Телохранитель

Он точно не помнит когда это началось, но точно помнит как монстры с кухни вновь начали настойчиво приставать к нему и рвать уже не первую мантию в тёмном коридоре замка. В этом месте его казалось уже давно никто ни во что не ставит, даже псы Вельвета что раньше боялись и сторонились его теперь при встрече трепали подол его мантии бросались на него заваливая и пытаясь покрыть. Такие встречи с кухонными монстрами тоже начинались как лёгкие подколы и толкание в бок при украшении или готовке блюд во время редких работ на кухне, но потом им хватило одного раза чтобы понять насколько беспомощен и уязвим Лакрица если на него надавить в каком нибудь укромном месте. Так бы это и продолжалось дальше если бы однажды на них по чистой случайности не набрёл часто слоняющийся без дела по пустым коридорам замка Чоко. Взгляд красного глаза скользнул по ободранным коленям Некроманта и стекающей по лицу слюне монстров. Один взмах меча рассек надвое нескольких поваров. Озлобленное рычание разнесшееся по коридорам ясно обозначило новые порядки установленные разъярённым принцем. С тех пор как Чоко взял Лакрицу под свою защиту прошло четыре месяца, от резкого запаха солодки не осталось и следа. Кухонные монстры страшились даже говорить с ним, и не пытались подвергать свою жизнь таким рискам вновь. Даже обитатели псарни скуля оббегали горе некроманта стороной при его проверочных визитах в псарню. Но как известно, за всё хорошее надо платить. Лакрица вновь сидит в этой комнатке удаленной от любых других в замке. Здесь так непривычно тихо и тепло в отличие от остальных освещаемых и регулярно проветриваемых помещений замка. Длинное полукруглое окно закрывают плотные бордовые занавески из за чего в комнате царит полумрак. У стены напротив дверей стоит длинный красный диван с резными ручками и мягкими подлокотниками на котором сейчас и сидит Лакрица, скованная поза и отсутвующий взгляд, Лакрица задумался. Из глубин его больного и истерзанного ума его вырывает протяжный скрип открывающейся двери и Дарк Чоко вваливается в комнату. От него за километр разит злобой и раздражением. Лакрица напрягается. Со злостью сбрасывая осточертелые доспехи с плеч он тяжело дышит, поднимает взгляд на красный диван посреди комнаты и замирает. Выпрямившись и приосанившись он смотрит на сжавшегося посреди дивана Лакрицу, но заметив на себе пристальный взгляд Чоко тот нехотя принимает более-менее раскрытую позу, но дрогнувшая улыбка всегда выдает его страх. Медленно, будто бы пытаясь не спугнуть Лакрицу, Чоко приближается и скинув сапоги садится рядом с ним. Сначала всегда шли ухаживания Чоко разворачивает к себе подрагивающего Лакрицу, и нежно прижимает его к своей груди, поглаживая измученную спину. Лакрица судорожно выдыхает чувствуя как тепло и ласка исходящее от рук Дарка дарит такое нужное сейчас чувство защищённости и нужности. Даже его глупые родители не были способны на такое проявление тепла к своему единственному сыну. но к сожалению это лишь обязательные прелюдия. Он опускает руки к торсу Чоко, поглаживая его и показывая этим свою готовность. Чоко сильнее распаляется и вместо привычного выражения лица, его губы искривляются в неестественной ухмылке. Дарк навалился на Лакрицу всем телом отрубая пути отхода Его тяжелое, хриплое дыхание над самым ухом заставляет мурашки пробежаться по спине некроманта. Мысль о том что его заводит как огромное и разгорячённое тело прижимает его к спинке дивана наполняет его глубоким отвращением к самому себе, но он знает что уже не сможет убежать, даже при всём желании. Чоко начинает действовать и медленно снимает капюшон что постоянно скрывает от него вечно улыбающееся лицо Лакрицы. Грубый поцелуй заставляет Лакрицу вздрогнуть от неожиданности, но в его положении остаётся только безропотно подчиниться и разжать челюсти под напором чужих пальцев. Горький аромат дурманит разум, заставляя дышать глубже и ловить любые моменты мимолётной ласки исходящей от Чоко. Его полуприкрытый алый глаз смотрит ему прямо в душу не давая отвести взгляд. Его большие руки расстёгивают пуговицы мантии с силой давят на и так сжатую грудную клетку заставляя Лакрицу изнывать от удушающей нехватки воздуха. Снимая свитер что находился под мантией он проходится руками по груди Лакрицы, заставляя того судорожно вздохнуть и схватиться за чужое запястье. Чоко смотрит на Лакрицу с нескрываемым отвращением на что ему приходится лишь отвернуться и отвести глаза в сторону. Но грубым движением Чоко поворачивает его голову обратно не давая отвести взгляд от происходящего. Чоко проходится языком по твердым соскам, и поднимается выше оставляя засос на бледной и тонкой шее, в который раз помечая свою непонятливую собственность. В этом он чем то напоминает дикое животное, но Лакрицу сейчас волнует далеко не это. Ведь короткий испуганный писк сорвавшийся непреднамеренно срывает Чоко все предохранители. Уже срывая мягкие тёмные шаровары вместе с остатками белья Чоко прижимает Лакрицу ещё ближе к израненной широкой груди. Упирающийся в бедро член сочащийся липким предэакулянтом заставляет его раскраснеться ещё больше и вновь отвести взгляд. Когда он успел раздеться!? На этот раз Чоко обходится без любезностей, и просто поворачивает чужую голову обратно впиваясь в искусанные губы звериным поцелуем. Чужой язык переплетается с его и по хозяйски толкается вперёд заставляя Лакрицу буквально задыхаться отвечая на него. Пару раз проведя пальцами по внутренней стороне бедра Чоко толкается пальцами смазанными его же смазкой в пульсирующий анус Лакрицы. Хриплые вздохи Лакрицы и сбитое дыхание Чоко наполняют комнату выполненную чёрно-алых тонах. Свободной рукой Чоко сильно сдавливает его шею, но Лакрица знает что нужно делать, любое сопротивление или страптивость наказуемы, он усвоил это ещё в начале их "свиданий". Он вытягивает руки над головой и закрывает глаза показывая своим видом полную покорность своему "защитнику". Рука с шеи резко уходит на руки, сжимая теперь их. Чоко вынимает пальцы из ануса Лакрицы заменяя их пульсирующим от напряжения членом. Сегодня Чоко был на удивление ласков и нежен с Лакрицей, но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Чоко с силой толкнулся в уже размякшего Лакрицу и заставил его сжаться войдя на всю длину. Протяжный полу стон полу вой сорвался с губ Лакрицы, в уголках ядовито жёлтых глаз собрались блестящие слёзы. Ещё сильнее сжимая Лакрицу в своих руках, Чоко продолжил двигаться в Лакрице - резко, жестко и бескомпромиссно жестоко. Так что акт их с Чоко соития все больше походил на дикую и развязную звериную вязку коей практически и являлся. Внутри Лакрицы мокро и тесно, Чоко порыкивает от удовольствия и ощущений что дарит ему его "наложник". Ах, если бы он все ещё был принцем королевства Дарк какао, он бы низачто не позволил бы ему остаться вне своего гарема. Фигура тонкая и изящная, прекраснее чем у многих наложниц его отца. Так нежен и уязвим в его руках что хочется сжать его до хруста. Но нельзя, нельзя вновь упускать дорогого сердцу человека из за собственной больной прихоти. По щеке Лакрицы текут слёзы, он вытрет их но постарается сделать их связь приятнее для Лакрицы в следующий раз... Как бы Лакрица не был противен сам себе, он не мог отрицать что ему это безумно нравилось. Нравилось до потери пульса как Дарк брал его силой, вжимал в мягкую спинку дивана и по звериному рыча прижимался к нему. Он стонал и скулил как течная сучка с которыми Вельвет сводит своих псов, поощряя Дарка в его действиях. Чувствуя как судорожно сжимается на его члене почти доведенный до пика Лакрица, Чоко ругнувшись кончает внутрь. горячая и густая сперма заполняет Лакрицу до краев, он может чувствовать как слегка раздувается живот под давлением чужого семени. Его будто бы наполнили из кондитерского мешка, стремясь заполнить полностью не оставляя пустых мест. Он кончил замарав свой живот белесой жидкостью, и поймав на себе взгляд Чоко наполненный отвращением и любовью одновременно. Теперь пришло время Лакрицы чуть приласкать своего доблестного защитника. Он чуть подтянулся и невесомо поцеловал Чоко в его сухие губы. Чужая рука зарывается в густые волосы поощряя его смелость и инициативу, Чоко утыкается в шею Лакрицы и улыбаясь нашептывает что то нежное и приятное. Поздний вечер, почти все обитатели замка уже заснули крепким сном... Ну кроме Лакрицы что вновь уселся переплетать потрёпанные библиотечные гримуары. Забота о книгах всегда дарила ему какое то душевное спокойствие, он будто бы возвращался в детство когда чинил свои игрушки которые никто на этот раз не сможет испортить или отобрать. это было так умиротворяюще и безопасно что Лакрица часто забывал про время за этим занятием. Урчание в животе заставило вспомнить что он опять пропустил ужин из-за... Обстоятельств, да, обстоятельств и усталости. Отойдя от стола залитого красным воском он сбрасывает с себя мантию, переодеваясь в его любимую ночнушку с черепами. Стук в дверь заставляет Лакрицу подпрыгнуть на месте, но посчитав что это снова Машруму не спится из за ворон кружащих возле его окна он без задней мысли открывает дверь. За дверью стоит деревянный поднос с прикрепленной на него бумажкой, она гласит: "Тебя не было на ужине, не смей возвращать обратно" Повернувшись и всмотревшись в коридор можно увидеть мелькнувший в темноте плащ, и его владельца что спешит убраться из западного коридора подгоняемый смущением и желанием остаться незамеченным. Занеся поднос в комнату и подняв клоше* он находит под ним отбивные с ужина, приборы и салфетку аккуратно сложенную журавликом. Лакрицу всё таки посещает мысль о том что... Так то неплохо иметь такого защитника