Вадим, — с фирменной снисходительной насмешкой произнес Кирилл, — стреляй сразу в голову, а не в корпус. «На какое, мать твою, будущее», — заторможенно подумал Тихонов. «Ты же меня сейчас убьешь». — Раздевайся, — так же негромко и иронично приказал Кирилл. Дуло револьвера по-прежнему было нацелено в голову его бывшего владельца. Переживший самое тяжелое потрясение в своей жизни — не так-то легко убивать людей, а когда застреленный тобой человек спокойно встает на ноги и советует в следующий раз целиться лучше, это невольно выбивает из колеи, — Вадим на секунду замер. Он не мог принять и осознать происшедшее, психика все еще переваривала тот факт, что минуту назад он насмерть стрелял в живого человека. Кирилл крепче перехватил револьвер. — Ты не слышал меня? Я сказал — раздевайся. Раз пришел сам и притащил сюда его, пусть расплачивается своей нежной пухлой задницей за собственные ошибки. Вадим как в замедленном сне начал медленно снимать с себя толстовку. В подвале было сыро и очень холодно. — Да не верх, придурок. Штаны и трусы. Тихонов неверяще посмотрел на Кирилла снизу вверх. — Как ты выжил? — выдавил из себя он. Тот усмехнулся и рванул край собственной утепленной мастерки. — По-твоему, я похож на идиота, чтобы не предохраниться со всех сторон? За оттянутой плотной тканью проглядывало блестящее покрытие настоящего армейского бронежилета. — Арен заставил, — скучающим голосом добавил Кирилл. — Сам бы я, может, и не додумался. Только сейчас до Миронова-младшего дошел тот простой факт, что брат со своим постоянным занудством две минуты назад спас ему жизнь. Собственным дорогим военным бронежилетом. «Надо сказать Арену спасибо», — промелькнуло в голове. «И не только это». — Вадим, ты, блять, можешь быстрее? Тихонов все еще расшнуровывал тренировочные штаны. Раздраженный его медлительностью Кирилл подошел к нему ближе и рванул за два шнурка. Резинка расслабилась, Миронов толкнул обреченного соперника в плечо, заставляя лечь спиной на пол. — Откинь голову. Убери локти. Раздвинь ноги. Вадим знал, что наган был заряжен тремя пулями. Две из них все еще находились в стволе. И скоротечность, и мучительность его смерти полностью зависели от Кирилла. Которого он только что чуть не убил сам. — Согни ноги в коленях и раздвинь еще шире, — Миронов плотоядно оглядел раскинувшегося под ним Тихонова и предвкушающе улыбнулся. — Надеюсь, твоя задница уже зажила. — Я стрелял тебе в сердце. Пожалуйста, сделай со мной то же самое, — прошептал Вадим. Это было бы справедливым возмездием и наилучшим для него исходом в сложившейся ситуации. — А потом трахать твой остывающий труп? — искренне удивился Кирилл. — Я что, похож на некрофила? Тихонов прикрыл лицо ладонью. Миронов отказал ему и в этой мелочи. Он отбросил его руку и прижал ее к холодному жесткому полу. — Хочу видеть твое лицо. Не смей закрываться. Кирилл сдернул его штаны вместе с трусами до середины бедер и пристроился к нему сзади. Он закинул ноги Вадима себе на плечи, оголил уже стоящий колом от адреналина и возбуждения член. Конечно, смазку и презервативы Миронов взял с собой в первую очередь. Он, правда, не ожидал, что перед их единением его почти удачно попытаются убить, но сейчас угроза исчезла и это он был хозяином ситуации, сжимая в ладони заряженный револьвер. — Моя сладенькая сучка… когда же ты перестанешь со мной бороться, — выдохнул он, вгоняя в покрасневшую дырку Вадима сразу два смазанных пальца. — Уже перестал, — едва слышно ответил тот, и Кирилл с удивлением посмотрел на сломавшегося бойца. Неприятным холодом по сердцу окатили глаза Вадима в этот момент — затравленные, опухшие от долгих слез, болезненно сухие и начисто лишенные эмоций. После их борцовской схватки в раздевалке в глазах Вадима светилась ярость, после поединка в октагоне — стыд, после двух боев на арене и минета на пустыре — отчаяние. А сейчас его взгляд не выражал ничего, и сложно было сказать, что пять минут назад Вадим пытался убить человека и едва не погиб сам. Миронов перевел взгляд на его полные горячие губы и скользнул ниже. Смотреть на Тихонова в таком состоянии почему-то не хотелось. Он его полностью уничтожил, переломил об колено, стер личность бывшего элитного спортсмена в порошок. И, несмотря на столько затраченных усилий, Кирилл не чувствовал радость очередной своей победы. Но ему она и не нужна была. Больше всего на свете в этот момент Миронову хотелось как можно быстрее и жестче засадить членом между круглых ягодиц Вадима, вогнать в него свою плоть до упора и оттрахать как бордельную шлюху, довести его до оргазма, увидеть выражение лица своей сучки на пике удовольствия и кончить самому. Ну а после, — Кирилл насмешливо улыбнулся, — можно и оплатить его сладкому курсы психологической помощи. Он добавил на пальцы смазку и снова протолкнул их в сжимающийся вход Вадима. После двух соитий было легче — девственником тот уже не был и не приходилось силой раздвигать его нежные стенки, травмируя и лишая возможности получать удовольствие. Кирилл сразу приступил к изучению особой зоны на передней стенке Вадима, начал ласково гладить маленькое уплотнение. Пришлось приложить все усилия, чтобы сдержать инстинктивные привычные порывы и не оттарабанить его как и всех предыдущих, тех, кто был до него, не таких желанных и чувственных, просто сучек на один раз… не считая, конечно, Андрея. Кирилл со знанием дела стимулировал найденный комочек плоти, а про себя думал, что было бы хорошеей идеей свести их с братом любовников вместе. Устроить секс-оргию два на два, пригласить в гости Вадима и Андрея одновременно, а потом наслаждаться выражениями их лиц, когда бывшие партнеры увидят друг друга под настоящими альфами… ему было искренне интересно, как Вадим и Андрей это перенесут. Насчет реакции их лицемерной принцессы он и не сомневался. А вот как отреагирует Вадим, принимающий в себя его член и одновременно с этим наблюдающий за тем, как имеют его ненаглядного бывшего, было интересно. Вадим с едва слышным сдавленным стоном прогнулся в пояснице. Он мог ненавидеть Кирилла сколько угодно, но проклятая физиология не оставляла ему выбора — его тело неосознанно повиновалось умелым действиям Миронова. У Тихонова постепенно вставало и наливалось кровью, низ живота потяжелел, мышцы пресса напрягались в желании скорой разрядки. Кирилл вытащил из него пальцы, открыл барабан револьвера и достал из него две оставшиеся пули. С силой зашвырнул их с разряженным револьвером в ближайший пролом в полу. Куда вела эта дыра, ему знать не хотелось, но далекий звук падения намекнул на то, что достать наган оттуда обратно вряд ли было реально. Теперь можно было приступать к основному. Вадим только зашипел, вскинул бедра, вздрогнул всем телом, когда Кирилл надел на член презерватив и начал неумолимо погружать себя в него. Миронов перехватил его руки и прижал их к полу — обезопасить себя от неожиданностей. К его удивлению, это было лишним. Вадим больше не пытался от него отбиться и прервать акт насильственного единения. Он сломался, сломался полностью. Теперь ничего не мешало Кириллу наслаждаться его доступным телом. Он вошел на всю длину и сразу, без передышки, начал вбиваться в лежащего с бесстыдно раскинутыми ногами Вадима. Сначала Тихонову было очень холодно… это все, что он мог вспомнить кроме тяжелого мужского запаха Миронова и тупой давящей боли внизу. Сырой воздух подвала проникал в каждую клеточку его тела и неприятно холодил бедра, где плотная ткань штанов не защищала его от соприкосновения с полом. Потом, в какой-то момент, его сенсорные ощущения притупились и ему стало все равно… он словно впал в какой-то сон наяву; уставший после поединка и бессонной ночи организм просто отключился. Вадим осознавал все, что с ним происходит, но реакции, которой раньше с таким наслаждением упивался Кирилл, уже не было. Он бы лежал в таком полусне до самого конца и после, если бы Миронов, зачем-то выбросивший револьвер, не придушил бы его голыми руками… но Кирилл переиграл Вадима и здесь. «Как же, будешь ты лежать такой бесчувственной амфибией», — азартно подумал про себя победитель. «Спустишь как миленький, куда ты денешься». Через минуту, пять, а может, и десять — время в этом подвале потеряло для него счет и смысл, — Вадим начал чувствовать, как ему понемногу становится приятно. Кирилл завел его своей страстью, расплавил и согрел изнутри. С каждым толчком бедер Миронова Тихонову становилось все горячее и приятнее, пока наконец застывшую тишину подвала не разорвал его первый сдавленный стон. — Да, маленький мой, да, — нежно улыбнулся Кирилл и ускорил движения. «Я, блять, старше тебя на пять лет», — промелькнуло в голове у Вадима. «Кто из нас еще маленький». Их секс был долгим, резким, чувственным и немного болезненным. Кирилл наконец дал волю своим эмоциям: он глубоко и жадно целовал полные губы Вадима, кусал его за шею и ключицы, оставляя на них засосы, грубо и жестко мял его яйца и член. Это было похоже на своеобразный поединок, соревнование, продолжившееся в другом формате — один боец всячески пытался подчинить себе соперника и неосознанно делал ему больно, а другой уже не сопротивлялся. Вадима еще никогда не целовали так, как будто хотели его сожрать, и эти ласки члена месяц назад не доставили бы ему никакого удовольствия… Но он, видимо, так привык к боли за этот последний месяц, что сейчас своеобразные нежности Кирилла тело воспринимало спокойно. И, если честно, они даже немного заводили. Вливались в общий коктейль перемешанных, слишком сильных ощущений, делали приносимое удовольствие острее и ярче. «Видимо, я действительно не был рожден ведущим», — на грани подступающего оргазма с отвращением к себе подумал Вадим. «А Кирилл просто доказал мне это. На практике…» — Ты явно выбрал не ту карьеру, солнце, — простонал кайфующий, находящийся на подходе к разрядке Миронов. — Самому же приятно, зачем было упрямиться… Тихонов предпочел бы никогда не отвечать на этот вопрос, но накатившее волной удовольствие решило за него. Его гортанные, безудержные стоны становились все громче и громче, пока наконец не слились в один сплошной истошный крик, пошлым эхом отдавшийся в сводах огромного зала. Кончили вместе, почти одновременно. Кириллу пришлось пробивать последние движения с силой, раздвигая сжавшиеся стенки Вадима, но в этом был свой особенный кайф. Миронов не помнил, сколько он лежал на раскинувшемся под ним Тихонове. Знал только то, что вернувшийся после долгой посторгазмической отключки рассудок подсказал тревожную мысль — в таком положении Вадиму ничего не стоит выдрать руку из его хватки и вырубить Кирилла ударом в висок. Тот факт, что растекшийся под ним высохшей медузой любовник не способен был даже традиционно разрыдаться, Миронова не волновало. Не стоило забывать, что он трахнул многократного чемпиона региональных соревнований в среднем весе. Кирилл в последний раз вдохнул его аромат и нехотя встал с партнера. Член с неблагозвучным хлюпаньем выскользнул из разнесенного ануса. Он содрал презерватив и швырнул его в сторону. Пора было уходить. Кирилл наскоро оделся и протянул руку лежащему любовнику. Никакой реакции от того не последовало. Вадим не соизволил даже одеться, прикрыть влажный член и залитые спермой яйца от похотливых взглядов Миронова. Кирилл тяжело вздохнул, закатил глаза. Сам натянул на бедра Вадима штаны с трусами, поправил на нем одежду, ухватил его за плечо и локоть и рывком поднял с пола. Резко сменивший положение в пространстве Тихонов едва не упал. Перед глазами потемнело, давление упало ещё ниже. Он бы так и завалился в кучу строительного мусора рядом, если бы Кирилл его не удержал. «ЭТО ЧТО ВООБЩЕ СЕЙЧАС БЫЛО?!» — Вадим, тебя, блять, ноги не держат?.. — вообще-то, да, сразу после оргазма ему было сложно даже дышать. Этот кретин , видимо, специально над ним издевался. — Пойдем, — Миронов неопределенно кивнул головой. Оставаться в этом неуютном месте, где его чуть не пристрелили как собаку, ему не хотелось. — Куда? — слабым, едва слышным голосом спросил оттраханный спортсмен. Его по-прежнему вело. — На прием, блять, к королеве, — Кирилл потянул его за локоть. — Я отведу тебя к машине. Если ты, конечно, помнишь, где ее оставил.