Звездочка моя

Мири почти и не помнил, как его везли верхом на кхаре по центральным улицам города, довершая древний ритуал. Альфа тем самым демонстрировал закрепленный перед богами обряд бракосочетания уже своим соплеменникам, заявляя, что данный омега, отныне и вовек, теперь принадлежал ему. И алые метки на выбеленной коже отчетливо видны за спущенным на плечи вырезом платья. Это последний раз, когда парня видят без покрывала за пределами дома. Теперь он должен будет носить либо глубокий плащ, как это делал отец, либо специальное покрывало, предпочитаемое аристократами. Бьёрн молча вел под уздцы своего боевого товарища, ловя на себе и своем муже восторженно-настороженные взгляды. Этим поздним вечером город взорвется слухами и, скорее всего, они быстро достигнут ушей старшего братца. Только от одной мысли о том, как тот придет в ярость, улыбка ползла на плотно сомкнутые губы, но даже мимолетный взгляд на кипельно-белое лицо младшего заставлял ее померкнуть. Мальчик был не просто напуган – он пребывал в шоковом состоянии. Да и сам хорош, возжелав себе кого помладше, совершенно не подумав, что, по сути говоря, берет в постель ребенка. Не нужно было особо сильно шевелить мозгами, чтобы помножить впечатлительность юности на его «славу» и сделать правильные выводы. Хорошо если мальчишка не бухнется прямо сейчас с кхара и не придется нести его домой в бессознательном состоянии… Спустя час они наконец-то добрались до дома. Бьёрн, ухватил омежку за талию, помогая спуститься на землю. Подоспевший управляющий раскланялся, широко улыбаясь и поздравляя хозяина со столь знаменательным событием. За эти недели старый лис успел достаточно узнать барса, чтобы не бояться его и понять какой же на самом деле новый хозяин. Да, не подарок. Да, солдат, забывший что такое нормальная мирная жизнь, но самодуром и извергом назвать не мог никак. Да, нелюдим и молчалив, но это лишь последствия затяжной войны, которая калечит психику, не оставляя никого прежними. Подхватив Мири под локоть, лис тепло ему улыбнулся и повел в дом. В столовой уже все было готово к небольшому торжественному ужину на двоих, но, глядя на еле живого мальчика, старик только поджал губы и повел его в сторону купальни. -Мириэлиль? – спросил он, прогнав прислугу из ванной комнаты. – Меня зовут Эш. Я управляющий в этом доме вот уже сорок лет. Господин просил приготовить ужин к вашему возвращению, но я вижу, что ты устал. Давай я помогу тебе снять платье и освежиться. Ты меня не бойся… и хозяина не бойся. Он не такой, как про него говорят. – старик улыбнулся, погладив задрожавшего омежку по голове. – Тшш… - настроив воду, стал наполнять глубокую ванну. – То, что про него злословят на каждом углу – всего лишь пустая болтовня. Вот увидишь, что лучшего мужа и пожелать нельзя было. Богат, статен… тебе, малыш, не следует бояться его… Так за успокаивающими разговорами, Эш успел распустить сложную прическу, ослабить корсет платья и аккуратно снять его, отмечая наметанным взглядом, что из мальчика вскоре вырастет просто великолепный омега, да и котята от такого союза родятся красивые, без примеси иной крови. -Давай… я добавлю специальных отдушек… успокоишься. Ну же… залезай… - старик, мягко улыбаясь, подтолкнул юношу к ванной, предварительно собрав вьющиеся после сложной прически волосы в пучок на макушке. Зажатые движения парня его нисколько не удивили – в храме каждому нетронутому омеге и его альфе облегчали подобным образом первую брачную ночь. – Повторю тебе… не бойся господина… он получше многих будет. И сегодняшней ночи не бойся… - намочил пористую губку, мягко провел по плечам. – Думаю, что дома тебе в общем и целом рассказали что и как должно произойти, да и сам ты не такой уж и маленький, чтобы не знать элементарных вещей… По алеющим щекам и опущенному взору мужчина понял, что объясняли и повторяться нет смысла. Да и несколько от души отлегло – хоть какая-то реакция, кроме покорного молчания. Пройдет какое-то время, и мальчик сам поймет, что зря трясся так в свой первый день, освоится и вскоре в доме вновь прозвучит плач младенца. -Спасибо вам… - прошептал Мири, чувствуя зарождающееся тепло и благодарность в отношении лиса. Тот принял чужака, как своего, проявил заботу и ласку, попытался успокоить и, что греха таить, ему это удалось. Котенок чувствовал себя и правда несколько увереннее и знал, что в случае чего Эш окажет ему поддержку, заменит папу и не оставит без дельного совета, что было немаловажно для не знавшего придворной жизни выходца из низов. -Потом благодарить будешь, когда будет действительно за что. Лучшей благодарностью же будет твоя искренняя улыбка и звонкий смех ваших малышей. Вставай… оботру… При упоминании о детях, котенок смутился. У него и течки-то не было, что уж говорить о продолжении рода? Да и… сам процесс представлялся весьма смутно и смущательно. Теперь же, когда времени оставалось всего ничего, Мири постарался взять себя в руки и хотя бы попытаться, не смотря ни на что, понравиться старшему супругу. Тем более лис дал хоть какую-то, но надежду на нормальное к себе отношение. Парень встал из ванной и тут же оказался укутанным в пушистое большое полотенце из мягкой, приятной к телу ткани. Еще где-то около получаса ушло на массаж и облачение в полупрозрачную сорочку, длиной доходившую до пят, переплетение волос в тугую косу и неспешные разговоры. Бьёрн, прежде чем покинуть дом и отбыть на церемонию, предупредил управляющего о вверенной ему функции. За это время котенок успокоился окончательно и перестал трястись от каждого шороха. Компания Эша была приятна, ровно и как его отеческие внимание и забота. Старый лис отлично справился с задачей, препроводив юношу в супружескую спальню. Двери закрылись за спиной Мири и он, поворочав ушами из стороны в сторону, прислушиваясь, осторожно ступил босой ногой на ковер. Ступня приятно потонула в ворсе и мальчик не смог отказать себе в том, чтобы присесть и осторожно провести ладонью по мудреному рисунку. Богато обставленная комната с огромной кроватью посередине, была пуста. На прикроватной тумбочке стояло блюдо с фруктами и кувшин с… Котенок повел пушистыми ушками и прокрался к сосуду, налил в стакан полупрозрачную жидкость и сделал первый глоток. Вино оставило приятное послевкусие на языке и очень понравилось. Тем более, что раньше ничего подобного даже понюхать не удавалось. Немного поразмыслив, юноша допил все содержимое стакана и отщипнул виноградинку с грозди, покоившейся на блюде. Вслед за ней была съедена большая черная слива, какой-то неизвестный приторно-сладкий фрукт… Мири на какое-то время даже забыл зачем вообще его привели сюда и наслаждался новыми неизведанными вкусами. Дверь тихо скрипнула и в комнату вошел Эш. Натянуто улыбнувшись, он поклонился и прошел к окну, занавешивая его тяжелыми шторами. -Господин просил передать, чтобы вы его не ждали. Ложитесь отдыхать… - проследив за растерянным взглядом юноши, добавил. – Не советую… ничего не трогайте. От этого еще никто не умирал. Может быть, хотите что-нибудь посущественнее? Удовлетворенно кивнув на отрицательный кивок молодого хозяина, лис тихо удалился, аккуратно прикрыв дверь. Мальчик облегченно выдохнул, запустил пятерню в прибранные волосы и, насколько это было возможно, осторожно юркнул под одеяло. Судя по всему, мужу своему он не приглянулся и тот нашел для себя более стоящее занятие, нежели первая ночь со своим супругом. Должно бы быть радостно, но с чего так обидно? Им пренебрегли. И в голову даже не пришло, что попросту пожалели и дали прийти в себя. Котенок долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок в чужой постели, но где-то за полночь окончательно пригрелся и засопел, трогательно приоткрыв губы и разметав руки по кровати. Перина прогнулась, принимая на себя вес рослого барса. Тот старался действовать как можно осторожнее, чтобы не разбудить и не перепугать. Устроившись рядом со своим мужем, Бьёрн приподнялся на локте и принялся рассматривать спящего юношу. Привлекательные черты лица, точеная фигурка, спрятанная сейчас под тонким одеялом. Судя по тому, что было доступно взору, юноша так и не снял сорочки. Наверное, сейчас она обвилась вокруг его тонкого стана где-то в районе талии… Барс сглотнул, наклоняясь и осторожно целуя губы. Просто потому, что так хочется. Потому, что внизу живота потеплело, стоило только представить насколько красиво это юное тело, каким отзывчивым к ласкам оно станет спустя какое-то время, и насколько сладко будет любить его, безумного, в первую течку. Темные ресницы вздрогнули и широко распахнулись. Мири дернулся было в сторону, но сильная мужская рука удержала его, обняв за талию. -Тшшш… - успокаивающе прошептал, вновь едва ощутимо касаясь губ юноши. – Не бойся меня… - затуманенный от желания взгляд, казалось, смотрел в саму душу. Уверенный рывок и одеяло, откинутое в сторону, обнажило хрупкую фигурку юной омеги в церемониальной сорочке. Их первый раз должен остаться запечатленным на ней свидетельством невинности младшего супруга и, кажется, барс был намерен взять причитающееся прямо сейчас. Мальчик замер, даже боясь дышать, покорно принимая ласки, пытаясь не вздрагивать, когда ладонь мужа скользила вверх по обнаженному бедру, собирая складки мятой сорочки вверх, когда оглаживала бок, плавно перемещаясь на впалый животик и… Мири задохнулся от ощущения чужих пальцев на своей плоти. Закусив губу, закрыл глаза и вцепился в шелковые простыни, чтобы только не попытаться прекратить все. Бьёрн придвинулся ближе, упираясь своим возбужденным естеством котенку в бедро, заставляя его нервничать еще больше. Ласки требовательнее – руки уже вовсю по-хозяйски оглаживали бедра, скользили под сорочкой, сжимая горошинки сосков. Невесомые поцелуи сменились напористыми, заставлявшими мальчика теряться в ощущениях, жмуриться и еще сильнее зажиматься. Какие-то минуты и старший супруг нетерпеливо ерзает то и дело норовя подмять под себя младшего, но боязнь испортить все с первой ночи, превратив наслаждение в испытание, останавливали, мешали натворить глупостей, хотя и очень хотелось немедленно, без предварительного разогрева и подготовки войти в юное тело, окрасив сорочку багровыми каплями. И он, проявляя чудеса выдержки, ласкал котенка, тщетно пытаясь добиться хоть какого-нибудь результата. Тот слишком был напуган, чтобы расслабиться и хотя бы попытаться урвать толику приятных ощущений. Он лишь всхлипывал, начисто забывая все уроки папы и старшего брата. Барс же ловко подхватил мальчика под колени, заставляя их согнуть и, чуть переместившись, вклинился между невольно разведенных ног котенка. -Так надо… - прошептал на ухо, прихватывая его зубами, соскальзывая ладонью между ног Мири, лаская абсолютно не возбужденную плоть и неумолимо спускаясь ниже, нащупывая тонкое колечко от оставленной в храме внутри тела омеги пробки. Совсем немного усилий и она покинула тело, наконец-то принося облегчение котенку и заставляя мелко дрожать в ожидании дальнейшего развития событий. Сразу два пальца проникли неожиданно, заставляя мальчишку судорожно дернуться, попытаться сжать колени и соскользнуть, отползти вверх. Грудь, наполовину скрытая тончайшей сорочкой, ходила ходуном и Мири трясло уже по-настоящему. Так, что зубы клацали друг о друга. -Тшш… - удержал, навалившись всем телом. Омежка пискнул, зажмурившись. – Ну что же ты боишься, маленький… - хрипло прошептал, начиная разрабатывать все еще достаточно узкий вход, целуя острые коленки. – Это залог твоей безопасности… - пальцы неожиданно выскользнули, и вместо них между ягодиц прижалось далеко не маленькое возбужденное достоинство мужа. Ухватив младшего за бедра, он стал медленно протискиваться, преодолевая сопротивление тугих мышц девственного тела. Мальчишка закусил губу и тихо поскуливал, боясь даже лишний раз дышать. И вроде с облегчением расслабился, почувствовав, как член супруга больше не проталкивается внутрь, покидая его, и даже попытался кое-как ответить на жадный и требовательный поцелуй… чтобы в следующее мгновение выгнуться дугой под тяжелым телом барса, закричать от дикой разрывавшей тело боли, пронзившей его от копчика вверх по позвоночнику… Качнув бедрами, Бьёрн, якобы выскальзывая из тела младшего мужа, одним резким рывком вошел в него, лишив невинности. К чему растягивать сомнительное удовольствие, если все можно сделать быстро, пусть и не совсем безболезненно? Слезы выступили на широко распахнутых глазах мальчика, и он поспешил закрыть горевшее лицо ладонями, ожидая, когда же над ним закончат пыхтеть и оставят в покое. Но вместо продолжения, барс отстранился и, задержавшись на какое-то время, будто сомневаясь, встал с постели. -Отдыхай… - тихо бросил, прежде чем скрыться за дверями комнаты, облачившись предварительно в халат. С началом семейной жизни, Мириэлиль… Котенок свернулся клубком на кровати, подобрав колени к груди и тихо поскуливал. Его ощутимо трясло и хотелось кричать в подушку от боли, страха и унижения. Между ног было липко и противно и простынь, перепачканная в крови, ярко свидетельствовала о финальном подтверждении ритуала. Завтра за ней придут из храма, чтобы торжественно сжечь на алтаре бога-покровителя омеги. Всё. Все тонкости бракосочетания соблюдены и теперь, по стойкому убеждению блондина, его семейная жизнь сведется к безумному сексу во время течки, которую непонятно сколько еще ждать, и почти что насилию во все остальное время. Почему почти? Да просто это обязанность младшего. А раз обязан – никого не волнует, что ты этого не хочешь… Накрывшись одеялом с головой, омега дал волю чувствам и, уткнувшись лицом в подушку, сдавленно закричал, заливаясь слезами. Так хотелось, чтобы хоть кто-нибудь обнял, приласкал, пожалел, погладил подрагивающую спину, поцеловал взлохмаченную макушку… Но нет, он остался в одиночестве в пустой, чужой комнате с острым желанием куда-нибудь сбежать подальше или, еще лучше, попросту исчезнуть из этого мира. Один… отныне и навсегда. Разве что, быть может, котята станут смыслом его жизни, но до их появления… столько всего придется как-то пережить. Кое-как успокоившись, юноша заставил себя выбраться из постели и воспользоваться ванной комнатой, после чего вновь юркнул в постель и, закутавшись в одеяло, уснул, вымотанный безумным днем, слезами и переживаниями, будучи полностью уверенным, что его никто уже не побеспокоит.