Как захватить планету.

На землю опустились сумерки. Облака скопились на горизонте, причудливо раскрашиваемые последними лучами заходящего солнца. Ветер ласково качал полынь, разросшуюся на поле, пригибая ее до самой земли. Я шел домой, яростно размахивая во все стороны копьем и срубая эту растительность. Проходя мимо пшеничного поля, я с чувством выругался и удостоился косых взглядов деревенских жителей. Как и всегда, пшеница по краям начала подгнивать, и один из работяг, взяв огромную палку, направился ко мне. Честно говоря, я немного струсил. Ну сами представьте, грязный, потный крестьянин с палкой наперевес надвигается на вас, словно шторм на тихую гавань. - Грей, - неожиданно писклявым голосом обратился он ко мне. - тебе же сказали не подходить к полям! - Я иду домой, - пробормотал я, устремляясь вперед. Крестьянин схватил меня за шкирку и притянул к себе. - Я уважаю твоего отца, но тебе, подкидыш, это с рук не сойдет! - прогремел мужик, тряся меня во все стороны. - Как вы сказали? Подкидыш? - недоуменно спросил я, уставившись на него во все глаза. Фермер тут же прикусил язык и отпустил меня на все четыре стороны. - Проваливай! И чтоб духу твоего здесь не было! - с этими словами он скрылся в зарослях пшеницы. Я проводил его тяжелым взглядом, в голове стали копошится нехорошие мысли. Подкидыш! Что он имел в виду? Тут же на меня нахлынуло тяжелое чувство. Догадки, словно червь, стали разъедать мою душу. Я подошел к дому и с тоской поднял глаза вверх. Купол башни застилал серый туман. Немного постояв, вдыхая в себя свежий вечерний воздух, я все же вошел в дом и услышал голоса моих родителей. Я прошел дальше и увидел их, сидящих у камина. - Грей хороший мальчик, - донесся тихий голосок моей мамы. - Раскрой глаза, Агнет! - прошипел отец. - От него всегда были одни неприятности. Вспомни хотя бы ситуацию с коровами, когда он решил перекрасить их в черный цвет! - Он же еще ребенок! - Грею уже 16, пора уже рассказать ему правду. - Давай подождем еще немного, - взмолилась мать, схватив отца за рукав. - Какую еще правду? - тут я не выдержал и вышел из своего убежища, обводя родителей пристальным взглядом. Те неожиданно побледнели и опустили головы в пол. - Сынок, - начала было мама, но поймав сердитый взгляд отца, затихла. Я почувствовал, как сердце начинает бешено стучать, словно ему захотелось выпорхнуть, будто птица, из моей грудной клетки. - Грей, - папа тяжело вздохнул и подошел ко мне, положив на мое плечо широкую мозолистую ладонь.- ты должен это знать. - Знать что? - Я отскочил от него на два шага, пытаясь унять прерывистое дыхание. - Ты нам не, - отец осекся и опустил глаза. - Я вам не сын? - закончил я за него, в надежде, что ошибаюсь. - Ты нам сын, - вскочила мать, - но... не родной. Нам подбросили тебя, когда ты был еще младенцем. - То есть, все это время вы скрывали это от меня, - мрачно пробормотал я. Теперь все стало на свои места. Я пробежался взглядом по родителям и тяжело вздохнул. Ни единого сходства со мной. Я высокий блондин с черными, как уголь глазами, те низенькие, поджарые крестьяне с чубом темных волос. На меня тут же накатили воспоминания. Вот я, крепко сжимая руку отца, иду на поле. Это мой первый трудовой день. Я, как ни странно, счастлив, ведь теперь я тоже стал кормильцем семьи. Высокие колосья пшеницы, будто раздвинулись передо мной, когда я зашел в поле. Уставшие крестьяне обливаются потом, работают, не покладая рук, и тут начинается самое ужасное. Пшеница вокруг меня начал чернеть и скукоживаться, образуя на земле ровный круг. Люди пугаются, вскрикивают, некоторые хмурятся, глядя на меня. Отец подхватывает меня на руки и несет прочь от этого места... Я выбежал из дома и присел на крыльцо, пытаясь перевести дыхание. Да, теперь это многое объясняет, но если не они мои родители, тогда кто? За спиной у меня хлопнула дверь, отец приземлился рядом со мной и потрепал меня по голове. - Может, это не твоя жизнь, - тихо произнес он, глядя в одну точку. - Что ты имеешь в виду? - также тихо спросил я. - Оглянись кругом, разве тебя прельщает эта жизнь? Я знаю, что ты чувствуешь себя чужим, словно не в своей тарелке, и знаю, как тебе тяжело. - Я должен уйти? Отец на секунду задумался, затем произнес: - Ты никому ничего не должен, запомни это. У тебя есть долг только перед собой и своей совестью. Я чуть заметно кивнул и поднялся с крыльца. Отец был мрачнее тучи. Я протянул ему руку, и тот с горечью пожал ее. Никогда я еще не чувствовал себя таким раздавленным. Я перевел взгляд в сторону окна, где стояла моя мама. Лицо ее было серым, глаза - потухшими. Небрежно махнув ей рукой, я зашагал вперед. Дом стал удалятся от меня, в последний раз я обернулся и... не смог сдержать улыбки. Что бы не происходило, все к лучшему.