Asleep

Гет
G
Завершён
36
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
36 Нравится 10 Отзывы 9 В сборник Скачать

Asleep

Настройки текста
На небе блестели мириады звезд. Млечный Путь выстроился в неровную дорожку из тысяч фонариков, которые недвижимо плыли по бесконечному небосводу. Девушка прикусила внутреннюю сторону щеки и протянула руку вверх, словно бы у нее получилось дотянуться до одного из таких фонариков, схватиться за длинный хвост и умчаться с невероятной скоростью за ним. Вокруг было так тихо, что гнетущая ночная тишь контрастировала с полумраком. Луна и небо были такими яркими, что керосиновые лампы где-то позади казались ничем. Девушка провела печальным взглядом взлетевшую птицу и сглотнула комок слез. Сладкая булочка с солеными слезами вызвали слюноотделение. Она фыркнула и смахнула влажность с горячих щек, размазывая вместе с тем и грязь. За день тело вспотело — хотелось лишь помыться, но ноги сами привели Сашу Блаус в место, где она могла бы уединиться и не скрывать слез; те продолжали появляться на закрывающихся глазах с какой-то никогда не жившей надеждой. Она вытерла лицо рукавами кожаной куртки и со стоном вдохнула до одури знакомый запах — запах детства и новой жизни. Услышав позади неуклюжий шум, она выпрямилась и натянула на лицо непривычное выражение серьезности. — Почему ты опять не продежурила в столовой, мы договаривались, что вчера я, а сегодня ты! Звонкий голос юноши взбодрил девушку и она повернула голову, хлестнув себе по щеке волосами. Она поджала губы и усмехнулась, продолжая жевать. — Сашка! — гладко выбритая светлая макушка маячила то справа, то слева, а после он грозной фигурой навис над девчонкой, уперев руки в бока. Он недолго смотрел на девушку, которая совершенно безэмоционально смотрела на него в ответ и жевала булочку, а после грустно достала из кармана еще свежий ломтик и протянула вверх. Юноша опустил плечи и обошел ее, чтобы плюхнуться рядом на землю и взять из ее рук выпечку. — Как на тебя можно злиться? — Все равно ты уже за меня продежурил, — победно хмыкнула Саша и не узнала свой голос. — Потому что!.. — он замолчал и откусил булочку. — Все равно знаю, что ты не стала бы дежурить, а подкупила бы кого-то другого. — Конечно, тебя. Конни посмотрел с безысходностью на Млечный Путь, а Саша удивилась, как он мог смотреть на что-то такое восхитительное с абсолютным безразличием и даже пренебрежением. Она близко посмотрела в его глаза и Конни прищурился. — Красиво, да? — спросила она с ожиданием. Конни прыснул. — Красиво. Но разве не лучше увидеть подобное, будучи абсолютно свободным? И Саша поняла его. Конни мог любить звезды больше нее, но не смотрел наверх, чтобы не напоминать, что он не принадлежит себе. Она отвернулась и больше не смотрела на небо. Они молчали, доев выпечку, а Саша вспоминала все те дни, когда они с Конни на фоне жестокого и безнравственного мира выглядели совсем иначе, были другими людьми, как будто сами по своему желанию и прилетели в этот бренный мир на хвостах небесных фонарей. — Сейчас капитан будет звать, пошли на боковую. — Я еще немного посижу. — Я не стану прикрывать тебя снова. Конни встал, хотя — Саша почувствовала — уходить не хотел. Он уныло зашагал по траве и с неохотой скрылся позади. Девушка усмехнулась — знала, что все будет с точностью наоборот. Конни всегда прикроет ее. Даже когда Саша легла спать — вымытая и пахнущая неприятным мылом, она долго ворочалась и смотрела в окно. Все спящие в комнате девушки мирно посапывали на своих местах, и только одна Саша, казалось, отстала от целого мира — или же ушла вперед. Она смотрела в окно с тоской и неизмеримой печалью, и все ее мысли сводились к бессмысленности всего сущего, страху перед будущим и единственному лучу света в своей темной жизни — Конни. Девушка снова захотела плакать и сама не понимала, почему, но чувство печали было таким гнетущим, что уснула она в неудобной позе. Снилось Саше, что она идет босыми ногами по приятно щекочущей стопы траве, ветер взлахмачивает ее мягкие волосы, как она вертикально раскрывает руки и бежит вперед в красивом весеннем платье. Снится Саше, что она забегает в ручеек и болезненно топчется на камнях, с непривычки перескакивая с ноги на ногу от холодной воды. Снится, как она, придерживая на голове шляпку, не успевает ухватиться и ветер резким порывом выхватывает у нее из рук головной убор. Саша тянется за синим лоскутом, пытаясь ухватиться за белые шелковые ленты, но шляпку в последний момент успевает перехватить юношеская рука. Конни улыбается ей задорно и машет обеими руками, а Саша уже не чувствует ног от холода воды и камней под собой — и кажется ей, что она по пояс в ней. Конни подходит, говоря что-то приятное, и протягивает шляпку с полями. Но вместо того, чтобы отдать ее девушке, он поднимает руки и укладывает ей головной убор на макушку. Он улыбается иначе и завязывает ленты под подбородком — чтобы ветер снова не сорвал с ее головы шляпку. Конни смотрит на нее с какой-то сдержанностью, печалью и вместе с тем и необъятной нежностью, а Саша смотрит на него — только с непониманием. Моргает глупо, щекоча ресницами щеки, и хочет что-то сказать, но не может. Не может, потому что Конни отворачивается и, падая в бурную реку, исчезает в перекатах пены среди шипения наползающих друг на друга волн. Саша вскочила, чувствуя на спине липкое пятно. Она сдернула одеяло и захныкала, задней мыслью подумав, что могла бы быть потише — другие еще спали. В комнате была самая мрачная в ее жизни непроглядная темнота. Недовольное бормотание раздалось с какой-то постели — Саша встала, позабыв обо всем, и выбежала из корпуса. Ноги по памяти вели ее в комнату, где в свободное время они с Конни сидели на гнущейся кровати и читали сборник анекдотов. Совесть не позволяла ей вломиться в чужую комнату, где наверняка находился кто-то еще, но внезапно накативший страх, заставивший ее плечи покрыться мурашками, полностью подавил любые мысли. Она затарабанила по двери, шмыгая носом, и все чувствовала, как сзади что-то крадется, чтобы схватить ее за ноги. Конни открыл ей с неохотой, выглядывая из приоткрытой двери с сонным выражением. — Саша, ты с ума сошла? — агрессивным шепотом спросил он и огляделся. — Это мужская часть! Только не говори, что встала в туалет и заблудилась! Конни открыл дверь и, увидев, как ее трясет, быстро затянул в комнату. Он постарался очень тихо закрыть скрипящую дверь, а после повернулся к Саше. На столе находилась лампа с керосином, едва тлеющая, но ее света хватало, чтобы разглядеть худую, высокую, пахнущую мылом и воском, растрепанную, несколько страшненькую перепуганную девчонку. Конни посмотрел на нее снизу вверх непонятным сонным взглядом, щурясь, ни разу не задержал взгляд на ее открытых ногах, и вздохнул. — Ты чего примчалась? Саша прикусила губы и заплакала. Конни стоял перед ней — живой и здоровый, недовольный, но живой. Какая-то неизвестная волна накатила и заставила Сашу подумать, как долго она не ценила его по-настоящему, не дорожила им, и как сильно ею дорожил он. С выраженим, будто она не видела его десятки лет, она набросилась на юношу и сдавила в худых, но сильных руках. — Ты?! — Конни стоило усилий удержать два тела в вертикальном положении, но он сильно зашатался. Дрожащие плечи и липкая от пота ночная одежда девушки, еще немного влажные волосы, ее попытки сказать что-то, кроме непонятных жалких звуков — все это абсолютно выбило Конни из колеи. Подумав, что ей приснился плохой сон, он ободряюще похлопал ей по спине — скорее как брат брату. — Повезло, что Марко на задании, вернется завтра. Что случилось, свет души моей? Конни с тоской осмотрелся и в смешанных чувствах едва отцепил от себя Сашу. Он усадил ее на кровать и накрыл одеялом, а сам был рад, что она проигнорировала обращение. Отчего-то он знал, что должен был сказать это. — Спи на моей. Марко не будет против, если займу его место. — Нет! — неожиданно громко воскликнула Саша, на что получила почти грубое «Потише, дурочка!». — Останься со мной! Обними меня сейчас и скажи, что никуда не уйдешь! Если бы Саша сказала себе, что она слишком много на себя берет и требует слишком много для себя, она бы не поверила. Поэтому вломиться к спящему Конни не показалось ей чем-то эгоистичным, как и попросить его лечь рядом. Юноша, вероятно, сильно хотел вздохнуть, но, видя, в каком состоянии была подруга, покорно отодвинул ее к стенке и лег рядом — на надоедливую прогибающуюся и скрипучую кровать. Саша закрыла глаза — зажмурилась сильно-сильно, шмыгая носом. От лампы на стене иногда плясали тени, сливающиеся с темнотой комнаты. Конни несколько секунд смотрел на нее с какой-то жалостью внутри, и единственным источником звука были ее тихие судорожные всхлипы, сопровождаемые резким вздрагиванием. — Хэй, — тихо позвал он, — слушай. Дыши. Все в порядке. Я здесь. Успокойся. Сделай вдох, — он вдохнул, чтобы показать ей, — затем медленный выдо-ох. Давай, повторяй. Вдох — выдох. Саша прерывисто дышала вместе с ним, стараясь не накручивать себя, и зажмурилась сильнее, отчего несколько слез скатилось по переносице. Инициатива Конни помогла ей, потому как, чтобы правильно дышать, ей нужно было переключить на это мысли. Через несколько секунд у нее от переизбытка кислорода закружилась голова. Она успокоилась и прекратила вздрагивать — ей даже показалось, что она уснет в ту же секунду. Ощущая где-то в районе лба холодящее дыхание Конни, Саша резко заерзала под одеялом и, мелко дрожа, нашла своими ледяными вспотевшими ладонями его ладонь и сильно сжала. Конни не стал убирать, вместо этого взял их в обе свои руки, согревая теплом. Он смотрел на ее лицо, не мигая, не отворачиваясь, не обращая никакого внимания на посторонние звуки и, если бы мог, то обязательно погладил бы по голове. — Подержи меня за руку, — тихо попросила Саша и не услышала саму себя, — пока я не усну. — Конечно, — в ту же секунду отозвался Конни, — я буду держать твою руку, пока не взойдет солнце. И Саша погрузилась в благоговейный сон. Зияющая пустота внутри — в прямом смысле — все никак не заполнялась. Ни боли, ни страха, но все какое-то странное жгучее пульсирующим огнивом чувство, копошащееся где-то под ребрами, то и дело заставляло тело вздрагивать. Во рту было вязко и мерзко — казалось, что вода набирается и набирается, а выплюнуть ее не получается. Кругом тени, мельтешащие то слева, то справа. Саша протянула кривую руку и положила ее на влажность живота, подняла, и только потом увидела, что это кровь. Она нашла взглядом Конни. Юноша — нет, духом мужчина — смотрел на нее ошалело, дрожа всем телом. Саша улыбнулась криво, сплевывая вязкую жидкость, представляя, как Конни потом будет ругать себя за то что не уследил, не уберег, посмотрела ясно, улыбаясь, а после печально заныла от осознания, как он перепугался. А Конни рухнул к ней. Саша, наконец, почувствовала, как под ней растекается пятно и что паралич начинает отпускать, оставляя после себя лишь боль — дикую боль. Перед глазами Саши все расплывается, она рьяно смахивает слезы с щек, пока Конни не хватает ее за руки, чтобы не тратила силы — те тут же покидают ее. Она болезненно мычит и смотрит на него, видит, что он ничего не может сделать, сам сидит и плачет, и она отворачивает голову, следя пустыми глазами за суматошными силуэтами. Конни что-то бормочет. Вероятно, ругательства, и те с каждым словом все громче и громче. Он не решается ее трогать, а она так хочет, так жалеет, что не трогала его ранее, и сама не понимала, чего хотела. Саша снова сплюнула, в ушах зазвенело. Горячие слезы на глазах мешали ей разглядеть мужественное лицо лучшего друга, поэтому она почти взмолилась, чтобы он коснулся ее. И Конни, прекратив дрожать, все также героически держась, протянул ужасно бледную похолодевшую руку к ее лицу. Смахнул слезы, чуть касаясь кожи, и мир на мгновенние исчез, и Саше вспомнился сон — или нет, — который она видела так давно. Как Конни бережно гладит ее по плечам, упрекая за легкую одежду в прохладное утро, как Конни смазывает йодом ее коленки, когда она стоит босая на табуретке, как Конни вычесывает ее волосы, а она зевает после сна и иногда болезненно морщится. Как дразнят их «влюбленными» товарищи, а Конни, краснющий, как от загара, кричит им… Как Конни… Как… А Конни сидит рядом, такой теплый и осязаемый, все тот же прежний юноша, спрятанный глубоко внутри, замкнувшийся где-то на окраинах потерянной души, разбитый и угнетенный. Он бормочет что-то утешающее про бинты, и Ханджи, и будущее, и любовь… И Саша тянет онемевшую ладонь и вытягивает губы, чтобы сказать что-то, а сама только молится, чтобы он услышал. Конни, белый, как полотно, наклоняется и она шепчет на ухо: — Подержи меня за руку, пока я не усну... Конни хватает ее и больше не рыдает. Он улыбается ей ярко сквозь такую боль, какую не чувствует она — будто он забрал ее себе. Саша слышит, как он мурлычет сдавленным голосом песню, укачивая в руках ее тело, прижимает к груди голову, а другой рукой неосознанно сгребает кровь из раны на спине, словно пытаясь вернуть все. — Конечно… — хрипит он похуже нее, — моя душа. Я буду с тобой, пока не взойдет солнце… И Саша погружается в благоговейный сон.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.