Сгоревшие сказки

От Песочного отряда не осталось почти ничего. Пустые комнаты не в счёт. Да и капитан Шапочкова не в счёт — она с эти счетов сброшена. Только Гэйслин тут. Она приносит чай, поправляет плед, говорит что-то ободряющее и исчезает. Она больше не пытается поговорить. С Верой сейчас сложно поддерживать разговор. Гэйслин тяжело, но у неё есть брат. И она ему нужна. А у Веры есть только... вера? Да и есть ли? Гусеница говорил, что не может ей помочь. Ягвида качала головой. Ни одна колдунья или волшебник Сторожевой Башни ничего не могли сделать: Шарлатан разводил руками и спешил прочь, тёмная колдунья, специализирующаяся на драконах, фыркала, а в глазах у неё отражалось что-то... что не могло походить на жалость, конечно. Нет-нет, ни за что. Веру старались не оставлять одну. С ней пытались поговорить. А через пару дней к ней пришёл Безымянный бог. Он был звёздной ночью, был тьмой, был чёрной краской — и немного злом. Но злом оправданным. Чернильным туманом просочился в приоткрытую дверь. Окутал спящую девушку с головы до ног. Появился в её снах. Там мерцали голубым светом старые лампочки, отражаясь в поверхности старого зеркала. Там спящие Красные Фигуры сидели в углу: губы их двигались, но из них не проливалось ни слова. Там по полу были рассыпаны огненные перья, и их ровный свет рисовал тени на замершей посреди комнаты Вере. Она закрыла лицо руками и бормотала что-то о том, что всё сгорит, всё-всё, и не останется ничего, совсем ничего. «Останусь я», - возразил Безымянный бог, но Вера его не услышала. В её голове полыхал пожар. И тогда Безымянный бог раскрыл пасть, которая походила на бездну и могла посмотреть на вас в ответ, и вдохнул в себя Красные Фигуры, газовый свет и пожар, оставив только Веру и черноту вокруг. Девушка моргнула. — Грей? «Нет», — прогремело в её голове. — «Но ты всё равно должна пойти со мной». И Шапочкова вынырнула из своего опустевшего кошмара. Вере хотелось верить, что всё настоящее — сон. Тот самый, в котором она заплутала, который обернул её, подобно паутине. И пустые комнаты, и тёмные коридоры, и закрытые Двери — всё сон. А Грей ей просто не снится. И Бен с Каем не снятся. Потому что она больше видеть не может их лица... По крайней мере, не наяву. Ей хотелось выйти на кухню и увидеть, как сонный Бен сгоняет лёд с чашки Кая, который слишком увлёкся очередной книгой — спал ли вообще? Ей хотелось демонстративно поморщиться от вида приготовленной Гэйслин яичницы. Ей хотелось уткнуться в тёмный мех и потрепать за ушами Волка, чтобы он моргнул, окончательно просыпаясь, и лизнул её в щёку. Грей, Бен и Кай, Иван и Шиза, и ещё несколько десантников Башни — все они были за Дверьми. И Фэнь… Что он успел натворить после того, как Вера увидела в его глазах не пламя, а туман, и туман этот был совершенно сказочным? Не в самом приятном смысле этого слова. А все остальные были заперты в Сторожевой Башне. Двери отказывались повиноваться ключам, но открывались сами, тогда, когда никто не ждал. И никому, совсем никому не позволяли за собой последовать. Вера, даже обретённая с помощью немного злого бога — это хорошо. Она не даёт опускаться рукам и отключаться голове. Когда едва зародившаяся вера обрастает собственными убеждениями, как рыцарь — латами, тогда и начинается самое интересное. — Ягвида, — Шапочкова появилась на пороге Информ-закутка так тихо, что едва не напугала валькирию до неблагородных седин. Информаторше пока хватало и тех вполне благородных, что у неё уже были. — Вера? — Ягвида поднялась, опираясь на копьё, которое в последнее время редко выпускала из рук. — Родная, ты как? Что… — Где Артур? — Зачем тебе этот… — Ягвида углядела во взгляде девушки нечто такое, от чего ей расхотелось заканчивать фразу, но она всё равно это сделала. — хлыщ? — Где? В комнате Аврора его нет, — пояснила Вера, потирая рукой запястье. От жеста этого тянуло страхом. Да только не за себя. Ягвида буркнула что-то о кабинете директора. В отсутствие Ивана всем обычно заправляла Шехеразада, но теперь начальство ютилось близ подвалов. В одной из переоборудованных казематов — или кладовых, они там шли через одну — заседал целый совет, негласными лидерами которого попеременно выступали то Маргарита, то Самуэль. И то, что один из временных директоров был сказочным беженцем, а вторая — уроженкой местного населения, одной из тех, кто без вреда для своего здоровья проходила мимо бабы Глаши под козырёк подъезда — конечно, не было случайностью. — Спасибо. Крылатый шлем Ягвиды внезапно упал ей на глаза, а когда она его поправила, Веры уже и след простыл. Час от часу не легче. Стоило, наверное, поговорить с Гусеницей, а то и с Самой Светлоликой медицинской части… Но додумать, а тем более закрепить свою мысль Ягвида не успела. В её комнатушку влетел Баюн — ещё более всклокоченный, чем прежде — и проорал что-то вперемешку с диким мявом. Ягвида только с третьего раза сумела разобрать кошачий вопль. Похоже, в Золотом Коридоре бушевала песчаная буря. Вера не успела дойти до подвалов: столкнулась с Артуром в одном из нерабочих коридоров. — Вера? — охнул Прекрасный Принц, секунду спустя заключая её в объятия. — Ты… но… Ты как? Девушка грустно улыбнулась, и Принцу показалось, всего на мгновение… Впрочем, не может быть. Это же Вера. Та самая, которая так лихо краснела всякий раз, когда натыкалась на принцев в тёмных уголках Башни. Та самая, которая укротила Страшного Серого Волка. — Артур, ты должен пойти со мной. — Куда? — выпалил Принц, а потом зазвенел его коммуникатор, который тот носил на поясе. И через пару минут они оказались перед ответвлением Золотого коридора, в котором вихрились клубы песка. Но в последнее мгновение свернули вовсе не туда. Прекрасный Принц всё так же не расставался со своим набором отмычек, хотя теперь от них почти не было проку. И не то чтобы он не верил в том что из сотни попыток одна должна сработать… Особенно теперь, когда прежде игравшие ему на руку законы отказывались выполняться… Но капитан Песочного отряда умела убеждать. А после того, как потеряла половину своего отряда, да ещё и Волка в придачу, что-то в её взгляде изменилось. Артур назвал бы это мудростью, если бы не знал наверняка, сколько лет назад Вера закончила школу. Конечно, мудрость бывает разной, да и приходит из совсем неожиданных мест, но Артур всё-таки называл это «что-то» в голосе, глазах, да и в общем облике девушки «уверенностью». Так было спокойнее. И всё-таки правильнее. — Это поможет всем нам, — вот что сказала ему Вера, когда они оказались за Архивом, в котором хранились все предыдущие дела отрядов Сторожевой Башни. И Артур даже не спросил, как именно. Он просто вспомнил Аврора, который сейчас спал беспробудным сном, и который, несомненно, входил в определение «всем нам». Вначале Принц пытался сделать что-то полезное. Ни одна отмычка и ни одно обращение за помощью к тем, кто вынес из-за Дверей магический дар, не помогли. Не помогли проклятия, которые он обрушивал втихую – на себя, на всех вокруг и на терновник, пытающийся прорваться в Башню, и проклятия более громкие, от которых звенели подвальные стены, а лица Совета превращались в каменные маски. Самуэлю пришлось ударить Прекрасного Принца по лицу. Артуру пришлось извиниться и выскользнуть за дверь, чуть не прищемив свой клетчатый плащ. И уж тем более не помогло столкновение с колдуньей, которая промышляла сонными заклятиями. Чудо ещё, что Артур вообще ушёл от неё на своих двоих, а не упрыгал на лягушачьих. Шапочкова же предложила Принцу ещё один вариант. А отказываться не стоило от любого. И Артур засучил рукава – фигурально выражаясь, потому что в Зелёном коридоре было не очень жарко - и охота началась. Видения Веры были точными, как часовой механизм. Единственным их недостатком было то, что появлялись они невовремя: то слишком рано, то слишком поздно, то в разгаре боевых действий, что выводило капитана из строя. Но бывали и исключения, которые посещали Шапочкову в нужное время. И окончательное освобождение ото сна, в который превратились остатки её предыдущего видения, начинало неплохой отрезок времени для того, чтобы убедиться в неплохом будущем. Обнадёживающем будущем. Будущем, ради которого Вера могла бы прекратить жалеть себя и действительно что-то предпринять. В осаждённой Законами Башне было трудно сделать верный ход. Поэтому поначалу они с Принцем, породнённые схожими проблемами, наделали кучу неверных ходов. В их числе: тараны силовые, тараны магические и уловки, которые не могли обмануть ни одну Дверь. А потом предприняли единственный верный. Они забрались в Кладовую Конфиската, Ненужных и Потерянных вещей. — Откуда ты знаешь, что этот Закон сработает? — Принц убрал отмычку за пояс и толкнул плечом дверь Кладовой. Металлический наплечник лязгнул о кованые заклёпки. — Потому что я это видела, — отозвалась Вера, подныривая под руку Принца. — Думаю, в Башне всё ещё действуют некоторые. Те, которые мы не смогли бы применить сразу же. Или те, которые кажутся Сломанным безобидными. — Чем опасен поцелуй истинной любви? — голос у Принца слегка дрогнул, и Вера сделала вид, что сама поёжилась от холода, а не от неприятного ощущения. — Потенциалом? И силой, — Вера подкрутила кристалл, который должен был подсветить нужную им часть Кладовой. — Ты должен понимать. «Да и я тоже», — подумала про себя девушка, наблюдая за тем, как бирюзовый свет заливает помещение. Прекрасный Принц, до того мелкими шажками передвигавшийся в темноте, замер. И стянул ремень с ножнами и клетчатый плащ, которые тут же подняли с пола тучу пыли. Принц рассудил, что так ему будет гораздо легче воспользоваться узами Закона. — В конце концов, должность короля Англии в борьбе со Сломанными никак не поможет, — заключила Вера. — На первый взгляд.