***
Дети, бабушка Аддамс и дядя Фестер уже подходили к месту, где теперь проживала миссис Аддамс. Кругом были небольшие домики с виду очень бедные. Здесь было особенно много растительности. Росли высокие деревья, рядом с которыми и стояли эти миловидные домишки. Эту улицу дети видели впервые, хотя чего уж там скрывать. Они вообще не знали ни одной улицы в городе, кроме той, где находилась их школа, и то они её название периодически забывали. Вот и конец улицы. Там стоял дом ещё меньше прежних. Старый, крыша проломлена, листва деревьев закрывала этот домик от солнечных лучей от этого он казался ещё зловещим, чем есть на самом деле. При малейшем дуновении ветерка, оконные стёкла дрожали и одно стекло уже еле держалось, изо всех сил стараясь не упасть. В таком доме могла поселиться только Мортиша Аддамс. Вся семья остановилась в двадцать шагах от дома. Лунный свет падал на скрипучую дверь. Унздей вышла вперёд и остановилась уже в десяти шагах от дома. Дверь заскрипела и на пороге оказалась бледная и слегка удивлённая миссис Аддамс. Унздей так и стояла на одном месте, глядя прямо в глаза матери, а та в свою очередь не отводила взгляд от глаз дочери. Секунды и Унздей не смогла сдержать своих эмоций. Она подбежала к матери и крепко-крепко обняла её. Мортиша шмыгнула носом, её глаза покрылись слёзной пеленой за несколько секунд. Мортиша Аддамс поманила к себе рукой своего старшего сына, который ещё крепче обнял мать, которая чуть не свалилась от таких объятий. Миссис Аддамс пришлось сесть на корточки. Унздей что-то шепнула матери на ухо и Мортиша едва слышно ответила: — Никогда… — Мама! — внезапно воскликнул Пуберт, счастливо глядя в глаза матери. — Вы это слышали? — расцвела Мортиша, потянув руки к малышу. Бабушка Аддамс медленно подошла к своей дочери, горделиво поглядывая на внука. Мортиша, взяв малыша на руки, крепко прижала его к сердцу. Пуберт был счастлив. Спустя три месяца дети наконец нашли свою маму, а где их мама там и их дом. На улице похолодало и Мортиша пригласила всех в дом, всё ещё прижимая Пуберта к груди. Убранство дома было катастрофически бедным: пустые шкафчики, проломленный пол, куча крыс, многое повидавший диван и на удивление неплохая кровать. Мортиша с Пубертом присела на кровать, а дети, Фестер и бабушка Аддамс присели на кресла и сломанные стулья, Вещь легла рядом с хозяйкой. Унздей и Пагсли просили Мортишу вернуться, Фестер и бабушка Аддамс всё время загадочно переглядывались, словно хотели что-то сказать, но побаивались. Наконец, бабушка всё-таки решилась: — Мортиша, — окликнула дочь мать. Женщина тут же повернула голову в сторону матери. В её глазах вновь поселилось счастье, а в душе надежда. — Мортиша…кое-что случилось… Унздей и Пагсли повернули головы к бабушке и дяде, внимательно слушая. Вдалеке послышался знакомый вой мотора, но никто не обратил на это абсолютно никакого внимания. — Дело в том, что Гомес… — Что с ним, мама? — Мортиша сосредоточено и взволнованно смотрела в глаза матери. Сердце её беспокойно забилось. — С ним ничего не случилось, дорогая. — Продолжала бабушка Аддамс — Гомес и Салли Роджерс теперь помолвлены, скоро состоится свадьба… Вновь закололо в сердце, перехватило дыхание. Мортиша чувствовала как теряет сознание, но к счастью Фестер успел во время её подхватить. Женщина не успела окончательно отключиться. — Унздей, принеси воды. — Попросил Фестер. Девочка подбежала к небольшой тумбе у дальней стены, взяла кувшин с водой и налила в стеклянный стакан прозрачной, холодной воды, затем, сев рядом с матерью помогла ей немного отпить, потому что сама Мортиша была не в состоянии взять даже стакан. Затем Унздей, поставив стакан на пол, взяла Пуберта к себе на колени и продолжила сидеть рядом с матерью на кровати, встревоженно поглядывая на неё. Унздей и Пагсли переглянулись. Они тоже ничего не знали о помолвке. Когда их отец успел сделать предложение? Внезапно дверь резко отворилась и с грохотом стукнулась об стену, почти слетев с петель. Пагсли от такого резкого звука вскочил с места и подбежал к матери. Дети тут же прижались к матери, не желая уходить. Гомес Аддамс вошёл внутрь и внимательно оглядел сначала саму каморку, затем взгляд упал на его семью. Мортиша крепко обнимала своих детей, Фестер стоял около кровати вместе с бабушкой Аддамс. Через минуту за Гомесом зашла Салли Роджерс. На её лице заиграла злорадная ухмылка при виде испуганных детей. — Как ты смеешь забирать себе моих детей?! — зашёлся криком мистер Аддамс, медленно подходя к бывшей жене. — Это мои дети и ты не имеешь никакого права к ним притрагиваться! — Гомес…-зашептала Мортиша — что ты говоришь.? Это наши дети… — Фестер! — крикнул Гомес. Да так неожиданно, что старший брат невольно дёрнулся. — Забери детей, мы уходим! — твёрдо произнёс Гомес, глядя в глаза своего брата. Унздей, не желая уходить, вновь остаться без матери, выносить эти тяжкие муки, ещё крепче прижалась к матери, насколько это было возможно. Одной рукой, она не менее крепко и нежно прижимала к себе младшего братика. Пагсли на прощание обняв свою маму, спокойно, шмыгая носом, бросив яростный взгляд на отца, отошёл к двери, дожидаясь свою сестру и младшего брата. — Унздей, пойдём…- позвал дядя Фестер. — Нет…- прошептала девочка. — Унздей, — пригрозил отец. Девочка буквально дрожала от переполнявшего её гнева и боли, которую причинил ей отец и эта Салли. Молодая женщина лишь спокойно наблюдала за этой картиной. Затем мисс Роджерс подошла к Унздей и потянула руки к Пуберту. — Не смей притрагиваться к моим детям, — прошипела Мортиша, закрыв рукой маленького сына. Мистер Аддамс чувствовал, что постепенно начинает выходить из себя. Он ринулся к Унздей и Пуберту и яростно отобрав младшего сына у дочери, отдал его Салли. — Нет, Гомес…- зашептала Мортиша, по щекам которой потекли слёзы — не забирай их у меня…это единственное, что у меня осталось…прошу тебя… Мистер Аддамс не слушал. Он резко поднял на руки рыдающую дочь и перебросив её через плечо, ринулся к двери. Унздей рыдала протягивая руки к матери. Вещь попыталась остановить хозяина, дергая его за штанину, но Гомес разъярённо отбросил Вещь в сторону. — Гомес…- хотел что-то сказать Фестер. — Идём, Фестер! — бросил мистер Аддамс и скрылся за дверью. — Мортиша, мы останемся с тобой, — произнесла бабушка Аддамс. — Нет, — отрицательно закачала головой женщина — вы должны позаботиться о моих с Гомесом детях…пожалуйста, идите. Бабушка Аддамс напоследок обняв свою дочь, вышла за дверь, утирая слёзы руками. — Спасибо, Фестер. — Мортиша слегка улыбнулась. — Спасибо за то, что дал мне увидеться с детьми. — Мортиша, — заговорил Фестер — дети не смогут без тебя. Ты должна вернуться… — Я вернусь, Фестер. — заверила его Мортиша, еле сдерживая слёзы. — Иди. Фестер, кивнув, медленно побрёл к двери. Когда Мортиша услышала хлопок двери машины, она вышла на улицу. Начался дождь. Вдалеке раздался гром. Слёзы, прозрачным хрусталём стекали по бледным щекам. Она слышала как рыдает Пуберт, как кричит Унздей, завидев маму на пороге. Машина начала отъезжать. Мортиша чувствовала сильную боль в горле, как пронзает сердце боль, как судорожное дыхание вырывается из груди и становиться криком её души. Женщина падает на мокрую, грязную землю проклиная тот день, когда её лишили всего. Теперь у неё ничего не осталось. Но есть ради кого жить.Мама!
23 июля 2014 г. в 08:54
Этой же ночью был запланирован визит к Мортише Аддамс, которая даже не подозревала о том, что её любимые дети придут навестить свою маму.
Уходить из дома в столь поздний час было опасно, так как мистер Аддамс и Салли Роджерс могли их услышать и поймать с поличным, а потом ещё и посадить всех под домашний арест. И Вещь тоже. Как и предполагала Унздей, их новая няня действительно ночевала в их доме уже около месяца. И Унздей это не нравилось. Всем это не нравилось, кроме мистера Аддамса.
Когда пробило ровно полночь, Унздей и Пагсли повскакивали со своих кроватей, быстренько оделись и ринулись в комнату младшего брата. По дороге в его комнату, Унздей думала только об одном — лишь бы не попасться. Отца иногда мучила бессонница и девочке казалось, что он проснётся именно сегодня и обнаружит пропажу детей. А вот знал ли он где находиться Мортиша, никому не было известно.
Отворив скрипучую дверь, Унздей и Пагсли вошли внутрь. Пуберт радостно пискнул при виде брата и сестры и тут же попросился на руки. Девочка, аккуратно взяв братика на руки, хотела было уже выйти из комнаты, но через жалюзи, внезапно, стал пробиваться свет, смутно похожий на лунный.
Пагсли и Унздей переглянулись. Затем девочка, куда более смелая, подошла к окну и глянула через маленькую щёлку на улицу: внизу стояли дядя Фестер, сидевшая на его плече Вещь и стоявшая рядом бабушка Аддамс. В руке Фестер держал большой фонарь и светил им прямо в окно маленького Пуберта. Свет слегка коснулся Унздей, заставив её бледную кожу засверкать.
Девочка подняв жалюзи и открыв окно неуверенно глянула на стоявших внизу. Дядя Фестер и бабушка Аддамс манили её рукой вниз. Расстояние было в принципе небольшое. Можно было и прыгнуть, но дыхание всё равно перехватило. Пагсли встал рядом, дожидаясь пока сестра прыгнет первой. Поняв, что Унздей побаивается прыгать с ребёнком на руках, Пагсли решил спрыгнуть первым. И сказать, что это было неожиданным, это ничего не сказать.
Унздей отошла на пару шагов назад, уступая место брату. Фестер приготовился ловить своего племянника. Пагсли медлить не стал. Не прошло и пяти секунд, как мальчик оказался внизу, свалившимся вместе с дядей на землю. Теперь настала очередь Унздей и Пуберта. На миг в её голове закралась мысль о том, чтобы первым бросить брата, но девочка тут же одумалась, и крепко прижав брата к груди, прыгнула вниз. Фестер поймал их обоих без особых усилий.
Когда все оказались на земле, Унздей повернулась к дяде и спросила:
— Почему мы не могли выйти через дверь?
— Гомез мог бы услышать и тогда весь наш план провалился бы к чертям собачьим, — тихо ответил Фестер, взяв руку Унздей.
Вещь спустилась на землю и приготовилась следовать за семьёй. Бабушка Аддамс взяла за руку Пагсли.
— Мы поедем на машине? — спросил Пагсли.
— Нет. Это будет слишком заметно. — Отрицательно качнул головой дядя Фестер. — Мы пойдём пешком. Идти туда около часа.
— А как же Лёрч? — обеспокоенно спросила Унздей — он нас не выдаст?
— Нет, — ответила бабушка Аддамс — я предупредила его. Он знает о нынешнем положении в семье.
— Мы идём к маме, чтобы вернуть её назад…- это был скорее не вопрос, а утверждение.
Унздей не сможет покинуть маму. Никто не сможет. Дядя Фестер и бабушка Аддамс расстроенно переглянулись. Если бы они могли вернуть её, они бы это уже давно сделали.