***
Шэнь Цзю не любил покидать свой дворец. Его занимали книги и мир внутри них, и совсем не интересовали люди и мир за порогом. К его великому прискорбию, иногда всё же это было необходимо. Шэнь Цзю увлёкся лекарским искусством и лекарственными травами. И, находясь в подобном настроении, взялся за исследование растительности юго-восточного побережья; а потому отправился к южным горам, искать цветы редкого чайного дерева Цзиньхуа. В принципе, Шэнь Цзю мог бы ожидать, что Линьгуан-цзюнь обидится на него за пренебрежительное отношение к своей «сияющей» — при этой мысли драконью морду Шэнь Цзю перекосило — персоне, но, если честно, не ожидал, что этот идиот осмелится навредить ему. Шэнь Цзю почувствовал в воздухе потрескивающую демоническую энергию за некоторое время до самого нападения и был начеку. Но вот чего Шэнь Цзю не ожидал, так это того, что Линьгуан обиделся на него очень сильно. И что ему, Шэнь Цзю, могущественному дракону в расцвете сил, придётся спасать свою жизнь бегством с поля боя. Он бы ни за что не допустил такого позора, если бы не чувствовал, что силы стремительно покидают его вместе с кровью, толчками вытекающей из зияющей в боку раны. Лететь с каждым мгновением получалось всё медленнее и медленнее, взгляд заволокло пеленой боли. Силой воли удерживая ускользающее сознание, Шэнь Цзю осознал, что оторваться от преследования уже не успеет. Резко вильнув, дракон начал снижаться, рассчитывая скрыться в кронах покрывающих горную цепь лесов. Шэнь Цзю отчаянным рывком нырнул в зелёное море и, немного не долетев до земли, обратился в свою человеческую форму. Он упал и покатился вниз со склона, пока не врезался спиной в дерево. В глазах почернело, и Шэнь Цзю зашипел, закусив запястье. Перетерпев вспышку острой боли, Шэнь Цзю кое-как поднялся на ноги, опираясь руками на ствол, послуживший препятствием его скоростному спуску. И побежал. Вниз с горы, надеясь пробежать так много, как сможет, прежде чем силы окончательно покинут его.***
Шэнь Цзю приходил в себя медленно, борясь с сонливостью и ноющей головной болью. Низко нависающий каменистый свод давил, нос забивал резкий запах, духота сдавила лёгкие. Замутнённое сознание плохо подмечало детали, но что-то в окружающей Шэнь Цзю обстановке было неправильно. Должно было быть не так. Шэнь Цзю ожидал, что будет не так. Он попытался сосредоточится. Было тихо. Густой полумрак мешал рассмотреть это место, но... кажется, опасности не ощущалось. По крайней мере, Шэнь Цзю был жив. Значит демоны Линьгуана его не догнали. Или не нашли. И тут Шэнь Цзю понял, что его смутило: он, очевидно, был в пещере! Вот только он не помнил никакой пещеры. Он бежал по покрывающему горные склоны лесу, спотыкался, падал, кубарем преодолевая следующие несколько бу, поднимался и опять бежал. Бежал, пока не свалился с ног. Ищейки Линьгуана должны были обнаружить его в луже собственной крови и добить, быстро и без шума. Вместо этого он сидел в тёплой пещере, живой и с, вроде как, перебинтованной раной. Шэнь Цзю осторожно ощупал ткань, слишком нежную для обычных лекарских повязок. — А! Ты уже проснулся! Шэнь Цзю резко повернулся на звук чужого голоса и схватился за кольнувшую резкой болью голову. — Тише, не спеши, — мягко произнёс незнакомец, медленно приближаясь. И добавил сочувствующе: — Тебе крепко досталось. Пить хочешь? Шэнь Цзю поднял глаза и попытался его рассмотреть. Он никогда не жаловался на своё драконье зрение, но сейчас едва ли мог разглядеть больше смазанных очертаний. Принюхался, прислушался к своим ощущениям. И по всему выходило, что перед ним был человек. Обычный человек. Лицо Шэнь Цзю перекосила презрительно-отчаянная гримаса. Быть обязанным своим спасением человеку. Просто мечта. — Ну и кто ты такой? — резко спросил Шэнь Цзю. «У меня ведь нет выбора, да?» — уныло подумал гордый дракон. — Я — ученик школы Цанцюн с вершины Цюндин, — охотно ответил тот, не обратив внимания на грубость, — Юэ Цинъюань. Но ты можешь звать меня Ци-гэ. — И, очевидно смутившись своей открытости, поспешно добавил с неловкой улыбкой: — у нас все зовут меня Ци-гэ. Замечательно. Шэнь Цзю даже оторопел. Он был, по самым скромным подсчётам, в десяток раз старше этого человека, а тот просил называть его старшим братом?! Неслыханная наглость. И не чувствуй себя Шэнь Цзю так отвратно, не преминул бы поставить наглеца на место. Но, видимо, придётся терпеть. Потрясающе. — А как тебя зовут? И что с тобой случилось? Голос этого... Юэ прозвучал обеспокоенно, и Шэнь Цзю вцепился глазами в слобовидимое выражение его лица, пытаясь понять, что у человека (ещё и совершенствующегося из школы Цанцюн, вот ведь повезло!) на уме и сколько он на самом деле знает. Юэ Цинъюань же расценил затянувшуюся паузу по-своему: — Если не хочешь говорить, я не настаиваю! Скажешь, когда захочешь, и то, что посчитаешь нужным. Всё в порядке. Я принёс еду, пойду приготовлю тебе бульон, а ты отдохни пока. Если что понадобится — я тут недалеко. И, поднявшись с колен, Юэ Цинъюань пошёл к выходу из пещеры. — Шэнь Цзю. Моё имя. Юэ Цинъюань обернулся у самого выхода, и лившийся снаружи яркий солнечный свет озарил мужественное и доброе лицо молодого заклинателя. Юэ Цинъюань улыбнулся.***
— Почему ты думаешь, Ци-гэ, что взять меня в Цанцюн — хорошая идея? За проведённые вместе дни Шэнь Цзю выяснил, что Цинъюань о его природе не подозревает, несметных богатств просить вроде не собирается и долг за спасение спрашивать пока не спешит. Он оказался на удивление спокойным и рассудительным молодым человеком, с добрым сердцем и желанием помочь всем нуждающимся. Например, ему, раненному Шэнь Цзю. — Не отставай, сяо Цзю, — идущий впереди Цинъюань остановился и протянул руку, чтобы помочь Шэнь Цзю перебраться через протекающий поперёк тропы ручей. — Мне нужно вернуться в школу, я не могу отсутствовать так долго. — Он посмотрел на хмурого Шэнь Цзю и лучезарно улыбнулся ему: — но и оставить тебя в таком состоянии одного я не могу! На Цюндин я смогу за тобой присмотреть, пока ты поправляешься. К тому же, у нас есть мастера с Цяньцао, они... — Да, я слышал про вершину Цяньцао. Ещё б ему не слышать о лучших лекарях Поднебесной. Пожалуй, ради этого можно было бы и посетить школу Цанцюн. Это было интересно. — Здорово! — просиял Цинъюань. — Возможно, то есть, я надеюсь, тебе у нас понравится. И... ты мог бы остаться? — Остаться на хребте Цанцюн? — равнодушно переспросил Шэнь Цзю, — Зачем? Что я там буду делать? Молодой заклинатель смущённо улыбнулся. — Ну-у... Ты мог бы пройти обучение? — несмело предложил он. — Стал бы моим братом. Я чувствую в тебе сильную ци. Ты хоть и взрослый уже, сяо Цзю, но я уверен, у тебя получится. Шэнь Цзю тяжело вздохнул и закатил глаза. Это будет тяжелее, чем он предполагал. Основная загвоздка была в том, что... Цинъюань даже нравился Шэнь Цзю. Он был милым и заботливым, всегда интересовался самочувствием Шэнь Цзю и его желаниями. Возможно, впервые в его жизни. И от того появился страх: что будет, если Цинъюань узнает, кто он? Как себя поведёт? Окажется ли таким же. Как все, кто приходил в его дворец? Стало как-то горько. Шэнь Цзю поймал себя на мысли, что такой исход ему совсем не по душе. Опять испугался: уже за свой рассудок. Потому что, ну, не мог же он привязаться к этому, считай, мальчишке, человеку? Потому что тот еду готовил? Повязки на ране менял? Потому что не просил богатства и власти? Тц. Как ему, оказывается, немного для счастья-то надо.***
— Мне не нравится, как он на тебя смотрит. — Произнёс Шэнь Цзю сердито. Шэнь Цзю прожил три месяца на вершине Цюндин под опекой первого ученика Юэ Цинъюаня, и, хотя рана давно зажила, и ничто его более не беспокоило, пребывание в обществе Ци-гэ оказалось на удивление умиротворяющим. На сколько Шэнь Цзю, в целом, умел быть умиротворённым. — Да как он смеет смотреть на тебя с таким лицом?! Могу поправить. — Сяо Цзю, — весело рассмеялся Цинъюань, — этот ученик даже не на меня смотрит, он всего лишь щурится от солнца! Ну же, сяо Цзю, — Цинъюань дотронулся ладонью до щеки Шэнь Цзю и большим пальцем помассировал его нахмуренный лоб, — расслабься, ничто нам тут не угрожает. Смотри, какая замечательная погода, пойдём лучше прогуляемся до бамбуковой рощи? М, что скажешь? Шэнь Цзю фыркнул. Он и сам не заметил, когда у него появилось это желание защищать Ци-гэ от всего на свете. Просто в какой-то момент он понял, что Ци-гэ наивный и глупый, и его обмануть — раз плюнуть, он же даже не заметит, что пригреет змею на груди. Во всех смыслах. Вот и как его такого оставить?.. С ним даже спорить особо не получалось. Потому что Юэ Цинъюань не спорил. Он только смотрел так... вот так. И всё. Шэнь Цзю заглянул в сияющие глаза Цинъюаня и, сдавшись, первым поднялся с крыльца, протягивая своему Ци-гэ руку.***
Шэнь Цзю, сказать по правде, так и не понял, как Цинъюаню удалось уболтать его присоединиться к школе Цанцюн. Он, как все, прошёл испытания, умело скрыв свою драконью природу, и перебрался на вершину Цинцзин. Цинъюань несколько сник, когда Шэнь Цзю рассказал ему это, но Шэнь Цзю не мог уже выносить этих шумных и назойливых учеников Цюндин. Люди на Цинцзин виделись ему более погружёнными в собственное совершенствование. По крайней мере, он надеялся, что там его меньше будут трогать. — Сяо Цзю, конечно, такой красивый и утончённый, — сказал тогда Цинъюань, печально улыбнувшись, — что как не вершина Цинцзин подойдёт ему лучше. — Почему ты грустишь? — растерянно спросил Шэнь Цзю. — Ци-гэ? — Мы будем реже видеться. Я бы не хотел расставаться с моим сяо Цзю. Так или иначе, не последнюю роль решении в молодого дракона сыграла и обширная библиотека лорда Цинцзин, доступ к которой имели только его ученики. В конце концов, подумал он, его личные дела важнее. Однако... Проводя много времени за новой учёбой, Шэнь Цзю действительно начал... скучать по братцу Юэ. Не хотелось признаваться, но Цинъюань — единственный из людей за всю относительно долгую жизнь Шэнь Цзю, — запал ему в душу. А ещё Шэнь Цзю старался не думать, что однажды ему всё же придётся вернуться домой.***
— Сяо Цзю? Почему ты здесь? Юэ Цинъюань удивлённо смотрел, как Шэнь Цзю тайком — через окно — забирается в его комнату. Сбросив изумлённое оцепенение, он тут же отложил книгу, которую читал по совету учителя. Подойдя ближе, он подал Шэнь Цзю руку и помог аккуратно ступить на пол. — Соскучился, — пожал плечами тот. — Правда? Мы давно не... — в словах Цинъюаня послышалась затаённая радость. — То есть, разве у тебя сейчас нет занятий? — спохватившись, он постарался придать голосу строгости. Шэнь Цзю на это вскинул бровь и смерил его скептическим взглядом. Подхватив Цинъюаня под руку, он направился к чайному столику и ответил: — Не строй из себя серьёзного старшего ученика, Ци-гэ, разве ты не счастлив видеть меня? Конечно счастлив, можешь не спорить. К тому же, у меня нет проблем с учёбой, и учитель полностью мне доверяет. Не переживай об этом. — Что же другие ученики, сяо Цзю? — обеспокоился Цинъюань. — Разве не будут они недовольны таким отношением? — Я, конечно, и сам во всём хорош, — сказал молодой дракон с улыбкой превосходства, — но все знают, что в Цанцюн меня привёл первый ученик Юэ Цинъюань. Даже будь среди них недовольные, кто посмеет сказать хоть слово? Весело рассмеявшись собственным самоуверенным словам, чтобы снять повисшее в воздухе напряжение, Шэнь Цзю подхватил фарфоровый чайничек и разлил им ароматный напиток. Потянувшись через стол, он мягко обхватил запястье Цинъюаня и, невесомо проведя большим пальцем по гладкой коже, перевернул его руку ладонью вверх. Ци-гэ вскинул на него сияющие глаза. Шэнь Цзю ясно видел, как братцу нестерпимо хотелось схватить его руку в ответ, и как он сдерживается, боясь спугнуть его. — Выпей чаю со мной, Ци-гэ, — Шэнь Цзю вложил чашу в раскрытую ладонь, по-прежнему не отпуская чужую кисть. Они, не разрывая зрительный контакт, сделали по глотку, когда Шэнь Цзю понял, что тонет в тёплом взгляде ореховых глаз.***
— Сяо Цзю? — позвал Цинъюань, приподнявшись на локте. Шэнь Цзю, теперь — первый ученик Цинцзин, Шэнь Цинцю, лежал в траве в нескольких чи от него, положив руки под голову и расслабленно прикрыв глаза. В зубах он держал, фривольно пожёвывая, высокую травинку, что, на взгляд Цинъюаня, придавало ему совершенно очаровательный вид. Цинъюань улыбнулся своим мыслям. — М? — Шэнь Цзю приоткрыл один глаз и с интересом покосился на Ци-гэ. — У меня... — Цинъюань потупился и почувствовал, как от волнения сердце забилось быстрее. — У меня есть кое-что для тебя. — Он сел прямо, доставая из рукава ханьфу небольшой свёрток. — Подарок. Шэнь Цзю тоже сел, пододвинулся поближе, почти вплотную прижимаясь бедром к бедру Ци-гэ, и заглянул ему через плечо, чтобы рассмотреть. Помявшись ещё немного и потеребив пальцами обёртку, Цинъюань, залившись краской, протянул вещицу Шэнь Цзю. Наскоро сорвав упаковку, Шэнь Цзю изумлённо уставился на изящный нежно-зелёный веер. — Ци-гэ... — его голос дрогнул, — спасибо. Мне очень нравится, спасибо, Ци-гэ. Шэнь Цзю потянулся и поцеловал донельзя смущённого и довольного Цинъюаня в щёку.***
Церемония вступления Юэ Цинъюаня в должность главы Цанцюн была помпезной, а последующая трапезная часть — яркой и шумной. Вершина Цюндин была полна народу: не говоря о последователях Цанцюн, представители многих других школ прибыли, чтобы выразить почтение мастеру меча Сюаньсу. И вся эта толпа ужасно раздражала Шэнь Цзю. Кажется, каждый считал своим долгом подойти к его Ци-гэ и поздравить лично. Шэнь Цзю мечтал всем этим «личностям» шеи свернуть. Особенно тем, золотым, с самодовольными мордами. Вся их золотая компания из какого-то там дворца выглядела стандартными просителями самого Шэнь Цзю. Настолько похожи, что он даже невольно стал прислушиваться к разговору, в самом деле рассчитывая услышать, как эти людишки загадывают Цинъюаню свои желания в обмен на подарки. К сожалению, хоть Цинцзин и занимала второе место среди вершин Цанцюн, но место Шэнь Цинцю находилось за его наставником, а из-за царящего в павильоне гама расслышать что там негромко вещал старый хозяин дворца было практически невозможно. Шэнь Цзю недовольно фыркнул и из его ноздрей вылетели маленькие облачка духовной энергии. — Не дуйся, сяо Цзю, я знаю, что тебе здесь некомфортно. — Шэнь Цзю вздрогнул от неожиданности, когда Цинъюань зашептал ему на ухо. — Потерпи немного, пожалуйста, ради меня, ладно? Скоро моё присутствие станет необязательным, и мы сможем сбежать. Непонятно как оказавшийся вдруг рядом с Шэнь Цзю Цинъюань задорно подмигнул ему и снова отошёл к гостям. Долго ждать и правда не пришлось: Шэнь Цзю едва успел доесть горячее, как почувствовал лёгкое прикосновение к плечу. Вдвоём они, держась у стены, стараясь не привлекать внимания, покинули зал на вершине Цюндин и спустились в бамбуковую рощу у подножия. Шэнь Цзю взял Цинъюаня за руку и потянул его к виднеющейся невдалеке небольшой полянке. — Идём, Ци-гэ. У меня есть кое-что для тебя. — Шэнь Цзю неловко улыбнулся. — Подарок. Юэ Цинъюань рассмеялся. Дойдя до центра поляны, Шэнь Цзю опустился на землю и настойчиво потянул за собой главу. Расположившись на прохладной, покрытой вечерней росой траве, Шэнь Цзю указал рукой в тёмное небо и сказал: — Закрой глаза, Ци-гэ. Я сосчитаю до трёх, а потом смотри туда, договорились? Один... два... Готов? Три. Юэ Цинъюань открыл глаза, а следом в восторге разинул рот: все звёзды на ночном небосводе кружились в завораживающем танце, созвездия, превратившись в мерцающих чистым звёздным светом животных, резвились как живые. Звёздный дракон, вильнув, опустился к земле и, облетев молодого заклинателя, обвился вокруг него кольцом и положил эфемерную голову ему на плечо. Цинъюань в немом восхищении взглянул на Шэнь Цзю. Подхватив его руку, Цинъюань прижал её к губам, не в силах выразить благодарность словами. Он зажмурился от нахлынувших чувств, а когда снова открыл глаза пляска звёздного света уже кончилась, роща вновь погрузилась в сумерки. — Как ты это сделал? — потрясённо выдохнул Юэ Цинъюань. — Позволь мне оставить этот фокус при себе. Шэнь Цзю свободной рукой распахнул веер и скрыл за ним озорную улыбку. В его довольном взгляде Цинъюань увидел отражение танцующих звёзд.***
Шэнь Цзю нравилось не думать о своём дворце и обо всех этих наглых людишках, которые к нему приходили. Нравилось не думать о дураке Линьгуане и его мерзких демонах. Нравилось беззаботно жить на Цинцзин и читать хранящиеся в местной библиотеке редкие трактаты. Нравилось проводить время с Юэ Цинъюанем. Нравился Юэ Цинъюань. И ему совсем не понравилось, когда из-за демонов в Цанцюн поднялась суета. Все старшие ученики с учителями собирались отправиться на встречу с совершенствующимися других школ и вступить в битву с императором демонов Тяньлан-цзюнем. В суматохе Шэнь Цзю пробирался, петляя между снующими туда-сюда заклинателями, в поисках Юэ Цинъюаня. Его учитель требовал остаться при нём, но Шэнь Цзю был совершенно уверен, что должен быть рядом со своим глупым отважным Ци-гэ. Он ведь теперь глава, он ведь точно решит сам вести людей в бой. Он ведь точно не будет заботиться о своей шкуре. Значит о нём должен позаботиться Шэнь Цзю. Шэнь Цзю провёл рядом с Ци-гэ весь путь до места назначения, был подле него всё время, пока они стояли лагерем в районе горы Байлу. Он был с ним и когда начался бой. Если не говорить о том, что Шэнь Цзю предпочитал избегать ситуаций, в которых ему бы приходилось с кем-то драться, Шэнь Цзю предпочитал сражаться с помощью своей духовной силы и практически не использовал меч, чем значительно отличался от большинства совершенствующихся. Ну... кроме Цинъюаня, но у него дело было в самом мече. Сюаньсу обнажать... не следовало. Сюя также не покидал своих ножен, и, чтобы не вызывать ненужных подозрений, Шэнь Цзю держался в тени, стараясь незаметно защищать ринувшегося в самую гущу Цинъюаня. Так было, пока Шэнь Цзю не заметил в толпе Линьгуана. Тот, сияя самодовольной улыбкой на противном лице, уверенно продвигался от цента к краю людского моря. Очевидно, пытался смыться. «Ну уж нет, не так быстро! — разозлился Шэнь Цзю. — Думал, я позволю тебе заварить кашу и сбежать?!» Шэнь Цзю бросился за ним, почти нагнал уже, как тут!.. С противоположной стороны послышались дикие крики и леденящий душу рёв. С той стороны, где остался Юэ. Шэнь Цзю обернулся и замер в ужасе: Ци-гэ сражался с самим Тяньлан-цзюнем. Один. И слишком далеко. Оба противника были ранены. Лицо императора демонов было покрыто грязью и кровью, глаза горели ненавистью. Юэ Цинъюань окровавленными руками сжимал Сюаньсу. Шэнь Цзю запаниковал. От ударов двух могущественных мечей разлетались волны энергии, соваться туда сейчас было гиблым делом. И всё же Шэнь Цзю не хотел, не мог оставить Ци-гэ одного. Над полем боя взвился дракон. Он на пару с главой самой могущественной школы совершенствующихся атаковал императора. Армия демонов бросилась бежать. Когда всё закончилось, и Тяньлан-цзюнь остался лежать, связанный зачарованными цепями, величественный дракон изящно опустился на землю, передней лапой вытирая испачканную в крови морду. Что же, по итогу, Шэнь Цзю мог сказать, что это был первый и последний раз, когда он трогал своих врагов зубами. Противно. Юэ Цинъюань стоял неподалёку, тяжело опираясь на Сюаньсу. Битва совершенно измотала его, собственный меч выжал все силы. Шэнь Цзю, прихрамывая, подошёл к нему и на пробу ткнулся носом в плечо. Немного не расчитал силы, Цинъюань покачнулся от толчка, и Шэнь Цзю, испугавшись, тут же принял человеческий облик. Потянулся, чтобы поддержать, но замялся и, так и не решавшись, отступил. Ему пришлось раскрыть свою сущность, и теперь стало страшно. Шэнь Цзю сам себе поверить не мог, что боялся такой ерунды, но... Вдруг Ци-гэ станет относиться к нему по-другому? Вдруг станет как все остальные, будет просить золота, славы, власти... за всё то, что он делал, за то, что спас жизнь дракона. Любой бы стал. Или вдруг разозлиться за то. Что Шэнь Цзю скрывал от него столько времени такой важный факт о себе? Или... больше никогда не назовёт его «сяо Цзю», потому что... Ну, потому что окажется, что Шэнь Цзю лет на сто его старше. — Сяо Цзю? — Юэ Цинъюань приблизился сам. Продолжил шёпотом: — Сяо Цзю, не переживай. Ты спас меня. Что бы ты сейчас ни придумал у себя в голове, сяо Цзю, всё хорошо. — Ци-гэ встал почти вплотную и взял вмиг вспотевшие ладони Шэнь Цзю в свои. — Ты удивительный.